Не связан ли английский изначально с языком разбойников?
Лукавый профессор Пражского университета однажды объяснил мне производственную тайну исторической лингвистики. На самом деле все уже давно изучено, сказал он. По его мнению, карьеру можно сделать только в случае разрушения сложившихся в течение поколений представлений. Если действовать достаточно упорно, то принятые когда-то с чувством ужаса тезисы вскоре становятся новой версией ортодоксальных взглядов, добавил он.
Ян Терье Фаарлунд (Jan Terje Faarlund) реагирует на рассказанную историю со сдавленным смехом. Этот норвежский лингвист и его чешский коллега Йозеф Эммондс (Joseph Emmonds) как раз и занимаются опровержением некоторых устоявшиеся представлений из области англистики. Фаарлунд является членом норвежской Академии наук. Эдмондс занимается вместе с ним исследованиями в качестве приглашенного профессора Университета города Осло. Норвежская ежедневная газета Aftenposten опубликовала их крамольные тезисы под броским заголовком: «Английский является скандинавским языком». Язык этого острова, по их мнению, не является германским по своему происхождению, и его не следует считать импортным продуктом, завезенным англами и саксами из Ютландии в период между четвертым и шестым веками, как предполагали до последнего времени представители мира специалистов, а также дилетанты. В большей степени этот язык, как считают норвежский и чешский специалисты, был привнесен пришедшими с дальнего севера викингами.
Для сторонников традиционных теорий это представляется столь же смелым, как в свое время сами нападения викингов. Согласно традиционным схемам, западно-немецкий, северо-немецкий и помеченный крестом вымерший восточно-немецко-готский диалекты составляют главные группы немецкого языка. В 1943 году лингвист и медиевист Фридрих Маурер (Friedrich Maurer) разделил западно-немецкий диалект на пять подгрупп. Что касается модели современного немецкого языка, то он является результатом смешения четырех подгрупп, тогда как английский язык развивался особым путем из северо-немецкого диалекта. Подобная модель до последнего времени считалась общепринятой.
История англо-саксонской колонизации и продолжавшихся с 8-го по 11-й век грабительских походов викингов была действительно написана средневековыми монахами. Их предубеждения относительно этих диких людей описал в своей новаторской исторической работе The Isles (Острова) в 1999 году историк Норман Дэвис (Norman Davies), и его точка зрения до недавнего времени не вызывала возражений. На самом деле викинги почти навсегда включили Британские острова в скандинавскую сферу влияния. Они селились на территории почти всей Англии. Однако из-за клерикальной пропаганды, как принято считать, они не оставили никаких следов в коллективной памяти.
То же самое относится и к языкознанию: в этой науке англосаксонский язык столь же значим, как и древнеанглийский, который, обогащенный французским влиянием после победы Вильгельма Завоевателя, постоянно развивался, проходя стадии средневекового и раннего современного языка, и превратился затем в современный английский. Все это совершенно не соответствует действительности, полагают новый академический викинг и его чешский коллега. По их мнению, древнеанглийский язык, как и готско-немецкий, перестал существовать. Сохранился только язык викингов, хотя в него и вошли многие англосаксонские слова.
Первоначально Фаарлунд и Эммондс искали ответ на старую загадку языкознания: почему английская грамматика принципиально отличается от своих якобы родственных языков – немецкого и голландского?
По-немецки мы говорим: я книгу прочитал (Ich habe ein Buch gelesen). В английском объект находится на последнем месте: I have read a book. В древнеанглийском языке – мы можем судить о нем на основании эпического сказания о Беовульфе – использовался «немецкий» синтаксис. Но уже в средневековом английском он почти не встречается. И во всех остальных случаях, в которых английский язык терял свои позиции, строение его предложений совпадает с синтаксисом его родного языка, утверждает Фаарлунд. Поэтому и возникает с трудом понимаемая немцами конструкция I promise to never do it again (я обещаю никогда больше этого не делать). Порядок слов здесь полностью соответствует родному языку Фаарлунда: Eg lovar å ikkje gjera det igjen.
Традиционалисты доказывают принадлежность английского языка к западно-немецкой основе с помощью похожести слов. По их мнению, английское слово «I» в первом примере происходит из древневерхненемецкого «ih», слово «have» происходит из древневерхненемецкого «habèn», слово «read» связано с древнесаксонским «radan», а слово «book» происходит от древневерхненемецкого «buoh». Слово «Kaffee» (кофе), существует в большинстве языков, но это, по мнению бунтарски настроенного норвежца, не делает их родственными. И еще: а не может ли английское «I» с таким же успехом быть заимствованным из древнескандинавского слова «ek», а другие слова этого предложения — от таких древнескандинавских слов как «hafa», «rátha» и «bók»?
По мнению норвежского специалиста, структура языка значительно важнее для лингвистической классификации. Все германские языки имеют общий словарный состав, считает Фаарлунд. Однако один только анализ словарного состава английского языка подтверждает его идею. Англы и саксы говорили «niman», что похоже на немецкое слово «nehmen» (брать). В английском языке этого глагола больше нет, и сегодня англичане говорят «take» — это слово происходит, как считает Фаарлунд, от скандинавского «taka». То же самое можно сказать о словах «they» (они) и «them» (им), поскольку они соответствуют скандинавским словам «dey» и «dem», а не немецким «sie» и «ihnen». Это справедливо в отношении тысяч слов, подчеркивает норвежский лингвист.
Если полистать изданный в Оксфорде словарь английского языка, то нельзя не согласиться с Фаарлундом. Постоянно натыкаешься на этимологическое сокращение ON, Old Norse, то есть древнескандинавский. Фаарлунд находит скандинавские слова, прежде всего, в обозначении предметов повседневного пользования. До последнего времени он и его коллеги публиковали свои тезисы только в журнале Университета города Осло. Но когда они представили свои находки на конференции в Кембридже, один из традиционалистов спросил – а почему раньше никто не пришел к этой идее, если она столь очевидна?
Справедливое замечание, соглашается Фаарлунд. Он и сам задает себе этот вопрос.