«Чеченцы не имеют ни правления, ни начальников, и если есть где-либо чистый демократизм, без примеси всякой другой формы, то это в Чечне.
Там нет различий состояний, нет никакой аристократии, даже аристократии богатства, и, что страннее всего, нет даже настоящей исполнительной власти.
Там всякий взрослый человек равен другому и ни от кого не зависит. Природные способности и дарования иногда всплывают сверху этого общего равенства, но ненадолго.
Первая неудача, первое сопротивление другого имеющего дар слова уничтожают всю власть и влияние бывшего любимца народа: он сходит опять в среду других.
У малого народа естественным образом первое и единственное средство к достижению некоторого уважения и власти есть красноречие, и оно высоко ценится чеченцами. Когда неграмотные наши толмачи говорят о ком-либо из чеченцев: «он говорок», то это значит, что в обществе своем он имеет наибольшее влияние и силу.
Чечню разделяют на несколько обществ, называемых по главным селениям. Общества делятся на фамилии (фамилии эти бывают довольно многочисленные: в многолюдных из них считаются более ста семейств.
Это нечто вроде шотландских кланов, в меньшем только размере и без наследственных предводителей), управляемые старшинами; и эти старшины суть единственные представители ограниченной и бессильной власти, без общего приговора они ничего не могут сделать и взыскивать за непослушание не имеют права.
В случаях важных созывается общее народное собрание всех чеченцев, и оно-то есть верховный суд и распорядитель в делах общих. На тех, которые не являются на собрание, налагается штраф; тем, которые не повинуются его приговору, назначается строгое наказание. Были примеры, что целые деревни были сжигаемы за то, что осмелились не покориться общей воле.
В этих собраниях чеченское красноречие является во всем своем блеске, и тот, кто силою речи и убедительностью доводов взял верх над другими, остается уважаемым и пользуется некоторой властью до первого собрания или до неудачи в предприятии, им предложенном.
В сих-то собраниях решается общее восстание против русских и других соседей, назначается предводитель вооруженной силы, которая должна вторгнуться в чужие границы или защищать свои.
Там же иногда, впрочем, редко, назначается общий денежный сбор с каждого дыма на какие-либо общественные нужды; но приговоры по этому последнему предмету почти всегда остаются без исполнения.
Разделение чеченцев на фамилии восходит до первоначального их поселения в ныне занимаемых местах; и это патриархальное управление существует и у других горцев. Каждый семьянин или прихожий, принятый какой-либо фамилией, находится под покровительством всех ее членов, которые обязаны защищать его и мстить за него до последней капли крови.
Разбор мелких споров в своей фамилии делают старшины; между членами разных фамилий – духовные по шариату, или посредники. Впрочем, частные эти споры и разбирательства редко случаются, и чеченцы между собой живут довольно мирно. Боязнь мщения целой фамилии удерживает каждого от насилия и своеволия».
_______________________
Петр Максимович Сахно-Устимович, декабрист (избежал наказания), секретарь канцелярии ген. Ермолова, статский советник. «Описание чеченского похода 1826 г.».//«Звезда», № 10. 2006 г.).
http://www.vostlit.info/…/1820-…/S_Ustinovich/frametext1.htm
________________________
П.М. Сахно-Устимович
Khasan Bakayev
Chechenews.com
26.03.24.