Чеченцы всегда высоко ценили мужество, честность, благородство, уважали в человеке личность, с презрением относились к людям трусливым, коварным или хвастливым, никогда не служили насилию. Превыше всего ставили свою вольность. Любовь к свободе была не только у мужчин, но и у женщин. Такие женщины не могли быть ни вещью, ни товаром, ни частью гарема. Каждая чеченка была личностью.Чеченцы издавна боготворили мать, девушку. Женщина была хозяйкой и украшением в доме.
Она рожала и воспитывала детей, а когда надо было, как указывалось выше, меняла иглу и мотыгу на оружие и становилась рядом с мужем, чтобы защитить свой очаг неприятеля. Женщина несла людям жизнь, мир, покой. Когда двое встретившихся кровников выхватывали кинжалы, чтобы нанести смертельные удары, остановить их могла только женщина, бросив между ними платок. И оба, как провинившиеся мальчишки, покорно покидали место случайной встречи. Кто не почитал платок мира, тот в глазах людей терял благородство. Его считали плебеем.
В обязанности любого мужчины входили помощь и защита от оскорблений любой женщины. В пути обычно впереди шел мужчина, чтобы в случае засады заслонить собой женщину. Руки его должны быть свободными, чтобы держать оружие для ее защиты. Обычай возник в период родовых междоусобиц. Гостя первой встречала хозяйка дома, чтобы он по ее лицу увидел, как они рады его приходу. В любом чеченском доме гостя ждали тепло, уют, лучшая еда, чистая постель и защита от любой угрозы.
За убитую женщину, хотя это и случалось крайне редко, брали две крови. Среди кавказских женщин чеченка считалась самой верной спутницей мужа, потому что была самой свободной женщиной Кавказа. Она никогда не носила паранджу, одежда подчеркивала ее природную красоту. Вот почему Александр Казбеги, грузинский писатель нахского происхождения писал, что «чеченская женщина свободнее всех женщин и потому честнее всех. Никогда не допустит она никакой непристойности, хотя имеет право свободно общаться с мужчинами».
«Одним словом,- пишет Р.И.Хасбулатов,- женщина в чеченском обществе обладала уникальной свободой, пожалуй, недоступной в те времена ни одной женщине, ни в одном государстве мира». За замужней женщиной никогда не устраивали мелочной опеки. Она обычно не давала для этого никакого повода, во-первых, потому что, выходила замуж по любви, пользовалась в семье уважением и немалыми правами. В домусульманское время развод осуществлялся только с согласия жены.
В женщине чеченцы ценили и мужественность. Часто бесплодные жены приводили в дом мужа вторую жену сами. О таких женщинах говорили «Къонах стаг ю иза!» («Она мужественная женщина!»). На страже чести и достоинства женщины стоял в Чечне и Мехк-Кхел, который сурово карал за оскорбление женщины не только поступком, но и словом. Двоеженство в чеченском обществе было редким явлением. Умыкание невест также не приветствовалось. На эту тему была даже поговорка: «Стаг волчу стаго зуда ехна а ялор яц я ядийна а юьгур яц» (настоящий мужчина не будет жену ни сватать, ни красть).
В домусульманские времена Мехк-Кхел, как исполнительная ветвь власти, строго следил за соблюдением брачного возраста женщин и соблюдением запрета на браки между родственниками, как по отцовской, так и по материнской линии, а также между близкородственными однотайповцами. Девушки и молодые люди встречались у родника. Это происходило на людях, в присутствии подруг. Защищая интересы женщин, чеченские старейшины вступали в противоречие с князьями и даже с самим Шамилем.
Рассказывают, что он, заинтересованный в приросте населения, издал закон, которым «обязывал родителей выдавать замуж дочерей незамедлительно по истечении им 15 лет. В течение 3-х дней девушка должна была назвать того, за кого она согласна выйти замуж. Если же она не называла чьего-либо имени, то ее выдавали за любого, желающего ее взять, невзирая на то, женат он или нет, стар или молод».То же самое ожидало и вдов по истечении трех месяцев со дня смерти супруга. «Однако, как пишет этнограф С.-М.Хасиев,- чеченцы продолжали потворствовать молодежи в их встречах у источника, как и в «языческие времена». Шамиль собрал старейшин и потребовал исполнение его низама.
Чеченские старики ответили имаму: «Шамиль, ты должен бы знать, что мы не боимся смерти, и не раз это доказывали в боях. Нас страшит война в семье, у очага. И эта война всегда неизбежна, если семья слагается без взаимной любви молодых. Мы пускали своих дочерей к источнику, и впредь будем пускать, чтобы у них сложился безам — «любовь» такая же чистая, как та родниковая вода, у которой они собираются».И Шамиль отступился.С мнением женщины считались все. Уважать ее должны были князья и менее состоятельные люди. За оскорбление женщины расплачивались кровью. Строго запрещалось касаться девушки или женщины даже во время танцев.
На новый уровень было поднято старейшинами почитание не только девушки уровня «оьзда йоI», но и мужчины, достойного называться «оьзда стаг».На большую высоту была поднята честь замужней женщины, ибо от нее зависело, будут ли уважать в обществе ее мужа, сына или дочь. Уважение к женщине требовало от нее чистоты чувств и верности супругу.Если супруга не ощущала семейного счастья, мужчина по адату и с ее согласия должен был с ней развестись. Ислам упростил ритуал развода супругов и четко определил обязанности каждой из сторон.
Таким образом, женщина в чеченском обществе выступает не только хранительницей огня, семейного согласия, но и своеобразного носителя национальной культуры и системы горского воспитания. Как и в старые времена, в XX веке, отбросив мотыгу, чеченка нередко брала в руки оружие. . Эту ее роль и истинную значимость в чеченском обществе высветило трагическое время последних двух войн, когда она из хранительницы огня и семьи стала их защитницей.
Смело, глядя в глаза смерти, она мужественно шагала по опасным дорогам войны, под огнем российской артиллерии и вертолетов торговала на рынке, чтобы прокормить семью, учила детей в насквозь продуваемых ветром аварийных школах, заслоняла собой детей во время зачисток. Она плакала над каждым погибшим чеченцем, потому что каждый был ее сыном.
В условиях массового российского террора жизнь ее была ежедневным подвигом, величие которого нам придется постигать еще долгие годы войны и мира. Наверное, придет время, когда мир узнает о подвиге матери-чеченки и под звуки реквиема к ее монументу, словно в святые места, потянутся люди со всего света, чтобы постичь величие ее духа, а платок мира, брошенный чеченкой у ног сражающихся, станет символом борьбы за мир всех женщин планеты.
Хамзат Яндарбиев — кандидат педагогических наук, писатель
Chechenews.com
22.10.15.