Гвардеец Стенякина как намек Путину, или возвращение Нины Андреевой

Иногда символами текущего политического момента становятся не обладатели высоких чинов и званий, а вполне себе простые люди. В марте 1988 года, например, таким символом стала автор антиперестроечного манифеста «Не могу поступиться принципами», несгибаемая большевичка Нина Андреева. И вы знаете что? Оказывается, у истории есть чувство юмора. Четверть века спустя после описанных событий Нина Андреева вернулась на «трон» символа текущего момента — правда, уже в новом, современном обличье.

Политический символ марта 1988 года Нина Андреева была крепкой дамой предпенсионного возраста. Политический символ марта 2013 года — красивая и ухоженная 27-летняя блондинка Екатерина Стенякина. Но между двумя дамами можно смело ставить знак равенства. Их объединяет главное — пламенная вера в «единственно верные» идеалы.

Вы не знаете, кто такая Екатерина Стенякина? Полноте, вы наверняка ее видели в выпусках новостей. Эта та самая милая девушка, которая на открытии проекта «Гражданский университет» задала формальному председателю «Единой России» премьеру Медведеву убийственный в своей простоте вопрос:

«Дмитрий Анатольевич, в средствах массовой информации, в Интернете мы в последнее время наблюдаем активные информационные атаки на основные опоры нашего государства. Если сначала это были правоохранительные органы и суд, потом системные политические партии, следом Православная церковь, профсоюзы, то сейчас этим атакам подвергаются наши депутаты и Совет Федерации. Не кажется ли вам, что эта атака является частью спланированной кампании против России? И если да, то кто может быть заказчиком этой кампании?»

Сильно, правда? Вы заметили, как занимающая почетный пост сопредседателя «Молодой гвардии «Единой России» г-жа Стенякина изящно поставила знак равенства между страной и партией власти? Людовик XIV со своим лозунгом «Государство — это я» был бы горд иметь такую ученицу.

Но, если честно, сначала я не придал особого значения словам Екатерины Стенякиной. Мол, юная восходящая политическая звезда в силу своей неопытности слишком буквально воспринимает «линию партии». Но потом я свел в уме воедино события последнего времени. И меня осенило: никакая Екатерина Стенякина не наивная. Наоборот, она блестяще воспринимает флюиды, исходящие от старших товарищей по партии.

В начале этой недели я участвовал в ток-шоу государственного ТВ, которое было посвящено смерти Березовского. И вот что я с изумлением услышал из уст другого участника передачи — заместителя председателя Государственной думы и вице-секретаря Генерального совета «Единой России» Сергея Железняка: «В условиях России космополитизм — это зло, которое может уничтожить нашу страну. Никому в мире сильная Россия не нужна. И когда политик — особенно политик федерального уровня — начинает заискивать перед другими странами, он предает свою страну».

Находясь в состоянии полного аута, я все же нашел в себе силы напомнить г-ну (или, может, товарищу?) Железняку: «космополитизм» — это словечко из поздней советской сталинской реальности. Именно тогда наша тогдашняя партия власти, не щадя живота своего (а особенно — чужого), много и успешно боролась с «безродными космополитами», «преклонением перед заграницей» и прочими «чуждыми нам явлениями».

Но Сергей Железняк — не тот политик, которого можно чем-то смутить. Думский вице-спикер всего лишь заметил, что он использовал этот термин только в контексте «привязки к Березовскому».

Если бы на моем месте был какой-нибудь пламенный оппозиционный трибун, то он бы принялся гневно обличать «Единую Россию». Типа совсем партия власти деградировала! Из стадии позднего брежневизма она одним махом перескочила в эпоху позднего сталинизма. Для полного сходства осталось только новое «дело врачей» организовать!

Но мне кажется, что сводить все к злым насмешкам над идеологическими пертурбациями «Единой России» — упускать суть явления. Да, со стилистической точки зрения, возвращение партии власти в финальные годы правления Сталина налицо. Та же гневная филиппика депутата Андрея Исаева в адрес «МК» — вполне в духе того времени. Именно в эпоху Иосифа Виссарионовича были безумно модными словесные обороты вроде «раздавим ядовитую гадину».

Однако всерьез рассуждать о возвращении нашей политической реальности во времена великого вождя — это, с моей точки зрения, просто смешно. Мы имеем не новый «расцвет сталинизма». Мы имеем злую и вымученную пародию на отдельные атрибуты сталинской эпохи. И наиболее интригующим вопросом является следующий: почему эта пародия вдруг возникла? Какие силы вызвали ее к жизни?

Готов высказать свою версию. Партия «Единая Россия» переживает сейчас болезненный период острой психологической ломки. В предыдущие годы поддерживающие власть политики привыкли: думский мандат — путевка в сытую, спокойную и необременительную жизнь. Тяжелых обязанностей нет — знай только, в какой момент нужно нажать на «правильную» кнопку. Зато приятных возможностей — масса.

Однако избранному в 2011 году составу Государственной думы приходится жить и работать совсем в другой политической реальности. В XIX веке квартирные хозяйки в Вашингтоне часто отказывались сдавать комнаты членам Конгресса: у тех была привычка уезжать не заплатив. Нынешним думцам это, естественно, не свойственно. Но в современной России статус депутата Государственной думы тоже приносит своему обладателю массу проблем.

Неизвестно откуда возникшая оппозиция делает жизнь верного власти народного избранника адом. Твой портрет на марше протеста выбрасывают в мусорную корзину. Посторонние личности с остервенением копаются в деталях твоих личных финансов и так и жаждут накопать какой-нибудь компромат. А царь-батюшка — президент Владимир Путин — тебе, его верному стороннику, не только не помогает. Он тоже наносит по тебе удар — придумывает законы, запрещающие депутатам иметь имущество за границей.

Поддерживающие власть депутаты ГД чувствуют себя глубоко обманутыми людьми. Их можно сравнить с туристами, купившими путевку в роскошный отель на Мальдивах и доставленными вместо этого в отдаленные районы Чукотки. Но свою неизбежную в таких обстоятельствах агрессию думские единороссы не могут направить на Владимира Путина. Они понимают, что в этом случае им придется еще хуже.

Вот деятели партии власти и отыгрываются на «безопасных целях». А поскольку их атаки в основном основаны на эмоциях, а не на рациональном расчете, все и приобретает такой карикатурный характер.

Такая психологическая ломка может быть предвозвестником двух принципиально разных явлений. Возможность первая. Переход российского политического процесса в некую более продвинутую стадию. Стадию, в которой депутаты партии власти не будут себя вести, как обиженные школьники шестого класса. Возможность вторая. Российский политический процесс, напротив, переходит в фазу, которую, мы, казалось, давно миновали.

Нынешние шатания в партии власти напоминают 1988 год, вам не кажется? В тот период жизнь партийного босса тоже постепенно переставала состоять из одних приятностей. И именно в этот момент появляется Нина Андреева со своим призывом к возвращению в «счастливое прошлое» — тот же самый сталинский период.

Если моя аналогия верна, то появление новой Нины Андреевой — Екатерины Стенякиной — это опасный сигнал прежде всего для самой партии власти. В моих глазах Нина Андреева — как старая, так и новая — это прежде всего символ отрыва от политической реальности.

КПСС после 1988 года потерялась во времени и пространстве и в результате исчезла как значимая политическая сила. Для тех, кто умеет читать письмена на стене, выступление гвардейца Стенякиной — это прозрачный намек. Намек на то, что некоторые пути лучше не повторять.

Я не собираюсь давать «Единой России» советы о том, что ей делать. Но как гражданин РФ я очень хотел бы дать ей непрошеный совет, что партии власти лучше не делать. Не стоит заниматься начетничеством, поиском врагов под кроватью и раскрытием вселенских заговоров. Не стоит пытаться уводить нашу политическую реальность в некое сумеречное зазеркалье. Реальность все равно вырвется на свободу и примерно накажет своих «обидчиков». И никакая Нина Андреева (или Екатерина Стенякина) здесь не поможет.