Во второй половине сентября 1819 г. Ермолов посчитал, что настало время рассчитаться со столь ненавистными ему качкалыковскими чеченскими аулами. В целях очистки прилегающей к Тереку местности от враждебного населения Ермолову требовалось, чтобы чеченцы сами эвакуировали свои семьи. А так как принудить качкалыковцев к этому можно было, полагал проконсул Кавказа, только «примером ужаса», в качестве жертвы Ермолов избрал надтеречный аул Дады-юрт.
По имеющимся у русского командования разведсведениям, село являлось разбойничьим гнездом и притоном для всех окрестных абреков. Карательную экспедицию возглавил походный атаман генерал Сысоев. Ему было приказано скрытно подойти к Дады-юрту и предложить жителям добровольно уйти за Сунжу. В случае отказа Ермолов приказал атаману взять аул штурмом и никому не давать пощады. 15 сентября 1819 г. на рассвете Сысоев с войсками расположился близ Дады-юрта.
Отряд атамана состоял из пяти рот Кабардинского пехотного полка, роты Троицкого полка, 700 казаков и пяти орудий. Сысоев предъявил ультиматум и стал ожидать от жителей аула ответа. Дадыюртовцы, считая слова атамана пустыми угрозами, отвергли предложение российского командования и приготовились к обороне аула. Тогда войскам было приказано идти на приступ. Начался отчаянный кровопролитный бой, какового российским войскам на Кавказе еще не приходилось испытывать. Каждый чеченский двор, окруженный высоким каменным забором и представлявший по сути небольшое укрепление, приходилось вначале расстреливать из пушек и только уже потом брать штурмом.
Солдаты на руках перетаскивали пушки от одного строения к другому и устанавливали их под сильнейшим огнем чеченцев, стрелявших почти в упор. Уже в самом начале боя большая часть орудийных расчетов была выведена из строя. Их заменили пехотинцами и огонь не прекращался. После проделывания брешей в заборах и домах бойцы бросались в проломы. В темных саклях закипала кровавая рукопашная схватка. Ни один солдат, вспоминают очевидцы боя, попавший в лабиринты подземных переходов, не мог уже думать об отступлении. Но еще меньше думали о нем чеченцы, впервые атакованные русскими войсками в ауле, из которого они не успели вывезти родственников.
С каждой минутой штурма ожесточение с обеих сторон возрастало. Некоторые чеченцы, видя, что им аул уже не отстоять, на глазах российских солдат закалывали своих жен и детей. Многие чеченки бросались на бойцов с кинжалами и были убиты штыками. Другие женщины сами кидались в горевшие сакли и гибли в огне. Потери с обеих сторон быстро росли. Пришлось даже спешить казаков и послать их на помощь пехоте — и тем не менее штурм села длился еще несколько часов. Аул был взят окончательно только тогда, когда были практически поголовно истреблены все его защитники.
Из всего дадыюртовского населения в живых осталось только 14 тяжелораненых чеченцев-мужчин и 140 женщин и детей, среди которых большинство также пострадало от обстрелов и пожаров, охвативших село. Дады-юрт был сровнен с землей в буквальном смысле этого слова. При штурме аула потери русского отряда составили 10 офицеров и 240 бойцов. Об ожесточении боя говорит тот факт, что ранен был сам генерал Сысоев. Общие потери составили более четверти первоначальной численности войск.
ПОСЛЕДСТВИЯ ПОГРОМА ДАДЫ-ЮРТА
Слух об уничтожении Дады-юрта мгновенно облетел горы, и, разумеется, раньше всех он достиг качкалыковских селений. Качкалыковцы встревожились и сделали то, чего желал Ермолов — отправили свои семьи в горы. 1 октября 1819 г. среди чеченцев пронеслось известие: «Идет Ермолов!» С высот Качкалыковского хребта чеченцы обнаружили, как, извиваясь длинной лентой и сверкая на солнце штыками, шесть батальонов русской пехоты с 13 орудиями приближаются к аулу Исти-Су. Однако поскольку семьи чеченцев были уже предусмотрительно укрыты в горах, большого смысла отстаивать до последней капли крови свои сакли качкалыковцам уже не было.
Поэтому в Исти-Су сопротивление русским войскам в сравнении с Дады-юртом было оказано относительно слабое. Атаку начал третий батальон Апшеронского пехотного полка, которому впоследствии суждено было вписать самые яркие страницы в летопись Большой Кавказской войны. Апшеронцы на глазах Ермолова без выстрела пошли на чеченские укрепления и взяли их штыковым ударом. В целом бой за аул продолжался не более тридцати минут. Только в мечети селения произошла редкая по своему ожесточению схватка, где небольшая группа религиозных фанатиков, отвергнув предложения о сдаче, была переколота в штыковом бою поголовно.
Все остальные защитники Исти-Су рассеялись по окрестным лесам. Российские войска потеряли шесть офицеров и 64 солдата и унтер-офицера. «Число убитых офицеров, — доносил Ермолов, — всегда, к сожалению, несоразмерно, но причиною того — их рвение и храбрость». На следующий день аналогичной участи подверглись села Наин-Берды и Аллаяр-аул, но аул Хош-Гельды встретил Ермолова с хлебом-солью и был им прощен. Все остальные селения оказались уже пусты -ошеломленные подобным развитием обстановки местные жители бежали в горы. Разбои на кавказской линии временно прекратились. Чрезвычайно жестокое отношение генерала Ермолова к чеченским селам повлекло за собой взрыв ярости и ненависти к российским войскам на всем Северном Кавказе и предопределило до определенной степени столь широкое распространение в регионе мюридизма.
Михаил Ходаренок
Статья взята с сайта «Движение против нелегальной иммиграции»
Chechenews.com
08.10.15.