Как освещают за рубежом перестрелки с полицейскими в Чечне и Дагестане, комментирует на своем сайте www.kavkazr.com
СМИ Кадырову не верят.
Когда какие-либо вооруженные лица в различных странах устраивают нападения на полицейских или мирных граждан и местные власти объявляют их «террористами», то часто вслед за ними и иностранные СМИ начинают использовать этот термин. С Кадыровым не так.
Комментируя недавний инцидент в Шали, в результате которого погибло двое полицейских и трое нападавших, глава Чечни заявил в своем инстаграме: «Установлено, что все трое являются находящимися в федеральном и оперативном розыске террористами, завербованными Иблисским государством».
«Исламские повстанцы» («Islamic insurgents») — так названы ребята в английской версии одного из самых авторитетных международных СМИ, агентстве «Франс-пресс«. А еще они — «нападавшие» («assailants») и «джихадисты» («jihadists»). В новости нет никакого указания на терроризм или нелегкую долю Кадырова в борьбе с этим явлением. Вместо этого отмечается, что «правозащитники и оппозиция обвиняют Кадырова в управлении Чечней как собственной вотчиной, где широко распространены пытки и похищения людей, и происходит это под контролем Москвы».
Взгляд турецкий, саудовский, эмиратский…
В изложении новости другими изданиями не вся информация дошла до публики в первозданном виде.
Турецкий англоязычный «Дейли сабах» заменил в главной части чеченских «повстанцев» на «боевиков» («militants»). Абзац про пытки редакторы оставили.
Саудовские газеты деликатно обошли стороной образ «пыточника» и «похитителя людей», зато одна из них, «Ыказ«, оставила термин «исламские повстанцы». «Эр-Рияд» почему-то заменила его на «радикальные повстанцы» («mutamarriduun mutatarrifuun»).
О пытках упомянули бахрейнские, ливанские и египетские СМИ.
«Повстанцами» шалинцев также назвала бахрейнская газета «Аль-Уасат«, египетский официальный информационный портал «Аль-Йоум ас-сабиы«, ливанская газета «Ан-Нахар«.
«Террористами» нападавших назвала лишь эмиратская газета «Аль-Иттихад«, в заголовке. Однако в самом тексте они представлены «боевиками» («musallahuun»). При этом, упоминая действия вооруженного подполья в декабре 2014 года в Грозном, эмиратские редакторы рассказали об «ожесточенных боях между повстанцами и силами безопасности».
Отметим, что террористами шалинских врагов Кадырова отказались считать даже российские государственные СМИ: РИА «Новости« и «ТАСС«, а вслед за ними и «Russia Today» сообщили о «боевиках», а не «террористах». Даже передавая слова Кадырова, они не стали цитировать «неудобную» часть его речи.
«Повстанцы» в Чечне и Сирии, а в Дагестане?
Термин «повстанцы», используемый для обозначения ополчившихся против местной полиции чеченцев, звучит по-арабски как «mutamarriduun». Примечательно, что тем же словом СМИ арабских государств, выступающих за смещение президента Башара Асада, зачастую называют представителей сирийской вооруженной оппозиции. Так же было и с ливийскими революционерами, воевавшими против Муаммара Каддафи на волне «арабской весны».
Может быть, всех, кто вступил в схватку с олицетворяющими власть оперативниками, автоматически записывают в «повстанцы»? Нет.
Информируя об убитых силовиками в спецоперациях на территории Дагестана, к примеру, и арабские, и западные СМИ, как правило, используют слово «боевики» («militants», «musallahuun»). Непросто найти в интернете новость, где о дагестанцах было бы сказано «повстанцы».
Таким образом, в глазах большинства зарубежных СМИ, если чеченец взял в руки оружие и напал на местного полицейского, то он «повстанец». Чаще всего для редакции не имеет значения, присягал ли парень лидеру экстремистской организации ИГИЛ: максимум, могут добавить, что он «связан с группировкой ИГИЛ». От этого он не перестает быть «повстанцем». А вот если действие происходит, к примеру, в Дагестане, то представитель вооруженного подполья становится «боевиком».
Это может означать, что в мире склонны рассматривать вооруженные стычки в Чечне как революцию, а в Дагестане — как разрозненные вспышки недовольства.
Chechenews.com
03.02.17.