Т.Р.: — Здравствуйте, уважаемый Саид. Я случайно увидела несколько
ваших картин. Сижу в теплой комнате, на улице солнце, но я смотрю на
ваши картины и чувствую морозный воздух и снежинки на лице. Где вы
учились, чтобы стать художником?
Саид Исханов; — Я этому не учился, просто рисую. Когда-то давно, в
другой жизни, я хотел стать художником, но судьба распорядилась иначе.
Т.Р.: — Но чтобы так писать, нужна техника, этому учатся годами. Я
удивлена. Все началось неожиданно?
Саид Исханов: — Ну как сказать. Мой старший брат Хусейн – художник. Он
этому учился. В детстве мне очень нравилось смотреть, как он рисует,
нравился запах краски. Я часто играл тюбиками с краской, кистями и
вообще крутился рядом. Вот эти детские воспоминания жили где-то в
глубине души. Желание быть причастным к чему-то красивому жило во мне
всю жизнь. Я конечно рисовал карандашами, как и все дети, но краски…
это было для меня волшебством, к чему я не смел прикоснуться. Только
два года назад я всё-таки осмелился это сделать – лучше бы оставил это
мечтой.
Т.Р.: — Вы потрясающий человек. Я сама неплохо рисовала, но
карандашом. Поэтому я хорошо понимаю, какое мастерство нужно иметь,
чтобы так писать красками. И за два года вы достигли того, что другие
добиваются десятилетним трудом. Видела ваши пейзажи, а портреты вы
тоже пишете?
Саид Исханов: — Я попробовал написать пару портретов, но результат мне
не понравился. Люди красивее чем я могу изобразить.
Т.Р.: — Думаю, вы несправедливы к себе. Я видела ваших небольших
гипсовых волков. Они очень хороши. Но вы ведь не часто обращаетесь к
такому виду творчества?
Саид Исханов: — К сожалению, у меня нет мастерской, а в квартире много
мусора получается. И просто – я не художник.
Т.Р.: — Вы не правы. Вы художник. Предоставьте другим судить о ваших
работах. Вы ведь участвовали в выставке?
Саид Исханов: — В настоящей – нет. Была у нас небольшая выставка на
мероприятии посвящённом памяти депортации 23 февраля 1944 года.
Т.Р.: — И как приняли ваши работы зрители?
Саид Исханов: — В общем положительно, но я не стремлюсь к славе. Я
дарю свои картины тем, кому они понравятся.
Т.Р.: — Я с огромным удовольствием поймала бы вас на слове, но я живу
слишком далеко. Вы не общаетесь с художниками в вашем городе?
Саид Исханов: — К сожалению нет, но хотелось бы.
Т.Р.: — Вы работаете?
Саид Исханов: — Сейчас нет. Мне сделали операцию в октябре на
межпозвоночном диске. Теперь вынужден искать работу полегче.
Т.Р.: — Сочувствую и желаю полного выздоровления. А какая у вас
основная профессия?
Саид Исханов: — Здесь в Австрии мне приходилось работать в разных
сферах: водителем, строителем, кладовщиком, сортировщиком, мастером в
отеле.
Т.Р.: — Понятно. Это просто не справедливо, что писать вы можете
только из-за временной нетрудоспособности.
Саид Исханов: — Такова жизнь. Не всегда удаётся совместить полезное с приятным.
Т.Р.: — Может все еще получится? Ведь бывают сказки с хорошим концом.
Саид Исханов: — Обязательно получится. Дети выросли, живут в
безопасности — а это уже похоже на сказку.
Т.Р.: — Они учатся?
Саид Исханов: — Да, конечно. Для этого я и живу что бы они могли учиться.
Т.Р.: — Где учатся, если не секрет?
Саид Исханов: — Не секрет. Сын в техникуме, изучает электронику, а
дочь пока готовится, в феврале начало следующего набора в вузы.
Наверное, пойдет в техникум народного хозяйства.
Т.Р.: — Прекрасные профессии будут у ваших детей. Главное, чтобы они
нашли работу, которую будут любить. А вам желаю реализовать себя. У
вас талант.
Саид Исханов: — Я о себе так не думаю, но спасибо.
Т.Р.: — А как вы думаете?
Саид Исханов: — Сложный вопрос. Талантливым я себя не считаю точно.
Сказать честно, я так и остался в том, довоенном прошлом. Здесь, в
этой стране, я просто живу, без амбиций. Как фундамент для своих
детей. Иногда думаю о их будущем, что их ждёт? Жизнь эмигрантов в
чужой стране или борьба за независимость своей Родины? Неужели нам
придётся уйти, оставляя им не решённые проблемы так же, как ушли те,
что были до нас? По мере возможностей, мы прилагаем усилия, чтобы
обеспечить им мирное будущее. Но одних наших усилий недостаточно.
Мировое сообщество занято «решением» других проблем, которых в этом
мире всё больше и больше. Мир сошёл с ума, но мы не теряем надежды.
Т.Р.: — Да. Люди плохо понимают друг друга. Мы все словно живем в
параллельных мирах.
Саид Исханов: — Увы, так это выглядит, к сожалению. Но ради будущего
наших детей мы должны прилагать усилия что бы достучаться.
Т.Р.: — Да, и мир считает вас слишком воинственными.
Саид Исханов: — Любой человек становится воинственным, защищая порог
своего дома, и каждый хочет мира своей семье. Мы такие же как все, не
хуже и не лучше. Война не делает людей лучше. Раньше я был уверен, что
человек, испытавший горе, не причинит его другим людям. Но за годы
войны я убедился в обратном. Война умножает горе, делает людей
кровожадными хищниками, не всех, но большинство. И даже потом не всем
удаётся выйти из этого состояния. Для некоторых эти процессы уже
необратимы. Зло порождает только зло.
Я, пожалуй, пойду, поработаю, хочу закончить начатую картину. Спасибо
за общение.
Т.Р.: — До свидания, Саид. Счастья вам и удачи.
Саид Исханов: — И вам удачи в вашем творчестве, да и в жизни в целом.
Т.Р.: — Спасибо.
РАЗГОВОР С ХУДОЖНИКОМ О ЖИЗНИ, ИСКУССТВЕ И ВОЙНЕ.
Т.Р.: — Здравствуйте, уважаемый Саид. Я случайно увидела несколько
ваших картин. Сижу в теплой комнате, на улице солнце, но я смотрю на
ваши картины и чувствую морозный воздух и снежинки на лице. Где вы
учились, чтобы стать художником?
Саид Исханов; — Я этому не учился, просто рисую. Когда-то давно, в
другой жизни, я хотел стать художником, но судьба распорядилась иначе.
Т.Р.: — Но чтобы так писать, нужна техника, этому учатся годами. Я
удивлена. Все началось неожиданно?
Саид Исханов: — Ну как сказать. Мой старший брат Хусейн – художник. Он
этому учился. В детстве мне очень нравилось смотреть, как он рисует,
нравился запах краски. Я часто играл тюбиками с краской, кистями и
вообще крутился рядом. Вот эти детские воспоминания жили где-то в
глубине души. Желание быть причастным к чему-то красивому жило во мне
всю жизнь. Я конечно рисовал карандашами, как и все дети, но краски…
это было для меня волшебством, к чему я не смел прикоснуться. Только
два года назад я всё-таки осмелился это сделать – лучше бы оставил это
мечтой.
Т.Р.: — Вы потрясающий человек. Я сама неплохо рисовала, но
карандашом. Поэтому я хорошо понимаю, какое мастерство нужно иметь,
чтобы так писать красками. И за два года вы достигли того, что другие
добиваются десятилетним трудом. Видела ваши пейзажи, а портреты вы
тоже пишете?
Саид Исханов: — Я попробовал написать пару портретов, но результат мне
не понравился. Люди красивее чем я могу изобразить.
Т.Р.: — Думаю, вы несправедливы к себе. Я видела ваших небольших
гипсовых волков. Они очень хороши. Но вы ведь не часто обращаетесь к
такому виду творчества?
Саид Исханов: — К сожалению, у меня нет мастерской, а в квартире много
мусора получается. И просто – я не художник.
Т.Р.: — Вы не правы. Вы художник. Предоставьте другим судить о ваших
работах. Вы ведь участвовали в выставке?
Саид Исханов: — В настоящей – нет. Была у нас небольшая выставка на
мероприятии посвящённом памяти депортации 23 февраля 1944 года.
Т.Р.: — И как приняли ваши работы зрители?
Саид Исханов: — В общем положительно, но я не стремлюсь к славе. Я
дарю свои картины тем, кому они понравятся.
Т.Р.: — Я с огромным удовольствием поймала бы вас на слове, но я живу
слишком далеко. Вы не общаетесь с художниками в вашем городе?
Саид Исханов: — К сожалению нет, но хотелось бы.
Т.Р.: — Вы работаете?
Саид Исханов: — Сейчас нет. Мне сделали операцию в октябре на
межпозвоночном диске. Теперь вынужден искать работу полегче.
Т.Р.: — Сочувствую и желаю полного выздоровления. А какая у вас
основная профессия?
Саид Исханов: — Здесь в Австрии мне приходилось работать в разных
сферах: водителем, строителем, кладовщиком, сортировщиком, мастером в
отеле.
Т.Р.: — Понятно. Это просто не справедливо, что писать вы можете
только из-за временной нетрудоспособности.
Саид Исханов: — Такова жизнь. Не всегда удаётся совместить полезное с приятным.
Т.Р.: — Может все еще получится? Ведь бывают сказки с хорошим концом.
Саид Исханов: — Обязательно получится. Дети выросли, живут в
безопасности — а это уже похоже на сказку.
Т.Р.: — Они учатся?
Саид Исханов: — Да, конечно. Для этого я и живу что бы они могли учиться.
Т.Р.: — Где учатся, если не секрет?
Саид Исханов: — Не секрет. Сын в техникуме, изучает электронику, а
дочь пока готовится, в феврале начало следующего набора в вузы.
Наверное, пойдет в техникум народного хозяйства.
Т.Р.: — Прекрасные профессии будут у ваших детей. Главное, чтобы они
нашли работу, которую будут любить. А вам желаю реализовать себя. У
вас талант.
Саид Исханов: — Я о себе так не думаю, но спасибо.
Т.Р.: — А как вы думаете?
Саид Исханов: — Сложный вопрос. Талантливым я себя не считаю точно.
Сказать честно, я так и остался в том, довоенном прошлом. Здесь, в
этой стране, я просто живу, без амбиций. Как фундамент для своих
детей. Иногда думаю о их будущем, что их ждёт? Жизнь эмигрантов в
чужой стране или борьба за независимость своей Родины? Неужели нам
придётся уйти, оставляя им не решённые проблемы так же, как ушли те,
что были до нас? По мере возможностей, мы прилагаем усилия, чтобы
обеспечить им мирное будущее. Но одних наших усилий недостаточно.
Мировое сообщество занято «решением» других проблем, которых в этом
мире всё больше и больше. Мир сошёл с ума, но мы не теряем надежды.
Т.Р.: — Да. Люди плохо понимают друг друга. Мы все словно живем в
параллельных мирах.
Саид Исханов: — Увы, так это выглядит, к сожалению. Но ради будущего
наших детей мы должны прилагать усилия что бы достучаться.
Т.Р.: — Да, и мир считает вас слишком воинственными.
Саид Исханов: — Любой человек становится воинственным, защищая порог
своего дома, и каждый хочет мира своей семье. Мы такие же как все, не
хуже и не лучше. Война не делает людей лучше. Раньше я был уверен, что
человек, испытавший горе, не причинит его другим людям. Но за годы
войны я убедился в обратном. Война умножает горе, делает людей
кровожадными хищниками, не всех, но большинство. И даже потом не всем
удаётся выйти из этого состояния. Для некоторых эти процессы уже
необратимы. Зло порождает только зло.
Я, пожалуй, пойду, поработаю, хочу закончить начатую картину. Спасибо
за общение.
Т.Р.: — До свидания, Саид. Счастья вам и удачи.
Саид Исханов: — И вам удачи в вашем творчестве, да и в жизни в целом.
Т.Р.: — Спасибо.РАЗГОВОР С ХУДОЖНИКОМ О ЖИЗНИ, ИСКУССТВЕ И ВОЙНЕ.
Т.Р.: — Здравствуйте, уважаемый Саид. Я случайно увидела несколько
ваших картин. Сижу в теплой комнате, на улице солнце, но я смотрю на
ваши картины и чувствую морозный воздух и снежинки на лице. Где вы
учились, чтобы стать художником?
Саид Исханов; — Я этому не учился, просто рисую. Когда-то давно, в
другой жизни, я хотел стать художником, но судьба распорядилась иначе.
Т.Р.: — Но чтобы так писать, нужна техника, этому учатся годами. Я
удивлена. Все началось неожиданно?
Саид Исханов: — Ну как сказать. Мой старший брат Хусейн – художник. Он
этому учился. В детстве мне очень нравилось смотреть, как он рисует,
нравился запах краски. Я часто играл тюбиками с краской, кистями и
вообще крутился рядом. Вот эти детские воспоминания жили где-то в
глубине души. Желание быть причастным к чему-то красивому жило во мне
всю жизнь. Я конечно рисовал карандашами, как и все дети, но краски…
это было для меня волшебством, к чему я не смел прикоснуться. Только
два года назад я всё-таки осмелился это сделать – лучше бы оставил это
мечтой.
Т.Р.: — Вы потрясающий человек. Я сама неплохо рисовала, но
карандашом. Поэтому я хорошо понимаю, какое мастерство нужно иметь,
чтобы так писать красками. И за два года вы достигли того, что другие
добиваются десятилетним трудом. Видела ваши пейзажи, а портреты вы
тоже пишете?
Саид Исханов: — Я попробовал написать пару портретов, но результат мне
не понравился. Люди красивее чем я могу изобразить.
Т.Р.: — Думаю, вы несправедливы к себе. Я видела ваших небольших
гипсовых волков. Они очень хороши. Но вы ведь не часто обращаетесь к
такому виду творчества?
Саид Исханов: — К сожалению, у меня нет мастерской, а в квартире много
мусора получается. И просто – я не художник.
Т.Р.: — Вы не правы. Вы художник. Предоставьте другим судить о ваших
работах. Вы ведь участвовали в выставке?
Саид Исханов: — В настоящей – нет. Была у нас небольшая выставка на
мероприятии посвящённом памяти депортации 23 февраля 1944 года.
Т.Р.: — И как приняли ваши работы зрители?
Саид Исханов: — В общем положительно, но я не стремлюсь к славе. Я
дарю свои картины тем, кому они понравятся.
Т.Р.: — Я с огромным удовольствием поймала бы вас на слове, но я живу
слишком далеко. Вы не общаетесь с художниками в вашем городе?
Саид Исханов: — К сожалению нет, но хотелось бы.
Т.Р.: — Вы работаете?
Саид Исханов: — Сейчас нет. Мне сделали операцию в октябре на
межпозвоночном диске. Теперь вынужден искать работу полегче.
Т.Р.: — Сочувствую и желаю полного выздоровления. А какая у вас
основная профессия?
Саид Исханов: — Здесь в Австрии мне приходилось работать в разных
сферах: водителем, строителем, кладовщиком, сортировщиком, мастером в
отеле.
Т.Р.: — Понятно. Это просто не справедливо, что писать вы можете
только из-за временной нетрудоспособности.
Саид Исханов: — Такова жизнь. Не всегда удаётся совместить полезное с приятным.
Т.Р.: — Может все еще получится? Ведь бывают сказки с хорошим концом.
Саид Исханов: — Обязательно получится. Дети выросли, живут в
безопасности — а это уже похоже на сказку.
Т.Р.: — Они учатся?
Саид Исханов: — Да, конечно. Для этого я и живу что бы они могли учиться.
Т.Р.: — Где учатся, если не секрет?
Саид Исханов: — Не секрет. Сын в техникуме, изучает электронику, а
дочь пока готовится, в феврале начало следующего набора в вузы.
Наверное, пойдет в техникум народного хозяйства.
Т.Р.: — Прекрасные профессии будут у ваших детей. Главное, чтобы они
нашли работу, которую будут любить. А вам желаю реализовать себя. У
вас талант.
Саид Исханов: — Я о себе так не думаю, но спасибо.
Т.Р.: — А как вы думаете?
Саид Исханов: — Сложный вопрос. Талантливым я себя не считаю точно.
Сказать честно, я так и остался в том, довоенном прошлом. Здесь, в
этой стране, я просто живу, без амбиций. Как фундамент для своих
детей. Иногда думаю о их будущем, что их ждёт? Жизнь эмигрантов в
чужой стране или борьба за независимость своей Родины? Неужели нам
придётся уйти, оставляя им не решённые проблемы так же, как ушли те,
что были до нас? По мере возможностей, мы прилагаем усилия, чтобы
обеспечить им мирное будущее. Но одних наших усилий недостаточно.
Мировое сообщество занято «решением» других проблем, которых в этом
мире всё больше и больше. Мир сошёл с ума, но мы не теряем надежды.
Т.Р.: — Да. Люди плохо понимают друг друга. Мы все словно живем в
параллельных мирах.
Саид Исханов: — Увы, так это выглядит, к сожалению. Но ради будущего
наших детей мы должны прилагать усилия что бы достучаться.
Т.Р.: — Да, и мир считает вас слишком воинственными.
Саид Исханов: — Любой человек становится воинственным, защищая порог
своего дома, и каждый хочет мира своей семье. Мы такие же как все, не
хуже и не лучше. Война не делает людей лучше. Раньше я был уверен, что
человек, испытавший горе, не причинит его другим людям. Но за годы
войны я убедился в обратном. Война умножает горе, делает людей
кровожадными хищниками, не всех, но большинство. И даже потом не всем
удаётся выйти из этого состояния. Для некоторых эти процессы уже
необратимы. Зло порождает только зло.
Я, пожалуй, пойду, поработаю, хочу закончить начатую картину. Спасибо
за общение.
Т.Р.: — До свидания, Саид. Счастья вам и удачи.
Саид Исханов: — И вам удачи в вашем творчестве, да и в жизни в целом.
Т.Р.: — Спасибо.
Отдел писем
Chechenews.com
01.02.19.