В Грузии пятеро чеченцев—кистинцев, признанных виновными в терроризме, ждут рассмотрения апелляции на приговор. Он был вынесен в марте этого года, но осужденные с ним не согласны.
Утром 24 августа прошлого года бойцы спецназа Службы государственной безопасности Грузии обыскали дома семей Мачаликашвили, Цатиашвили, Багакашвили, Кавтарашвили и Маргошвили в селах Дуиси и Корети, изъяли у них мобильные телефоны и компьютеры и задержали пять человек. Оружие во время обыска найдено не было.
После их ареста жители Панкисского ущелья, в котором расположены села, собрались на митинг против «клеветы». Они заявляли, что все видео– и аудиодоказательства на самом деле «явно сфабрикованы», либо преподнесены грузинской общественности «с преднамеренно некорректным переводом с чеченского». Собравшиеся держали в руках плакаты с надписью на грузинском языке «Требуем освобождения наших заключённых».
Спустя год суд признал 39-летнего Усупа Цатиашвили виновным во вступлении в иностранную террористическую организацию и помощи в террористической деятельности и приговорил его к одиннадцати годам и девяти месяцам лишения свободы. 21-летний Рамаз Кавтарашвили, 20-летние Магомед Мачаликашвили, Хамзат Багакашвили и Рамаз Маргошвили были осуждены за членство в террористической организации и приговорены к девяти годам и девяти с половиной месяцам заключения.
Согласно приговору, Цатиашвили был представителем ИГИЛ в Грузии – амиром грузинского вилаята (в пер. с арабского – «регион». – Прим. ред.) – и проводил конспиративные встречи, обсуждая на них ситуацию в Сирии и Ираке, а также организацию терактов в Грузии. Остальные четверо вступили в ИГИЛ весной 2021 года и поехали в Турцию, где якобы присягнули лидеру организации, и дальше собирались в Сирию, чтобы «вступить в ряды террористов», но по невыясненной причине не сделали этого.
«Возможно, помешали коронавирусные ограничения», – предполагает следствие.
«Они просто баловались»
Род Кавтарашвили живет в Панкисском ущелье около двухсот лет. Отец одного из осужденных, Али Кавтарашвили, принимал участие в Первой чеченской войне, а в годы независимости Ичкерии, при президенте Масхадове, работал в полиции. В 2000 году перебрался в Грузию, занимался эвакуацией раненых и выводом беженцев, был местным эмиром и имамом мечети. У него три дочери и три сына. Признанный террористом Рамаз – средний из них. Али не считает его виновным. Он убежден, что уголовное дело сфабриковано. По его словам, сторона обвинения предоставила полученные от спецслужб фальшивые доказательства. Не верит он и экспертизам.
«Сын утверждает, что его никто не вербовал, а Усуп Цатиашвили – просто знакомый, земляк, с которым здоровались при встрече. Сын также считает, что спецслужбы наблюдали за ним и его товарищами около двух лет», – рассказывает Кавтарашвили.
Отец осужденного считает, что история с вербовкой полностью придумана следствием, а в Турцию его сын с друзьями ездил работать.
«Рамаз работал уже после девятого класса: то на стройке с братьями, то в овощном магазине в Батуми, потом стал ездить на заработки в Турцию. За год до ареста он уже собирал там чай. Половина Грузии ездит работать в Турцию, я сам так делал. Там к нашим детям никто не имел никаких претензий, и за несколько месяцев до ареста их благополучно впустили обратно в Грузию, где они продолжали работать на стройке в соседнем селе», – рассказывает Али Кавтарашвили.
Кистинец говорит, что его сын, признанный виновным в радикальном исламизме, даже не знает арабского языка: «Они с друзьями баловались, вставляли в разговор арабские слова, не понимая их значения, говорили «Аллах акбар», слушали нашиды на арабском и ходили в сельскую мечеть».
По его словам, 24 августа прошлого года к ним домой пришли около двух десятков силовиков. Рамаза попросили проехать с ними, чтобы кого-то опознать, и обещали вскоре вернуть обратно.
«Сын наспех оделся, не позавтракал, уехал. Спустя несколько минут я увидел, как силовики задерживают Маргошвили и Багакашвили. Всех отвезли на допрос в Тбилиси», – вспоминает собеседник.
Преследование сына Кавтарашвили связывает со своими собственными отношениями с властями: он утверждает, что его пытались склонить к сотрудничеству спецслужбы.
«Я отказался, и за моей семьей продолжили следить», – говорит Кавтарашвили.
После ареста сына Али Кавтарашвили оставил должность имама и сейчас работает сельским сторожем, охраняя кукурузное поле от забредших сюда коров и лошадей.
«Другой работы в селе нет», – констатирует собеседник.
Незаконный приговор?
Тбилисский городской суд приговорил жителей Панкиси к минимальному возможному сроку, объясняет юрист общей специализации Анна Лилуашвили, участвующая в деле в качестве защитника. По ее словам, суд учел все возможные смягчающие обстоятельства.
«Мы считаем, что приговор незаконный и не соответствует требованиям Уголовно-процессуального кодекса Грузии. Суд не оценил и не принял во внимание существенные доказательства, проигнорировал фактические обстоятельства дела, имеющие решающее значение для правильной квалификации иска», – говорит юристка.
По ее мнению, основания для обвинительного приговора не сформулированы в решении, также суд не ответил и на аргументы защиты. Кроме того, рассмотрение апелляционной жалобы было назначено на 12 августа 2022 года, но его отложили на неопределенный срок.
Нет перспектив
Собеседники Кавказ.Реалии из числа грузинских экспертов полагают, что дело пятерых жителей Панкиси невозможно оценивать отдельно от социальной и политической ситуации в стране в целом.
«Жители Панкиси очень мало интегрированы в общество Грузии, там другие традиции и атмосфера, – объясняет бывший заместитель министра обороны Грузии Нодар Харшиладзе. – Но иногда власти пытаются делать устрашающие вещи: государство хочет показать, что у него все под контролем, хотя на самом деле это не так».
По словам эксперта, часть молодежи в Панкиси исповедует салафитский вариант ислама, т.к. традиционного для Кавказа суфизма там почти не осталось.
У молодежи из Панкиси нет особых перспектив в Грузии для самореализации
«У молодежи из Панкиси нет особых перспектив в Грузии для самореализации, поэтому есть опасность их ухода в криминал или за границу в радикальные организации. Именно поэтому кто-то из панкисской молодежи принимал участие в войне в Сирии на стороне ИГИЛ», – говорит Харшиладзе.
В то же время сейчас социальная ситуация в Панкисском ущелье улучшилась по сравнению с недавним прошлым, считает бывший госминистр по примирению и равенству Паата Закарейшвили.
«Можно сказать, что динамика позитивная. В 90-х годах там было довольно тяжело: туда вывозили боевиков из Чечни лечить и переждать розыск. Однако еще при президенте Шеварднадзе эти люди покинули ущелье. Сейчас ситуация выравнивается. Государство все больше обращает внимание на интересы населения Панкиси. Там действуют инфраструктурные проекты, работают образовательные и социально-экономические программы», – уверяет эксперт.
Власти Грузии боятся радикального ислама и хотят не допустить его распространения среди молодежи, объясняет Закарейшвили большие сроки заключения, полученные подсудимыми. Сам эксперт, однако, не считает столь суровое наказание правильным.
«Слишком строгие меры контрпродуктивны. Они не всегда работают в пользу общественного интереса. Зачем такие большие сроки? Можно было бы влиять на молодежь через традиционный ислам, а в приговоре обойтись более мягкими формами наказания. Их действия я не могу даже преступлением назвать», – говорит Закарейшвили.
При этом вряд ли к подсудимым отнеслись предвзято из-за чеченского происхождения, считает эксперт.
«Мусульмане из Аджарии тоже были в свое время в ИГИЛ, в Сирии, даже посылали оттуда воинственные сообщения грузинскому обществу. И если бы они вернулись, то также предстали бы перед судом и получили большие сроки», – указывает Закарейшвили.
Во время своей работы в грузинском правительстве, вспоминает собеседник, он был первым гражданским министром, кто приехал в Панкиси. До него из официальных лиц туда заезжали только силовики.
«В бытность нашего правительства (при Саакашвили. – Прим. ред.) ситуация в Панкиси была одной из самых напряженных. У кистинцев были очень сложные отношения с полицией. Они не доверяли государству, но мы, как представители власти, смягчали ситуацию, и, думаю, у нас получилось. Сейчас там безопасно», – резюмирует Закарейшвили.
Пик радикализации молодежи в Панкиси был десять лет назад, на фоне обострения конфликта в Сирии, считает кавказовед, общественный активист Сулхан Бордзикашвили. По его подсчетам, воевать в Сирию из Панкиси уехали 70 человек. А самой актуальной на сегодняшний день, помимо экономических трудностей, для жителей ущелья остается проблема образования.
«Много раз слышал от знакомых из Панкиси, что нет смысла идти в университет. Они говорят: сосед отучился, родственник отучился, потратили деньги и вернулись домой, сидят без работы», – указывает Бордзикашвили.
Вместе с тем, говорит эксперт, кистинская молодежь не может полноценно изучать религию – в Панкиси нет медресе.
«Знаний об исламе недостаточно и сейчас, а десять лет назад многие и вовсе не понимали, что ИГИЛ делает недопустимые в религии вещи. Среди завербованных туда 75–80% составляла молодежь. Их убеждали, что режим Асада воюет против ислама. Но и о методах ИГИЛ тогда многие не знали», – говорит Бордзикашвили.
Он считает, что грузинские власти начинают педалировать тему экстремизма в Панкиси, чтобы отвлечь внимание от других насущных проблем – программы экономической поддержки не работают в Панкиси эффективно.
«Можно получить деньги для старта в бизнесе, но в Панкиси это может быть бесперспективно. Некоторые проекты сразу же терпят убытки и закрываются уже через несколько месяцев», – говорит Бордзикашвили
***
Панкисское ущелье – небольшой анклав, территориально входящий в Ахметский муниципалитет, расположенный на севере Грузии. В нем находится в общей сложности 16 населенных пунктов, где проживают этнические чеченцы.
В Сирии воевал чеченец из грузинского региона Панкиси Муслим Шишани (Мурад Маргошвили). Он возглавлял отряд «Джунуд аш-Шам» с 2013 года. С 2014 года он был включен в список Госдепартамента США как террорист, в отношении него введены санкции. В декабре 2021 года спецпредставитель президента России по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев заявил, что ударом российской военной авиации Шишани был убит.
«Слишком строгие меры контрпродуктивны. Они не всегда работают в пользу общественного интереса. Зачем такие большие сроки? Можно было бы влиять на молодежь через традиционный ислам, а в приговоре обойтись более мягкими формами наказания. Их действия я не могу даже преступлением назвать», – говорит Закарейшвили.
Сhechenews.com
15.09.22.