Что же там было в Новочеркасске в самом начале июня пятьдесят лет тому назад? Вспышка народного самосознания, обретение чувства собственного достоинства? Было и первое, и второе и третье – тотальное несогласие народа с властью. И оторопелое несогласие власти с народом. Глухое несоответствие между властью и народом есть всегда, но чтобы довести все это до неподконтрольного гнева и взрыва, нужно было постараться с особым цинизмом.
Вспомните, те, кто может, этот 62-й, а еще и 61-й! Шестьдесят первый — это не только Гагарин, не только молодые и настоящие фронтовики, но и обещание коммунизма в отдельной взятой стране. Да-да, в октябре на том самом Двадцать Втором съезде приснопамятной КПСС так было и сказано: мол, через двадцать лет все будем в полном «коммунизьме». Хорошо мечтать, когда ни за что не отвечаешь. Это я не про отдельного маленького человека, а про нашу разнообразно «упомянутую» власть – хоть советскую, хоть теперешнюю, единороссовская. Эта тоже обещает углубить, расширить и поднять…
Вот и коммунисты всяко-разно наобещали, а через семь месяцев на пути в коммунизм – бамс! – в СССР вдруг не стало еды, не помогла тогда и вздыбленная казахстанская целина. Дохозяйствовались большевички до ручки – и что делать? Да поднять цены и на самое насущное – хлеб, мясо и масло! И добро бы только цены, а то ведь нормы выработки на заводах и фабриках тоже. Не выполнишь взятый с потолка план – можно сразу, не отходя от станка, класть зубы на полку. Не тогда ли родилась присказка-безнадега «хочешь жни, а хочешь куй — все равно получишь…»?
Неужели никто во власти не просчитал реакцию населения? Да плевать власть хотела на реакцию – она Америку догоняла. И на полном серьезе, посчитав, что все дело в американском допинге – кукурузе. «Дорогой Никита Сергеевич» хотел не только скотину, но и строителей светлого будущего накормить оной. Кто-нибудь едал хлеб из кукурузной муки – пеклеванный назывался? Нет? Не стоит и пробовать! Что американцу здорово, то советскому человеку поперек.
И вот растянулись очереди по городам за всем сразу, но самые большие за хлебом и керосином. О, керосинки, керогазы… Запах супа пополам с запахом керосина до сих пор отдает мечтою о райских коммунистических кущах. Но и такой еды недоставало рабочему человеку. А тут еще директор того самого электровозостроительного завода, что забастовал первым, возьми да с дуру и брякни: «Не хватает на мясо, ешьте пирожки с ливером!» Вошел, засранец, в историю как королева Мария-Антуанетта с пирожными.
Вот эти неосторожные слова и стали детонатором. С одной стороны — смягчение режима, что назвали оттепелью, с другой – отношение к народу как бессловесной твари. И где было людям искать правду? Кремль далеко, под боком только горком партии – туда и двинулись все пять тысяч человек. И пошли по улицам слаженными колоннами. И пели не что-нибудь, а «Вихри враждебные веют над нами»! Те вихри до сих пор веют над страной. И не они ли навевают мечту об анархии как о естественном способе существования человека?
А у горкома манифестантов с лозунгами и песнями встретили. Горячим автоматным огнем. Положили людей на площади, окровавили, но до сих пор так не сосчитали жертв той бойни: то ли 24 погибших, то ли 33, и раненых не то 39, не то 90 человек. Человек! Да кто ж единицы считает, когда только-только перестали изводить народ миллионами. Но как это согласовывалось с моральным кодексом коммуниста, который на том же Двадцать Втором съезде и приняли? А с тогдашним советским лозунгом «все для блага человека»? Да какие там лозунги и кодексы – словесная шелуха, когда один восставший город мог поднять всю страну.
Ведь тлело и горело тогда во многих местах: и Тбилиси, и Краснодар, и Темиртау, и Кировабад, и Бийск, и Слуцк, и Фрунзе, и Нальчик… и далее по всей стране. Надо сказать и в те времена, народ на дыбы поднимал милицейский беспредел, но вот в Новочеркасске протест был беспримесно социальным. Это и было самым опасным для тогдашнего руководства страны. Как сейчас требование свободы. Ох и напустила власть полные штаны, хотя и должна были знать, что революции делаются не в провинции, а исключительно в столицах. Это теперь в столицах делаются еще и выборы.
А тогда, в июне 62-го, пошли в Новочеркасске аресты, и не тех, кто отдел приказ стрелять, а самих недорасстрелянных. Виновных находили просто – все тогдашние несогласные с политикой «коммунистической партии и советского правительства» были предусмотрительно засняты-пересняты секретной службой. Зря, что ли, ели свой песий хлеб все эти вчк-нквд-мгб-кгб. Точно так это делается и сейчас, но теперь все больше милицейским управлением «Э». Да и проще все стало – электронное слежение на что? Потому-то не стоит брать на акции мобильники. А тогда советским властям пришлось изрядно повозиться.
Вот хотя бы с ответом на вопрос, а кто зачинщик? И потому как при всяком стихийном восстании главари еще не успели выявиться, пришлось власти самой назначить таковых. И выделили семерых самых активных. А потом по приговору суда и расстрелять, и еще больше ста человек погнать по этапу в лагеря. Только кто в СССР знал об этом? Коммунисты и эту страницу вычистили из истории своих деяний. Для этого и жертв хоронили тайно, и переписку контролировали, и радиолюбителей пеленговали. И не то что за границу не просочилось, но даже за пределы города. А город еще долго успокаивался. Но так и остался в одиночестве со своим горем почти на тридцать лет.
Да, времена изменились, и теперь что случись, уже не скроешь ни убитых, ни раненых, ни осужденных. Но власть все так же жестока, коварна и беспринципна. И, если проговорившийся пресс-секретарь нынешнего властителя лично готов выпустить требуху из каждого оппозиционера, то на что способен его патрон, догадаться нетрудно. Для таких правителей как Путин Новочеркасск — вовсе не трагедия, а пример эффективных и решительных действий власти. И если бы не активы за границей, то и он бы так смог, и он бы не дрогнул, и он бы отдал приказ…
А пока лихорадочно мечется: то в логово забьется, и выглядывает из-за штыков: как там, Москва, угомонилась, то помчится одаривать самых преданных и начал с уральского холуйка — за готовность «разобраться» сделал «смотрящим» по Уралу. Вот только верного тона с оппозиционерами никак найти не может: то вербовать пытается, то пугает непомерными штрафами и тюремными сроками, а то вдруг нервы сдают, и тогда начинает гонять протестующих из угла в угол… Эх, вот если бы как в Новочеркасске заткнуть им всем глотки свинцом!
Ну, с этим, нелегитимненьким нашим, все ясно, а что же сами оппозиционеры? Что для них те давние события в небольшом южном городе? Да, неоднозначное событие, неоднозначное… К тому же новочеркасские работяги, как когда-то молодогвардейцы, обошлись без всякого политического руководства. И потребовали они тогда не свобод и хлеба, а только хлеба. А это с точки зрения, хоть социал-демократа, хоть либерала есть политическая незрелость масс. Да и пролитая кровь, знаете ли… Но разве бунт в Новочеркасске был тем самым русским бунтом, беспощадностью которого пугают друг друга и левые и правые? Беспощадной была сама власть. Как всякая власть в России. А нынешняя…
А нынешняя власть, изо всех сил имитирующая советский «большой стиль», еще и до омерзения мелкопакостна. До чего дошла — приказала по-крысятнически отбирать кусок хлеба и лишнюю копеечку у протестантов на улице. Так что борьба с этой гопотой будет не только долгой, но и тошнотной. Вот только нынешние противники режима ведут себя так, будто сопротивление с них и началось. Да нет, ребята, не вами началось, не вами и закончится. И когда выйдете в следующий раз на площадь, не забудьте про Новочеркасск. Вспомните тех, кто не побоялся дойти до конца. Не бояться и всем вам!