После развала СССР к власти в России пришли люди, которых дома лупили жены, а жить им приходилось на рубль в день. При этом супруга говорила: Сережа, вот тебе рубль. Слушай внимательно: 50 копеек на обед, десять — на сигареты (самые дешевые и вонючие), по пять копеек на метро — туда и обратно. И если ты, скотина, оставшиеся тридцать копеек не принесешь домой, я тебе всю рожу расквашу!
Этот образ жизни формировал характеры «сереж», их мировоззрение, накладывал неизгладимый отпечаток на поведение, делая их мелочными, жадными и жестокими ничтожествами. Они могли мыслить лишь исключительно эгоистическими категориями. Мразь, привыкшая обманывать жену, пряча часть зарплаты в вонючий носок, таким же и останется, на какой бы пост его не назначили, какие бы богатства не наворовал…
..Еще совсем недавно русские патриоты с неописуемым волнением говорили о до боли родном российском городе Таллине. Теперь, когда «исконно русский» Таллинн уплыл в сторону Европы, Россия заговорила об «исконно русской Чечне», которую ни за что не отдадут чеченским бандитам. И больше других об этом гомонят жириновские — эдельштейны, кургиняны — миграняны, цаголовы, талбоевы и прочие «истинные русские патриоты». Почему же в России никогда не говорят с душевным трепетом о действительно исконных русских землях? Уж лучше бы национал — патриоты решали проблемы своего вымирающего народа, чем помогать вымирать другим, которые не сделали им ничего плохого. Они просто не хотят жить с «такой» Россией единой семьей.
Разве это повод для войн? Ну, не хочешь и не надо. Из века ведь так было. Даже родные братья отселялись друг от друга, стремясь к самостоятельности. Не в России ли родилась пословица «Насильно мил не будешь»? Разве можно назвать русских бандитами и сепаратистами за то, что в свое время они не захотели жить «единой семьей» с татаро — монголами?
Разве не открытым сепаратизмом занимались «банды» Евпатия Коловрата, Дмитрия Донского, Дениса Давыдова, советские партизаны Ковпака времен второй мировой войны? Почему же тогда клинтоны, блэры, шредеры и прочие не говорили о том, что русские бандиты и сепаратисты посягают на целостность чингис- хановской, наполеоновской и гитлеровской империй с их «всенародно избранными» ханами, императорами и фюрерами?
…Но вернемся к социалистическому интернационализму. Несмотря на все строгости советских законов, расизм и шовинизм всегда тлели под тонким слоем социалистического интернационализма. Помню анекдот моего детства, связанный как раз с национальной политикой. Как-то русский назвал казаха ишаком. Оскорбленный пожаловался в соответствующий орган и обидчика посадили в тюрьму. По истечении срока русский вышел на волю и случайно встретился с тем самым казахом.
— Ну что, — злорадно спросил нацмен,- будешь еще называть нас ишаками?
— Никогда! — ответил русский с показным смирением.- Теперь, если даже встречу ишака, скажу, что идет казах…
К осетинам относились немного лучше. В немалой степени из-за того, что часть из них исповедует малопонятное христианство, перемешанное с культовым язычеством. Ведь до сих пор некоторые осетины — христиане наравне с крестом поклоняются еще и старинным символам дохристианской эпохи. Поэтому иные российские национал — патриоты считают, что даже такое христианство гораздо лучше мусульманства. Кроме того, осетины, на зависть другим, менее предприимчивым народам, постоянно и довольно громогласно говорят о своей преданности России, о своей горячей любви ко всему русскому. Не случайно ведь на одном из танков, на котором осетинский ОМОН отправлялся в Чечню, было написано: «С вами — Аллах, а с нами – Россия»!
Самую гнусную роль в экспансии России на Кавказе сыграли так называемые западные демократы и просветители. Они оправдывали завоевательскую политику России, называя ее цивилизаторской миссией. Впрочем, многие западные государства и сами некогда хапали все, что плохо лежало или плохо защищалось во всех концах земли. Внес свою лепту в очернение освободительной борьбы горцев и небезызвестный Александр Дюма в своем позорнейшем произведении «Кавказ». Рассказать об этой книге не просто трудно — невозможно. Ее нужно прочитать, чтобы кожей почувствовать истинный смысл, скрытый за искусно выстроенным сюжетом. В этом, надо отдать им должное, дюмы были большие мастера.
Почти на каждой странице этого «эпохального творения» видно, как автор занимается банальнейшим попрошайничеством. Заранее узнав о традиции кавказцев (отдавать все, что понравится гостю), он во время своего путешествия по Кавказу беззастенчиво восхищался то драгоценной шашкой, то пистолетом, то золотыми украшениями, то одеждой кавказцев. Зачастую просто откровенно выклянчивал понравившееся. А кавказцы, естественно, тут же снимали с себя названную вещь и дарили знаменитому писателю. Вынуждены были дарить, подчиняясь традициям!
Ну, а Дюма в благодарность за невольные подачки изощренно, со свойственной ему талантливостью ругал и очернял чеченцев, которых и в глаза никогда не видел. Наверное поэтому «Кавказ» не вошел ни в одно из серьезных собраний сочинений французского писателя. Да, собственно, Дюма и сам, видимо, отлично знал не только цену этому произведению, но и то, каким местом заработаны его экзотические подарки, привезенные из русских военных укреплений и грузинских городов, где чеченцами и не пахло.
Я сказал, что к осетинам относились лучше, чем к вайнахам. Но тут нужно пояснение. К осетинам лучше относились власти, а для рядового русского, например, рязанца или пензенца, никакой разницы между «мирными» осетинами и «злыми» чеченцами не было, нет и, видимо, уже не будет вообще! Для этого достаточно привести лишь один пример. Шла первая русско-чеченская война, вызвавшая наиболее сильный взрыв шовинизма и национализма в России.
В 1995 году в Москве проходило какое-то очередное собрание то ли национал — патриотов, то ли национал — фашистов. Среди грузин, армян, евреев и казаков, составлявших ядро патриотов России, затесался осетин Шмидт Дзоблаев. Он сидел за столом президиума, когда к нему подошел какой-то пьяный казак и сказал:
А ну, пшел отсюда, чурка! Дзоблаев вскочил с места, отбежал чуть в сторону и остался стоять там, умильно глядя на пьяного казака. Видя, что на него никто не обращает внимания, а собрание патриотов вот-вот может начаться без него, Дзоблаев нетерпеливо забегал вокруг стола. Было невыносимо стыдно смотреть на его душеразд ирающие попытки приобщиться к братьям по духу.
И, надо отдать ему должное, Шмидт все же добился своего: ему-таки позволили присесть в уголочке президиума. Видимо, вмешался представитель властных структур, который объяснил пьяному казаку, что Шмидт не из плохих, а из хороших чурок. Ну, такой же примерно, как генерал Ким Цаголов, который, утирая скупую мужскую слезу, утверждал перед телекамерой, что чеченцы кастрируют мертвых российских солдат.
Несчастен тот, кто лишь таким образом может доказать свою любовь и преданность хозяину! И не впервой ведь. Точно такими же методами действовал и другой осетинский генерал Муса Кундухов полтора века назад, выпроваживая на чужбину несчастных чеченцев, выживших после кавказской войны! Этот человек мастерски исполнил роль козла — провокатора!
Помню переполох в Грозном где-то году в 1967 или 1968. В столице Чечено — Ингушетии собрались возводить памятник местным вождям революции. Обсуждались (формально, конечно) два варианта. Один проект предложил вайнахский скульптор, а второй — русский. Прошел слух, что обсуждение проводится лишь для отвода глаз, а выбран заранее русский вариант памятника. И тут взялись за дело чеченские и ингушские интеллигенты. Они собирали подписи за возведение вайнахского варианта монумента. Не в России все-таки будет стоять! Причем, это единственный памятник, где должны присутствовать чеченские и ингушские революционеры.
Неужели в республике не может быть хоть один памятник в национальном духе? Оказалось — не может. Честно говоря, национальный вариант был намного оригинальнее и дешевле, чем традиционный русский, который являлся обыкновенным, набившим оскомину групповым портретом- три фигуры: русский Николай Гикало, чеченец Асланбек Шерипов и ингуш Гапур Ахриев. Русский в этой скульптурной группе, как всегда, был на почетном месте в середине. А по бокам, там, где и положено быть подручным, чеченец и ингуш.
Естественно, все хлопоты вайнахов пропали даром. Несмотря на огромное количество подписей (а может быть, именно поэтому — назло, в отместку за попытку высунуться. Ишь, чучмеки, чего захотели!), в Грозном соорудили памятник с привычными каменными истуканами, которых русские фашисты тут же окрестили в своем стиле: «Гикало и два шакала». Вы, конечно, понимаете, что шакалы — это чеченец и ингуш, имевшие глупость погибнуть, ввязавшись в абсолютно чуждую им российскую междоусобную свару. Непривычного в этой дразнилке нет ничего. Наоборот, было бы достойно удивления, придумай фашисты что-нибудь дружелюбное и доброе, призванное укрепить взаимопонимание между народами. Вот тогда можно было бы гадать: что случилось? Может быть, завтра красный снег пойдет? Или настанет конец света?
И так, в августовские дни 1958 года возле обкома партии несколько дней бушевали страсти. В Грозный прибыли дополнительные воинские части и ввели комендантский час. Русских демонстрантов ласково старались оттеснить от здания обкома. Их вежливо уговаривали разойтись по домам. Причем, увещевали терпеливо, без мордобоя и крови. Но «восставшие» и не думали уходить с площади, пока всех чеченских и ингушских «бандюг» не вернут в Среднюю Азию. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы по городу не пополз слух: чеченцы и ингуши из сел и районов республики собираются ехать в Грозный, чтобы отомстить за гибель своих соотечественников. После этого митингующие быстро разбежались по домам.
Вполне возможно, что эту лажу запустили сами работники КГБ, чтобы не применять силу против своих — русских. Как все это отличалось от событий зимы 1973 года, когда в том же самом месте организовали демонстрацию ингуши. Их притесняли и не прописывали в родном для них Пригородном районе власти Северной Осетии. И когда уже не осталось сил терпеть несправедливость, они пришли к тому же самому памятнику Ленина возле обкома с красными знаменами, с верноподданническими лозунгами, строго сохраняя дисциплину.
Ингуши только просили партию и правительство о справедливости: чтобы в Северной Осетии к ним относились так же, как и к представителям других народов. Не более! Они умоляли только о том, чтобы им дали возможность жить рядом с могилами предков в Пригородном районе, который после выселения вайнахов был отдан Северной Осетии одним движением руки рябого подлеца. Даже самый строгий ревнитель социализма не смог бы найти в поведении ингушей хотя бы каплю антисоветизма и антипатриотизма.
Chechenews.com
10.05.18.