Официально кавказская война кончилась в 1859 году, когда действующая Кавказская армия была доведена почти до 300 тысяч человек. Летом этого года новый главнокомандующий кавказскими войсками фельдмаршал князь Барятинский мог издать свой победный приказ: «Гуниб взят, Шамиль в плену. Поздравляю Кавказскую армию. Князь Барятинский».
Таким образом, преемник Воронцова фельдмаршал князь Барятинский при огромной концентрации новых вооруженных сил и модернизации самой военной техники (у Барятинского уже было нарезное оружие, чего не было у горцев) взял Шамиля в плен, а в 1864 году пал и последний штат независимого государства Шамиля — Черкессия.
К пленному Шамилю Русское правительство отнеслось как к пленному государю. После непродолжительной почетной ссылки в Калугу ему был разрешен выезд вместе с семьей в Аравию, где он и умер в Медине в 1872 году.
Несмотря на то, что горцы были побеждены силой оружия в столь кровопролитной для обеих сторон войне, царское правительство вынуждено было воздать дань стремлениям к независимости и любви к свободе горцев, объявив им определенные свободы по внутреннему самоуправлению. Вот что гласит прокламация чеченскому народу от имени государя императора: «Прокламация чеченскому народу: объявляю вам от имени Государя Императора—
1) что правительство Русское предоставляет вам совершенно свободно исполнять навсегда веру ваших отцов;
2) что вас никогда не будут требовать в солдаты и не обратят вас в казаков;
3) даруется вам льгота на три года со дня утверждения сего акта, по истечении сего срока вы должны будете для содержания ваших народных управлений вносить по три рубля с дома. Предоставляется, однако, аульным обществам самим производить раскладку этого сбора;
4) что поставленные над вами правители будут управлять по шариату и адату, а суд и расправы будут отправляться в народных судах, составленных из лучших людей, вами самими избранными и утвержденными начальством;
5) что права каждого из вас на принадлежащее вам имущество будут неприкосновенны. Земли ваши, которыми вы владеете или которыми наделены русским начальством, будут утверждены за вами актами и планами в неотъемлемое владение ваше… Подлинную подписал главнокомандующий Кавказской армией и наместник Кавказа генерал-фельдмаршал князь Барятинский» (см.: Воспоминания генерал-майора Мусы Кундухова//Журнал «Кавказ». 1936. Май.№ 5 (29).
Однако, боясь новых восстаний на Кавказе и желая избавиться от наиболее активного элемента в движении за независимость, царское правительство предпринимает переселение в крупных масштабах чеченцев, дагестанцев, осетин и черкесов за границу в Турцию. Оно началось в 1864 году. Переселение проведено в настолько тяжелых условиях и жертвы во время самого переселения настолько велики, что это вызвало крупные протесты на Западе. В Англии был создан специальный комитет помощи этим переселенцам, делавший большие денежные сборы в пользу переселенцев.
В 1877 году в покоренной Чечне и Дагестане вспыхнуло всеобщее народное восстание под руководством Али-Бек Хаджи Зандакского. 50-летнее беспрерывное усилие и огромные жертвы России для покорения Северного Кавказа были опять сведены на нет. Сосредоточением огромных военных сил на маленьком участке, где буквально на одного жителя Чечни приходилось до 15 оккупационных солдат, это восстание было подавлено только через год под руководством генерала Свистунова.
Вожди восстания в количестве 28 человек, среди которых кроме 23-летнего Алн-Бек Хаджи и 70-летнего Ума Зумсоевского находился сын последнего гвардейский офицер Дада Зумсоевский, были преданы военно-полевому суду.
Когда председательствующий суда, генерал, задал всем трафаретный вопрос: признают ли они себя виновными перед законом империи, то подсудимый Али-Бек Хаджи от имени своих соратников ответил: «Мы признаем себя виновными только перед Богом и чеченским народом, что, несмотря на понесенные жертвы, мы несумели восстановить дарованную Богом нам свободу».
Будучи приговорены к смертной казни через повешение, из 28 человек только один воспользовался правом подать прошение о помиловании русскому императору. Но и тому было отказано в помиловании.
Когда перед повешением приговоренным была предоставлена возможность высказать свое последнее пожелание, то и здесь нашелся лишь один, имевший просьбу, а именно — старик Ума Зумсоевскии: «Тяжело видеть старому волку истерзываемого щенка—прошу повесить меня раньше моего сына». Царский суд был не настолько великодушным, чтобы уважить просьбу старика: сына и отца повесили на одной веревке.
Борьба горцев за независимость становилась в глазах европейцев фактором мирового значения. Даже Маркс и Энгельс, духовные предшественники большевиков, писали в знаменитом «Коммунистическом манифесте»: «Народы Европы, учитесь борьбе за свободу и независимость на героических примерах горцев Кавказа» (Коммунистический манифест. Примеч. 2-е. М., 1923). Великие русские писатели—корифеи русской классической литературы—Пушкин, Лермонтов и Лев Толстой в своих бессмертных произведениях прославили борьбу горцев — за свободу, осуждая одновременно жестокие и бесчеловечные методы русских завоевателей.
Здесь мы считаем необходимым указать и на одну важнейшую внутреннюю специфику в общественном развитии чечено-ингушского народа, приведшую к столь резкому столкновению двух сил завоевателей и завоеванных. В отличие от других кавказских народов, равно как и многих других внекавказских, Чечня и Ингушетия в своем историческом развитии не знали ни антагонистических классов, ни деспотических форм правления в прошлом.
Несмотря на то, что в своем общественно-политическом развитии чеченцы и ингуши стояли на уровне других кавказских народов (духовная культура развивалась здесь на основе арабской письменности), все-таки чеченцы и ингуши не знали феодально-княжеского института. В общевосточном понимании узденем (князем) считал и считает себя каждый чеченец или ингуш. Правовое равенство между собой является исконным законом их общества.
www.ekibastuz.kz
19.05.16.