В советские времена многие россияне боялись, что КГБ шпионит за ними. Сегодня они боятся, что за ними шпионят их боссы – и боятся небезосновательно.
Десять с лишним лет назад многие представители российского среднего класса начали активно пользоваться интернетом в надежде на то, что сетевые технологии помогут созданию более открытого и демократического общества, и что страшные щелкающие звуки в телефоне, свидетельствующие о прослушке КГБ, станут скоро реликтом истории.
Но сегодня многие россияне из среднего класса по-прежнему опасаются, что у стен есть уши. Однако есть одно отличие от прошлого, и оно в том, кто их подслушивает. Московское агентство занятости HeadHunters провело недавно исследование и выяснило, что более половины российских работников с зарплатой выше 6600 долларов в месяц (а это солидный доход среднего класса) боятся, что их работодатели часто читают их электронную почту, чаты в Google, посты в Facebook и личные записи в Твиттере. Согласно данным исследования, чем больше зарплата у сотрудника, и чем выше он стоит на служебной лестнице, тем больше у него (у нее) уверенности в том, что босс шпионит.
В ходе исследования было опрошено свыше 7000 человек. 12 процентов считают, что работодатели читают их личные блоги, где содержатся негативные отзывы о начальстве. Почти 50 процентов заявили, что получили выговор после того, как их застали в рабочее время в онлайне в поисках лучшей работы. Более 60 процентов людей, считающих, что за ними шпионят, сказали, что их вызывали в кабинет к начальству на неприятную беседу, а 8 процентов признались, что их уволили в результате нарушения компьютерной дисциплины, в чем они были уличены руководством.
«В прежние времена только Министерство внутренних дел и КГБ имели право на видео- и аудиозапись частных разговоров», — сказал бывший сотрудник КГБ Геннадий Гудков, ныне являющийся представителем парламентской оппозиции.
«А сейчас служба безопасности любой частной компании может читать вашу личную электронную переписку, записи ваших разговоров по мобильному телефону, а также снимать вас», потому что вся эта техника вполне доступна.
Трудно определить, насколько часто российские работодатели следят за своими сотрудниками. В значительной мере такие представления могут быть свидетельством воспоминаний о долгой и пугающей истории деятельности КГБ. Но отчасти такая точка зрения обусловлена более свежими событиями, каких не было после распада Советского Союза, а также усилением давления на инакомыслие в преддверии президентских выборов Владимира Путина, который сам был офицером КГБ и на протяжении нескольких прошедших лет фактически руководил страной.
«Этот очень публичный спектакль слежки за лидерами политической оппозиции не может не усилить опасения людей», — говорит заместитель директора европейского и центральноазиатского подразделения правозащитной организации Human Rights Watch Рэйчел Дэнбер (Rachel Denber).
Но некоторые сотрудники оправдывают применение такой практики. «Интернет слишком расслабил людей, — говорит директор одной итальянской компании по продаже обуви, попросивший во избежание неблагоприятной реакции не называть его имя. – Мы, как работодатели, имеем полное право следить за тем, что наши сотрудники пишут в компьютерах нашей компании».
Менеджер по связям с общественностью агентства HeadHunters Иван Тютюнджи говорит о том, что некоторые руководители используют компьютерные программы, позволяющие им следить за каждым ударом сотрудника по клавиатуре, причем сотрудник об этом ничего не знает. «Я часто вижу, как высокопоставленные бизнесмены садятся на свои сотовые телефоны или вынимают из них SIM-карты, чтобы никто не мог подслушать их переговоры», — говорит консультант по коммерческим вопросам Наталья Борисова.
По словам бывшего сотрудника КГБ Гудкова, если в 1990-х годах компании использовали собственные службы безопасности, чтобы шпионить за сотрудниками, то сейчас некоторые из них поняли, что дешевле подкупить полицию, чтобы та добавила несколько телефонных номеров к списку людей, за которыми уже следят.
Это явление, говорят аналитики, выходит далеко за рамки обычного желания работодателей добиться от своих сотрудников максимальной отдачи в работе. Оно свидетельствует о наличии в российском обществе более масштабного феномена. В отличие от Британии и США, где папарацци охотятся главным образом за знаменитостями, в России самые известные скандалы последних двух лет связаны с оппозиционными деятелями и независимыми журналистами.
Этой весной в интернете появилась тайком снятая видеозапись, на которой видно и слышно, как Гудков, сидя в ресторане вместе с другим политиком, произносит ругательства. Очевидно, это была попытка дискредитации. «Джина выпустили из бутылки, — говорит Гудков. – Кремль дал зеленый свет отвратительной практике шпионажа россиян друг за другом».
Вот пример. В 2010 году несколько вебсайтов разместили у себя видео тогдашнего главного редактора «Русского Newsweek» Михаила Фишмана в нижнем белье и с обнаженной женщиной. «До того дня я понятия не имел, что у меня есть враги, но теперь я знаю, что надо быть осторожнее, — сказал Фишман. – В России у интриганов нет нравственного барьера, поскольку они знают, что никакого уголовного наказания за их действия не будет».
Запись Фишмана появилась в числе целой серии видеокадров ряда оппозиционеров, занимающихся сексом в той же самой квартире. Большинство обозревателей обвинили в организации съемок не ФСБ, ставшую преемницей КГБ, а проправительственную молодежную группировку.
Мысль о том, что за тобой следят и тебя подслушивают, беспокоит многих россиян, особенно после этих получивших широкую огласку инцидентов. Но не удивляет. «Мало что изменилось [с советских времен], — говорит журналист и правозащитница Зоя Светова, чьих родителей-диссидентов в середине 1980-х сослали в Гулаг. – Мы по привычке стараемся говорить загадками, когда обсуждаем болезненные темы о коррупции в государстве и о беззаконии в судах».
Репортер Андрей Солдатов, пишущий для сайта Agentura.ru, где российские, американские и британские журналисты размещают свои материалы о разведывательных службах, согласен со Световой. «Общество очень мало интересует … тема конфиденциальности, — говорит он. – Мысль о том, что все следят за всеми… стала неотъемлемой частью русского характера».
(«The Daily Beast«, США)
10.07.12.