Сергей Бабинец из Межрегионального комитета против пыток и Сводной мобильной группы российских правозащитных организаций в Чеченской республике в интервью RFI рассказал о работе правозащитников, о встрече с Рамзаном Кадыровым и о том, чего боятся жители республики.
RFI: Мы с вами встречаемся в Париже, вы работаете в Чечне. Давайте сразу объясним ваш визит в столицу Франции.
Сергей Бабинец: Последняя моя поездка в Чечню приходилась на май, июнь и июль 2012 года. Сводная мобильная группа, как и Комитет против пыток, организация, в которой я работаю на постоянной основе, взаимодействует с международными неправительственными организациями, которые, время от времени, приглашают членов сводной мобильной группы для прохождения реабилитации в Европе, в других странах.
И в этом году поступило приглашение в Сводную мобильную группу от Amnesty International во Франции пройти реабилитацию одному из членов группы во Франции, в Париже. И перст судьбы указал на меня, и мне выпала такая счастливая случайность пройти реабилитацию в Париже, встретиться с правозащитниками из Европы, пообщаться, встретиться с правозащитниками из России, потому что многие приехали также в Париж и были в Монтрее на мероприятии, о котором мы поговорим позже, наверное.
RFI (Е.С.): Да, в Монтрее вчера прошел форум-концерт, который организовывала Amnesty International, правозащитная организация FIDH и ассоциация Russie-Liberté и др. в поддержку Pussy Riot, и в память об Анне Политковской, которая была убита 6 лет назад. И вы там тоже выступали на форуме правозащитников.
Сергей Бабинец: Да, у меня появилась такая возможность выступить на международной арене, рассказать о проблемах правозащитного сообщества в России, о проблемах расследования похищений, пыток людей правоохранительными органами в Чеченской республике. Это хорошая возможность донести до европейского сообщества, которое участвовало в разработке таких больших, значительных конвенций по правам человека Организации Объединенных Наций, чтобы сообщество услышало о тех проблемах, которые существуют в России, в Чеченской республике, и, возможно, смогли бы каким-то образом повлиять на решение внутренних вопросов и помогли бы сделать так, чтобы ситуация изменилась, и стало жить спокойней. Как в России в регионах, так и в Чечне.
RFI (Р.М.): Ситуация в Чечне и на всем Северном Кавказе особенно обострилась после 2008 года, после гибели Натальи Эстемировой. И сегодня она не стала легче. Вы, когда едете в Чечню, испытываете на себе давление со стороны властей? Вас контролируют?
Сергей Бабинец: Следует сказать о том, что изначально, вообще, когда едешь в Чеченскую республику, в совершенно другой регион России, в котором свои нравы, испытываешь небольшое чувство тревоги. И всегда, когда там пребываешь на протяжение долгого времени – мы больше месяца там присутствуем – немного тревожно. Не страшно, но тревожно. Давление со стороны властей…
RFI (Р.М.):Вы можете спокойно работать? Собирать информацию, не отчитываться ни перед кем?
Сергей Бабинец: Мы совершенно ни перед кем не отчитываемся. В первую очередь, мы не отчитываемся перед правоохранительными органами или какими-то вышестоящими лицами Чеченской республики. Этого не было ни разу, и никогда не будет. Потому что мы преследуем свои конкретные цели – защиты прав и свободы граждан. И никто нам в достижении этой цели помешать не может. И если даже кто-то встает на пути, то мы не слушаем, и никаким угрозам значения большого не придаем.
RFI (Р.М.):Если не встают на пути, то тогда просто убивают, как Эстемирову. Вы можете совершенно спокойно собирать информацию?
Сергей Бабинец: Да. Нам, в принципе, не мешает никто.
RFI (Е.С.): Сводная мобильная группа – это группа российских правозащитников. Это какие-то организации, может быть, есть смысл их перечислить?
Сергей Бабинец: В 2009 году в ноябре после убийства Натальи Эстемировой, правозащитная деятельность на Северном Кавказе, в том числе, в Чеченской республике, практически остановилась. Потому что, во-первых, было непонятно, что будет дальше, и во-вторых, действительно, стало страшно.
Я хоть и не работал в то время, но мне очень много о той ситуации рассказывали. И в ноябре 2009 года 28 правозащитных организаций обсуждали идею придумать что-то новое, чтобы работать на Северном Кавказе было не так страшно, не так опасно. Особенно в Чеченской республике. И была идея создать Сводную мобильную группу российских правозащитных организаций – туда входит Комитет против пыток, Мемориал и многие другие правозащитные организации, часто приезжают и из-за рубежа люди, чтобы поучаствовать. И была создана сводная мобильная группа, в которой участвуют 3 человека, они постоянно меняются, работают вахтовым методом, находятся в Чечне не больше месяца, за редким исключением 1,5, максимум – 2. Естественно, это такая мера предосторожности, чтобы не примелькаться и ни в коем случае не обратить на себя внимание – что какие-то люди ходят, спрашивают, узнают, пытаются расследовать и наступают на пятки и больные мозоли правоохранительным органам и вышестоящим лицам Чеченской республики.
RFI (Р.М.)По вашим данным в последние годы в Чеченской республике уменьшилось или стабилизировалось, или увеличилось число жертв бессудных казней, похищений?
Сергей Бабинец: Если раньше данная проблема публичных казней, похищений, применения пыток – больше говорили, что это работа федералов, которые туда приезжали, «успокаивали» ситуацию послевоенную, то после того, как федеральные войска были практически выведены из Чеченской республики, остались там «свои» — местные правоохранители, которые так же продолжили пытать, так же продолжили похищать людей. И ситуация нисколько не изменилась. И в настоящее время – 2012 год – количество похищений и пыток не уменьшилось.
RFI (Р.М.): А есть какая-то цифра конкретная за 2012 год?
Сергей Бабинец: Конкретную цифру я затрудняюсь все-таки сказать, конкретно к сводной мобильной группе обращается очень много людей. Мы, возможно, попираем некоторые свои интересы – мы берем на себя заявления, потому что очень многие люди боятся идти в суды, в правоохранительные органы, в следственный комитет, в прокуратуру – они очень сильно боятся жаловаться. Потому что им с самого начала говорят: «Если вы куда-то пожалуетесь, то вы родственника или не увидите совсем, или вы также пострадаете».
RFI (Е.С.): А что местные правоохранительные органы делают, если человек, допустим, обратился к ним?
Сергей Бабинец: Ситуация такая, что следственный комитет зачастую ничего не может поделать совершенно, если человека похитили, например, сотрудники полиции и ОМОНа.
RFI (Е.С.): А почему вы можете?
Сергей Бабинец: Дело в том, что следователи, если обращаются, пишут сообщение о преступлении, следователям нужно провести какой-то определенный перечень следственных действий, проверочных действий, чтобы возбудить уголовное дело. Он должен провести осмотр места происшествия. Если говорят, что человека похитили ОМОНовцы, например, ему нужно прийти на базу ОМОНа, осмотреть все спокойно. Естественно, его туда не пускают.
Была даже такая ситуация, когда следователь главного следственного управления, Следственного комитета по Северокавказскому федеральному округу – Соболь – он расследует дело Ислама Умарпашаева, дело убийства Натальи Эстемировой – он вместе с прокурором пришел в Октябрьский РОВД города Грозного для того, чтобы провести определенные следственные действия. Его просто туда не пустили. Его не пустил простой постовой, который там стоял и требовал у него пропуск.
Следователь ему показывал закон «О Следственном комитете Российской Федерации», где написано черным по белому о том, что представители следственного комитета и прокуратуры могут беспрепятственно входить в любые правоохранительные органы и требовать любые документы, и им обязаны их беспрекословно предоставить. Ни о каких пропусках, естественно, в законе не написано. Но все равно, с него требовали пропуск и не пустили их. Они развернулись и ушли, к сожалению.
Стали узнавать, и узнали, что действительно, принят такой приказ, он подписан, что без пропуска никого абсолютно не пускают на территорию полиции. Очень долго судились, несколько лет длились эти процессы, жаловались в прокуратуру, и сводная мобильная группа также обращалась. Добились только того, чтобы в этот приказ внесли изменения о том, что разрешено входить на территорию полиции работникам следственного комитета, только при наличии у них пропуска.
RFI (Е.С.): Вы сказали, что даже сводная мобильная группа берет не все заявления.
Сергей Бабинец: Повторю, что не все граждане хотят, вернее, многие граждане боятся. Они пишут к нам обращения, но когда мы говорим, что мы будем обращаться к средствам массовой информации, поднимать шумиху вокруг этого дела, чтобы появился ажиотаж, чтобы было больше шансов спасти человека и вытащить из застенков того же самого ОМОНа, то они идут на попятный, говорят: «Нет, не надо, мы боимся». Поэтому мы берем только те дела, в которых граждане не боятся идти до конца и добиваться справедливости.
RFI (Р.М.): По данным правозащитных движений всех северокавказских республик, те жертвы, которые находят после спецопераций, являются якобы людьми, похищенными в ходе каких-то спецопераций. Насколько вообще эта информация имеет место быть?
Сергей Бабинец: Данная информация совершенно правильная, она подтверждается. Можно взять для примера дело Ислама Умарпашаева, которым занимается Сводная мобильная группа.
Он был похищен в 2009 году. Его задержали, увезли из дома, его привезли на базу ОМОНа, где подвергали пыткам – пытались обвинить в пособничестве незаконным вооруженным формированиям, т.е. боевикам. Но когда поняли, что на самом деле он никакой не боевик, то оставили его – по жаргонному выражению среди правоохранителей чеченских – оставили его «на результат». Т.е. его должны были к какой-то знаменательной дате, если не ошибаюсь, к 9 Мая – его представить в качестве боевика и показать, что они выполняют план по поимке боевиков и т.д.
Его специально удерживали на базе, кормили-поили, даже мыли раз в неделю, его не брили, не стригли, добивались того, чтобы у него выросла борода, волосы, чтобы он стал похож на такого «среднестатистического» в глазах обывателя боевика, выходца из гор. Его хотели подбросить в какое-то место, где бы проходила «спецоперация» и выдать за боевика. Естественно, за это получить какие-то награды, какую-то выгоду.
RFI (Р.М.): Комитету против пыток, по-моему, удалось все-таки его вызволить оттуда.
Сергей Бабинец: Да, была подана срочная жалоба в Европейский суд, и из Европейского суда пришел запрос: «Неужели у вас там действительно содержится такой Умарпашаев, освободите его немедленно и т.д.».
Тогда поняли, что скрыть его уже невозможно, невозможно его выдать за боевика, и его отпустили. Его отпустили под расписку, под честное слово, что он всем расскажет, что те 4 месяца, что его держали на базе, он пропадал где-то у родственников – в Москве, на заработках, мол у него строгий отец, он его не отпускал, и Ислам Умарпашаев смог уехать и где-то 4 месяца подрабатывал. Изначально Ислам испугался, да. Он никуда не хотел обращаться. Но потом, когда узнал, что есть такая Сводная мобильная группа, он к нам пришел, написал заявление, и в срочном порядке был вывезен вместе со всей своей семьей за пределы Чеченской республики. Там как раз действовала программа по защите свидетелей, и он был взят в эту программу, и его вывезли в целях безопасности.
Был еще интересный момент, что к родственникам Ислама Умарпашаева были приставлены два сотрудника полиции для охраны, и один из этих сотрудников полиции отца и брата Ислама посадил к себе в машину и отвез к командиру ОМОНа, который держал 4 месяца Ислама Умарпашаева у себя на базе. Этот командир ОМОНа – Цакаев, который является одноклассником Рамзана Кадырова, главы Чеченской республики – пытался на них оказать давление, чтобы они забрали свое заявление, чтобы перестали везде жаловаться и сказали, что он на самом деле был где-то и зарабатывал деньги. У нас получилось отца и брата вытащить с этой базы, и всех родственников мы тоже вывезли.
RFI: Вам приходилось встречаться с «главой республики» Рамзаном Кадыровым?
Сергей Бабинец: Да. В этом году 1 июня 2012 года у Сводной мобильной группы была такая незапланированная нештатная встреча с главой республики Рамзаном Кадыровым. Могу подробно рассказать, как эта встреча происходила.
RFI (Р.М.): Договоримся, что правозащитники — очень нежелательные гости, тем более, в Центорое.…
Сергей Бабинец: Это – мягко говоря. Встреча наша произошла очень неожиданно для Сводной мобильной группы. 1 июня, где-то в 10 утра я смотрел новости в интернете и на «Кавказском узле» — сайте правозащитной организации Мемориал – увидел, что планируется проведение митинга региональной правозащитной организации Чеченской республики «Материнской тревогой» на площади Журналистов. В связи с тем, что буквально за несколько недель до данного митинга, проводился также митинг и турецкими рабочими, которые митинговали из-за того, что им не выплатили деньги за строительство, которое они проводили в Чеченской республике…
RFI: Грозный-Сити.
Сергей Бабинец: Да, они строили Грозный-Сити и отстраивали жилые дома и в строительстве мечети также принимали участие…
RFI: Да, и говорят, что до сих пор деньги не всем заплатили…
Сергей Бабинец: Да, и по некоторым данным, рабочим до сих пор должны по несколько тысяч долларов. И на том митинге одному из рабочих нанесли удар по голове. И мы испугались, что этот митинг «Материнской тревоги» может быть разогнан или будут какие-нибудь незаконные действия против них, физическая сила будет применена, и мы испугались и решили понаблюдать со стороны. Посмотреть, чтобы все было спокойно и в рамках закона. Мы приехали на назначенное место в назначенное время, стояли в сторонке, проходил спокойно митинг, вокруг было огромное количество сотрудников полиции.
RFI: Митинг был санкционирован, или они стихийно собрались?
Сергей Бабинец: Митинг изначально, по информации, которая была в интернете, был несанкционирован, его запретили. После того, как его запретили, в интернете начались активные обсуждения того, что не разрешают женщинам, чьих родственников или сыновей похитили во время войны, выступить, высказать свое мнение по данному вопросу и потребовать от властей поиска похищенных, пропавших. После этого, по слухам, среди ночи из мэрии Грозного дозвонились до организаторов и таким образом согласовали.
RFI: А каким образом на митинг попал Рамзан Кадыров?
Сергей Бабинец: Нет, Кадырова на митинге не было. Это самое интересное. Он в это время присутствовал на каких-то других мероприятиях городских. Но на данном митинге присутствовал мэр города Муслим Хучиев.
RFI (Е.С.): Который, кстати, сегодня ушел в отставку. Рамзан Кадыров сказал, что мэр города подал заявление об отставке, и были выявлены серьезные нарушения в вопросе о земельных участках. Именно в этой связи он подал заявление. А исполнять обязанности мэра в Грозном будет Ислам Кадыров, сообщает пресс-служба главы Чеченской республики.
Сергей Бабинец: Интересно, это однофамилец или все-таки нет?
RFI (Р.М.): Ни в Чечне, ни в Ингушетии нет однофамильцев. Если эта фамилия, значит, родовая связь, родственные связи…
RFI (Е.С.) Ну, об этом узнаем, наверное, через несколько дней. Как, все-таки, вы встретились?
Сергей Бабинец: Муслим Хучиев довольно спокойно и живо общался с женщинами-представительницами этой правозащитной организации, он нас заметил, сказал: «Вы кто такие? Подходите, расскажите». Мы представились – Сводная мобильная группа, расследуем пытки, похищения. Он сказал: «Ну, что там стоите в стороне, как лазутчики, стойте рядом со мной, я вам даже по-русски расскажу все, что говорил женщинам по-чеченски». Мы стояли, слушали, он по-чеченски говорил очень учтиво, не срывался, без эмоций, все спокойно объяснял. Буквально минут через 40 подъехала целая кавалькада автомобилей тонированных, и из одного автомобиля вышел Магомед Даудов – это глава правительства Чеченской республики.
RFI (Р.М.): Один из самых приближенных людей и доверенных лиц Кадырова.
Сергей Бабинец: Да-да-да. Он также присоединился к дискуссии. Он объяснял представительницам «Материнской тревоги» ситуацию, говорил о том, что их детей похитили представители федеральной власти, чеченцы тут совершенно не замешаны. Также увидел нас, подозвал, спросил, кто такие – шпионы, откуда? Мы представились, но следует оговориться, что Магомед Даудов уже встречался с нашими представителями весной 2010 года – он ее как раз задерживал, он тогда еще был начальником Шалинского районного отдела внутренних дел и встречался с представителями нашей группы на протяжение всей ночи – узнавал, кто такие. У него после той встречи остались не очень приятные воспоминания о нашей группе, и он в этот раз очень эмоционально с нами пообщался.
Закончился митинг, мы, в принципе, были довольны результатами. Очень хорошо власти пообщались с женщинами – в принципе, ничего не пообещали, но пообщались, вышли навстречу, что уже довольно хорошо. В Чечне, где митинги очень-очень редко бывают, это похвально.
Мы собрались домой, нас догнали, сказали, давайте обменяемся телефонными номерами – нас догнал, видимо, один из приближенных Магомеда Даудова – мы оставили свой номер, и буквально через 20 минут нам перезвонили и пригласили в мэрию города Грозного на круглый стол. Мы совершенно не ожидали такого приглашения, собрались, подготовились. За нами даже прислали автомобиль и привезли нас до мэрии. Мы прождали около часа встречи. Очень активно все помещение, весь холл был обследован саперами, было просто невообразимое количество людей с оружием, людей из охраны, видимо, Магомеда Даудова, Рамзана Кадырова. Изначально не было известно, а прибудет ли сам глава республики на эту встречу.
RFI:Но встреча, все-таки, состоялась?
Сергей Бабинец: Встреча состоялась, да. На круглом столе мэрии города Грозного в большом зале.Интересно было то, что главным был не митинг «Материнской тревоги», потому что они там тоже присутствовали – их пригласили туда в первую очередь. А тема свелась к тому, что говорили о Сводной мобильной группе и о том, что ее работа вредна. И на протяжение практически 3 часов люди за микрофоном сменяли друг друга и говорили о том, какая вредная эта Сводная мобильная группа.
Это точка зрения государственных властей, чиновников? То есть, вы являетесь, как говорят руководители всех кавказских республик, вражескими агентами, агентами Америки, Англии, да?
RFI (Е.С.) Нужно добавить, что сегодня, наверное, не только мобильная группа может быть шпионами. Вы помните о недавнем законе об НКО. Теперь любой правозащитник в России из международной правозащитной организации, получает статус «иностранного агента». Поэтому это неудивительно вам это все слышать.
Сергей Бабинец: Поправлю – даже если не принадлежит к какой-то международной организации, а получает финансирование из-за рубежа.
RFI: Когда они говорили, что недовольны вашей работой, что вы опасны, какие доводы они приводили? Что конкретно вам вменяли?
Сергей Бабинец: Самое интересное, что никаких доводов и доказательств там совершенно не было. Было простое обливание грязью. Просто из ушата на нас вылили с ног до головы, никакими абсолютно доводами не подтвердили, говорили абсолютно голословно.
RFI: Вы опасны чем?
Сергей Бабинец: Сводная мобильная группа, как заявил Рамзан Кадыров, дословно – «это враги чеченского народа, из-за сводной мобильной группы погибают чеченцы, Сводная мобильная группа сталкивает правоохранительные органы лбами, у Каляпина и сводной мобильной группы имеются все возможности для того, чтобы прекратить пытки в Чечне».
Только я не понимаю, каким образом это может быть сделано, потому что мы бьемся уже несколько лет, почти 4 года во все стены, во все двери, и в европейские некоторые организации международные, но результата никакого нет. Кадыров говорил, что «вредные вы, плохие, возвращайтесь к себе в регионы – в Нижний Новгород, в Оренбург, в Башкирию, работайте там, а Чечню оставьте в покое, вы делаете все, чтобы очернить чеченский народ, вы занимаетесь только тем, что зарабатываете деньги на нашем горе». Его поддержали абсолютно все высокопоставленные чиновники, которые были на том собрании.
На этой встрече присутствовали прокурор Чеченской республики, был руководитель следственного комитета РФ по Чеченской республике Леденев, был также министр внутренних дел республики Алханов, которые, к огромному удивлению всех членов сводной мобильной группы, вскакивали по поводу каждого слова Рамзана Кадырова и говорили, что Сводная мобильная группа плохая, вредная. Леденев заявил, что Сводная мобильная группа похитила из следственного комитета какие-то материалы, хотя ему прекрасно известно, что в порядке, установленном законом, мобильная группа ознакомлялась с результатами проверки, все было законно, он об этом прекрасно знает, но вот так заявил.
RFI (Р.М.): Насколько народ доверяет или не доверяет Кадырову? Вам приходится общаться с ним напрямую. То есть, та информационная политика, которая ведется в стране чеченской прессой – там понятно все: Кадыров – бог, Кадыров – оттуда, сверху. А люди что говорят?
Сергей Бабинец: В Чеченской республике в настоящее время царствует диктатура. Это можно одним словом описать так. Люди очень сильно боятся. Даже в разговорах с правозащитниками, с журналистами они говорят «да, у нас все хорошо, если бы не Кадыров, то у нас бы тут был разгром и разруха». А когда выключаются все камеры, когда отключаются диктофоны, если с ними отойти в сторонку, они говорят, что они прекрасно все понимают, что здесь творится, что они боятся очень сильно. И это, как в советские сталинские времена, если можно что-то сказать на кухне соседу, и сосед скажет «куда надо», то завтра за тобой приедут, за твоими родственниками, тебя посадят в машину, тебя увезут, тебя больше никто никогда не увидит. В Чечне сейчас то же самое.
Послушать всю передачу можно здесь!
Елена Серветтаз / Роза Мальсагова
Источник: www.habar.org
13.10.12.