Когда Путин пришел к власти, его, оказывается, недооценили — не поняли, какое большое зло может быть от этого маленького человека. Так сказал недавно один из лидеров «революции четырехтысячников» — революции, которую пытаются произвести люди, подчеркивающие, что у них доход не ниже четырех тысяч долларов в месяц. Деловые люди, возмущенные тех, что их обсчитали на выборах. Деловые люди ведь сами не обсчитывают и не дают себя обсчитывать, так? Никакой политики, чистая, как водка «Путинка», деловитость.
Искренность этих людей несомненна, и это еще раз напоминает, что искренность не синоним истинности. Ленин и Гитлер были искренни. Склероз и маразм не повреждают искренность, но делают ее бесполезной. Впрочем, верить в искренность четырехтысячников необязательно, потому что они сами постоянно подчеркивают, что искренность — качество не деловое.
Вот что обязательно, так это помнить, какие самые важные голоса украла «эта власть». Эта власть украла голоса людей, взорванных в Москве в 1999 году. О, как тогда взвыла прикремлевская интеллектуальная среда, напоминая о презумпции невиновности Кремля. Вы свечку держали? Вы через суд доказали, что именно по приказу Путина совершили чудовищное преступление, перед которым меркнет поджог Рейхстага? Вы что, заболели конспирологией?
А потом украли голоса детей и взрослых на Дубровке. А потом украли голоса бесланских детей. Эти голоса — не бумажки, это реальные голоса реальных людей, которые уже никогда не смогут прийти на митинг, которые не выскажут своего мнения о том, кто милее — Путин или Зюганов.
А потом еще украли голоса граждан Грузии ― помните 2008 год? Тогда тоже взвыли добрые русские люди — ах, грузины убили три тысячи человек, надо срочно миротворчеством заняться. Теперь они молчат и «не помнят», как доверились лжецам и агрессорам. Им не стыдно, но во всяком случае стараются не вспоминать. Но все-таки, нам нужно, чтобы русские войска, оккупирующие четверть территории Грузии, могли честно выбирать между Путиным и Зюгановым, или нам нужно убрать эти войска?
Точно так же нынешние «лидеры оппозиции» стараются не вспоминать, как нахваливали скромного трудягу Путина в начале его правления. Они ведь не просто «не рассмотрели». Хвалили за скромность, подтянутость, трезвость, четкость… Теперь-то они его оплевывают в стихах и прозе, срывая аплодисменты у четырехтысячников. Интересно — почему вдруг трусы осмелели? Нет, неинтересно. Система, видать, собирается менять очередного брежнева на очередного черненко, сделать это по-людски, без предварительного клокотания она не может, вот и скрежещет. К демократии и к жизни это отношения не имеет.
С четырехтысячниками все ясно. Это глубоко эшелонированная псевдооппозиция. Не потемкинская деревня, а потемкинская матрешка. Не нравится матрешка Жириновский — пожалуйста: матрешка Навальный, матрешка Зюганов… Имя им легион ― и все вышли из лакейской Кремля. Навальный — не из лакейской? Так ведь лакейская Кремля больше, чем кажется. Человек борется с коррупцией? Любимое занятие лакеев. Бороться надо с лакейством, с милитаризмом, с несвободой, а с коррупцией — это в последнюю очередь. Гитлер пришёл к власти, обличая коррупцию веймарской демократии. Создал абсолютно некоррумпированную СС — вот счастье-то!
Не говоря уже о том, что коррупция — понятие пошире воровства. Нынешние четырехтысячники любят подчеркивать собственную честность. Еще бы им красть, когда чекистская мафия монополизировала воровство! Однако не может быть назван честным коммерсант, который формально честно ведет дела в коррумпированной системе. Просто один крадет с полки буханку, другой крадет у нефтепромышленника сто миллиардов, а третий обслуживает того, кто украл сто миллиардов. Этот третий — честен? Ну-ну…
Четырехтысячники сами воруют голоса, когда заявляют, что это они ― сто тысяч человек на площади. Увы, даже в Москве нету стольких людей с таким окладом — точнее, большинство людей с таким окладом остались по домам или выполняли служебные обязанности, следя за теми, кто вышел на площадь. В основном на площадь вышли тридцатитысячники, и не долларовые, а рублевые. По московским меркам — бедняки. Бедняк из Урюпинска не может переехать в Москву, бедняк из Москвы не может переехать в Париж. Общее у них одно — озлобленность, ожесточение, всё то, что мешает думать и считать.
Вернейший критерий этого ресентимента — культ Навального. Когда еврей готов простить Навальному «патлатых чабанов» — ну как же, ведь не «пархатые жиды». Когда антиклерикал готов простить Навальному «православие — главная религия России» — ну как же, ведь «никакой дискриминации, в принципе». Ага, в принципе никакой дискриминации, вот в жизни дело другое — «особые отношения». А теперь он еще и в тюрьме посидел ― ну совсем молодец! И не диссидент, слава Богу. Он просто борется с коррупцией. Поможем товарищу!
Богу, конечно, слава, но коррупция — она как разруха. Не в Кремле, не в налоговой, не в спецслужбах, а в головах тех, кто готов по-ленински заключать союз хоть с чертом, лишь бы победить. Пусть Ельцин, лишь бы не Горбачев. Пусть Путин, лишь бы не Зюганов. Пусть Зюганов, лишь бы не Путин. Пусть кто угодно, лишь бы не демократия, свобода, нравственная и интеллектуальная опрятность, каждодневное политическое усилие по месту жительства и т.д. и т.п. — лишь бы не все то, что делает Европу Европой, Запад Западом.
К счастью, не поздно притормозить и повернуть. Пересчитать критерии подсчета. Пересчитать население ― нас уже меньше 140 миллионов, но нас еще достаточно много, чтобы не зацикливаться на двух десятках коррумпированных персонажей, чтобы родить спрос на Сахарова и Гавела. В России не Гавелов нет, в России спроса на Гавела нет — ну вот за рождение этого спроса в наших душах!