Интернет-ресурс «Кавказская политика» публикует полный текст доклада, подготовленного Фондом «Наследие» (Heritage Foundation) – стратегическим аналитическим центром США, занимающимся широким спектром исследований в области международной политики. Фонд имеет консервативную направленность и в свое время получил известность тем, что продвигал идею противостояния советской «империи зла».
Составитель доклада – Ариэль Коэн, ведущий эксперт по изучению России, Евразии и международной энергетической политики; эмигрант из России, получил образование в области права в Израиле, переехав в США, получил степень магистра, а затем доктора права в Университете Тафта, член редакционного совета ряда американских журналов.
В переводе сохранены формулировки, терминология и контент оригинала.
Преамбула
Исламистское повстанческое движение на российском Северном Кавказе угрожают превратить регион в убежище для международного терроризма и дестабилизировать весь регион, который является важным центром нефте- и газопроводов, находящихся на пороге Европы. Ни чрезмерное использование Россией военной силы, ни ее массивная экономическая поддержка региона, похоже, не позволяют урегулировать ситуацию. США, их друзья и союзники должны внимательно отслеживать происходящее в регионе. В то же время, США должны работать с соседними странами в целях повышения их безопасности на границе. США должны также поощрять и работать со странами Ближнего Востока, чтобы остановить поток денежных средств исламистским террористическим организациям.
Российский Северный Кавказ становится одним из самых нестабильных регионов в мире и очагом для международной террористической деятельности, где не действуют никакие законы. И это несмотря на проводимые Россией уже более двух десятилетий военные операции и неоднократные заверения со стороны ее правительства о том, что мир был достигнут. Поскольку Россия продолжает терять контроль над регионом, он становится мощной сырьевой базой для исламистских террористических организаций и организованной преступности и даже может дать импульс ещё более мощному террористическому движению в России и за ее пределами.
Исламистские террористы из самопровозглашенного Имарата Кавказ уже проводили атаки на энергетические инфраструктуры, поезда, самолеты, театры и больницы. Они все активнее участвуют в террористической деятельности в Западной Европе и Центральной Азии, включая Афганистан. Исламистские повстанцы Северного Кавказа являются частью глобального радикального исламистского движения, которые глубоко и непримиримо враждебны Западу и США.
Российские планы по борьбе с повстанцами частично провалились, омраченные чрезмерным применением силы и непрекращающимися нарушениями прав человека. В гражданском и военном руководстве России прослеживается тенденция к проведению скорее контртеррористических операций, чем к использованию других, более широких возможностей для борьбы с повстанцами.
Для постепенного снижения количества боевых действий правительство России осуществило множество программ по экономическому восстановлению и развитию, предоставив Северному Кавказу миллиарды долларов в качестве помощи за последние несколько лет. Российское руководство инвестировало немало средств, чтобы обуздать привлекательность радикального ислама среди молодежи. Но в целом экономические и социальные перспективы этого региона остаются мрачными из-за нерешенных проблем с безопасностью (по причине неуклюжей политики в этой области), повсеместной коррупции и бесхозяйственности правительства России.
Таким образом, вся стратегия борьбы с повстанцами в России находится под вопросом. Ее основной целью является «сделать так, чтобы местное население боялось правоохранительных органов меньше, чем повстанцы». Но чрезмерно насильственный российский подход часто приводит к полярно противоположным результатам. После распада в 1991 году Советского Союза на Северном Кавказе имели место две крупномасштабные войны и многочисленные столкновения, что привело к сотням тысяч жертв и внутренним перемещенным лицам. Одновременно с этим страх перед терроризмом распространился по всей России.
Распространение неуправляемости на Северном Кавказе способствует возникновению исламистского убежища, а вместе с этим – террористических учебных заведений, религиозных центров идеологической обработки и узлов организованной преступности. Это должно быть поводом для беспокойства Соединенных Штатов.
Угрозы нестабильности на Северном Кавказе
Угроза, происходящая из нестабильности на Северном Кавказе, состоит из трех частей.
Во-первых, наличие такого неуправляемого анклава в Юго-Восточной Европе ставит под угрозу стабильность границ дружественных стран и союзников США, таких как Грузия и Азербайджан. Из-за волнений на Северном Кавказе возрастает угроза безопасности двух стран, которые уже имеют проблемы с безопасностью на границах в связи с конфликтами между Грузией и Россией, Азербайджаном и Арменией. Плохо охраняемые границы увеличивают риски трансграничной террористической деятельности. Например, Панкисское ущелье в Грузии служило плацдармом для чеченских боевиков во время второй чеченской войны и служило «жизненно важным связующим звеном с внешним миром, которое не находилось под прямым контролем России». Прозрачные границы используются также в качестве подходящих маршрутов для нелегального трафика наркотиков, оружия, людей и даже ядерных материалов. Такая преступная деятельность может негативно повлиять на отношения Америки с Россией, государствами Южного Кавказа и Европы, а также нарушить материально-техническое обеспечение операций Соединенных Штатов в Афганистане.
Во-вторых, Северный Кавказ представляет собой глобальную угрозу в качестве потенциальной террористической базы в непосредственной близости от европейских союзников США. Некоторые террористы уже действуют в Европейском союзе (ЕС), а недавнее раскрытие в Чехии ячейки Джамаата Шариат (Дагестанский Фронт) и арест ее членов наглядно иллюстрирует это. На данный момент такие случаи редки и незначительны, но многочисленные северокавказские диаспоры в России и Европе, вызывают у европейских властей, по всей видимости, все больше растущую озабоченность в плане безопасности. Местные террористические группы на Северном Кавказе слишком заняты борьбой с российскими властями, прессингующими повстанцев, чтобы представлять непосредственную угрозу для США и Европы. Некоторые эксперты оценили террористическую активность в регионе как «незначительную глобальную угрозу».
В-третьих, дестабилизация на Северном Кавказе угрожает не только России, но и безопасности всего Кавказа, включая Грузию, Армению и Азербайджан. Этот регион является ключевым центром пересечений север-юг и восток-запад. Нефте- и газопроводы, идущие с Каспийского моря в Западную Европу, проходят через Азербайджан, Грузию и Турцию. Большие запасы нефти и природного газа в бассейне Каспийского моря обеспечивают значительную часть энергетических потребностей Европы и смогут составить еще большую долю в ближайшем будущем, учитывая, что такие проекты, как газопровод Nabucco, уже находятся в оперативном режиме. Важность трубопроводов и их уязвимость в плане диверсионных операций превращают их в заманчивые цели для местных повстанцев.
Американские политики должны быть обеспокоены тем, что Северный Кавказ может превратиться в анархический рай для исламского терроризма и преступности. Безопасность друзей и союзников Америки, предотвращение появления террористического убежища на неуправляемом Северном Кавказе, а также обеспечение свободного потока энергоресурсов являются главными приоритетами США в этом неспокойном регионе. Таким угрозам не должно быть позволено развиваться.
Интересы Соединенных Штатов и их союзников могли пострадать от неспособности России адекватно реагировать на исламский экстремизм. Вашингтон должен разработать стратегию реагирования на потенциальные «перетекания» исламистских боевиков на Северном Кавказе. США и их союзники должны мониторить регион на предмет выявления ранних признаков опасности с тем, чтобы адекватно реагировать. Хотя бы скромные дополнительные инвестиции в разведывательные мероприятия, дипломатические усилия и укрепление потенциала друзей и союзников США могли бы помочь смягчить рост исламистских угроз и последствий ошибочной политики России.
Кровавая история Северного Кавказа
Борьба между русскими и народами Северного Кавказа имеет кровавую историю, насчитывающую более двух столетий. Российская империя завоевала и колонизировала Северный Кавказ во второй половине XVIII века и продолжала воевать там в течение почти 100 лет. Столкновения происходили также и при советской власти. В последние десятилетия, однако, радикальный ислам превратил конфликт, изначально подразумевавший борьбу за независимость, в театр военных действий в контексте более широкого и глобального исламистского нашествия, намеренного использовать терроризм для превращения российского Северного Кавказа в Имарат Кавказ. В случае успеха, Северный Кавказ станет плацдармом для дальнейшей исламистской экспансии в регионе.
Результатом этих войн стал рост межнациональной розни в России. Многие россияне с презрением смотрят на северокавказские мусульманские этнические группы, как на стоящих ниже по степени развития людей в сравнении с остальным славянским, православным населением. В то же время, радикальный ислам становится все более популярным среди молодежи, что позволило исламистским группировкам расширить пропагандистскую, вербовочную и террористическую деятельность в регионе. Экстремизм также распространяется с Северного Кавказа в остальные регионы России, создавая потенциал для радикализации других мусульманских групп, таких как татары и башкиры. С точки зрения коренного населения, ислам всегда был знаменем войны против русских православных христиан и неверующих коммунистов.
Ислам имеет глубокие корни в регионе. Арабские захватчики привнесли ислам на Кавказ в VIII веке. Вскоре после этого большинство людей на Северном Кавказе приняли ислам, в то время как народы на юге, в том числе грузины и армяне, оставались православными. В конце XVIII века и до начала XIX века, в то время как регион находился под влиянием Персидской и Османской империй, Российская Империя осуществляла массированные вторжения на Кавказ. Несмотря на ожесточенное сопротивление, царские войска, в конечном счете, одержали победу в Кавказской войне и завоевали регион во главе с генералами, которые использовали тактику выжженной земли для достижения своих целей. Однако, после завоевания народы Северного Кавказа, находясь на достаточном удалении от российской власти и продолжая следовать мусульманским религиозным обычаям, смогли легко сохранить свою исламскую идентичность, которые в основном следуют учениям суфийских тарикатов.
Мусульмане Северного Кавказа увидели в крахе царской империи и большевистской революции возможность положить конец вековой оккупации. Но Красная Армия беспощадно подавила эти устремления, используя химическое оружие и военно-воздушные силы. В 1944 году Сталин депортировал сотни тысяч чеченцев и ингушей Северного Кавказа с их родины в Среднюю Азию, несмотря на то, что тысячи людей этих национальностей погибли в борьбе с фашистами, сражаясь в рядах Красной Армии. Сталин опасался, что народы этого региона будут эффективно противостоять его планам всеобщей русификации. Никита Хрущев, советский лидер в 1953-1964 годах, позволил чеченцам и ингушам вернуться на родину в 1956 году. Тем не менее, переселение и секуляризация способствовали превращению ислама в маргинальную религию. Кроме того, отсутствие в советские времена образованных, умеренных имамов привело к сегодняшнему засилью иностранных экстремистских проповедников и террористических эмиссаров, которые помогли навязать радикальный ислам бедному и отчаявшемуся населению, и особенно молодежи.
В 1991 году Джохар Дудаев, бывший советский генерал ВВС, был избран президентом Чечни. После падения Советского Союза он объявил о независимости Чечни от новой независимой России, аргументируя тем, что если советские республики получили независимость, то и Чечня должна быть независимой. В 1994 году президент Ельцин санкционировал начало операции с участием военных и спецслужб, которая подразумевалась как короткая быстрая кампания по подавлению сепаратистских волнений. Министр обороны России Павел Грачев пообещал Борису Ельцину «взять Грозный с помощью одного десантного полка в течение четырех часов».
Последовавшие за этим боевые действия были жестокими. Были убиты тысячи российских военных и повстанцев. Более 70 000 гражданских лиц погибли, а сотни стали внутренне перемещенными лицами. Чеченские повстанцы, можно сказать, одержали победу. Российское руководство вывело войска из Чечни и в 1996 году подписало Хасавюртовские соглашения, в которых де-факто призналась независимость Чечни. После победы местная экономика рухнула, безработица выросла, а национальное правительство стало неэффективным. Местные банды и радикальные группировки использовали этот вакуум власти для ввода законов шариата в некоторых районах, организации работорговли, нападений и грабежей русских деревень. Преступная деятельность приобрела массовый характер. В результате Чечня обрела свою новую автономию, скомпрометированную появляющимися исламистскими террористическими правилами.
Вторая чеченская война
К 1999 году характер российско-чеченского конфликта резко меняется, радикальный суннитский исламизм становится важным фактором в повстанческом движении Чечни. Кроме того, вместо бывших советских офицеров, проповедовавших национализм, национальными чеченскими лидерами стали воинствующие исламисты. Впервые прозвучали известные иностранные имена. Аль-Моганнед и Ибн аль-Хаттаб, саудовские эмиссары Аль-Каиды, содействовали дальнейшей радикализации движения в Чечне. Исламисты рассматривали Северный Кавказ как «территории, оккупированные неверными», а их борьбу – как оборонительный джихад (священную войну).
Летом 1999 года Шамиль Басаев, эмир (военачальник) чеченских исламистов, напал на соседний Дагестан. Вторая чеченская война началась, когда Владимир Путин стал премьер-министром при президенте Ельцине. В 2000 году Россия отбила Грозный, восстановила контроль над этим регионом. На этом де-факто и закончилась независимость Чечни.
Хотя воззрения традиционной исламской суфийской секты Накшбанди остаются доминирующими в повседневной жизни среди старших чеченских правительственных чиновников и в большинстве районов Северного Кавказа, боевики, как правило, следуют более радикальным учениям салафитской секты, насаждаемым проповедниками из стран Ближнего Востока. Послания об эгалитаризме, борьба с коррупцией и несправедливостью, вызванной действиями местного чеченского правительства, делают салафизм все более популярным среди молодежи и людей, пострадавших от войны.
Северокавказский терроризм с 1999 года
Несмотря на восстановление контроля России над Чечней, террористическая активность в российских городах значительно возросла. В соответствии с глобальной базой данных по терроризму, Россия занимает седьмое место в мире по числу терактов в период между 1991 и 2008 годами. В результате более 1100 террористических актов погибли свыше 3100 человек, а 5100 получили ранения.
Басаев был главным вдохновителем крупных терактов в России в период между 1999 и 2006 годами, среди которых наиболее нашумевшие – нападение в 2002 году на театральный центр на Дубровке в Москве и на школу в Беслане, сопровождавшиеся захватом заложников. Следует отметить, что в обоих случаях при освобождении заложников именно неумело организованные российским правительством штурмовые операции привели к многочисленным жертвам.
При Басаеве идеология салафизма/ваххабизма стала в регионе наиболее влиятельной, чем когда-либо раньше. После того, как в 2006 году российские войска нейтрализовали Басаева, Доку Умаров, новый лидер, укрепил связи с местными радикальными салафитскими исламскими общинами (джамаатами) и провозгласил Имарат Кавказ. Это стало своего рода панкавказской террористической группировкой, поставившей своей целью создать исламский эмират, состоящий из всех республик Северного Кавказа, включая Дагестан, Ингушетию и Кабардино-Балкарию.
Американское правительство осознало опасность, которую представляет Умаров. В мае 2011 года правительство США предложило в качестве вознаграждения 5 миллионов долларов за информацию, которая помогла бы его задержать. В июне 2011 года журнал “Форбс” включил Умарова в список 10 самых разыскиваемых в мире преступников. А ранее 10 марта 2011 года Совет Безопасности ООН постановил, что Умаров связан с Аль-Каидой Усамы Бен Ладена или Талибаном через «Исламский джихад», Исламское движение Узбекистана, разведывательно-террористическую группу «Риядус-Салихийн» и Диверсионный батальон чеченских мучеников, который несет ответственность за многие громкие теракты в России. Правительство США вынесло определение, что Умаров и Имарат Кавказа причастны к террористической деятельности и поддержке «террористов, террористических организаций или террористических актов».
Нападения Басаева выглядели по сути как партизанские операции, направленные против российских гражданских лиц с целью оказать давление на правительство России и вынудить ее уйти с Северного Кавказа. Именно во имя этих целей произошел захват заложников на Дубровке в 2002 году, когда в Москве погибло 170 человек. Именно по этим причинам в 2004 году в Беслане взяли заложников и устроили массовые убийства в Северной Осетии. Общее количество погибших в том году составило 331 человек, в том числе 186 детей.
Чтобы противостоять этому натиску терроризма, российские военные и силы безопасности продолжили операции в регионе. После смерти Басаева в 2006 году Умаров увеличил интенсивность и частоту нападений на силы правопорядка, государственные учреждения, а также жизненно важные гражданские объекты. Среди них взрывы поездов «Невский экспресс» на маршруте Москва – Санкт-Петербург в 2007 и 2009 годах, двойной теракт на Московском метрополитене в 2010 году и теракт в аэропорту Домодедово в январе 2011 года. Несмотря на то, что Умаров является вдохновителем большинства террористических актов в России, глобальное исламистское террористическое движение опирается главным образом на многочисленные местные радикальные исламские джамааты. Эти группы имеют независимый потенциал для террористической деятельности. Таким образом, устранение Умарова не решит проблему исламского терроризма. Его смерть кардинально не изменит уровень террористической активности или структуры террористических организаций в регионе.
Северный Кавказ и глобальное исламистское движение
Одним из зловещих сценариев развития ситуации было предположение, что Аль-Каида и другие зарубежные экстремистские организации на Ближнем Востоке и в Центральной Азии увеличили свою финансовую и моральную поддержку радикальных исламистских движений на Кавказе. Наиболее значимая координация с глобальным террористическим движением осуществлялась через Халеда Юсуфа Мухаммеда Аль Эмирата (по прозвищу Моганнед), уроженца Саудовской Аравии и члена Аль-Каиды, который прибыл в Чечню в 1999 году, и Догера Севдета (псевдоним Абдулла Курд), международного координатора террористических ячеек Аль-Каиды. Моганнед был лидером арабских и иностранных боевиков на Кавказе и одним из лидеров повстанческого движения в Чечне. Оба Моганнед и Курд были уничтожены российским спецназом в апреле 2011 года.
Кавказ находится в поле зрения Аль-Каиды полтора десятилетия. Айман Аль-Завахири, нынешний лидер Аль-Каиды, посетил регион в середине 90-х и даже некоторое время провел в российской тюрьме. Аль-Завахири назвал Кавказ одним из трех главных фронтов в войне против Запада.
Недавно Аль-Каида на Аравийском полуострове (АКАП), наиболее активная и опасная ячейка Аль-Каиды, расширила свой глобальный охват. Например, АКАП в переведенной на русский язык статье из он-лайн журнала Аль-Каиды «Inspire» (внушать) призвала привлекать экстремистов на Северный Кавказ и в другие мусульманские регионы России. Кроме того, данные показывают, что террористы, подготовленные на Северном Кавказе, присоединились к Аль-Каиде и другим операциям в Вазиристане (горный регион на северо-западе Пакистана).
Кроме того, Доку Умаров дал понять, что Кавказ является неотъемлемой частью глобального джихада: «После изгнания кафиров (неверных), мы должны отвоевать все исторические земли мусульман, и эти границы находятся далеко за пределами Кавказа». Он также заявил: «Все, кто напал на мусульман, где бы они не находились, являются нашими врагами, общими врагами». Умаров недавно вновь подтвердил свою приверженность джихаду, заявив, что хотя «многие из эмиров и лидеров были убиты, джихад не остановится, а наоборот, расширится и укрепится», и что «смерть лидеров джихада не может остановить процесс возрождения ислама».
Решение Кадырова
После первой чеченской войны правительство России посчитало, что лучший способ решения вопросов безопасности и экономических проблем на Северном Кавказе, это субсидирование экономики и поддержание жестокого полицейского государства. Шейх Ахмад Кадыров был прокремлевским президентом Чечни после второй чеченской войны. Он боролся в рядах повстанцев в первой чеченской войне, но перешел на сторону России из-за растущего влияния ваххабизма среди чеченских боевиков. Он был убит 9 мая 2004 года в Грозном. Во время парада в честь победы Советского Союза во Второй мировой войне под трибуной, где он находился, сработало мощное взрывное устройство. В 2007 году Владимир Путин назначил Рамзана Кадырова, сына Ахмада, президентом Чечни. В течение первого президентского срока Рамзана Кадырова Грозный был восстановлен.
Несмотря на этот очевидный успех, Кадыров привлек внимание международного сообщества. Чтобы увеличить свою популярность среди верующих, он легализовал многоженство в нарушение российского права. Он также построил самую большую мечеть в Европе, которая, по его словам, является символом мирного чеченского исламского самосознания. Кроме того, он объявил годовщину смерти своего отца днем национального траура и санкционировал конкурс эссе на тему «героической личность Рамзан». Многие критикуют эти грандиозные схемы, полагая, что они представляют собой культ личности Кадырова.
Во время своего правления, и Ахмад, и Рамзан Кадыровы использовали жестокие, репрессивные меры как против террористических групп, как и гражданского населения. После второй чеченской войны, Ахмад и Рамзан Кадыровы интегрировали бывших повстанцев в свои государственные силы безопасности, которые многие обвиняют в похищениях людей и пытках. Специальный докладчик ООН заявил, что «проправительственные силы в значительной степени пользуются теми же методами, что и террористы, … терроризируя гражданское население». Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе осудила Рамзана Кадырова за военные преступления в Чечне, а Комиссия США по международной религиозной свободе рекомендовала ввести запрет на выдачу ему виз и замораживание его банковских активов. Несмотря на отсутствие прямых доказательств, его подозревают в военных преступлениях, убийствах некоторых своих политических оппонентов и критиков, в том числе в убийстве в 2006 году журналистки Анны Политковской и убийстве в 2009 году правозащитницы Натальи Эстемировой. Все это вызывает подозрения у российских и западных защитников прав человека.
В ответ Кадыров раскритиковал США как врага России и Чечни, обвиняя их в поддержке терроризма на Северном Кавказе. В самом деле, антизападная риторика стала распространенным явлением в речи Кадырова, обеспечивая последовательную и умышленную дезинформацию о конфликте в этом регионе. Например, в сентябре 2009 года в интервью он с напором рассуждал: «Все это [региональный конфликт] дело рук Запада. Мусульманский мир им [повстанцам] не помогает…. Они не являются “борцами за свободу”, это очень хорошо подготовленные террористы. Мы находимся в состоянии войны с американскими и британскими спецслужбами. Они сражаются ни против Кадырова, ни против традиционного ислама, они сражаются против суверенного российского государства».
Кадыров не придумал эту риторику. В 2008 году в своей речи Путин прокомментировал конфликт на Северном Кавказе: «Здесь мы столкнулись с открытым подстрекательством сепаратистов со стороны внешних сил, заинтересованных в ослаблении и, возможно, гибели России». В то время как Кремль официально не поддерживает экстремальную позицию Кадырова, он молчаливо соглашается с его словами и действиями, которые, очевидно, происходят из официальных заявлений Путина. Другие члены руководства России адаптируют антиамериканскую риторику более открыто. Например, в 2004 году депутат Госдумы Николай Леонов попытался обвинить США в убийстве россиянина Зелимхана Яндарбиева, бывшего чеченского лидера и исламистского идеолога на Северном Кавказе, чтобы избежать международной критики внесудебных действий правительства России. Перекладывание вины на США и Запад стало обычной тактикой в качестве отпора международному сообществу, критикующему жесткую тактику России на Северном Кавказе.
В то время как Кадыров и Кремль бравурно рапортуют по поводу улучшения ситуации в Чечне, в соседних республиках, особенно в Дагестане, наблюдается рост террористической активности. Это происходит в значительной степени потому, что боевики покинули Чечню из-за репрессивных действий Кадырова. В ответ соседи растиражировали «метод Кадырова», но использование там таких приемов, кажется, способствовало разжиганию ещё большей ненависти, усилению волнений и эскалации насилия. Президент Дагестана Магомедсалам Магомедов признал, что ситуация остается крайне тяжелой. Как представляется, террористы, легко пополняют свои ряды независимо от того, какое их количество убивают или арестовывают силы безопасности. В самом деле, Чечня стала свидетелем возрождения войны между российскими войсками и террористическими группами, что опять приводит к увеличению жертв. Чеченское правительство ответило тактикой более широкого использования мер запугивания, такие как сожжение домов родственников предполагаемых боевиков. Такая правительственная поддержка насилия, кажется, не убавила общественные симпатии к исламистам.
Экономическая топь
Одним из факторов, способствующих укреплению повстанческих настроений на Северном Кавказе, является тяжелейшая внутренняя экономическая ситуация. На протяжении многих лет Москва вкладывала миллиарды долларов в республики, но большая часть из них была растрачена и растаскана через коррупционные схемы и по местным родственным структурам. Поэтому экономика Северного Кавказа находится в неизменной стагнации. В результате, люди, особенно молодежь, в большей степени готовы присоединиться к террористическим организациям, чем когда-либо прежде, потому что исламисты выплачивают своим бойцам относительно стабильные зарплаты.
Частные инвесторы не спешат вкладывать деньги в регион из-за широко распространенного насилия, нищеты, бюрократической неэффективности и коррупции в правительстве. После распада Советского Союза, кавказские республики получают от 60 до 80 процентов своего бюджета в виде субсидий от федерального правительства, создавая тем самым зависимость от федеральной власти. Неудивительно, что уровень безработицы остается высоким, особенно в таких очагах террористической активности, как Ингушетия (53 процента безработицы), Чечня (42 процентов) и Дагестан (17,2 процента). Кроме того, многие люди в России, с Ближнего Востока и исламские сообщества всего мира делают религиозные благотворительные пожертвования (закат). Некоторые из этих средств, в конечном счете, попадают в руки террористов, делая закат одним из важнейших источников финансовой поддержки террористических организаций, в том числе на Северном Кавказе.
Для усиления экономического контроля над регионом президент Дмитрий Медведев объявил в начале 2010 года о создании Северо-Кавказского федерального округа (СКФО), административной единицы, объединившей семь республик Северного Кавказа. Премьер-министр Владимир Путин одновременно создал комиссии по социально-экономическому развитию Северо-Кавказского федерального округа в сфере надзора государственных программ в регионе. Медведев и Путин надеются, что такая реорганизация успешно перестроит экономику региона и создаст около 400 000 рабочих мест в ближайшие годы. Тем не менее, этих целей будет трудно достигнуть без решения коренных причин экстремизма и коррупции.
В отличие от многих других регионов России, Северокавказский регион не богат природными ресурсами, за исключением нефти в Чечне, и не имеет развитой промышленности. Александр Хлопонин, полпред президента в СКФО, обнародовал долгосрочный многоступенчатый план развития до 2025 года. Этот план устанавливает ближайший годовой показатель роста в 10 процентов для СКФО. Для достижения этих целей, в двух из пяти основных программ правительство будет стараться развивать туристическую индустрию, используя горный рельеф региона. Тем не менее, эта цель является нереалистичной, учитывая, что национальная экономика выросла всего на 4 процента в 2010 году.
Зимняя Олимпиада 2014 года в соседнем Сочи может привести к экономическому буму, но зимние игры также могут стать мишенью для терроризма на Северном Кавказе. С учетом близости террористической базы от Сочи, Россия столкнется с беспрецедентными проблемами безопасности по сравнению со всеми предыдущими Олимпийскими играми.
Демографические тенденции: время не на стороне России
Мусульманское население на российском Северном Кавказе растет, и региональная экономика имеет все меньше возможностей поддерживать растущее население. В Северо-Кавказском федеральном округе проживает около 9,5 млн. человек, это на 6,3 процента больше, чем в 2002 году. В Российской Федерации ежегодный уровень рождаемости составляет11,05 родившихся на 1000 жителей, а смертность – 16,04 умерших на 1000 жителей, что свидетельствует о том, что количество населения сокращается. В 2010 году в СКФО уровень рождаемости составил 17,4 и смертности 8.7. Это указывает на то, что население там растет быстрыми темпами
Молодежь составляют большую часть растущего северокавказского населения, что усугубляет проблему безработицы. Многие, вероятно, вступают в радикальные исламские группировки. Данные переписи 2002 года выявили совокупные данные человека, в большей степени уязвимого для вербовки радикальными исламистскими группировками: безработный, холостой мусульманин до 30 лет с университетским образованием. Такой человек, по крайней мере, должен быть знаком с радикальной исламистской философией и будет находиться в числе наиболее привлекательных людей для вербовки исламистскими террористическими группами. На Северном Кавказе тревожно большое число людей подходят под эти критерии.
Время работает против Москвы. Без эффективных ответных мер радикальному исламу и успешной программы экономического развития Россия отдаст Северный Кавказ радикалам в долгосрочной перспективе, если не раньше. Согласно опросам, проведенным до взрывов в московском метро в марте 2010 года, 61 процент россиян боялись стать жертвой терроризма. Этот показатель резко вырос до 82 процентов и оставался на этом уровне после теракта в аэропорту Домодедово в январе 2011 года. По итогам опросов в 2009 и 2010 годах, лишь около половины россиян считают, что правительство могло бы защитить их от террористов. В 2011 году только 35 процентов считали, что терроризм можно победить.
Это общее неверие способствовало значительному росту ксенофобии и антимусульманских настроений в России. В декабре 2010 и январе 2011 года ультранационалисты устроили бурную сцену антииммиграционного протеста на Манежной площади в Москве, что привело к массовым арестам. В апреле 2011 года более сотни демонстрантов прошли по Москве в знак протеста против выделения миллиардов долларов в виде субсидий, которые пошли якобы на поддержание нестабильной экономической ситуации на южных окраинах России.
Тем не менее, упрек направлен не по адресу. Проведенный в России в 2009 году опрос общественного мнения показал, что 26 процентов респондентов назвали Соединенные Штаты в качестве главного источника террористической угрозы, в то время как 38 процентов обвиняли в этом чеченских террористов. Такие ошибочные настроения среди населения России могут еще больше повредить отношениям США и России. У Соединенных Штатов есть опыт сотрудничества с Россией в рамках ее усилий по пресечению терроризма. США должны проводить разъяснительную политику, чтобы русские понимали, что Америка находится на одной с ней стороне. Правительство России же должно правдиво оценивать реальность и прекратить возлагать вину на США за то, что уже 200 лет на Северном Кавказе неспокойно.
Отрицательные моменты российской контртеррористической концепции
Наиболее распространенным методом России в борьбе с повстанцами на Северном Кавказе является проведение военных и контртеррористических операций с участием правоохранительных органов, скомпрометированных коррупцией, внесудебными казнями и административными задержаниями. Кроме того, из-за плохо разработанной доктрины и тактики, также плохой подготовки личного состава, эти действия характеризуются как «желание использовать огневую мощь вместо солдат», «беспорядочное использование огневой мощи», а также чрезмерным насилием и сопутствующим ущербом. Местные традиции «кровной мести» только способствуют росту насилия, превращая его в бесконечный цикл. Как пишет Гордон Хан: «Неизбежно происходят случаи, когда местное МВД проводит акции возмездия против членов семьи моджахедов не по приказу из Москвы, Грозного или Махачкалы, но в соответствии с действующей традицией кровной мести».
Официальная позиция Москвы по этому вопросу только усугубляет ситуацию. Общее официальное определение повстанцев Северного Кавказа и террористов – «бандиты», что предполагает полицейские методы, а не борьбу с терроризмом и контрдействия. При таком ошибочном определении не принимаются во внимание ни этнические, ни религиозные корни продолжающегося мятежа. Кроме того, из-за этого отсутствует формат процесса поиска и устранения бандитов, что открывает путь для коррупции и бессмысленного насилия против невинных гражданских лиц.
С конца 90-х годов Путин использовал нестабильность в регионе в качестве оправдания для «ограничения политических прав и свобод человека и оказания давления на средства массовой информации». Таким образом, обвинения в терроризме стали удобным инструментом. Российские и международные организации по правам человека продолжают критиковать такой подход Москвы. Так, 20 апреля 2011 года в совместном письме Медведеву Human Rights Watch и три крупнейшие российские организации по правам человека осудили «почти абсолютную безнаказанность за вопиющие нарушения прав человека, такие как похищения, насильственные исчезновения, пытки и внесудебные казни со стороны местных правоохранительных органов и силовых структур».
Региональные последствия повстанческого движения на Северном Кавказе
Повстанческое движение оказывает влияние на соседние страны и наоборот.
Грузия, Азербайджан и Северный Кавказ
Северные территории Грузии и Азербайджана граничат с российским Северным Кавказом, и, следовательно, подвержены насильственным действиям. Например, во время второй чеченской войны Панкисское ущелье Грузии служило убежищем для чеченских террористов и местом встречи с мировыми экстремистскими лидерами. США провели с грузинскими войсками соответствующую подготовку для решения таких проблем. Недавно стало известно, что суннитские боевики из Азербайджана участвуют в боевых действиях на стороне повстанцев на Северном Кавказе.
В то же время, обе страны являются стратегическими партнерами США в регионе, и их центральные правительства категорически против повстанцев. Нынешнее правительство Грузии решительно стоит на прозападных позициях, а также светское и умеренное руководство Азербайджана идеологически против суннитских/салафитских экстремистов с Северного Кавказа, а также проиранских шиитских экстремистов. В целом, «азербайджанцы и грузины больше боятся чеченских боевиков, чем российской армии». Обе страны участвуют в программе НАТО «Партнерство ради мира» и внесли значительный вклад в усилия США в Ираке и Афганистане, соизмеримый с размерами их территорий и имеющимися возможностями.
В последние годы «перезагрузки» в отношениях с Россией президент Обама совокупно снизил уровень американского присутствия в регионе, к ужасу элиты в обеих странах. В то время как администрация Обамы продолжает заявлять о приверженности США поддержке двух стран, их территориальной целостности и независимости, она четко определяет приоритеты в отношениях США с Россией. Другими словами, администрация близка к принятию де-факто сферы влияния России в регионе, в то время как риторически отвергает такой сценарий. Отсутствие американского сотрудничества и поддержки может поставить под угрозу усилия двух стран по контролю своих северных границ, что развязывает руки северокавказским экстремистам, которые стремятся выстроить транзитные маршруты, обеспечить доступ к портам, а также использовать криминальные связи для бизнеса в обеих странах.
Взаимоотношения с Турцией
За последние десять лет отношения Турции с США становятся все более проблематичными снова из-за премьер-министра Эрдогана, из-за ее сближения с Ираном, противостоянием с Израилем и постепенной исламизации турецкой политики. Государственный департамент США по-прежнему называет американо-турецкие отношения как «дружественные», потому что Турция является союзником НАТО. При этом Турция стала более напористой в отношениях со своими соседями. К тому же Турция также является, по крайней мере, в теории, кандидатом в члены ЕС.
Тем не менее, последние действия Турции показывают, что Анкара пытается проводить политику регионального превосходства. Турция отказалась открыть границу с Арменией, потребовала разрешение на добычу кипрского оффшорного природного газа, а также оказывала содействие судам исламских экстремистов, пытавшихся разорвать блокаду Израиля в отношении подконтрольной ХАМАС части в Секторе Газа. Турецкое руководство поддерживает ядерные амбиции Ирана на двустороннем и международном уровнях, хотя это одна из стран, которые больше потеряют, если у Ирана будет ядерное оружие. Анкара последовательно выступает против санкций ООН, призванных остановить или замедлить иранскую ядерную программу, или воздерживается при голосовании.
Вовлеченность Турции в северокавказские дела также является проблемой. В конце 90-х годов и до начала второй чеченской войны Россия обвиняла Турцию в укрывательстве чеченских террористов. С тех пор между двумя странами произошло сближение по этому вопросу, что привело к заключению множества строительных контрактов, росту туризма, импорту энергоносителей (Россия обеспечивает 67 процентов газовых поставок в Турцию и большого количества нефти), а также прибыльной сделке по сооружению ядерного реактора. Этот сдвиг в отношениях положил конец активной турецкой поддержке чеченских террористов.
В 2008 году во время российско-грузинской войны Турция выдвинула концепцию «Платформа мира и стабильности» на Северном Кавказе, некий каркас безопасности, включающий Турцию, Россию, Армению, Азербайджан и Грузию. Анкара выступала с этим предложением без предварительных консультаций с Вашингтоном, Брюсселем и другими европейскими столицами, хотя в это же время Франция вела переговоры о прекращении огня между Москвой и Тбилиси. Это был очевидный шаг со стороны Турции по расширению своего влияния в регионе, и, протянув руку России, она наглядно продемонстрировала улучшение отношений между двумя странами. Пока Россия не соглашается с этим предложением, хотя такой союз, если образуется, позволит свести к минимуму присутствие США в регионе и навредить важным энергетическим и геополитическим интересам США.
Несмотря на комфортные отношения с Россией, Турция имеет значительную и влиятельную диаспору с Северного Кавказа, которая толерантно относится к сепаратистским и повстанческим движениям в регионе. Российские аналитики и средства массовой информации постоянно рассматривают Турцию как враждебную интересам России державу на Северном Кавказе, ссылаясь на финансирование и укрывательство террористов, а также ее «имперские амбиции». В последнее время трое обвиняемых в причастности к взрыву в аэропорту Домодедово были найдены и расстреляны в Стамбуле. Поэтому можно предположить, что террористы с Северного Кавказа до сих пор ищут убежище в этой стране, даже если они и не получают официальной поддержки. Это говорит о двойных стандартах по отношению к терроризму, когда Турция сочетает поддержку террористов ХАМАС и одновременно оправдает жесткие действия по отношению к террористической Курдской рабочей партии (КРП).
Поддержка со стороны Ближнего Востока
Страны Ближнего Востока поддерживали повстанцев на Северном Кавказе с первой чеченской войны. Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Катар, и талибское руководство Афганистана были единственными странами, принимавшими делегации из Чеченской Республики Ичкерия, как называлась сепаратистская Чечня в 1996-2000 гг. Арабские страны также давали убежище различным чеченским лидерам, в том числе Зелимхану Яндарбиеву, второму президенту Ичкерии. В конце 90-х годов, вплоть до запрета со стороны Совета Безопасности ООН, Саудовская Аравия спонсировала Международный благотворительный фонд и ему подобные «благотворительные» организации, расположенные в основном в Саудовской Аравии, Пакистане и Кувейте, и перечислявшие крупные суммы исламистам и другим террористическим организациям на Северном Кавказе.
Американские эксперты полагают, что боевики продолжают получать финансирование из стран Ближнего Востока, главным образом по нелегальным каналам, но с большим трудом, чем в предыдущее десятилетие. Тем не менее, последние доклады говорят о том, что на Северном Кавказе исламисты смогли несколько восстановить денежный поток. В 2006 году в финансовом отчете, обнаруженном ФСБ России, документально зафиксированы пожертвования на общую сумму в 200 000 долларов и на сумму в 195 000 евро в 2005 году, которую лидеры повстанцев посчитали недостаточной. В 2008 году в интервью Василий Панченков, официальный представитель МВД, предположил, что повстанцы не держат деньги в банках, а получают их непосредственно от людей, привозящих в страну наличные на арабских “мулах”, тем самым избегая всяческих подозрений. В 2010 году в руки российских официальных лиц попали финансовые отчеты повстанцев, из которых следует, что значительные средства поступали от иностранных спонсоров, в том числе из ОАЭ.
Эксперты соглашаются, что в значительной степени не существует единого подхода арабских стран по отношению к Чечне и остальной части Северного Кавказа. Тем не менее, боевики в той или иной степени самостоятельно находят финансирование за счет криминального «общака» и «заката» (мусульманского налога), поступающего от членов диаспоры. Кроме того, постоянная финансовая поддержка из стран Ближнего Востока гарантирует продолжение конфликта. Все это подрывает стабильность в регионе и интересы США на Ближнем Востоке и на Кавказе, а также осложняет борьбу мирового сообщества против терроризма.
Провалы во взаимодействии США и ЕС
Важно различать двустороннее сотрудничество между США и европейскими странами в рамках борьбы с терроризмом, и громоздкие, забюрократизированные структуры безопасности ЕС. Вашингтон и его европейские союзники плотно сотрудничают по вопросам борьбы с терроризмом. Европейский союз и его государства-члены имеют особый интерес в подавлении мятежа на Северном Кавказе. После недавнего расширения неспокойный регион ближе, чем когда-либо, подступил к ЕС. К сожалению, в то время как США и ЕС имеют общие интересы в борьбе с терроризмом и повстанцами, нынешний уровень их сотрудничества являются недостаточными. Обмен разведывательной информацией, координирование по спискам террористов и иностранных террористических групп, а также сотрудничество по выдаче разыскиваемых лиц должны быть расширены. Европейские лидеры на самом высоком уровне должны работать с НАТО, чтобы начать тщательно использовать методы народной дипломатии для эффективного объяснения широкой публики своих задач и целей в Афганистане и других странах.
Бывший аналитик фонда «Heritage» Салли Макнамара отмечал: «Отношения ЕС и США в рамках борьбы с терроризмом были больше конфронтационными, чем партнерскими. Брюссель давно выступает против ключевых антитеррористических программ США, таких, например, как нелегальный вывоз подозреваемых в терроризме. В соответствие с новыми полномочиями, предоставленными Лиссабонским договором, Европейский парламент оспорил два важных соглашения о передаче данных: договор о международной банковской системе обмена информацией и совершения платежей SWIFT (допуск к информации о европейских банковских переводах) и соглашение о передаче данных относительно авиапассажиров (все же одобренного 19 апреля 2012 года)
В то же время, европейцы обвиняют США в том, что «стратегические обсуждения американцев все более отходят от борьбы с повстанцами к операциям по стабилизации деятельности».
От Европейского Союза, сосредоточенного на решении долгового кризиса в Европе, США не должны ожидать, что Брюссель будет демонстрировать большую готовность и способность всецело участвовать в борьбе с терроризмом. Кроме того, ЕС не разделяет стратегический подход США к борьбе с терроризмом, рассматривая его как проблему восстановления закона и порядка, а не как стратегический и системный вопрос. Таким образом, США должны сосредоточиться на двустороннем взаимодействии с ключевыми европейскими странами в борьбе с терроризмом и наращивании такого сотрудничества.
Что США должны сделать
США и их союзники столкнулись с растущей террористической угрозой, исходящей из различных неуправляемых регионов по всему миру, а Северный Кавказ является одним из них. Потенциально вероятно, что этот регион может превратиться в анархический рай для исламского терроризма и организованной преступности. Безопасность дружественных США стран находится под угрозой. США должны работать со своими союзниками, чтобы отслеживать ситуацию, предотвратить превращение Северного Кавказа в убежище для террористов и обеспечить свободный поток энергоресурсов. В частности, США должны:
– Парировать обвинения России с помощью целевой публичной дипломатии. Обвинять Запад, чтобы оправдать тактику насильственных методов на Северном Кавказе, стало распространенным инструментом в информационно-пропагандистском арсенале России. Преднамеренное распространение целевой, официально поддерживаемой дезинформации, в основном направленной против европейских стран и США, уже не выглядит как шутка, даже если используемые каналы, такие как глава Чечни Кадыров, не внушают доверия. Антиамериканские заявления играют значительную роль в формировании общественного мнения в России и соседних странах, подпитывая «растущие системные антиамериканские настроения в России и из России». Эти попытки должны быть пресечены на корню. США должны бороться с российскими чиновниками, которые распространяют необоснованные слухи и намеки. Международное радиовещание США под руководством ВВС и Государственный департамент, а также всевозможные лекции, публикации и статьи в интернете должны анализировать и отметать эти обвинения. Чтобы усилить присутствие американских СМИ в России, Государственный департамент должен оказать давление на российских чиновников, чтобы “Голос Америки” и Радио “Свободная Европа” вещали в России через телевидение и на коротких и средних радиоволнах. Американская общественная дипломатия также должна рассказывать о нарушениях Россией прав человека на Северном Кавказе, вследствие чего не утихает повстанческое движение и подрывается ее стратегия борьбы против повстанцев. Наконец, США с помощью общественной дипломатии должны бороться с распространением экстремистской пропаганды и поддерживать умеренных мусульман, которые желают противостоять радикальному исламу. США и их европейские союзники должны активно искать и поддерживать умеренных мусульманских лидеров на Северном Кавказе, которые выступают против терроризма и радикальной исламской идеологии.
– Активизировать отношения в сфере безопасности с Грузией и Азербайджаном. Учитывая неэффективность стратегии России в отношении повстанцев на Северном Кавказе, в интересах США необходимо повысить уровень дружественных отношений с Грузией и Азербайджаном и оказывать им помощь в борьбе с распространением незаконной деятельности на Северном Кавказе. США должны сохранить свое активное присутствие в регионе, укрепить дружественные связи с этими двумя странами и расширить необходимую политическую и военную помощь в их борьбе с терроризмом.
– Помочь Грузии и Азербайджану в деле укрепления пограничного контроля. Прозрачные границы между Россией и Грузией и Азербайджаном являются основными проблемами безопасности. Министерство внутренней безопасности США должно оказать содействие Грузии и Азербайджану в обеспечении действенной и реальной безопасности их границ, защите источников энергии и трубопроводов, а также ограничении перемещений оружия, наркотиков, террористов и связанных с ними товаров и информации. Однако американская помощь не должна повышать уровень репрессивных мер против гражданского населения в нарушение международного права и американских стандартов.
– Развивать сотрудничество с местными разведывательными подразделениями и правоохранительными органами. Основываясь на опыте подготовки грузинских войск к контртеррористическим операциям в Панкисском ущелье, США должны расширять антитеррористические программы с Азербайджаном и Грузией, и налаживать более тесные связи с местными органами по борьбе с терроризмом и разведки. Местные спецслужбы, используя свои знания, наличие информаторов и доступ к локальным данным, могут снабжать США полезной и своевременной информацией о террористических и экстремистских сетях на Северном Кавказе. США должны сотрудничать с грузинскими и азербайджанскими структурами по борьбе с терроризмом и пограничными войсками до тех пор, пока они сами не смогут эффективно обеспечивать безопасность своих границ, тем самым сводя к минимуму прямое участие США.
– Заручиться поддержкой Турции в борьбе с терроризмом на Северном Кавказе. США должны напомнить Турции про ее обязательства как члена НАТО и требовать предоставлять информацию об экстремистах на Северном Кавказе и их сторонниках. Вашингтон должен напомнить Анкаре о всесторонней поддержке США в ее борьбе с курдскими террористами. США должны отдельно потребовать от Турции раскрыть все имеющиеся разведданные о террористических группах на Северном Кавказе и о поддерживающих их членах северокавказских сетевых диаспор в Турции, а также сотрудничать с Грузией и Азербайджаном в борьбе с террористической деятельностью.
– Оказывать давление на страны Ближнего Востока для пресечения финансирования и подготовки террористов со стороны их граждан. США должны оказать серьезное давление на соответствующие государства, особенно на Катар, Саудовскую Аравию и ОАЭ, граждане которых участвуют в финансировании и подготовке боевиков на Северном Кавказе. Это необходимо для того, чтобы остановить поток денежных средств различным террористическим группам, лишить финансовой поддержки повстанцев Северного Кавказа и не допустить их интеграции в мировое исламское экстремистское движение. Это может осуществляться путем частных мероприятий с участием американских политиков на самом высоком уровне, включая вице-президента США, государственного секретаря и директора национальной разведки. США должны также использовать возможности ФАТФ (Международная организация по борьбе с отмыванием денег) для пресечения финансирования терроризма богатыми лицами или фондами, расположенными в странах Персидского залива, вносящих благотворительные взносы для ведения войны и промывания мозгов молодежи. Если частной дипломатии не удастся добиться результатов, подход «публично заявить и пристыдить» может быть эффективным.
– Вовлекать европейские государства в двустороннее антитеррористическое сотрудничество, расширять его на основе диалога с НАТО, а также продолжать переговоры с членами ЕС по борьбе с терроризмом. Учитывая трудности в работе с неповоротливой системой ЕС и отсутствие немедленного успеха в недавних переговорах, США должны вести переговоры с заинтересованными европейскими государствами о дальнейших двусторонних соглашениях по обмену информацией и борьбе с терроризмом. Это может привести к своевременному сотрудничеству в ключевых областях и побудить другие государства-члены действовать, так как они осознают преимущества таких соглашений. Европейские страны являются ключевыми союзниками в борьбе с терроризмом во всем мире и должны участвовать в разработке стратегии и тактики на Северном Кавказе. США должны продолжать четко заявлять о своей приверженности борьбе с терроризмом и подчеркивать общность его интересов с Европой.
Заключение
Характер исламистского движения на Северном Кавказе не является уникальным. Оно является частью глобальной тенденции, когда отсутствие государственного суверенитета позволяет воинствующим исламистам, организованной преступности, террористам контролировать некоторые регионы, как это происходит в некоторых районах Сомали, Йемена, Северо-Западного Пакистана, Афганистана и южного Таиланда. И Северный Кавказ является частью этой тенденции.
Повстанческое движение является самым серьезным вызовом безопасности России и ее суверенитету с момента обретения независимости в 1991 году. Соединенные Штаты, их союзники и партнеры очень заинтересованы в снижении исламистской угрозы. Важнейшим приоритетом является сохранение как можно большей изолированности повстанческого процесса от глобального исламистского движения. Используя сотрудничество в области безопасности и обмена разведданными, экономическое и техническое содействие, а также инструменты публичной дипломатии, США, их союзники и партнеры вместе с Россией смогут достойно ответить на этот важнейший региональный вызов.
http://kavpolit.com
06.06.12.