1.СОВЕТСКАЯ ПРОИЗВОДСТВЕННО-ПРОМЫШЛЕННАЯ ПОЛИТИКА В ЧЕЧЕНО-ИНГУШСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ
Реформация под руководством М.С.Горбачёва, пришедшего к вершине власти в 1985 году, которая получила название «перестройка», глубоко всколыхнула Чечено-Ингушетию. События тех лет, завершившиеся развязкой 1991 года, можно сравнить с вулканом, годами сдерживавшим в своём чреве огненную лаву, чтобы в какой-то момент выплеснуть её наружу. Я в тот период руководила редакцией информационных программ Чечено-Ингушского государственного телевидения, где работала к тому времени уже в течение 23 лет.
Последней каплей в чаше терпения населения республики стало строительство крупнейшего в мире биохимического комбината по выработке БВК – опасных для здоровья человека биохимических веществ. И это в экологически неблагополучной Чечено-Ингушетии, где в одном лишь Заводском районе – три нефтеперерабатывающих завода — имени Ленина, А.Шерипова и Анисимова, завод «Грознефтемаш», а также химический комбинат имени 50-летия СССР выбрасывают в воздух ядовитые вещества, количество которых перекрывает все допустимые нормы в сотни раз. А существуют еще Вознесенский газобензиновый завод, завод химической промышленности (бывший парафиновый), не говоря уже о машиностроительных – «Красный молот», «Автоспецоборудование» , «Промавтоматика»; «Мединструмент» в г.Гудермес и др.
Вспоминается случай более 25-летней давности, когда одна из членов делегации, прибывшей из Москвы с инспекционной целью, заговорщически поделилась с моей коллегой: «Если бы вы знали, чем вы дышите, вы бы взяли за руки своих детей и ушли бы отсюда ночью пешком».
И вот на фоне такой критической обстановки – строительство нового биохимического завода, проект строительства атомной электростанции в Шелковском районе, строительство заводов по производству шин и свинцовых аккумуляторов в Шалинском и Урус-Мартановском районах.
Впервые о нездоровой экологии в республике заговорили учёные. Преподаватель Чечено-Ингушского университета кандидат физических наук Рамзан Гойтемиров создал и возглавил организацию «Зелёное движение», которая ставила своей задачей охрану окружающей среды. Гудермесцы, в знак протеста против строительства комплекса БВК,организовали марш в столицу республики. Шли всю ночь, с факелами, преодолевая сопротивление властей, пытавшихся препятствовать их продвижению. Хорошо осведомлённые о том, чем грозит населению, проживавшему в непосредственной близости от места намечавшегося производства, подобная перспектива, они решительным образом воспротивились надвигавшейся катастрофе.
Массовые митинги начались в Чечено-Ингушетии в 1988 году. Их организатором и ведущим был председатель Союза содействия перестройке Хож-Ахмед Бисултанов.
Если в начале главной темой на митингах была обеспокоенность экологической обстановкой, то впоследствии эти митинги стали местом выражения годами копившегося сдерживаемого гнева. При помощи громкоговорителя каждый имел возможность поделиться с собравшимися наболевшим. Здесь назывались виновники бед чеченского и ингушского народов, приводились убедительные примеры вопиющих фактов геноцида. И все, от мала до велика, будь то представители интеллигенции или домохозяйки, несли сюда то, что не могли вынести на страницы прессы или экраны телевидения.
Здесь могла выступить преподаватель вуза, уволенная со службы за «национализм», который заключался в выражении собственного мнения по поводу политики московского Центра в отношении ингушского народа, часть которого так и не смогла вернуться на места своего прежнего проживания в Северной Осетии. Или мать, которая родив и в труднейших условиях воспитав сына, отдала его в ряды Советской Армии, а назад получила в цинковом гробу, да ещё с грифом «Не вскрывать!»
Выступавшие говорили о том, что в Чечении нет места для чеченцев. При наличии большого количества заводов, они не могут устроиться на работу из-за своей национальной принадлежности и вынуждены скитаться по свету в поисках работы в то время, как рабочие места занимаются русскими.
Такая проблема в республике действительно существовала. В некоторых сёлах в летнее время трудно было встретить работоспособного мужчину. Все на заработках. Ладно бы только мужчины. Выезжали целыми семьями, прихватывая с собой детей, среди которых было немало учащихся, которым полагалось находиться в школе. Ведь рабочий сезон длился с весны по осень. Возвращались с наступлением холодов. Тяжёлый изнурительный труд от рассвета до заката на строительстве животноводческих ферм в холодных климатических условиях России и Казахстана, проживание в неприспособленных помещениях, отсутствие доброкачественной еды – всё это способствовало возникновению тяжёлых заболеваний.
Особенно среди сезонных рабочих был распространён туберкулёз. Часты были прободения желудка. Да и сама профессия с презрительным названием «шабашник» была далеко не престижной. Учителя в школе могли прилюдно отчитать неуспевающего ученика, не преминув ядовито заметить, что «учиться надо было, а не «шабашить»», не задумываясь о том, какой след оставляют в душе ребёнка. Разве его вина, что в республике проводится необъявленная политика шовинизма? Когда, в целях обеспечения высокого процента коммунистов из числа русских, чеченцев просто не принимали на заводы. Рабочий класс из коренного населения был нежелателен для республиканской партийной организации. Мне не раз приходилось сталкиваться с шовинистической политикой в отношении национальных кадров, отсутствие которых осложняло нашу работу.
Дело в том, что время собственного вещания на Чечено-Ингушском телевидении распределялось следующим образом: 50% — русское вещание, 30% и 20% соответственно отводилось вещанию на чеченском и ингушском языках. Русское увеличивалось за счёт так называемого «прочего» времени, которое включало в себя художественные и документальные фильмы. Само собой разумеется, русские по-чеченски не говорят. И, естественно, выступающими на передачах национального вещания могли быть только чеченцы и ингуши (чьи языки почти аналогичны). Вот тут-то и приходилось сталкиваться с огромными трудностями.
Данная история имела место в 80-х годах. После нескольких безуспешных попыток связаться с секретарем парткома завода «Промавтоматика» (мне всё время отвечали, что он на территории), я была вынуждена поехать на предприятие, хотя обычно вопросы обеспечения выступающими решались по телефону.
На мою просьбу определить для выступления по телевидению двух работников, которые должны принять участие в передачах на чеченском и русском языках, секретарь парткома ответил, что чеченцев у них нет. Но я знала, что в сборочном цехе работает девушка-чеченка, которая учится на вечернем отделении Нефтяного института и выполняет по 1,5 – 2 нормы в день. Кстати, кандидат в партию.
Был ещё молодой инженер-чеченец, работавший здесь по распределению, о котором тоже были неплохие отзывы. Конечно, для завода, где работает несколько тысяч человек, это было слишком мало. А нас нацеливали на выявление и пропаганду национальных кадров, трудившихся на предприятиях республики. Возможно, секретарь парткома и не был обязан знать всех рабочих своего завода, но то, что он не знает кандидата в партию и передовика производства, было невероятным. Я напомнила своему собеседнику, что у него работают двое чеченцев, назвав их по фамилиям и именам. Реакция была поразительной.
— Да я ни одному чеченцу не позволю говорить от имени завода!- запальчиво воскликнул он и тут же запнулся в досаде на собственную несдержанность.
— А работать Вы им доверяете?- поинтересовалась я.
— Я не отдел кадров, я их на работу не принимал,- сказал он после небольшой паузы и уже окончательно ошарашил меня, поделившись своим академическим «открытием» о том, что чеченцы вообще не способны постигнуть физику или технологию в силу присущего им «нестандартного строения мозга».
С таким откровенным шовинизмом на официальном уровне мне, до той памятной встречи, сталкиваться ещё не приходилось. Умом понимая, что спорить бесполезно, – передо мной классический образец русского держиморды, я всё же вступила в полемику и назвала ему имена учёных, докторов наук в области физики и химии, не забыв подчеркнуть, что двое членов моей семьи являются один – кандидатом технических, а другой – физико-математических наук. Расстались мы недружелюбно. На прощание я сказала ему, что такие разглагольствования можно было бы простить базарной торговке, но не партийному лидеру предприятия многонациональной республики. В конце концов, явка выступающих была обеспечена при содействии директора завода «Промавтоматика».
2.КРОВАВЫЙ ФЕВРАЛЬ 1944-го
Если поначалу стихийные митинги разворачивались на площади напротив здания Совета Министров, а выступающие пользовались обычным мегафоном, то позднее громкоговоритель был заменён на микрофон, звук которого регулировался мощными динамиками, а сами митингующие перебрались на площадь Ленина ( позднее переименованную в площадь Шейха Мансура), где была сооружена сцена. По краям же от центра были расставлены многочисленные скамьи. Это стало излюбленным местом отдыха горожан.
Со временем митинги стали настолько многолюдными,что сидящим было уже не разглядеть очередного оратора, и тогда многие, в основном молодёжь, взбирались на спинки скамеек, чтобы увидеть говорящих. А говорилось о многом…
Вот молодая изящная женщина в строгом костюме и с характерной для вайнахских женщин полоской на волосах сначала сбивчиво, а затем спокойнее рассказывает о том, как она, вернувшись вместе со своей семьёй на родину из Алма-Аты, оказалась в безвыходном положении. Имея высшее экономическое образование и 8-летний стаж работы, из низ 4 – в качестве главного бухгалтера, не может устроиться на работу из-за того, что она — чеченка. Описывает свои хождения по предприятиям и учреждениям. Когда она, прочитав очередное объявление, звонила по телефону, дабы не быть «разоблачённой», ей задавали «наводящие» вопросы, с целью вычислить её национальность: «А как Ваша фамилия?» и т.д. Дошло до того, что главный бухгалтер одного из учреждений культуры, куда она обратилась с заявлением о принятии на вакантную должность бухгалтера, русская, отказала ей в весьма откровенной и циничной форме : «Вы знаете, я хочу русскую женщину».
Следующий выступающий — благообразный белобородый старик в папахе. Его речь возвращает собравшихся в далёкие казахстанские степи, воспроизводя ужасающие сцены насильственного выселения чеченского народа.
— Это была дорога смерти…Умерших в вагонах солдаты вышвыривали в сугробы, не давая возможности захоронить их даже в снегу. На станциях в вагоны врывались какие-то люди, спрашивая, есть ли больные. Тех, кто лежал на виду, забирали, и их ни живыми, ни мёртвыми уже никто никогда не видел. Поэтому депортируемые перед остановками стали прятать больных, заваливая их узлами, одеялами и подушками, одеждой – чем придётся, в страхе потерять близких навсегда.
Настоящей трагедией оборачивалось порой отправление естественных нужд. Во время остановок люди старались отойти подальше от поезда.Вслед удаляющимся раздавался окрик, приказывающий остановиться, и немедленно следом – автоматная очередь. Они умирали в заснеженных степях, так и не успев, расслышать приказа и понять, за что…Да если б и расслышали, сколькие из них знали русский?
А сколько юных девушек покончили самоубийством из-за отсутствия туалета в холодных товарных вагонах, повесившись на собственных косах, между смертью и позором выбирая смерть. Не в силах их палачей оказалось отнять у этих гордых людей их человеческое достоинство и превратить их в животных.
На одной из станций вынесли из вагона тело молодой женщины. Она умерла через несколько часов после рождения сына. Забились в угол двое её малолетних детей, не понимавшие происходящего. Через два дня умер и новорожденный. Трупик его зарыли в снегу на одной из станций. Старик из соседнего вагона прочёл над ними молитву. Встал вопрос о том, куда девать оставшихся в живых сирот. Отец – на фронте, если ещё жив.
Подобная участь постигла и многие другие семьи чеченцев, сражавшихся в это время на фронтах Второй мировой ( во Второй мировой войне участвовало более 40 тыс. чеченцев и ингушей ; из них добровольцами ушли 12 тысяч человек. Многие не вернулись. Героями Советского Союза стали Хаважи Магомед-Мирзоев, Ханпаша Нурадилов, Ирбайхан Бейбулатов и мн.др.)
Старик вспоминал своё прибытие в пункт назначения. Это была голая заснеженная степь, поблизости — ни одного человеческого жилища. Люди понимали, что их обрекли на смерть. Но они должны были выжить, выжить во что бы то ни стало. Расчищали от снега землю и нарезали пласты мёрзлой почвы в форме плит, складывали их одну на другую, сооружая подобие жилища. О каких-то печках не могло быть и речи. Разумеется, в таких условиях могли выжить лишь сильнейшие. Люди вымирали от холода и голода целыми семьями. Счастливцами считались те из переселенцев, кого расселили вблизи населённых пунктов.
— В целом, события тех дней можно охарактеризовать одним словом – «кошмар», который может привидеться только в тяжёлом горячечном бреду, — завершает старик свой скорбный рассказ.
За годы выселения чеченский народ потерял приблизительно 45% всего населения. Более 12 тысяч человек было убито только за один день из-за сложностей, с которыми был бы сопряжен их вывоз из горных районов. Более 700 из них были заживо сожжены в селении Хайбах, 27 февраля 1944 г. Многих, особенно пожилых людей, топили в высокогорных реках, в озере Казеной-Ам, сбрасывали в пропасть.
Трагической оказалась и судьба больных в стационарах. Почти все они, за редким исключением, были заживо погребены на территории больниц, в которых находились на излечении. По свидетельствам медперсонала Урус-Мартановской больницы, странные звуки, напоминавшие не то стоны, не то хрипы, продолжали исходить из под земли ещё долго. Известно, что в одной из больниц скончался и отец Руслана Хасбулатова, бывшего спикера Государственной Думы России, Имран Хасбулатов. Говорили также, что его старшие сыновья – Ямлихан и Асланбек – установили место захоронения своего отца во дворе больницы после возвращения на родину благодаря пожилой медработнице. Покойный был идентифицирован по характерным особенностям, о которых было известно их матери. Его перезахоронили на родовом кладбище.
Однако имел место и исключительный случай, когда русские врачи, супруги, из Гудермесской городской больницы встали на защиту своих больных. Они вызвались препроводить их до места назначения. Гудермесцы не забыли своих ангелов-хранителей. Однако воздать дань памяти этих благородных и мужественных людей им удалось только после провозглашения независимости Чеченской Республики — в их честь был возведен памятник.
Выступление другого оратора перекликается с предыдущим. Он поднимает высоко над головой потрёпанную и пожелтевшую от времени бумагу с печатями.
— Это купчая,- объясняет пожилой человек.
— Я обошёл десятки инстанций, чтобы получить обратно свой дом, купленный моим отцом в 1940-м году. Я готов его выкупить, как и другие, кому это удалось. Но это — редкие счастливчики. Люди, живущие теперь в наших домах, получили их даром после нашего выселения. Их заселили туда в плановом порядке, свозя из неурожайных регионов России. Они получили в подарок наш скот, наше имущество, нажитое годами. Я ничего не прошу обратно, кроме дома, да и за него готов заплатить, купите себе новый. Мой отец прикован к постели. Он всю жизнь лелеял надежду на возвращение к родному очагу. Но новые хозяева не позволили нам даже взглянуть на него, когда мы вернулись из ссылки. Пригрозили вызвать милицию, если будем настаивать. Должна же когда-нибудь восторжествовать справедливость!
Среди собравшихся нашлись и те, кто помнил бомбардировки горных районов Чечено-Ингушетии, совершённые советской авиацией весной 1942 г., в результате которых погибла большая часть населения Шатоя, Галанчожа и Итум-Кале. Большинство же оставшихся в живых были тяжело ранены.
Эти ежедневные митинги перелились в один постоянный, 7×24, который стал для всех обязательным местом посещения. Заглянувшие на полчаса-час, захваченные услышанным, как правило, теряли счёт времени. Люди приезжали из самых отдалённых селений республики – кто на собственных автомобилях, кто на попутной, иногда целыми автобусами, объединившись в группу. Разумеется, ходили на митинги и сотрудники телевидения. Если же кто-то не успевал побывать на площади, то непременно осведомлялся у коллег о последних событиях. Таким образом, каждый из журналистов, знал почти обо всём, что там говорилось и происходило.
Продолжение следует …….
Chechenews.com
19.04.20.