Владимир Путин удобно устраивается в президентском кресле на третий срок, а коррупция в стране безудержно разрастается. Путин неустанно лишает свой народ самых основных прав – и россияне, наконец, говорят ему «хватит». В сегодняшних условиях, когда оппозиционное движение начинает поднимать голову, крайне важны международные усилия по предотвращению действий путинского правительства с целью подавления политического инакомыслия. Но к сожалению, госсекретарь Хиллари Клинтон в своей недавней статье подала сигнал о том, что Соединенные Штаты могут отказаться от таких усилий.
Выступая на страницах Wall Street Journal, Клинтон заявляет, что Конгресс должен отменить поправку Джексона-Вэника, принятую в 1970-е годы для привлечения Советского Союза к ответу за его ограничения на эмиграцию своих граждан. Однако в своей аргументации она намеренно искажает позицию Конгресса по данной поправке. «Ее историческая цель уже давно достигнута, — пишет Клинтон. — Настало время отложить ее в сторону».
Предположение о том, что историческая миссия поправки Джексона-Вэника выполнена, а также попытка придать ей характер простого торгового вопроса это лицемерная уловка. Никто не против отмены поправки в экономическом плане. Все за наращивание торговли, которое обеспечит отзыв данного закона. Однако поправка Джексона-Вэника предназначена для обеспечения соблюдения прав человека в России. Конгресс решительно против ее отмены, если на смену ей не придет эффективный закон о правах человека, соответствующий нынешним обстоятельствам. Однако Клинтон, со своей стороны, очевидно хочет, чтобы вопросы прав человека не обсуждались.
Но дискуссию о поправке Джексона-Вэника нельзя отделить от все более стремительного дрейфа России в сторону авторитаризма, который начался 13 лет назад, когда Путин взял страну под свой контроль. Он методично устраняет все те силы в обществе, которые могут бросить вызов его власти. Путин взял под свою власть национальные телеканалы, разрушил все настоящие оппозиционные партии, и властвует сегодня в Государственной Думе, являющейся российским парламентом. Его партия, по сути дела, контролирует судебную власть и прочие ветви правоохранительной деятельности. Она может добиться любого судебного решения одним телефонным звонком. Партия создает молодежные группировки, которые формируются за счет юных жителей маленьких городков и поселков под Москвой и Санкт-Петербургом, и за государственный счет промывает этим людям мозги, воспитывая их в духе злобного национализма, антиамериканизма и проправительственных догм. Когда возникает необходимость, она автобусами завозит определенным образом подготовленную молодежь в столицу, и та запугивает и преследует иностранных дипломатов, правозащитников и борцов с коррупцией.
Цинизм и коррупция российской власти достигла кульминационного момента, когда бывший президент Дмитрий Медведев попросил россиян выступить и начать антикоррупционную борьбу. Именно так поступил молодой российский юрист Сергей Магнитский. Он дал показания против группы организованных преступников, которые украли из российской казны сотни миллионов долларов. Вместо того, чтобы арестовать преступников, российская система правосудия выступила против самого Магнитского. Уже через месяц после дачи показаний он был арестован теми самыми руководителями, против которых Магнитский свидетельствовал. Его целый год пытали, а в итоге восемь полицейских избили борца с коррупцией до смерти резиновыми дубинками в российской тюрьме.
Это неоспоримые факты. Это выводы совета по правам человека при российском президенте, которые правительство России в тот момент предпочло проигнорировать. Далее выяснилось, что все те чиновники, против которых дал показания Магнитский, накопили миллионные состояния – как раз в тот период, когда он сообщал о краже. Власть проигнорировала и это тоже.
После разоблачений Магнитского обвинение не было предъявлено ни одному из этих чиновников. Более того, тех самых руководителей, которых Магнитский обвинил в краже, поставили руководить расследованием по этому делу. Они пришли к выводу, что деньги найти невозможно, потому что полицейский грузовик, перевозивший банковские документы, почему-то взорвался в центре Москвы, и что виновен сам Магнитский.
Я вспоминаю, что когда работал вместе с Сергеем Магнитским, мы спорили о том, опасны ли его действия по разоблачению кражи. Он даже не задумывался над тем, что государство может вступиться за преступников, и что гражданину страны опасно выступать на защиту ее собственной казны. «Сегодня президент Медведев, — сказал он мне. – Ты смотришь слишком много фильмов. Сейчас не 1937 год».
К несчастью, он ошибался. А россияне, наблюдая за тем, как национальные и иностранные средства массовой информации освещают дело Магнитского, все чаще начинают верить в то, что печально известные сталинские чистки 1937 года могут повториться. Сегодня вопрос стоит так: хотят ли Соединенные Штаты помочь российским гражданам предотвратить ограничение их прав, или Америка, как и в 1937 году, закроет глаза на действия российского государства.
Дело Магнитского доказывает, что у Кремля имеются свои собственные интересы, и что они полностью противоречат интересам граждан страны. Россияне отреагировали на это с возмущением. После смерти Магнитского в стране появилась настоящая демократическая оппозиция. Лидеры этого движения выводят на демонстрации сотни тысяч людей, а их слова читают миллионы. Народ открыто заявляет, что ему нужны честные выборы, справедливые суды, полицейские, которые не являются преступниками в форме, а также чиновники и руководители, которые не обворовывают собственных граждан, не бросают их за решетку и не убивают ради своего обогащения.
Ощущая угрозу собственной власти, правительство Путина нацелилось на истребление оппозиции. Одним из первых законов третьего президентского срока Путина стал закон о повышении штрафов за участие в демонстрациях. Теперь сумма штрафа превышает годовую зарплату большинства россиян.
Вскоре после этого начались уголовные расследования, полиция провела обыски в домах многих лидеров оппозиции и конфисковала их компьютеры. Всем им грозит опасность стать обвиняемыми в делах о разжигании экстремизма. Каждого из них в любой момент могут арестовать и предъявить обвинение. В день обысков на первое место в Твиттере вышел хэштег «Привет, 1937 год».
Это критический момент в условиях жестких репрессивных мер. В головах у лидеров оппозиции есть то, что равноценно оружию – и российская власть сейчас думает о том, насколько далеко она может пойти, и арестовывать этих людей или нет.
В такой обстановке вполне понятно, почему Конгресс категорически против отмены поправки, призванной защищать права человека в России. Он не хочет отменять эту поправку, не заменив ее чем-то другим, что будет мешать творимым сегодня вопиющим злоупотреблениям. Новый закон должен заставить Кремль хорошо подумать, прежде чем под ложным предлогом сажать в тюрьму и убивать тех россиян, которые решили подняться и начать борьбу за права человека, за свободу прессы, за ликвидацию коррупции.
Именно такова истинная аргументация Конгресса в настоящий момент. Он говорит не о том, отменять или нет поправку Джексона-Вэника, а о том, что должно прийти ей на смену. Ответом Конгресса стал законопроект имени Сергея Магнитского об ответственности за соблюдение закона. Это простой закон, и в нем говорится, что если какой-то чиновник или руководитель использует свое служебное положение для незаконного ареста или нанесения вреда журналисту или правозащитнику, это лицо и члены его семьи лишаются возможности въезда на территорию США и хранения там своих активов. Их имена будут называться публично, они будут опозорены и по сути дела лишатся возможности заниматься бизнесом на Западе.
Этот закон должен создать мощное препятствие, мешающее представителям власти преследовать людей, борющихся за лучшую Россию, как это делал Магнитский. Однако администрация президента Барака Обамы ставит палки в колеса этому законопроекту и при каждой возможности пытается смягчить его формулировки, так как опасается, что он расстроит ее усилия по «перезагрузке» российско-американских отношений. Попытки Клинтон представить поправку Джексона-Вэника в качестве простого торгового вопроса и ликвидировать увязку ее отмены с принятием нового закона о защите прав человека это очередная попытка администрации похоронить закон Магнитского.
Госсекретарь Клинтон говорит неправду, когда называет дебаты по поводу поправки торговым вопросом. Это не вопрос о торговле – это вопрос о правах человека. Чего хочет Америка: отказаться от своих усилий по защите прав человека и демократии в России, или продолжить эти усилия? Вот реальный вопрос, стоящий сегодня перед Конгрессом.
Клинтон также обманным образом написала, что лидеры российской оппозиции выступают за отмену поправки Джексона-Вэника, несмотря на свою обеспокоенность по поводу дела Магнитского. На самом деле, одним из самых неловких и нелепых поступков американского посла Майкла Макфола в России стало то, что он уговорил оппозиционных руководителей подписать письмо в поддержку отмены поправки, а на следующий день выступил в прессе и заявил, что оппозиция выступает за отзыв поправки Джексона-Вэника без принятия закона Магнитского. Утром следующего дня он получил мощный упрек от двух ведущих представителей российской оппозиции, которые в своих статьях отметили, что никогда и ни за что не поддержат идею об отмене поправки Джексона-Вэника без принятия вначале закона Магнитского.
Клинтон и Макфол боятся, что слишком громкие жалобы по поводу нарушений прав человека Кремлем поставят перезагрузку под удар. Но что с того? Судя по уровню российско-американского сотрудничества в вопросах противоракетной обороны, Сирии и Ирана, две страны сегодня не в ладах, и конфронтация сильна, как никогда прежде. Поэтому даже говорить о перезагрузке и ее защите сегодня нет смысла. А что касается торговли, то она будет идти между двумя странами как и прежде – с или без санкций против нарушителей прав человека.
В действительности вопрос следует ставить так: хотят ли США строить свои отношения с Россией на базе провальной realpolitik, которая не дала никаких достижений, и которая явно не соответствует нашим долгосрочным интересам, или мы будем отстаивать американские идеалы? Ради долговременного партнерства между народами двух стран Соединенные Штаты должны верить тем храбрым россиянам, которые выступают против власти, а не их продажным угнетателям.
(«Foreign Policy«, США)
22.06.12.