ОТ «ИНДЕЙЦА» ДО КОМЕНДАНТА

И сорокашестилетний Саламбек Амаев рассказал о своей жизни, о том, как он вернулся из Уральской области на родину, встал в ряды бойцов Сопротивления и боролся за независимость Чечни.

Уже немолодым человеком он заочно окончил филфак ЧИГПИ в 1993 году. Однако не стал работать по специальности. Судьбе угодно было, чтобы он активно включился в бурные события, развернувшиеся в Чечне.

— Я много лет скитался по различным областям и краям стран СНГ, — рассказал он. — Вместе с товарищами в поте лица трудился на самых трудных участках по строительству хозяйственных объектов. Очень часто встречался с несправедливостью. Нам поручали самую трудоемкую и грязную работу, а своих ставили на более легкую и высокооплачиваемую. Это было обидно.

— Однако вы трудились по договору и могли отказаться от не понравившейся вам работы…

— Мог. Но не давали другую работу, а семью надо было содержать. Все же трое детей у меня, жена. Обиду наносили и моральную. Нас презренно называли «шабашниками», хотя работали по найму, с большой выгодой для тех хозяйств, где мы трудились от зари до зари. Нам давали обидные клички «черномазые», «лица кавказской национальности». Нам говорили: «Уезжайте на свою родину, это наша земля, вы здесь не нужны». Это же задевало!

— Да, обидно!

— Эти упреки морально унижали чеченцев. И когда российские войска вторглись в Чечню, я приехал сюда, приобрел автомат и вступил в ряды защитников Отечества.

Это произошло не сразу. В конце декабре 1994 года российские войска вторглись в г. Грозный. Он вместе со своим другом Сайд-Ахмедом Эльмурзаевым из Урус-Мартана на своей машине поехал в Грозный. Цель была одна — воевать против агрессоров так, как они сумеют. Людей, не входивших в боевые формирования, тогда называли «индейцами». Они добрались до Президентского дворца. И Саламбек рассказал об их первом столкновении с российскими войсками.

— Сайд-Ахмед, я и один парень по имени Рамзан, фамилию его не помню, отправились «на охоту». У нас было два автомата, а у Рамзана гранатомет с единственным зарядом. В городе шла стрельба, но самих стреляющих не было видно. Мы шли по проспекту Арсемикова в сторону улицы Мира, прижимаясь к зданиям. И вдруг на перекрестке двух улиц заметили БТР. Встал вопрос: как быть? Ведь заряд-то у нас был всего лишь один. В случае промаха, нас могли уничтожить. Пошли на риск, решив обстрелять бронемашину из гранатомета. И Рамзан блестяще справился с этой задачей: подбитый им БТР загорел, как спичечная коробка. Но солдаты нас обнаружили. Мы с боем, но без потерь, отступили.

Еще некоторое время ходил С. Амаев с товарищами в «индейцах», действуя самостоятельно небольшими группами, делая внезапные нападения на оккупантов, нанося им потери в живой силе и технике. Но однажды он изменил эту тактику борьбы с противником. Поводом для этого послужила одна неожиданная встреча.

Весной 1995 года во многих селах и аулах Чечни шла борьба за местную власть. В Урус-Мартане она находилась в руках оппозиции. Сторонники Д. Дудаева разработали свою тактику борьбы за власть. Было решено создать там и во многих других населенных пунктах, военную комендатуру. Встал вопрос: кого же назначить ее комендантом?

— В апреле 1995 года ко мне домой пришли А. Закаев, А. Арсанов и Р. Тахаев, — рассказывает Саламбек Амаев. — И предложили пост коменданта Урус-Мартана. Я подумал, что не справлюсь, и потому отказался. Однако они стали настаивать, обещали помощь и в конце концов я согласился. И этим кончилось мое «индейское» приволье, пришлось перейти к организованной борьбе с российскими солдатами и внутренними противниками.

Одновременно с политической борьбой за власть на местах шла и военная подготовка в населенных пунктах республики. Здесь очень важную роль играли военные коменданты. Они получали устные и письменные инструкции сверху и действовали по ним. Коменданты участвовали в формировании отрядов ополченцев, обеспечении их вооружением. И еще очень важная обязанность возлагалась на них: они должны были организовать в каждом населенном пункте комендантскую роту из 20-25 человек, как это предусматривалось в первоначальном варианте соглашения между российским военным командованием и дудаевским руководством.

— В конце июня 1995 года состоялась моя встреча с Д. Дудаевым, — рассказал он. — Я хорошо помню ее. Она произошла выше селения Рошни-чу в горах. На этой встрече меня назначили начальником штаба регионального комиссариата, оставляя при этом одновременно исполняющим обязанности коменданта Урус-Мартана.

После этого назначения его ответственность возросла. Однажды случилось ЧП: люди Б. Гантамирова захватили главного военного прокурора ЧРИ Магомеда Джаниева. И сразу от министра МВД ЧРИ К. Махашева поступил к нему приказ: срочно организовать освобождение прокурора. Но как? Прокурора увезли в Грозный. Тогда С. Амаев со своими людьми взял в заложники 6 сторонников Б. Гантемирова, среди которых находились его зять и двоюродный брат. Прокурора немедленно обменяли на захваченных шестерых.

В то время общественно-политическая обстановка в Чечне была довольно сложной. Российские СМИ распространяли информацию о том, что оккупационные войска контролируют ситуацию в Чечне, а бойцы Сопротивления твердили обратное. И когда в декабре 1995 года началась подготовка к выборам в Чечне, бойцы Сопротивления решили сорвать их. Вот что рассказал Саламбек Амаев:

— Операция по срыву завгаевских выборов называлась «Борз». Проводили ее по приказу Джохара Дудаева. Руководил ею в Урус-Мартане Хамзат Гелаев. Он пригласил к себе в село Комсомольское А. Закаева, А. Арсемикова, И. Астемирова, М. Сайдаева, меня и сказал, что необходимо захватить Урус-Мартан, сорвать там выборы и показать руководству РФ и всему миру, что законной властью в Чечне является дудаевская. Нам было приказано не поддаваться на провокации. И рано утром 14 декабря 1995 года мы вошли в этот город и захватили там все ключевые объекты.

— Но административные здания, где находилось тогдашнее руководство района, осталось в его руках.
— Это было сделано специально, чтобы руководство района считало, что власть в его руках, а фактически контролировали положение мы, — объяснил С. Амаев. — И тем самым мы избежали кровавого столкновения. Это главное. Мы выполнили поставленную перед собой задачу, сорвали выборы и ушли оттуда без потерь 21 декабря.

С. Амаев участвовал и в операции ‘»Возмездие». О ней он рассказал:

— 6 марта 1996 года бойцы Сопротивления вошли в город Грозный. Эта была проба сил. Мы тогда зафиксировали все огневые точки противника, определили его боевые возможности, моральный дух солдат. Через три дня ушли из города. Российские войска даже не заметили, например, как наш отряд подошел к городу. В Черноречье окружили блок-пост. Бойцы А. Закаева подбили у АЗС один БТР. Были отдельные перестрелки, и мы без потерь ушли к исходным позициям для подготовки решающего наступления на столицу ЧРИ.

Во многих боевых операциях участвовал С. Амаев. В одно время его отряду поручили охрану провоза оружия и продовольствия от Гехов до Гойское через Урус-Мартан.

— Это было во время нападения российских войск на Гойское, — рассказывает Саламбек. — Село было окружено. Бойцы, окопавшиеся вокруг него, остро нуждались в боеприпасах и продовольствии. Вся дорога контролировалась российскими вертолетами, особенно опасен был участок от Урус-Мартана до Гойского. Как только наши машины выходили на эту трассу, сразу появлялся вертолет и бомбил их.

Далее Саламбек рассказал, как бойцы его отряда умудрялись обмануть противника. Они обратили внимание на то, что российские вертолеты рано утром и в обеденное время минут на 30-40 прекращали полеты и, максимально используя этот промежуток времени, стал и доставлять вооружение защитникам Гойского. А однажды все же попались. Везли оружие Хамзату Лабазанову, которое достал своему брату Идрис Лабазанов. Вдруг в воздухе появился вертолет. Машины вошли в лесополосу, переждали, пока воздушный пират не улетел, и потом доставили ценный груз по назначению.

А в операции «Джихад» он и Джабраил Амаев находились в подчинении Абубакара Хасуева и приняли в ней участие от начала до конца. Под пулеметным огнем оккупантов неоднократно доставляли оружие, продовольствие и одежду сражавшимся бойцам Сопротивления и ополченцам.

За заслуги перед Отечеством Саламбек Салманович Амаев награжден орденом «Къоман турпал». Имеет звание майора и работает сегодня в правоохранительных органах республики.

У.КОСУМОВ.

На снимке: слева третий от первого Президента ЧРИ Д. Дудаева — Саламбек Амаев.