Собственная социальная база путинского режима сегодня до предела узка. Это лишь одна из фракций господствующей клептократии, непосредственно завязанная на силовые структуры. Ее интересы вступают во все более очевидное противоречие с интересами не только большинства общества, но и значительной части крупного олигархического капитала, российских феодальных баронов.
В современной России весь крупный капитал олигархический, то есть фактически полуфеодальный. Крупный капитал буржуазного типа можно встретить разве что в карельской зоне. Сейчас одни представители крупного капитала обижены тем, что «крыша» стала тянуть с них не по понятиям. Другие, более дальновидные, опасаются, что примитивная алчность опричников может довести страну до взрыва, который сметет вместе с ними и баронов.
Устремления «фронды принцев» не идут дальше перезаключения контракта с путинской опричниной на более выгодных условиях. Остаться совсем без опричной крыши один на один с социальными низами олигархи не хотят. Дело не только в том, что опричнина защищает их от ярости народной при помощи полиции и боровковских судов. С помощью определенных подачек и имитации борьбы с «заворовавшимися олигархами» она обеспечивает лояльность режиму наиболее отсталой, патерналистски настроенной части социальных низов.
Без выполнения этой функции прикрытия опричнина олигархам неинтересна. Но выполнение этих функций связано с определенными издержками. Многие «деловые люди» считают крайне неэффективным выбрасывать на поддержку малоимущих государственные средства, которые можно было бы распилить. Кроме того, неизвестно, как далеко может завести имитация борьбы с олигархами. Вместо уступок «элите» опричники могут попытаться сбить протестную волну, скидывая на колья народного гнева вполне конкретных московских бояр, возомнивших себя английскими баронами. Это неизбежно будет радикализировать хотя бы часть фрондирующего истеблишмента, подводя ее к выводу, что опричники недоговороспособны и Путина пора сливать.
Значительная часть традиционно слабой в России буржуазно-либеральной оппозиции (в том числе и внесистемной) все свои надежды связывает с тем, что феодальные бароны добьются некоей хартии буржуазных вольностей. Это в перспективе приведет к трансформации их феодальной собственности в буржуазную, а полуабсолютистский режим постепенно перевоспитает в правовое государство. В возможность осуществить «либеральную модернизацию» России собственными силами эта часть оппозиции обоснованно не верит: ведь подобная модернизация в ее представлении неизбежно будет сопряжена с «болезненными» и «непопулярными» социальными издержками. На этом и основана концепция поддержки «продвинутым» и «креативным» средним классом «здравомыслящей» части господствующей элиты.
Наиболее правое крыло буржуазно-либеральной оппозиции ориентируется на поддержку сговора баронов с опричниками за счет общества. Их программу развернуто сформулировали Радзиховский и Сванидзе. Требования признания думских выборов сфальсифицированными и ухода с политической арены Крошки Цахеса заведомо невыполнимы. Возвращение Путина в президентское кресло 4 марта неизбежно, и пытаться помешать этому бесполезно. Необходимо сосредоточить усилия гражданского общества на том, чтобы добиться от этой Думы и от этого президента принятия законов, которые обеспечат более честные выборы в будущем и реально ограничат верховную власть, кому бы она ни принадлежала. Фактически речь идет о том, чтобы списать опричникам косяк 4 декабря и не препятствовать возвращению Путина в Кремль под обещание провести в дальнейшем реформу избирательного и партийного законодательства, частично снимающую барьеры на пути к участию в выборах независимых политических сил.
Многие даже очень правые либералы сегодня готовы такой вариант отвергнуть, справедливо указывая на то, что оставлять власть в руках опричников означает сохранять в неприкосновенности машину фальсификаций и беззакония. Их чаяниям в большей степени отвечает другой вариант: сделка «среднего класса» с гипотетическим радикальным крылом «фронды принцев». Путина сдают, новое правительство формируют либеральные бароны («партия бабла»), которые делятся со средним классом частью сэкономленного на урезании социальных программ. Цена вопроса для среднего класса: неприкосновенность результатов бандитской приватизации, размежевание с левыми силами, поддержка баронской (прохоровской) «новой правой партии» на внеочередных парламентских и отсроченных президентских выборах.
Реализация подобного сценария требует одного непременного условия: немедленного отстранения Путина от власти. Только в этом случае сформированная в результате государственного переворота 4 декабря Дума с большинством заединщиков готова будет проголосовать за отсрочку президентских выборов и собственные досрочные перевыборы. А заодно и утвердить новые правила этих выборов.
Но заставить занимающего ныне пост президента РФ Дмитрия Медведева уволить кабинет Путина можно будет лишь в том случае, если явно выраженная воля большей части господствующей элиты будет подкреплена явно выраженной волей не только «восставшего среднего класса», но и значительной части социальных низов. Отсюда следует, что если буржуазно-либеральная оппозиция действительно хочет чего-то добиться, она должна предложить некий «социальный компромисс» низам и заставить присоединиться к нему фрондирующую часть элиты.
Только если отстранение от власти путинской клики пройдет в конституционных рамках, правящая элита может иметь гарантии, что послепутинская Россия хотя бы мораторий на смертную казнь сохранит. И только угроза выхода революционного процесса за конституционные рамки может принудить элиту на социальный компромисс. Взрыв станет практически неизбежен, если спецоперация по возвращению Путина в Кремль 4 марта будет сопровождаться еще более масштабными фальсификациями, чем спецоперация 4 декабря. Значит, оппозиция должна направить все свои усилия на то, чтобы сделать невозможным возвращение Путина в Кремль 4 марта без масштабных фальсификаций.
Решение этой задачи, вопреки утверждениям Радзиховского и Кудрина, представляется реальным, если внесистемной оппозиции удастся договориться о единой выборной стратегии с думскими оппозиционными партиями. Разумеется, претендующих на представительство интересов социальных низов КПРФ и справедливцев можно называть левыми лишь с очень большой долей условности. Однако поддержкой заметной части низов они реально пользуются. И именно эти партии сегодня имеют формальное конституционное и моральное право на формирование коалиционного правительства. Если бы не фальсификации, эти две партии располагали бы более чем половиной мест в Думе, возможно, даже без ЛДПР.
Да, часть голосов, полученных этими партиями 4 декабря, «одолжена» у либеральной оппозиции (голосование «за любую партию кроме…»). Поэтому составленное ими правительство обладало бы лишь частичной легитимностью. Но эта легитимность была бы заведомо полнее, чем у правительства, которое могла бы составить «фронда принцев» в сговоре с лидерами буржуазных либералов.
Поэтому наиболее сильным ходом буржуазно-либеральной оппозиции было бы следующее:
1. Добавить к требованию отставки кабинета Путина требование к президенту Медведеву передать мандат на формирование «правительства доверия» партиям думской оппозиции.
2. Заявить о поддержке 4 марта Сергея Миронова как более перспективной по сравнению с Геннадием Зюгановым консолидирующей кандидатуры для второго тура. Лично я готов проголосовать и за Зюганова, но многие не смогут преодолеть внутренний барьер.
3. Обратиться к Миронову с предложением заявить, что он видит свою миссию исключительно в подготовке условий для проведения перевыборов как Думы, так и президента в течение года и назначит своим «переходным премьером» представителя КПРФ.
4. Предложить всем оппозиционным силам срочно согласовать между собой список изменений, которые должны быть в этот период внесены в законодательство о выборах и партиях.
Если такое соглашение внутри оппозиции будет достигнуто, само его наличие лучше любых переговоров подтолкнет «лучших представителей» господствующей элиты к тому, чтобы представить наконец на подпись президенту указ об отставке Путина.