Встреча, состоявшаяся во вторник, 10 сентября, в Украинском доме, продлилась около двух часов и привлекла внимание огромного числа журналистов, которые громкими аплодисментами встречали Сенцова и Кольченко.
Впрочем, сама беседа весьма утомила ее главных героев, поскольку по задаваемым вопросам складывалось ощущение, что украинские журналисты хотели, чтобы бывшие пленники сказали, что они были террористами.
Также по кругу поднимались одни и те же вопросы или вопросы, на которые Сенцов и Кольченко отказывались отвечать, ссылаясь на свою недостаточную информированность или же личный характер вопроса.
Одной из последних капель для Сенцова стал вопрос о том, что они ели после освобождения из плена. Отвечая, Сенцов предложил больше не ставить пустых вопросов и спрашивать только о том, что не даст журналистам нормально спать по ночам.
«Апостроф» выделил важнейшие моменты первой пресс-конференции Сенцова и Кольченко. Прямые цитаты взяты в кавычки.
В первую очередь они [Сенцов и Кольченко] поблагодарили за то, что большое количество людей работало над их спасением. Однако Сенцов отметил, что в России и в Донбассе в плену все еще находится множество украинцев, и он сам готов бороться за их освобождение. Также он высказался за то, чтобы помочь освобождению тех россиян, которые борются в России против путинского режима и также стали узниками Кремля.
Сенцов также признался, что уже в третий раз находится на сцене Украинского дома. Первый раз — очень давно, когда занимался киберспортом, а второй раз — во время Майдана в 2014 году. За все пять лет в российском плену Сенцов «верил, что все закончится хорошо и вот оно закончилось».
Война не только с оружием
Сенцов поблагодарил украинские СМИ за информационную борьбу против России, отметив, что проблема не в том, что Путин плохой, а в том, что его поддерживает большое количество россиян, попавших под влияние пропагандистов Кремля. Он также заявил, что не будет публичным человеком и не хочет выступать «свадебным генералом». Также Сенцов извинился за то, что в будущем будет отказываться от сотрудничества со СМИ и участия в публичных мероприятиях.
Обиды — для слабых
«Коллекционирование обид — увлечение слабых, поэтому нужно уметь прощать», — сказал Сенцов, отвечая на вопрос, обижается ли он на Геннадия Афанасьева, по показаниям которого против него было открыто дело. Однако он отметил, что это не обязывает его общаться с Афанасьевым.
В Крым — только на танках
Кольченко признался, что пока не строил каких-либо планов. Он хочет «отдохнуть, адаптироваться… вот». «Пока Путин при власти, в Крым возвращаться не собираемся», — сказал Кольченко.
Сенцов же признался, что будет заниматься «двумя самыми замечательными вещами на земле — снимать кино и жить». «В Крым — только на танках… но не нужно воспринимать это буквально», — подчеркнул он.
Об общении и будущем в политике
Сенцов заявил, что особого желания общаться со СМИ у него не было. «Были коммуникации с нужными мне людьми. Администрация тюрьмы имела приказ максимально меня изолировать». «Политики со мной (после освобождения, — «Апостроф») не связывались. Для меня вопрос будущей политической жизни остается открытым. Не то, чтобы я не решил,… но он остается открытым. Я человек непубличный, но чувствую ответственность перед народом, страной…»
Пытки
Кольченко заявил, что первые признательные показания давал в России после того, как к нему применили пытки. Также он говорит, что первое время после ареста был очень растерян…
Потерпевшим себя не считаю
Кольченко рассказал, что адвокаты уже подали иски против России в Европейский суд по правам человека. Там дело было объединено с общим делом — Украина против России.
Сенцов считает, что такое «объединение — это хорошо». «Лично судиться с Россией не собираюсь… Я себя потерпевшим не считаю», — отметил он.
Обмен не был случайным
Кольченко на пресс-конференции отвечал на вопросы коротко, либо же давал высказаться Сенцову. Александр признался, что не знает, почему история с обменом так неожиданно сдвинулась. «У меня нет мыслей о том, почему все так сдвинулось. О том, что это повлияет на ситуацию на Донбассе — пока рано говорить, слишком много пленных в России и на Донбассе», — сказал он.
Сенцов в свою очередь отметил, что «обмен не был случайным или спонтанным». Работа велась многие годы и прошлой администрацией. Раньше дело (по обмену) зашло в тупик, а сейчас Россия и Украина делают шаг, который может изменить ситуацию и это хорошо. «Я всегда говорил, что 100 лет переговоров — лучше, чем один день войны». Но Сенцов не пытает иллюзий относительно намерений Кремля. «Россия хочет мира? Сколько бы волк не рядился овцой, зубы у него на месте. Не верьте».
То, что происходит сейчас, началось с мая. Россия хочет остаться в нормальных отношениях с ЕС. Плюс и смена власти на Украине повлияла на то, что они здесь. «Но это не значит, что РФ готова отпустить Украину, отдать Донбасс и вернуть Крым», — подчеркнул Сенцов.
Письма — это самое важное
Кольченко рассказал, что получал много важных писем. Отдельно отметил, что силы для борьбы ему давали письма Олега (Сенцова) и друзей. «Было очень приятно получать письма и чувствовать поддержку».
Сенцов также заявил, что «для любого заключенного — политзаключенный или нет — письма — самое важное». Пишите о чем угодно, это очень поддерживает: «Спасибо за письма, ребята. Всем!»
22 кг макулатуры
Сенцов рассказал, что все свободное время читал, а также писал. «Привез с собой 22 кг макулатуры — письма, книги и 15 исписанных тетрадей». Готовы сценарии и книги. Во Львове будет презентация книги рассказов «Маркетер».
Без громких заявлений
Сенцов также поблагодарил политиков за то, что его не пытаются сейчас втянуть в политику. Он считает, что страна движется в правильном направлении. Но признает, что пока не готов комментировать политическую ситуацию на Украине: «Не хочу делать громких заявлений».
Обмен на Цемаха и протесты в Киеве
Кольченко о протестах в Киеве из-за Цемаха узнал только от журналиста, ставившего вопрос. Также он признался, что узнал про Цемаха уже по дороге в Киев и ничего не может сказать о его важности для расследования дела MH17.
Сенцов также заявил, что не знает о протестах и признал, что ситуацию трудно комментировать: «Есть президент, человек, которого Украина наделила полномочиями. Значит, люди ему доверяют. Он принял такое решение, значит, в этом была необходимость». Сенцов намекает, что идеальных решений не бывает. Есть решения трудные, но они нужны.
Поездка на Донбасс
Сенцов высказался за себя и за Александра: «На Донбасс, как и в Крым, только на танках».
О смене власти и болоте в России
Сенцов: «В 2014 году после Майдана я видел, что народ может свалить даже ту власть, которая кажется железобетонной. Попав в тюрьму в России, я верил, что люди не смогут так жить, и снесут эту власть, но нет, это болото. Большинству все равно. Их ситуация в России не волнует. Кто-то за Путина, кто-то — против. Но это болото. Люди, которые хотят жить в цивилизованной России, есть, но их немного. Он также отказался спрогнозировать ситуацию, которая положит край правлению Путина: «Никто не спрогнозирует революцию, которая отправит Путина на пенсию, но я бы хотел видеть его в Гааге».
Обучение и творческие планы
Кольченко заявил, что продолжит обучение в Таврийском национальном университете, где уже закончил два курса на заочном обучении.
Сенцов заявил, что не любит делиться планами. «Что будет дальше — посмотрим».
Деятельность в Крыму
Сенцов рассказывает, что занимался поддержкой людей, протестами, когда там уже были войска РФ. Эвакуацией на Украину также занимался. О другом говорить он отказался, чтобы не подставлять людей, которые там еще остались: «Я делал то, что считал нужным, и то, что мог». Олег признается, что ему звонили даже из Минобороны, чтобы узнать, кто еще остался в Крыму и кого нужно эвакуировать. Сенцов удивлялся, что об этом спрашивают у него, но ему отвечали, что информация у него более актуальная.
Кольченко говорит, что на его месте мог оказаться кто угодно, но признается, что частично он сам пренебрег безопасностью и попал под арест. Сенцов также говорит, что вряд ли его кто-то выбирал на место жертвы. «Кольченко попался, зная, что его ищет ФСБ, он не сбежал и был задержан с пивом возле здания ФСБ». Я тоже не сбежал. Кольченко шутит, что «считал себя неуловимым Джо» и не верил, что представляет интерес для спецслужб. Сенцов также рассказывает, что знал об аресте Афанасьева, но хотел разобраться с тем, что происходит и отказался уезжать из Крыма. Потом Афанасьев пытался вытянуть его на встречу, но Сенцов знал, что это ловушка и не пришел. Тогда он понял, что дело серьезное, однако не верил, что его борьба против России может заинтересовать ФСБ.
Он признает, что Афанасьев мог рассказать ФСБ под пытками даже то, чего на самом деле не было. Пытки можно выдержать, но длительный период — не выдержит никто. «НКВД, 37 год — никуда не делись. То, что вынесли другие — это ад». О пытках против себя Сенцов говорить отказался.
Зеленский и номер телефона
В этот момент у Сенцова зазвонил телефон, пока он разбирался, как выключить звонок на сенсорном экране, кто-то из зала спросил: «Зеленский?». «У него пока нет моего номера», — ответил Сенцов и признался, что за 5 лет отстал от техники.
О фильмах
Кольченко не слишком любит кино. Но признался, что хотел бы посмотреть новый фильм Квентина Тарантино «Однажды в Голливуде».
Сенцов рассказал, что за 5 лет посмотрел «четыре хороших фильма». Случайно на ТНТ, находясь в Ростове посмотрел «Племя» Мирослава Слабошпицкого: «Один из лучших украинских фильмов десятилетия». «Левиафан» Андрея Звягинцева также эмоционально тронул. Также смотрел «Лето» Кирилла Серебренникова и фильм Кончаловского. Признался, что ему уже записали подборку хороших фильмов.
О поддержке тех, кто остался в плену
Кольченко заявил, что будет стараться «делать то, что в наших силах, чтобы Европа не забывала об украинских пленных и узниках Кремля из России».
Сенцов же отметил, что на Украине разделяют украинских пленников, и тех, кто попал в тюрьму, протестуя против режима Путина, но для них «и украинцы, и россияне — узники Кремля». Украинцы, конечно, роднее, но они «все страдают от Путина».
О спорах про Крым
Кольченко признал, что с заключенными было много споров про «крымнаш», но «потом я пытался избегать таких разговоров, поскольку есть люди, которым все равно ничего не докажешь». Также он заявил, что готов продолжить деятельность по защите гражданских прав.
О дальнейших обменах
«Говорить о том, в чем не разбираешься — глупо», — Сенцов в первую же очередь спросил представителей Зеленского, что будет с остальными пленными, и ему ответили, что план есть. Президент, по словам Сенцова, также озвучил, что будет второй этап обмена пленными: «Надеюсь, что Зеленский знает, что делает, и сделает для страны так, как нужно».
Кольченко считает, что раньше обмену мешало упрямство Путина. Но он не уверен в том, что это изменилось, не знает, «почему тот пошел на такие уступки».
О «веселье» в тюрьме
Кольченко говорит, что когда смотрел российское ТВ, было весело и смешно, что они говорят такие вещи, но и грустно, что люди смотрят ТВ с умными лицами и принимают все близко к сердцу.
Сенцов же уверяет, что развлечений в тюрьме нет.
О подготовке к обмену
Сенцов говорит, что была постоянная работа по подготовке обмена — на всех уровнях. Но если в России сказали, что они (Сенцов и Кольченко) террористы, они не могли дать заднюю, а кроме того, Путин хотел что-то за обмен получить: «Свои люди для него ничто — гори они в огне». Ему важны только его личные амбиции: «Я рад, что предыдущее руководство Украины не уступило Путину».
О спорте и новой голодовке
Сенцов: я всю жизнь занимался спортом. И на воле занимался, и в тюрьме. «Я не курю, не чифирю»… алкоголя, наркотиков там нет. Я на воле не употреблял наркотиков, а с алкоголем у меня хорошие отношения, но очень в меру. Все ожидали, что я выйду скелетом. Но была задача восстановиться, что я и сделал. В мае я готовился объявить вторую голодовку, для этого набрал лишний вес… заниматься было нечем. Однако после выборов начались движения по подготовке обмена, и мне пришлось отказаться от голодовки, чтобы не сорвать переговоры.
О том, как Россия лепила дело
Сенцов: я знаком был с Афанасьевым, как и с сотней других людей, там тоже была диванная гвардия, которая говорила о подрывах памятников, мостов и прочем. Когда Афанасьева и Алексея Черния взяли, они выдали всю эту ерунду и следователи в РФ пытались что-то из этого слепить.
О подмене свидетельств в России
Сенцов объясняет, что дело в России строилось из месяца в месяц, когда постоянно менялись свидетельства Афанасьева и Черния и компоновались под то, чтобы придумать обвинение против Сенцова. С поджогом, который шили Кольченко, ситуация аналогичная. Сперва были одни свидетельства, а потом появился жилой дом, дети и прочее.
День, ради которого стоит жить
Сенцов: думал, что это (освобождения) будет поближе-подальше. В ожидании того, что что-то произойдет через месяц-полтора. Так можно прожить пять лет. Конечно, были мысли о свободе… Последние дни перед обменом, по словам Сенцова, волнение вообще отступило, и нервы начали шалить только когда обнялся с дочерью в Киеве. После обмена была мысль, что «это один из тех немногих дней, ради которых стоит жить».
О содержимом тетрадок Сенцова
Касаемо тетрадок. Это не набор мыслей, не вода. Это законченные мысли, сценарии, сборник рассказов, с которыми теперь нужно работать. Я незаконченными вещами не занимаюсь. Писать никто особо не мешал. Писал в любых условиях: «Хоть по голове моей ходите». Когда началась голодовка, с третьего дня я стал вести дневник. Не знал, что будет дальше и писал, все, что со мной происходило, поток мыслей… я очень рисковал. У меня почерк плохой, но я старался писать еще хуже. Меня обыскивали каждый день. Спрашивали, что там написано. Так я и писал 145 дней, не зная, что будет со мной и увидит ли дневник когда-то белый свет. И мне его удалось вывезти, это большой прокол спецслужб России. Большой привет, ребята.
О возвращении Крыма
Сенцов: для Путина отдать Крым невозможно. Но произойдет смена режима, может он, грубо говоря, умрет, но я надеюсь, при моей жизни я увижу это (возвращение Крыма, — «Апостроф»). Если придет к власти демократ, ему тоже не дадут отдать Крым. Но если будет настоящая революция, то Россия потеряет и Кавказ, и Крым, но я надеюсь, что такого не будет. Потому что это будут смерти и кровь. О таком можно говорить на диване, но в реальности, если видел смерть, ты этого не захочешь. И все же я надеюсь, что еще при моей жизни мы Крым освободим.
О попытках Кремля склонить к сотрудничеству
Сенцову предлагали сдать кого-то в Киеве в обмен на то, чтобы сократить ему срок. Обещали 7 лет вместо 20 в обмен на сдачу Кличко или кого-либо еще, кто был активным участником Майдана… Сенцова также в ФСБ предупредили, что будут давать ему документы, чтобы он впоследствии сам во всем сознался.
Кольченко также пытались уговорить на сотрудничество, предлагая получить хорошую работу. На что он с иронией сказал, что хотел бы знать, что за работа, что за зарплата и прочее… Это, конечно, разозлило сотрудника спецслужб.
Голодовка
Кольченко признается, что нервничал из-за голодовки Сенцова, и адвокат пыталась его отговорить от аналогичных действий: «Я знал, что этот метод в современной России малоэффективен, но понимал, что нужно поддержать…» Кольченко за несколько дней потерял до 10 килограмм и прекратил голодовку, потому что его уже были готовы везти в больницу на принудительное питание.
Сенцов считает, что фактически его голодовка сработала, так как стала одним из кирпичиков последующего освобождения: «Мы же здесь». Голодовка не была ультиматумом, это была попытка привлечь внимание. Это не помогло тогда, но подняло волну, которая повлияла на то, что произошло сейчас. Он также поблагодарил Кольченко за мужество начать голодовку: «Это было правильно».
О сравнении с Савченко
Кольченко и Сенцов отказались комментировать ситуацию с тем, что Савченко разлюбили на Украине. Сенцов говорит, что Надя была искренней, хотя не все ее решения были правильными. О том, что украинцы могут нас возненавидеть: «Я что, приехал к врагам?Я приехал домой и не считаю, что на меня тут будет кто-то из общества давить».
Chechenews.com
12.09.19.