Была такая страница в истории второй русско-чеченской войны — одна из самых кровавых. Она называлась «ракетный удар по центральному рынку г. Грозного».
Это случилось 21 октября 1999 года — в самом начале «контртеррористической операции».
Из свидетельств очевидца — грозненца Зелимхана Гиреева: «После бомбежек… город пустел, большинство наших соседей уехали. 21 октября я, мой брат Асланбек и наш знакомый на машине «Жигули» поехали на центральный рынок запастись продуктами. Это было около 16.30. Людей, как и в мирное время, на базаре было много… Я услышал взрывы… Одновременно сотни осколков зарикошетили вокруг…. Кругом кричали и плакали женщины, везде раненые, разорванные тела».
Еще из свидетельств очевидицы: «…Мы с мужем торговали на рынке продуктами с 1996 года. 21 октября рано утром, как обычно, мы пришли на рынок… Где-то в 16.30 услышала шум, звук такой, что звенит в ушах…
Я подняла глаза и увидела, что в воздухе появилась какая-то труба. Из нее вылетел шар, красный такой, как во время заката солнца. Он разорвался на моих глазах. И сразу такой страшный грохот… Все подряд — проходящие, стоящие, торгующие, — все лежали… Автобус стоял на остановке, все люди в нем там и погибли».
21 октября 1999 года ракетами хлопнули по Грозному тремя порциями. По рынку — главный удар. По центральному роддому. И по мечети.
Считается, что погибли сразу же от 100 до 120 человек. Но точнее не знает никто. Раненых — до 500 человек. Но точнее также никто не знает — есть только данные правозащитных организаций, сотрудники которых вопреки логике еще оставались в городе. Военные же прокуроры сидели вдалеке, в Моздоке.
Раненные от ракетных ударов или умирали — больницы в Грозном еще работали, но уже ни с чем не справлялись, многие врачи уехали, никто не знал, где взять медикаменты… Или пострадавших стали вывозить по коридору в Ингушетию, но коридор тоже бомбили, а санитарные машины к тому же не пускали через пост «Кавказ» на ингушскую территорию.
Жуткие были дни.
И вот осень 2005 года, шесть лет спустя. Правозащитная организация — движение «За права человека» — по просьбе жертв ракетного удара по Грозненскому рынку обратилась в военную прокуратуру Объединенной группировки войск и средств (ОГВ(с)) на Северном Кавказе (в/ч 20102), желая понять, на какой же стадии расследование этих обстоятельств.
И пришел ответ: «…В базах данных ВП ОГВ (с) и ВП СКВО (военная прокуратура Северо-Кавказского военного округа. — А.П.) это преступление не зарегистрировано».
Все. 5 сентября 2005 года, исх. № 3/5087. Даже в архиве тишина. Забудьте, что ОНИ были живы. И что вообще они были… Те сотни людей.
Как подобное стало возможным? Очень просто. Официально 21 октября 1999 года ракетами пуляли по складам с оружием, которые были на рынке. Из радио- и телеэфира неслась в те дни чудовищная ложь. В исполнении Александра Здановича (тогдашнего руководителя Центра общественных связей ФСБ РФ), ныне большого телевизионного начальника на канале «Россия»: «…мог произойти самопроизвольный подрыв боеприпасов»; Александра Михайлова, тогдашнего руководителя Российского информационного центра по освещению хода «контртеррористической операции», также теперь доросшего до первого зама в Федеральной службе по наркоконтролю: «…взрыв стал результатом террористического акта, подготовленного самими боевиками»…
Но шило в мешке никак не утаивалось — выжившие делились своими рассказами, и получалось, что «удар был нанесен тактическими ракетами «Земля—Земля» с кассетными боевыми частями», — уверяли сотрудники правозащитного центра «Мемориал», собравшие эти свидетельства.
«…Кассетные боеголовки ракет, снаряженные суббоеприпасами с готовыми убойными элементами — шариковыми бомбами, — предназначены для поражения незащищенной живой силы на больших площадях. Их применение против гражданских объектов является безусловным и грубейшим нарушением норм гуманитарного права… По сути, это было военное преступление».
Естественно, решение об этом могло приниматься исключительно на самом-самом верху. 26 октября 1999 года в эфире тогдашнего канала НТВ Владимир Шаманов (в ту пору командующий группировкой «Запад») подтвердил, что решение о применении такого класса оружия в ведении «вышестоящего начальства… у меня таких средств нет».
И сколько бы потом ни писали и ни требовали — преступление лишилось даже регистрации в архиве… Получилось дело, которого будто бы и не было. Кровавый прочерк в истории.
Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, обозреватель «Новой» 27.10.2005.
http://politkovskaya.novayagazeta.ru/pub/2005/2005-093.shtml
Chechenews.com
20.10.17.