Последние несколько дней демонстранты из Гонконга призывают сформировать 23 августа человеческую цепь «в поддержку демократии». Время было выбрано отнюдь не случайно: это отсылка к 30-й годовщине «Балтийского пути» (23 августа 1989 года). Это неизвестное во Франции событие сыграло важную роль на пути к независимости Литвы, Латвии и Эстонии в 1990-1991 годах, а также в распаде СССР.

23 августа 1983 года был необычным днем для населения трех прибалтийских республик, которые тогда были частью СССР. Речь шла о 50-летнем юбилее пакта Риббентропа-Молотова (министры иностранных дел нацистской Германии и СССР в 1939 году): болезненные воспоминания для литовцев, латышей и эстонцев, поскольку тайные протоколы к пакту закрепляли сферы влияния двух держав на территории между их границами.

В результате этой договоренности советские войска вступили в конце октября — начале ноября 1939 года в Эстонию, Латвию и Литву, де факто положив конец приобретенной ими после Первой мировой войны независимости. Конец Второй мировой войны (Германия занимала Прибалтику с 1941 по 1944 год) ознаменовал собой переход этих стран под советский контроль.

После 1945 года содержание этих тайных соглашений было обнародовано в Западной Европе, но не в СССР: советские власти отрицали само их существование. Только 23 августа 1988 года они, наконец, были опубликованы в рамках политики гласности Михаила Горбачева. Это разоблачение способствовало «национальному пробуждению» в Прибалтике: от Таллина до Вильнюса стремление к независимости стало не просто политическим вопросом, а нравственным обязательством, справедливой компенсацией исторического ущерба.

23 августа 1989 года Народный фронт Эстонии, Народный фронт Латвии и литовское реформаторское движение «Саюдис» скоординированно призвали к массовой демонстрации для давления на Кремль. Их обращение не осталось неуслышанным. Примерно в 7 вечера около 2 миллионов жителей трех стран (по подсчетам «Рейтерс», речь шла о 700 тысячах эстонцев, 500 тысячах латышей и миллионе литовцев, то есть примерно о четверти всего населения), от маленьких поселков до крупных городов, на четверть часа выстроились в человеческую цепь протяженностью в 600 км от Таллина до Вильнюса.

Эти 15 минут изменили историю. Дело в том, что движение оставило след: собрания в поддержку акции проходили в Берлине, Ленинграде, Москве, Мельбурне, Тбилиси, Торонто и прочих городах по всему миру. Все это привлекало внимание международной общественности к демократическим устремлениям Прибалтики.

Несмотря на начатую Москвой либерализацию, реакция советских властей была жесткой. В заявлении КПСС от 26 августа говорится следующее: «Дело зашло далеко. Судьбе прибалтийских народов грозит серьезная опасность. Люди должны знать, к какой пропасти их толкают националистические лидеры. Если бы им удалось добиться своих целей, последствия могли бы быть для народов катастрофическими. Сама их жизнеспособность могла бы оказаться под вопросом».

Опасаясь военного вмешательства советских войск, как это было в Венгрии (1956) и Чехословакии (1968), прибалтийские активисты обратились 31 августа к генеральному секретарю ООН с просьбой сформировать международную комиссию для мониторинга ситуации. В конечном итоге, под давлением со стороны президента США Джорджа Буша и канцлера ФРГ Гельмута Коля, а также из-за сложностей перестройки, Михаил Горбачев остановил эскалацию.

Затем ход событий ускорился. В ноябре 1989 года пала берлинская стена. Незадолго до праздника Рождества в 1989 году, после падения коммунистических режимов в Центральной Европе, Съезд народных депутатов [СССР] признал юридическую несостоятельность подписания секретных протоколов к пакту Риббентропа-Молотова, которые нарушили суверенитет и независимость многих государств. Далее, на фоне ставшего неизбежным упадка СССР требования о все более широкой автономии переросли в открытое стремление к независимости. В конечном итоге, с 1990 по 1991 год Литва, Латвия и Эстония вернули свои места в сообществе наций.

Люка Бютьон (Lucas Buthion), брюссельский лоббист, специалист по европейским вопросам и истории Центральной и Восточной Европы.

Le Figaro, Франция