Ситуация в колонии в Копейске

ВАСИЛИЙ: Я сам живу в городе Магнитогорске. Я приехал сюда в Копейск… понял, что здесь идёт бунт. Омоновцы, спецназовцы – они очень наглеют, понимаете? Они бьют мирных людей. Вчера парня застрелили. Они бьют бабушек, они бьют беременных женщин, понимаете? Они никого не видят перед собой. Они всех нас выгоняют отсюда, они не дают встретиться с нашими родственниками, понимаете? Они не пропускают корреспондентов, они не пропускают ни адвокатов, вообще никого. Помогите, пожалуйста, вас люди просят об этом. Мы не знаем, что нам делать.

– Вы приехали навестить родственников, передать посылку, да? И вас не пускают туда.

ВАСИЛИЙ: Да, здесь бунт, понимаете? Здесь шестёрка объявила голодовку, одиннадцатая объявила голодовку в поддержку… потому что они над ними издеваются, понимаете, над ними делают сексуальные извращения, унижают их, их постоянно бьют, их постоянно закрывают в карцер вообще ни за что, понимаете?

– А что сейчас там происходит?

ВАСИЛИЙ: Сейчас, вот, мы стоим в… они всю ночь простояли с того дня с 4 до 11 утра, до сих пор они стоят. На улица зима, понимаете? Мы ничего не можем сделать.

– Кто стоит?

ВАСИЛИЙ: Встали кинологи, омоновцы, не пропускают никого.

– А кто на крышах-то стоит?

ВАСИЛИЙ: Арестанты, зеки.

– Понятно. И что вы дальше будете делать? Это правда, что вывозят из колонии людей в неизвестном направлении, заключённых?

ВАСИЛИЙ: Правда, правда, девушка. Их увозят в другие города, их убивают, понимаете? Многие погибли уже, многие вскрывают вены, один парень вскрыл вены, понимаете? Одного парня, невинного жителя, застрелили, когда… просили, чтоб нам дали встречу с нашими родственниками, а его стали гнать, понимаете, и застрелили парня одного. Многим поразбивали бошки, девушка, ноги ломали, вы понимаете? Они били знаете, каких людей? Которые работают по правам защиты людей, понимаете? Они всех гонят отсюда, помогите нам, пожалуйста.

– Хорошо. Мы говорим об этом. Сейчас уже занимаются люди, которые…

ВАСИЛИЙ: И зеки пишут плакаты кровью! Помогите, люди, не бросайте нас! Просят о помощи.

– Кошмар какой-то. Скажите, Вы родственник, да, заключённого?

ВАСИЛИЙ: Да, я родственник заключённого. У меня в 11-й родственники, понимаете, там тоже голодуют, там тоже стоят омоновцы.

– А скажите, пожалуйста, правоохранительные органы, которые из города – они как-то вмешиваются в ситуацию?

ВАСИЛИЙ: Вообще никак. Вот, в чём и проблема — вообще никак! Звонили и в прокуратуру. В прокуратуру звонят – вы знаете, что в городе бунты по зонам? — Нет, мы ничего не знаем. И никто не приезжает, ничего не делает, понимаете? Заезжают только автобусы, и туда омоновцы, и всё. Они ломают людей, они полностью уничтожают всех.

– Ну, мы следим за ситуацией, мы делаем всё, что можем. Подключились уже люди, ну, я не знаю даже, что вам сказать, как утешить. Мы сделаем всё, чтобы узнали об этом как можно больше людей.

ВАСИЛИЙ: Помогите, пожалуйста! Пускай кто-нибудь вылетит из ваших, кто-нибудь большой человек, который может пройти сюда, понимаете? Кто может договориться о встрече, чтоб люди прошли, хоть один человек прошел, посмотрел.

– Владимир Иванович Лукин – это уполномоченный по правам человека при президенте России. Он знает об этом ситуации. Он сказал, что взял под контроль и обязательно что-то сделает. Он человек серьёзный, ответственный. Пожалуйста, там не опускайте руки.

ВАСИЛИЙ: Пожалуйста, девушка, мы вас все просим. Здесь бабушки находятся, беременные женщины. Они всех бьют, понимаете? Мы всю ночь здесь простояли, всю ночь. И зеки все стоят. Они стоят вообще на крышах, на башнях, вы понимаете, нет?

– Понимаю, понимаю. А как же…

ВАСИЛИЙ: Помогите, пожалуйста, мы вас очень просим.

– А как же их на башни-то пустили?

ВАСИЛИЙ: Да они сами залезли туда, чтоб их не били, понимаете? Вывесили плакаты, их… тысяч человек.