Наглые действия Владимира Путина в Сирии и на Украине вызывают новые вопросы относительно американских планов действий в чрезвычайных обстоятельствах.
У России большие амбиции и растущие возможности
Ранним утром 30 сентября российский трехзвездный генерал подъехал к американскому посольству в Багдаде и прошел мимо хорошо вооруженных морских пехотинцев из охраны, чтобы лично вручить представителям США ультиматум, ставший дипломатическим демаршем. Его заявление было резким и прямым: российские войска через час начинают наносить воздушные удары в соседней Сирии – а американские военные должны немедленно очистить этот район.
Это была схватка из разряда балансирования на грани войны между двумя ядерными гигантами, какой мир не видел на протяжении десятилетий. Она возродила подозрения, антагонизмы и интриги, характерные для эпохи холодной войны.
Начав нанесение авиационных ударов в Сирии, президент Владимир Путин инспирировал опосредованную войну с США. В результате мощные армии двух стран оказались в роли помощников противоположных сторон в многополярном конфликте. Для Москвы это очень рискованная авантюра, говорят эксперты. «Им будет очень трудно. Это сложно с точки зрения тылового обеспечения. У русских не так много сил, средств и возможностей для проецирования силы на больших расстояниях», — заявил специалист по вопросам российской безопасности из Нью-Йоркского университета Марк Галеотти (Mark Galeotti).
Русские в своей военной кампании в Сирии очень сильно зависят от путей снабжения, требующих воздушных коридоров, которые проходят через иранское и иракское воздушное пространство. Единственная альтернатива – морские коммуникации, идущие из Крыма. На такие морские перевозки в два конца требуется до 10 дней. Непонятно, как долго Россия сможет выдержать такое напряжение сил.
Этот и другие вопросы о российском боевом потенциале и целях выходят в центр сцены в момент, когда Путин демонстрирует непреклонную готовность применять военную силу в своей неуклюжей внешней политике, нацеленной на возрождение статуса России как мировой державы. Выступив в этот крестовый поход, он дал новую жизнь призракам возрождающейся военной мощи России – от Украины до Прибалтики, и от Сирии до Ближнего Востока в целом.
Все более агрессивные оперативно-стратегические планы России вызвали шквал оценок и отзывов со стороны американских военных стратегов на тему военной политики США и планов действий в случае конфликта с бывшим советским государством. Высокопоставленное руководство Пентагона начинает задавать вопросы, которые более 20 лет лежали под сукном:
— Каковы реальные боевые возможности русских?
— Где именно может произойти конфликт с Россией?
— Как будет сегодня выглядеть война с Россией?
Должно быть предельно ясно следующее. Эксперты сходятся во мнении о том, что способные действовать с глобальным размахом вооруженные силы США в войне с применением обычных средств наголову разгромят российскую армию. Но современные войны – они необычные, а география, политика и условия местности неизбежно дают преимущества той или иной стороне.
Сегодня Соединенные Штаты тратят на национальную оборону почти в 10 раз больше средств, чем Россия. У США в строю 10 авианосцев, в то время как у России всего один. Кроме того, у американских военных большие технические преимущества, и они намного превосходят Россию в возможностях по переброске сил и средств в ту или иную точку мира.
Россия по-прежнему слаба по многим традиционным критериям. Но в настоящее время она разрабатывает некоторые чрезвычайно важные технологии и образцы техники, новую тактику боевых действий и наглую геополитическую стратегию, подрывающую претензии США на звание единственной в мире поистине мировой сверхдержавы. В результате всех этих действий Россия неожиданно вновь стала главным военным противником Америки.
Наблюдая за происходящим, американские руководители «явно проявляют обеспокоенность тем, что как минимум в региональном масштабе Россия в состоянии создать превосходящие силы», — говорит бывший сотрудник Пентагона Дэвид Очманек (David Ochmanek), в настоящее время работающий военным аналитиком в RAND Corp. И над российско-американскими отношениями мрачно нависают их ядерные арсеналы. Россия сохранила и даже модернизировала свою «триаду» в составе межконтинентальных баллистических ракет в ядерном снаряжении, крупного авиапарка бомбардировщиков большой дальности и флота атомных подводных лодок, которые становятся все более современными и передовыми.
«Российская военная промышленность восстала из руин, — говорит военный эксперт из московского аналитического ПИР-Центра Вадим Козюлин. – Военный баланс сможет обеспечить только российская ядерная мощь, поддерживать которую на должном уровне не столь дорого, как кажется многим».
Но хотя российские обычные силы не производят такого впечатления, как ядерные, есть некоторые области, в которых Россия превосходит остальных. Среди них авиация, противовоздушная оборона, подводные лодки и радиоэлектронная борьба.
Оружейные конструкторские бюро советской эпохи по-прежнему хорошо известны во всем мире. Российская авиационная промышленность, например, получает большую выгоду от экспорта своей продукции в незападные страны, которые покупают у нее эффективные истребители дешевле западных образцов. Китай сегодня тратит на оборону больше, чем Россия, но до сих пор покупает у нее технику и современное оружие.
По словам многих экспертов, попытки сравнивать вооруженные силы США и России это подобно сравнению яблок и апельсинов. У русских совершенно иные стратегические цели, и структура вооруженных сил России строится соответственно. Россия считает себя сухопутной державой, оказывая влияние на огромные территории, простирающиеся от внутренних районов Евразии до Восточной Европы, Центральной Азии, и возможно, до Ближнего Востока и Азиатско-Тихоокеанского региона. У нее есть неплохие возможности для реализации военной концепции, известной как «преграждение доступа/блокирование зоны».
«Соединенные Штаты и Россия стремятся к разным вещам, — говорит Галеотти. – Русские не намереваются соперничать с нами на равных. Главное для них это воспрещение». Например, продолжает он, «если посмотреть на ВМС США, то они во многом превосходят российский военно-морской флот. У русских большинство кораблей – советское наследство. Но в определенном смысле это не имеет никакого значения, потому что Россия не собирается посылать их в разные части мирового океана».
Отражением данного факт является то, что у России всего один авианосец, а у США 10, причем они постоянно находятся в разных точках мира. Вместо авианосцев, являющихся наступательным средством проецирования силы на море, русские вкладывают средства в расширении своих подводных сил, входящих в ядерную триаду и способных создавать угрозу надводному флоту противника в близлежащих водах, скажем в Черном, Балтийском или Средиземном морях.
Воздушное пространство России также надежно укреплено. По своему качеству российские самолеты-невидимки гораздо хуже американских, но у России имеются самые современные системы обнаружения и уничтожения такой малозаметной авиации, и она вкладывает большие средства в создание надежных зенитно-ракетных комплексов, размещая их таким образом, чтобы они хорошо прикрывали ее приграничные регионы. «Статическая картина военно-воздушной мощи явно в пользу русских, потому что у них серьезный потенциал ПВО и разнообразный арсенал оперативно-тактических, крылатых и баллистических ракет», – говорит военный аналитик и специалист по России Пол Шварц (Paul Schwartz), работающий в центре Стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies).
Возможности России по ведению радиоэлектронной борьбы также создают немалые угрозы для составителей военных планов из Пентагона, поскольку им неясно, в какой мере Россия может создавать помехи американским радарам и средствам радиоэлектронной разведки, составляющим основу американской воздушной мощи. Американцам и их союзникам будет непросто проникнуть в воздушное пространство России, говорит Шварц. «Им там будет оказано серьезное противодействие. Но я думаю, что со временем мы сумеем ослабить эти системы. Проблема в том, что когда имеются ядерные силы, надо избегать полномасштабных боевых действий».
Между тем, российские сухопутные войска, состоящие в основном из призывников, все больше превращаются в профессиональную силу по типу американской. По сути дела, у России две армии: около двух третей из 800-тысячных сухопутных войск составляют не имеющие никакой мотивации и плохо подготовленные призывники, но одна треть – это подразделения и части, оснащенные самой современной техникой, включая танки Т-14 «Армата».
В общем и целом, российские вооруженные силы не ровня американским. Но дистанция между ними в последние годы сокращается.
Передовая оперативная база в Сирии
То, насколько оперативно русские создали передовую оперативную базу в Сирии, поразило многих американских руководителей. Всего за несколько недель российские военные возвели могущую стать постоянной базу в Латакии на побережье Средиземного моря. Они перебросили туда десятки боевых самолетов, укрепили свой объект танками и собрали жилые дома для нескольких сотен военнослужащих.
Недавно Россия объявила о своих планах провести этой осенью военно-морские учения в восточной части Средиземноморья, но не уточнила, когда в этот регион будут переброшены ее корабли. В учениях примет участие флагман Черноморского флота ракетный крейсер «Москва», а также несколько сторожевых и больших десантных кораблей, о чем сообщило российское информационное агентство ТАСС. Некоторые военные задаются вопросом: а не станут ли эти учения прикрытием для переброски дополнительных войск и техники на побережье Сирии?
Новая передовая база даст России возможность совершать боевые вылеты, вести наблюдение и разведку, а также запускать беспилотные летательные аппараты по всему Ближнему Востоку, включая Ирак, руководство которого попросило русских помочь ему в борьбе с «Исламским государством» на территории своей страны.
Эта база поможет обеспечить безопасность пункта материально-технического обеспечения российского ВМФ, который уже давно размещается в сирийском портовом городе Тартусе и имеет большое значение для переброски российских сил и средств в Средиземноморье. Согласно поступающим сообщениям, Россия расширяет свое присутствие в Тартусе.
В целом, Москва подает сигнал о своей долгосрочной заинтересованности в том, чтобы раскрыть зонтик преграждения доступа/блокирования зоны на Ближнем Востоке. Русские предположительно перебрасывают в Латакию свои самые современные системы ПВО, что вызывает озабоченность в Пентагоне, поскольку эти действия противоречат утверждениям России о том, что свою боевую деятельность она ограничит нанесением ударов по сирийским повстанческим группировкам, таким как «Исламское государство», или ИГИЛ.
«Мы видим, как на эти аэродромы перебрасываются очень современные средства ПВО; мы видим, как на эти аэродромы перебрасываются очень современные самолеты для ведения воздушного боя, — заявил 28 сентября командующий Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе и командующий Европейским командованием вооруженных сил США генерал Филип Бридлав (Phillip Breedlov). – Я не видел у ИГИЛ ни одного самолета, для уничтожения которых понадобились бы зенитные системы SA-15 или SA-22 («Тор» и «Панцирь»). Эти современные комплексы ПВО не для борьбы с ИГИЛ … они для борьбы с чем-то другим».
По сути дела, русские могут бросить вызов тому превосходству в воздухе, которое более 20 лет поддерживают (и воспринимают как должное) США, контролируя большие участки территории на Ближнем Востоке. Важнейшим фактором в этом уравнении является российский альянс с Ираном – еще одним ключевым сирийским союзником. России нужно воздушное пространство Ирана, чтобы обеспечивать пролеты своей авиации в Сирию, и она готова поддержать иранские наземные войска, действующие заодно с режимом сирийского президента Башара аль-Асада.
Российские эксперты полагают, что вторжение в Сирию вкупе с агрессивной речью Путина в ООН 28 сентября сигнализируют о том, что он намерен надолго стать ключевым игроком в этом регионе.
«Стало ясно, что Россия намеревается проводить более амбициозную политику на Ближнем Востоке. Российский президент ясно сказал, что западная модель демократии и западные методы разрешения конфликтов в регионе не работают, — заявил московский эксперт по ближневосточной политике и по внешней политике России Юрий Бармин. – Сомнительно, что Россия сможет в ближайшее время стать ведущей державой на Ближнем Востоке, так как ее присутствие в регионе ограничено по сравнению с США».
Но кое-кто усматривает в сирийских маневрах Путина более масштабный геополитический гамбит, цель которого – заключить сделку по Украине. Россия в настоящее время оккупирует некоторые районы Украины, но США до сих пор считают мартовское вторжение 2014 года незаконным, а власть Москвы над этими районами нелегитимной. «Здесь гораздо важнее США, чем Сирия и Асад, — говорит Галеотти. – Давайте скажем честно: если бы Вашингтон дал понять, что возможно достижение некоей сделки, по которой он молчаливо признает позиции русских в Крыму и в некоторых районах Добрунска (так в тексте – прим. перев.), они не стали бы воевать за Асада».
Новый тип «гибридной войны» на Украине
Конфликт на Украине и американская миссия по обучению украинских военных дает Пентагону новые возможности оценить противника, с которым он может столкнуться в бою в других местах в не таком уж и далеком будущем. Однако критики заявляют, что робкая реакция Америки на российскую агрессию – в Крыму, в Донецкой и Луганской областях – никак не способствовала сдерживанию и устрашению Москвы. На Украине Москва продемонстрировала новый тип «гибридной войны», в которой участвуют негосударственные силы ее ставленников, тяжелая боевая техника, артиллерия, беспилотники, средства РЭБ, и ведутся агрессивные информационные операции для обеспечения победы на поле боя.
«Это хорошо, что мы знаем, как они воюют, — сказала 10 сентября в интервью Military Times заместитель помощника министра обороны США по России, Украине и Евразии Эвелин Фаркас (Evelyn Farkas). – Мы не ведем войны так, как их ведут они в условиях городской и сельской местности с применением БПЛА и мер активного радиоэлектронного подавления».
В конце октября Фаркас покидает свой пост, пять лет проработав в министерстве обороны. Непонятно, кто займет ее место, став ключевым творцом политики по вопросам, относящимся к России.
По мнению тех немногочисленных военных профессионалов, которые работают с украинскими вооруженными силами, борьба против поддерживаемых Москвой повстанцев очень серьезно отличается от того опыта, который они обрели недавно в Ираке и Афганистане. «Мы получили огромный опыт ведения войны низкой интенсивности, противопартизанской борьбы, но на Украине мы имеем дело с почти равным нам противником из 21-го века», — сказал командир 2-го батальона 503-го пехотного полка 173-воздушно-десантной бригады подполковник Майкл Клеппер (Michael Kloepper). Эта бригада недавно начала третий этап подготовки украинских вооруженных сил.
Такая работа является частью американской военной стратегии предоставления гарантий безопасности союзникам НАТО, встревоженных действиями России. Однако администрация Обамы не хочет оказывать Украине более действенную поддержку и, похоже, полна решимости избегать опосредованной войны против России.
Русские выдвинули к украинской границе тысячи военнослужащих, а также крупные танковые и артиллерийские подразделения и части. Эти войска постоянно обстреливают приграничные города и поселки, а также совершают набеги на Украину, где воюют совместно с повстанцами. Пока администрация пообещала Украине только «нелетальную помощь» в виде обучения и поставок техники типа «Хаммеров», маленьких беспилотников и РЛС.
Вашингтон ввел против России экономические санкции, направил войска для обучения украинских сил и активизировал проведение военных учений по всей Восточной Европе. Но он не поставляет туда наступательное оружие и боеприпасы, и не грозит России военными действиями. С марта 2014 года, когда Россия аннексировала Крымский полуостров на юге Украины, США выделили Киеву 244 миллиона долларов в виде нелетальной военной помощи и на обучение. Для сравнения, это та сумма, которая расходуется за три недели боев в Ираке и Сирии.
Украинское руководство в Киеве постоянно просит предоставить больше помощи. «Нам нужны противотанковые системы Javelin, разведывательные и боевые беспилотники … истребители, вертолеты, системы электронной, радио- и радиотехнической разведки, радиолокационные станции и надежные системы разведки», чтобы противостоять российской военной технике, которую применяют пророссийские сепаратисты на восточном фронте, заявил главнокомандующим вооруженными силами Украины генерал-полковник Виктор Муженко. Украина также попросила зенитные орудия и дополнительную технику для нейтрализации снайперов противника, сказал он Military Times.
На востоке Украины воюет от 30 000 до 35 000 поддерживаемых Россией боевиков. По оценкам Муженко, около 9 000 из них с российской стороны. Они пользуются современными боевыми средствами электроники, при помощи которых создают помехи украинским системам связи, РЛС, системой GPS и оборудованием раннего обнаружения, заявил заместитель министра обороны Украины по евроинтеграции Игорь Долгов.
Это уникальное боевое пространство, и американцы, обучающие украинских военных, полны желания собирать разведывательную информацию о новых методах ведения боевых действий русскими. «Интересно послушать, чему они научились, — заявил Defense News командующий сухопутными войсками США в Европе генерал-лейтенант Бен Ходжес (Ben Hodges). – Ни один американец не попадал под огонь российской артиллерии и систем залпового огня, ни один не испытывал на себе воздействие российских средств РЭБ, радиоэлектронного подавления, по крайней мере, в тактическом звене».
Перспективы украинского конфликта неясны. В конце сентября стороны договорились отвести с линии фронта на востоке танки и тяжелую артиллерию. Похоже, что условия прекращения огня в восточных регионах соблюдаются, хотя стороны ведут себя настороженно, а пророссийские сепаратисты, вознамерившиеся провести собственные выборы, могут не признать выборы в украинский парламент, которые должны пройти 25 октября.
Пока Обама не проявляет готовности отдать России контроль над регионами, которые принадлежали Украине на протяжении десятилетий. «Мы не можем проявлять безучастие, когда грубо нарушается суверенитет и территориальная целостность страны, — заявил Обама, выступая на Генеральной Ассамблее ООН. – Это основа санкций, которые Соединенные Штаты и их партнеры ввели против России. И это не желание вернуться к холодной войне».
Прогнозируя новые горячие точки
Более года США и их европейские союзники производят переоценку военного баланса на восточных рубежах НАТО, где расположены бывшие страны-сателлиты Советского Союза. Результатом стала операция «Атлантическая решимость», в рамках которой США на ротационной основе направляют свои войска в восточные страны НАТО, такие как Польша, прибалтийские государства, Румыния и Болгария.
Путин и его военные угрожают странам Балтии, которые лишь недавно вошли в состав Североатлантического альянса и являются самыми слабыми его членами. Россия неоднократно направляла в воздушное пространство Прибалтики свои боевые самолеты, предположительно осуществляла кибератаки, а ее подводные лодки патрулируют Балтийское море. А российские официальные лица выражают поддержку русскоязычным меньшинствам, что вызывает еще большую тревогу.
Агрессию в Прибалтике, особенно в Эстонии, где проживает крупное русскоязычное меньшинство, Москва проводит в большей тайне, нежели свои неприкрытые действия на Украине и в Сирии. Звучат доводы о том, что Путин использует отработанные на Украине методы гибридной войны для сплочения русского населения в Прибалтике на поддержу российских сил специального назначения, или так называемых «маленьких зеленых человечков».
Это вызывает на Западе опасения по поводу того, что конечная цель Путина это силовой раскол НАТО в случае провала методов угроз и запугивания. НАТО без особого успеха пытается понять, как на это реагировать, а ее страны-члены выдвигают различные мнения о том, в каком случае Россия своими действиями пересечет красную черту. «Надо решить, в какой момент правильным ответом будет военный ответ, — говорит лондонский аналитик Ник де Ларринага (Nick de Larrinaga), работающий в IHS Jane’s Defense and Security Group. – Гибридная война вызывает вопросы относительно того, когда должен быть военный ответ, и не является ли это гражданской проблемой, решать которую должны местные правоохранители».
Конечно, у России есть и другой вариант – перейти к обычным боевым действиям. Анализ баланса военных сил на прибалтийском театре указывает на первоначальные преимущества России в случае авиационной кампании против НАТО, если политической целью Москвы будет изгнать Североатлантический альянс из Прибалтики.
Согласно выводам из недавнего доклада Королевского института международных отношений Чатем-хаус, в Западном военном округе у России имеется сухопутная группировка численностью 65 000 человек, 850 артиллерийских орудий разных калибров, 750 танков и 320 боевых самолетов. Есть и другие оценки, дающие гораздо большие цифры, но в целом налицо большая неопределенность в вопросе о том, какая часть этих сил существует только на бумаге, а какая по-настоящему готова к ведению боевых действий.
Другой аспект российской военной мощи, который слишком сильно переоценивают, это Балтийский флот – самый маленьких из главных флотов России и бледная тень своего советского прошлого. После распада СССР его береговая инфраструктура, протянувшаяся от Калининграда до Ленинграда, перешла в собственность получивших независимость прибалтийских государств.
Сегодня этот флот разделен между Калининградом и Санкт-Петербургом, из-за чего содержать в его составе крупные силы трудно. В состав Балтийского флота сегодня входят всего две маленькие дизельные подводные лодки проекта 877 «Палтус», причем одна используется главным образом для обучения, а также несколько эсминцев типа «Современный», сторожевой корабль, четыре корвета и несколько судов обеспечения.
Для ведения боевых действий на Балтике Россия может также привлечь корабельный состав Северного флота, поскольку его корабли часто находятся на боевой службе в Северной Атлантике и способны прийти на помощь в случае развертывания масштабных операций на море.
Такая угроза может стать вполне серьезной, если истинная цель России в Прибалтике – показать, что НАТО не выполнит статью 5 своего устава, являющуюся ключевым элементом Североатлантического договора и гласящую, что нападение на одну страну-члена считается нападением на всех и встретит коллективный и незамедлительный отпор всего альянса.
В подготовке статьи принял участие Мэтью Боднер (Matthew Bodner).