О чем рассказал командир батальона «Север» Алибек Делимханов суду по делу Немцова
На суд по делу об убийстве Бориса Немцова пришел бывший командир батальона «Север» Алибек Делимханов, под началом которого служил предполагаемый киллер
В Московском окружном военном суде 17 января давал показания Алибек Делимханов — начальник предполагаемого киллера Заура Дадаева, который в день преступления был действующим офицером. В мае 2015 года Делимханова повысили, назначив заместителем командира 46-й отдельной бригады оперативного назначения внутренних войск им. Ахмата Кадырова. Про него известно, что он Герой России, носит звание полковника Росгвардии и приходится родным братом депутата Госдумы Адама Делимханова, известного своей близостью к Рамзану Кадырову.
Судя по всему, именно ему было поручено отдуваться за всех высокопоставленных чеченских чиновников и силовиков, которых представители потерпевших хотели бы увидеть на допросе. Но кого-то отказался вызывать суд, а самый главный «свидетель», о котором идет речь на каждом заседании — замкомандира батальона «Север» Руслан Геремеев, — до сих пор «не нашелся».
Делимханов, одетый в форму с наградами, зайдя в зал суда, поздоровался с подсудимыми по-чеченски. Он был настроен позитивно и чуть ли не светился, вставая за трибуну свидетеля.
Однако за два часа допроса выяснилось, что человек, 9 лет прослуживший в батальоне «Север», а затем в бригаде оперативного назначения внутренних войск и являющийся в настоящий момент слушателем курсов в Генштабе в Москве, не знает ни про то, как проводится отстрел оружия перед увольнением военнослужащих, ни про то, как происходит само увольнение, ни про приказы и распоряжения, вынесенные в его батальоне во времена его же командования.
На первый вопрос судьи, с кем он знаком из сидящих на скамье подсудимых, Делимханов указал на Заура Дадаева как на своего бывшего подчиненного.
У адвокатов семьи Немцова к Делимханову было свыше 40 вопросов. Их задавал Вадим Прохоров. Амнезия у свидетеля стала проявляться с первых же минут.
Подписывал ли Делимханов своим подчиненным какие-либо командировки в Москву? «Не припомню».
Участвовал ли батальон «Север» в задержании Беслана Шаванова в Грозном (еще один фигурант «дела Немцова», убитый при задержании, служил в батальоне 10 лет)? «Возможно, если мы (батальон. — Ред.) были в городе».
— Направлялся ли Заур Дадаев в Москву в командировки? — спрашивал Прохоров.
— Лично мной нет.
— Разрешите тогда предъявить вещественное доказательство, — и Прохоров показал командировочное удостоверение Дадаева с подписью войсковой части, где командиром был Делимханов.
Прохоров показал Делимханову выписку от 20 января 2015 года: «Полагать убывшими… Дадаева Заура Шариповича».
— Где моя подпись? — с вызовом спросил Делимханов адвоката.
— Документ заверен господином Юнаевым (врио начальника штаба полка, подчиненный Делимханова. — Ред.), — указал Прохоров.
Другой документ — от 28 февраля: «Полагать прибывшими… Дадаева Заура Шариповича». На нем подпись Юнаева, но в документе также указан и Алибек Делимханов.
— Скажите, почему Дадаев фактически вернулся в Грозный 1 марта, а документ (об увольнении. — Ред.) датирован 28 февраля?
— Все вопросы к командующему округом, — сухо отвечает Делимханов.
— Когда и при каких обстоятельствах было принято решение об увольнении Дадаева?
— Это решение принимает командующий округом.
— У вас все военнослужащие увольняются за один день? Или процесс увольнения занимает более долгое время?
— Все вопросы к командующему округом…
— То есть вы в рамках своей специфики работы в войсковой части этого не знаете?
— Все вопросы…
— К кому? К Золотову?! — не выдержал Прохоров.
Свидетель молчал.
Как в батальоне производился отстрел оружия перед увольнением? Это принципиально важно, так как Дадаев объясняет результаты экспертизы, выявившей на его руках следы пороховых газов, тем, что отстреливал свое оружие самостоятельно. Ответ экс-командира удивил всех: «Не знаю».
— Как при увольнении производится сдача оружия? — продолжал адвокат. Делимханов отвечал, что оружие сдают-принимают, но деталей он не помнит.
Что касается своего родства с Русланом Геремеевым, заместителем командира батальона «Север» (изначально подозреваемым в причастности к убийству, но так и «не найденным»), Делимханов подтвердил, что это его родственник, но «очень дальний».
— Кем и когда он был уволен?
— Точную дату не помню… По собственному желанию или нет, не знаю.
— Вам известно, где он находится сейчас?
— Никак нет.
— Вы как командир батальона «Север» получали распоряжения от главы Чечни? — продолжил адвокат.
— Это не относится к предмету доказывания. Снимается вопрос, — пресек разговоры о Кадырове судья.
Настало время прокуроров.
— Скажите, порядок сдачи оружия регламентируется законодательно? — интересовалась Мария Семененко, все-таки пытаясь выяснить эту принципиальную деталь.
— Так точно. Штаб полка занимается сдачей-приемкой. В уставе все прописано.
— А сам военнослужащий занимается отстрелом оружия?
— Я не готов ответить на этот вопрос.
— Вам известны такие случаи?
— Нет.
Защитники подсудимых очень хотели прекратить допрос как можно быстрее, что бросалось в глаза, однако и без своих вопросов обойтись не смогли. Адвоката Бахаева — Заурбека Садаханова — интересовало, известно ли Делимханову, кто, где, когда и при каких обстоятельствах совершил убийство Немцова. «Никак нет». Адвокат Цакаев напомнил, что Рамзан Кадыров назвал Дадаева «патриотом России» и полагал, что тот не совершал убийство.
— Что вы думаете по этому поводу? — спросил он свидетеля.
— Я согласен с этим утверждением.
Наконец сам судья Юрий Житников попросил Делимханова все-таки рассказать о процедуре сдачи служебного оружия.
— Ну есть отдельная комната, и бывает отстрел в присутствии начальника службы оружия, в соответствии с приказом…
Прокурор Семененко напомнила, что обвинение направляло запрос на имя главы Росгвардии Золотова, где просило разъяснить порядок сдачи оружия при увольнении военнослужащего. Бумагу решили изучить без присяжных. Когда их вернули в зал, прокурор Семененко напомнила им, что Дадаев вернулся в Грозный 1 марта 2015 года для увольнения со службы. И он говорил следствию, что следы пороха на нем остались именно из-за самостоятельного отстрела им табельного оружия.
Ответ из Росгвардии был подписан заместителем Виктора Золотова Сергеем Ерыгиным и противоречил сказанному Дадаевым. Согласно документу, при увольнении табельное оружие сдается на склад, а служащему выдают накладную под личную подпись в книге выдачи оружия. Со склада оружие списывается дежурным воинской части. В случае закрепления за служащими автомата, его списанием занимается командир подразделения. Затем оружие должно быть закреплено за другим военнослужащим. Он-то его и отстреливает. Документ на откомандирование служащего выдается штабом при наличии документа о сдаче оружия.
Лейтенант внутренней службы Заур Дадаев, говорилось в ответе, был уволен 28 февраля 2015 года со службы по собственному желанию. С 1 марта Дадаев был исключен из списков воинской части. Закрепленное за ним оружие — 9-мм пистолет № 1331ИМ и патроны («пять магазинов, 100 штук») сданы 27 января 2015 года на склад артиллерийского вооружения воинской части). В тот же день пистолет выдан майору Абдулкадирову. Автомат АК-47, закрепленный за Дадаевым, списан командиром подразделения 2 марта 2015 года. Автомат закрепили за другим военнослужащим.
Оружие, сданное Дадаевым, отстреливалось в плановом порядке в течение 2015 года — пистолет 9-мм отстреливался 20 сентября 2015 года; автомат Калашникова — 4 октября 2015 года. Сам военнослужащий, согласно ответу Росгвардии, отстреливать оружие не имеет права.
Семененко спросила Делимханова, подтверждает ли он все эти положения.
— Ни подтверждать, ни отрицать я не буду. Я же не ознакомлен.
— Вы можете посмотреть документы.
— А зачем?
Прокурор удивилась, но настаивать не стала и зачитала фрагмент ответа из Росгвардии о рапорте Дадева от 28 февраля 2015 года, где говорилось, что в тот же день Делимханов провел беседу с Дадаевым (свидетель утверждал в суде, что не проводил), после чего комиссией было поддержано ходатайство об увольнении. Кстати, это была суббота. С 27 января 2015 года по 27 февраля 2015 года Дадаеву был предоставлен отпуск с выездом в Малгобек.
—Ну мы помним, где Дадаев оказался… — прокомментировала гособвинитель и обратилась к свидетелю:
— Вот указано, что 23 декабря 2014 года у вас беседа была с Дадаевым.
— Я не помню, — отвечал Делимханов и попросил разрешить ему уйти. Но у Семененко был последний вопрос:
— Вы являлись когда-нибудь очевидцем отстрела любым военнослужащим собственноручно своего табельного оружия?
— Не готов ответить.
На том его и отпустили.
Источник: www.novayagazeta.ru
21.01.17.