Раскрыты личности тех, кто отдавал приказы убивать в Славянске в 2014 году

30-летнего Пичко отвезли в мрачное двухэтажное здание, окруженное вооруженной охраной и баррикадами. Там его допросили, заставили написать явку с повинной и приговорили к расстрелу. Позже его тело выбросили на поле боя; об этом рассказали его родные и близкие, которые пытались узнать, куда его увезли.

Но он был не единственным в Славянске, кого постигла такая судьба.

Тремя неделями ранее, 25 мая, двое украинцев, воевавших на стороне сепаратистов, 32-летний Дмитрий Славов и 25-летний Николай Лукьянов, были арестованы своими же товарищами по оружию по обвинению в мародерстве, вооруженном ограблении, похищении человека, оставлении военных позиций и попытке воспрепятствовать расследованию. Их допросили, а потом расстреляли, как сообщают их родственники и знакомые, а также двое жителей Славянска, осведомленные о ходе этих «судов» и расстрелов.

Согласно документам, судьба всех этих троих человек решалась на так называемых «военно-полевых трибуналах», созданных Игорем Гиркиным, бывшим офицером ФСБ, на тот момент более известным как Игорь Стрелков. Юридической базой стал драконовский закон, придуманный Иосифом Сталиным и принятый вскоре после вторжения Германии в Советский Союз в ходе Второй мировой войны. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 года, на который ссылался Гиркин, предусматривал смертную казнь – Украина отменила ее в 2000 году, в России на нее с 1996 года действует мораторий. К смертной казни приговаривали за преступления, которые Гиркин называл «тяжкими», при этом под ними понимались и мелкая кража, и убийство.

Варвара Пахоменко, глава украинской миссии правозащитной организации «Женевский призыв», которая занимается защитой прав гражданского населения во время вооруженных конфликтов, изучила документы из Славянска. Говоря в целом о внесудебных расстрелах в зоне боевых действий, он отметила в беседе с Радио Свобода, что «смертная казнь допустима лишь в исключительных случаях и лишь за очень серьезные преступления при условии проведения честного и независимого суда».

«В противном случае речь может идти о военных преступлениях», – заявила Пахоменко.

Уэйн Джордаш, ведущий эксперт по международному праву в области защиты прав человека, отмечает, что в протоколе «суда» над Пичко не содержится «ключевых фактов», которые позволили бы яснее понять суть дела, однако приговор кажется «непропорциональным совершенному преступлению».

«Смертная казнь за мелкое преступление едва ли может соответствовать требованиями честного суда, – говорит Джордаш, управляющий партнер юридической компании Global Rights Compliance. – В данном деле содержатся признаки военного преступления».

Что говорят документы

Десятки документов, с которых началось это расследование, были найдены журналистами в штабе Гиркина в Славянске 7 июля 2014 года, через два дня после того, как он отступил в Донецк с поддерживаемыми Россией сепаратистами в результате двухнедельной артиллерийской операции украинской армии.

Документы были найдены на столах, за которыми Гиркин со своими подчиненными планировали военные действия, на полу, по которому тащили многочисленных пленников, арестованных по подложным обвинениям вроде «шпионажа в пользу Киева», в том числе гражданских лиц и журналистов. Бумаги были разбросаны по кабинетам, в которых люди Гиркина без особых разбирательств выносили приговоры неугодным.

Эта подборка документов показывает попытки поддерживаемых Россией сепаратистов придать, несмотря на их в целом низкую дисциплину, видимость порядка царящему сумасшествию, легитимизировать вооруженный захват украинской территории и провозглашение независимости «Донецкой народной республики» от Киева.

В документах не указаны имена тех, кто приводил в исполнение приказы о расстреле Пичко, Лукьянова и Славова, – они упоминаются как «гарнизон». Он состоял «из рядовых солдат», – рассказал знакомый с членами «гарнизона» источник Радио Свобода на условиях анонимности из страха преследования.

Некоторые данные о расстрельной команде имеются в показаниях, содержащихся в отчете 2015 года о военных преступлениях на востоке Украины, составленном по запросу вице-спикера нижней палаты польского парламента Малгоржаты Госиевской. В них приводятся слова заключенного, знакомого с практикой «трибуналов» и казней в Славянске, о том, что они происходили поздно ночью и что «перед казнью жертвам завязывали глаза и обматывали голову фольгой (…). Затем их убивали выстрелом в затылок из автоматического оружия».

Падение и оккупация Славянска

Превращение Славянска из тихого города, расположенного среди небольших озер в степях Донецкой области, в раздираемый войной ад началось в апреле 2014 года, когда Украина еще приходила в себя после Евромайдана, свергнувшего близкого к Москве президента Виктора Януковича.

Ответные действия России после изгнания Януковича были стремительными и жесткими. За одну ночь по приказу Путина российские войска и спецподразделения без опознавательных знаков заняли принадлежащий Украине Крымский полуостров, захватив правительственные здания и военные объекты. В течение нескольких недель Крым был взят под полный контроль, и Москва организовала референдум о его присоединении к России. Международное сообщество осудило голосование «под прицелом» оружия российских солдат.

Но Россия на этом не остановилась. В апреле, как показывают документы, опубликованные украинскими хакерами, и другие источники, Кремль начал отправлять спецподразделения в преимущественно русскоговорящие регионы на юго-востоке страны.

Вслед за ними туда пришли и многие из тех, кто участвовал в захвате Крыма. Среди них были и Гиркин, и участники так называемых «сил самообороны» Крыма – группы местных пророссийски настроенных жителей, контролируемых и используемых Кремлем для того, чтобы объявить захват Крыма действиями недовольных Киевом украинцев.

Следующим пунктом для Гиркина и его группы стал Славянск.

Директор Музея истории Славянска Александр Плахов в интервью Радио Свобода вспомнил день, когда в город прибыл Гиркин, и рассказал, как изменилась жизнь в Славянске под контролем его отряда.

Показывая флаги пророссийских сепаратистов, фотографии и различные военные артефакты того времени на выставке, посвященной этой войне, Плахов рассказал, что Гиркин с 52 бойцами прибыл в Славянск около 9 утра 12 апреля 2014 года. Они быстро взяли под контроль здание администрации в центре города и отделение милиции, после чего спокойно вошли в местное отделение СБУ, находящееся неподалеку.

По словам Плахова, они не встретили никакого сопротивления.

Местные сотрудники спецслужб «открыли им двери, чтобы те просто заняли здание», рассказывает он и добавляет, что большинство населения Славянска поддерживало пророссийских сепаратистов и было недовольно прозападным Евромайданом, в результате которого в феврале был свергнут Янукович.

Плахов описывает Гиркина как непредсказуемую фигуру, человека, который редко появлялся на публике и «никогда не общался с народом», однако его присутствие в городе ощущалось вполне явно. По его словам, большинство местных жителей узнали о Гиркине из статей на новостных сайтах и из бесед с друзьями и знакомыми в соцсетях.

Однако он помнит, как удивлялись видевшие Гиркина во время его нечастых публичных выступлений тому, что это небольшой человек с тонкими усиками и деревянной кобурой на бедре был тем самым безжалостным полевым командиром, о котором писали в новостях и соцсетях.

В мае, говорит Плахов, жестокость Гиркина и его людей стала куда очевиднее.

Жителей начали отправлять на принудительные работы только за то, что они оказались в ненужное время в ненужном месте и видели движение техники, либо посмели спорить с сепаратистами на блокпостах, либо вышли из дома во время введенного Гиркиным комендантского часа.

Нарушителей нередко заставляли работать на сильной жаре: они рыли окопы на линии фронта, возводили баррикады на дорогах и ключевых перекрестках на въезде в город.

Некоторым не повезло, и они оказались в подвале здания СБУ, где их допрашивали, не давали есть и пить, пытали и держали целыми днями в тесных темных непроветриваемых помещениях.

Эти рассказы соответствуют данным Human Rights Watch и и других источников, которые сообщали об использовании принудительного труда на территориях Донецкой и Луганской областей, контролируемых поддерживаемыми Россией сепаратистами.

7 июля 2014 года, через два дня после того, как Гиркин и его отряд отступили в Донецк, автор этих строк спустился в подвал здания СБУ и увидел печальную картину: пластиковые стаканчики, вырезанные узниками из бутылок, чтобы пить и умываться водой из протекающих труб; кишащие клопами матрасы, на которых спали те, кто не был прикован наручниками или кандалами, до сих пор висевшими на стенах; миски с испортившейся кашей и разбросанные по углам куски гнилой пищи, которую ели, чтобы выжить; ведра, наполненные мочой и фекалиями.

Майор в отставке Юрий Пластун рассказал Радио Свобода, что увидел, как Гиркин входит в город, когда снимал в банкомате пенсию. По его словам, жизнь в городе под командованием сепаратистов «была полным кошмаром». Люди были «в ужасе» от Гиркина и пришедших с ним людей.

Когда пошли слухи о казнях, жители города начали больше всего бояться встречи с теми, кто выносил самые суровые приговоры, – с членами «военно-полевых трибуналов».

Палачи

Основываясь на данных в документах – написанных от руки именах, отчествах, позывных и подписях, – журналисты Радио Свобода нашли и идентифицировали семерых из девяти человек, помогавших Гиркину проводить «трибуналы» и непосредственно ответственных за казни Пичко, Лукьянова и Славова.

Вот их список, включая Гиркина:

Еще три казни, двое выживших

Как минимум еще трое человек, не указанных в найденных документах, были, по всей видимости, казнены по приказу Гиркина, а не по решению «трибунала».

В мае 2020-го Стрелков рассказал в интервью украинскому журналисту Дмитрию Гордону, что в апреле 2014 года он приказал казнить 42-летнего Владимира Рыбака, депутата городского совета Горловки, пытавшегося снять со здания горсовета флаг сепаратистов и повесить на его место украинский, а также двух студентов: 19-летнего Юрия Поправку и 25-летнего Юрия Дяковского. Гиркин заявил, что «они были врагами с диверсионной целью». Их изуродованные тела были обнаружены в реке через несколько дней после исчезновения.

Известно лишь об одном случае, когда обвиняемый был оправдан «военно-полевым трибуналом».

В публикуемых Радио Свобода документах его имя вымарано, поскольку мы не смогли с ним связаться. Его обвиняли в измене и подвергли жесткому допросу. В итоге он был признан невиновным и отпущен.

В июле 2014 года этот человек подтвердил по телефону автору этих строк, что его задержали и «судили» в Славянске, однако раскрывать подробности отказался. Попытки связаться с ним или его родственниками по известным нам телефонам, чтобы получить комментарий для данного расследования, оказались безуспешными.

Нам также удалось обнаружить в соцсетях жителя Славянска Дениса Трефилова, который упоминается в одном из подписанных Гиркиным документов. Там говорится, что Трефилов был расстрелян по приговору «военно-полевого трибунала», признавшего его виновным в вооруженным ограблении в Донецке. Документ, датированный 17 июля 2014 года, сообщает, что приговор приведен в исполнение.

Однако журналистам Радио Свобода удалось найти подтверждение, что Трефилов до сих пор жив и находится в Славянске. Он активен в соцсетях, у него есть мобильный номер. Мы связались с ним по телефону, и Трефилов подтвердил, что приговор был вынесен именно ему, однако его не расстреляли. Он отказался рассказывать о «трибунале», потребовав за такой рассказ оплату. Трефилов лишь упомянул, что он, по его собственным сведениям, является «единственным выжившим» среди «осужденных» этими «трибуналами».

В поисках правосудия

Каждый год 5 июля в Славянске и соседнем Краматорске отмечают освобождение города из-под власти Гиркина и поддерживаемых Россией сил. В этом году из-за рисков, связанных с коронавирусом, празднования были менее многочисленными, чем прежде. Премьер-министр Украины Денис Шмыгаль посетил оба города и пообщался в маске с местными жителями и сотрудниками правоохранительных органов. Президент Владимир Зеленский участвовал во встрече по видеосвязи из Одессы.

«Шесть лет назад всей страной мы помогали нашей армии, с тревогой в сердце и молитвой в душе ждали радостных новостей с Востока, – сказал Зеленский. – Сегодня мы кланяемся каждому, кто вернул Славянск и Краматорск в Украину».

В годовщину этих событий сайт местных новостей Славянска выпустил документальный фильм о событиях шестилетней давности. Он называется «84 дня» – именно столько город находился под властью Гиркина и пророссийских сепаратистов.

Несколькими неделями ранее власти Украины дали понять жителям Славянска, что будут добиваться правосудия для них и для страны в целом.

16 июня офис генерального прокурора Украины официально предъявил Гиркину обвинения в военных преступлениях в связи с пытками и убийствами Рыбака, Поправки и Дяковского в апреле 2014 года.

«Этих граждан против их воли поместили в специально обустроенное здание на территории Славянска, где их пытали, избивали, наносили ножевые ранения и применяли другие насильственные действия с целью причинения сильных физических и нравственных страданий из мести за их проукраинскую позицию, – говорится в заявлении офиса генерального прокурора. – Во исполнение приказов подозреваемого, подчиненные ему боевики умышленно лишили жизни по меньшей мере трех человек, которых незаконно удерживали и пытали».

Гиркин находится на свободе в Москве и едва ли будет задержан и доставлен в Киев на суд. Маловероятно, что Украина рассчитывает на содействие России, которая не экстрадирует своих граждан, к тому же военная агрессия крайне негативно отразилась на отношениях между двумя странами. Кроме того, Гиркин обладает информацией об этой войне, раскрытие которой навредит Кремлю, где до сих пор настаивают на своей непричастности к тем событиям, несмотря на многочисленные свидетельства об обратном.

Прокуратура Нидерландов в Гааге предъявила Гиркину обвинение в причастности к уничтожению рейса MH17, которое произошло в тот период, когда он называл себя «министром обороны» самопровозглашенной «Донецкой народной республики». Гиркин отмахнулся от обвинений, и суд проходит без него. Кроме него обвинения предъявлены двум гражданам России и одному гражданину Украины.

Доклад о возможных военных преступлениях сепаратистов в Донбассе, составленный в 2015 году по инициативе депутата польского Сейма Малгоржаты Госиевской, был год спустя передан в Международный уголовный суд (МУС) в Гааге.

В начале июля Госиевска рассказала в интервью Радио Свобода, что суд «пока проводит предварительную проверку ситуации в Украине».

«Прокурор… готовится к следующей стадии процесса, т. е. подает прошение уполномочить его начать расследование», – рассказала она.

В МУС не ответили на отправленную по электронной почте просьбу прокомментировать ситуацию.

Семьи погибших при крушении MH17 и родственники Пичко надеются на некое подобие правосудия, однако не ожидают его в скором времени. Женщина, называющая себя матерью Славова, отказалась от интервью Радио Свобода и лишь сообщила, что у нее были натянутые отношение с сыном и последний раз она видела его за несколько недель до смерти. Журналисты Радио Свобода попытались навестить родственников Лукьянова под Славянском, однако тех не оказалось дома. Соседи показали, где он похоронен: у надгробия с портретом Лукьянова стоял венок.

Мать Алексея Пичко Мария говорит, что не понимает, за что расстреляли ее сына, даже если он украл несколько предметов одежды. Когда журналисты Радио Свобода встречались с ней в 2016 году, она признавалась, что все еще не может поверить, что ее сына больше нет, хотя тест ДНК позволил идентифицировать его останки. На его могиле в Славянске стоит небольшой крест с белой табличкой с его именем. Мария говорит, что каждый вечер, накрывая на стол к ужину, смотрит на входную дверь и надеется, что он войдет.

В июне она предоставила Радио Свобода семейные фотографии Алексея, сказав, что до сих пор не оправилась от его смерти и что ее жизнь «печальна», а путь к справедливости может быть долог и бесплоден.

Даже если Гиркина и остальных девятерых участников организованных им «трибуналов» когда-нибудь будут судить и приговорят к тюремному заключению, ничто, по ее словам, не вернет ей сына.