Начало статьи читайте здесь
Большая двойка
Экономист Фред Бергстен (Fred Bergsten) первым ввел в обиход термин «Большая двойка», который стал обозначать стратегическое партнерство США и Китая. В своей вышедшей в 2005 году книге «The United States and the World Economy» (США и мировая экономика) Бергстен утверждает, что без сотрудничества между Вашингтоном и Пекином нельзя эффективно решить ни одну неотложную проблему в мире. В конце концов, Соединенные Штаты и Китай это, соответственно, ведущий сложившийся рынок и ведущий формирующийся рынок, две самые крупные мировые экономики, самые крупные торговые державы, а также самые крупные загрязнители окружающей среды. Китай это крупнейший в мире кредитор, а Соединенные Штаты стали самым крупным в мире заемщиком. Просто невозможно перебалансировать мировую экономику, придать новые силы международным торговым переговорам, приняться за решение проблем климатических изменений, если Вашингтон и Пекин не возьмут на себя составление планов, издержки и риски.
Партнерству между США и Китаем не надо придавать формализованный вид. Что касается многочисленных проблем безопасности от Ирана и Северной Кореи до отношений между Индией и Пакистаном, и между израильтянами и палестинцами, то бывший американский советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский предлагает «неформальную большую двойку» — партнерство, основанное на сложной взаимозависимости, которая связывает воедино будущее двух стран.
Но что понадобится для того, чтобы Вашингтон и Пекин сформировали такое партнерство?
Во-первых, Пекину придется прийти к решению о том, что он может себе это позволить. Здесь речь не просто о продолжении экономической экспансии Китая, производящей глубокое впечатление. Китаю нужен обширный, благополучный и уверенный в себе средний класс, который будет крайне заинтересован в успехе своего государства. Легитимность внутри страны важна для лидерства в международном масштабе. Китаю также придется создать устойчивый баланс в своей экономике, перенеся центр тяжести в развитии с мощной экспортной зависимости на рост потребления внутри страны. Но при этом ему нельзя разрывать сцепку с западными потребителями в такой степени, которая приведет Китай к изоляции от остальных крупнейших мировых экономик. Следующему поколению лидеров Китая придется увидеть в сотрудничестве с Вашингтоном экономически выгодный путь к инвестициям в глобальную систему, которая будет работать на благо КНР.
Как это ни парадоксально, «Большая двойка» потребует от китайских политиков отказа от дорогостоящего военного строительства, которое отвлекает ресурсы от работ по перебалансировке экономики, а также создания прочной системы социального обеспечения для стареющего населения страны. Таким образом, Китаю придется полагаться на военную мощь США, которые будут защищать и отстаивать общественные интересы за пределами Азии. А для этого потребуется такой уровень взаимного доверия, который пока не достигнут. Американской экономике придется в достаточной мере восстановить свою энергию и жизнеспособность, дабы убедить налогоплательщиков, что Соединенные Штаты снова могут проводить более амбициозную внешнюю политику. Американским законодателями придется сделать так, чтобы экономическая перебалансировка в отношениях между двумя странами, явно дающая преимущества Китаю, поскольку она сужает пропасть благосостояния между США и КНР, не породила в американском обществе враждебность по отношению к Пекину. Но если взять все общие угрозы в их совокупности (от Северной Кореи и кибератак до нефтяных цен), то партнерство в сфере безопасности может войти в привычку.
Однако миру «Большой двойки» не нужны другие державы и альянсы государств, обладающие достаточной политической и экономической мощью, чтобы конкурировать с США или с Китаем. В этом сценарии Евросоюз ожидает раскол или неуверенное продвижение к менее динамичному будущему. Японское правительство не сумеет в полной мере оживить свою экономику, а новые державы, такие как Индия, Бразилия, Турция и прочие, не смогут усилиться в достаточной степени, чтобы играть заметную и независимую роль на мировой арене. В этом сценарии американо-китайское лидерство будет незаменимым.
Есть много причин, почему мир «Большой двойки» маловероятен. Во-первых, отсутствует исторический прецедент прочного и многомерного партнерства между двумя самыми сильными в мире государствами, особенно когда у них такие разные политические и экономические системы. Если ход событий не приведет Китай к фундаментальной политической реформе и не разрушит государственное господство на его рынках, то этим странам будет в любом случае очень сложно долго совмещать свои интересы. Также нет никаких гарантий, что китайское руководство когда-нибудь почувствует себя достаточно уверенно, чтобы страна согласилась на такую роль. В последние годы очень многие призывают к созданию «Большой двойки», однако китайцев среди них нет ни одного. Неспокойная переходная эпоха «Большого нуля» вряд ли это изменит. Кроме того, крайне маловероятно, что Соединенные Штаты и Китай выйдут из этой эпохи с новой уверенностью в себе и в своих силах, особенно если учесть, насколько амбициозны китайские планы реформ, и насколько не защищен средний класс Америки.
Далее, трудно себе представить, что Китай и Америка будут единственными странами, у которых после периода «Большого нуля» амбиции сохранятся в целости и сохранности. Что бы ни случилось с еврозоной, квалифицированная рабочая сила Европы и ее традиции новаторства усиливают шансы на то, что она сохранит свою работоспособность и жизненные силы на долгие годы. Япония также неоднократно сталкивалась с неудачами, но это по-прежнему третья в мире экономика. Нет также оснований полагать, что развитие в ведущих формирующихся державах затормозится настолько, что они утратят свое постоянно усиливающееся влияние. Рост у них может замедлиться, но только катастрофа поистине глобальных масштабов вернет нас к двухполярному миру.
Продолжение следует…
(«Foreign Policy«, США)
16.05.12.