I
После окончания одной из самых длительных и кровопролитных войн в истории человечества – Кавказской, в 60-х годах XIX столетия десятки тысяч чеченцев под нажимом царской администрации решили навсегда покинуть страну своих предков. Многие из них расселились в верховьях реки Хабур, на территории современной Сирии, недалеко от турецкой границы.
В 1889 году, хороня своего покойника в склоне окрестного холма, именуемого арабами Телль-Халаф, чеченцы из селения Рас-эль-Аин (селение это существует и поныне, и до сих пор в нем живут сирийские чеченцы) наткнулись в могильной яме на каменные изваяния животных с человеческими головами. Посчитав их воплощением злых подземных духов-джиннов, чеченцы могилу закидали землей, умершего похоронили в другом месте и, во избежание несчастий, поклялись никому не говорить о своей находке.
Но окрестные кочевники-бедуины каким-то образом узнали о случившемся и вскоре рассказали обо всем Максу фон Оппенгейму, немецкому путешественнику и любителю древностей, гостившему в то время у местного шейха. Оппенгейм, взяв охрану, немедленно прибыл в Рас-эль-Аин и попросил жителей показать ему холм с «джиннами». Последовал отказ, жители селения утверждали, что понятия не имеют, о чем идет речь. Вспыльчивый барон обозвал чеченцев лжецами и чуть не поплатился за это жизнью – не менее вспыльчивые кавказцы обнажили кинжалы и стали надвигаться на барона и его людей. Дело принимало опасный оборот, но Оппенгейм успел крикнуть разозленным людям, что они совершат ужасное преступление, убив гостя в своем доме. Чеченцы опомнились, и им стало стыдно за свою горячность.
«Глубоко взволнованные чеченцы признали свою вину. Они сознались в том, что солгали гостю и, полные раскаяния, обещали показать ему холм, где нашли каменные изваяния, когда копали могилу для покойника. В их устах впервые прозвучало название этого холма – Телль-Халаф… В течение уже многих десятилетий оно встречается в каждом научном труде по археологии Ближнего Востока – от Москвы до Сан-Франциско, от Нью-Йорка до Лондона, Парижа и Берлина – это ставшее знаменитым название Телль-Халаф.19 ноября 1899 года смирившиеся чеченцы повели немца к Телль-Халафу», – так пишет об этом Эрих Церен («Библейские холмы»).
Находчивость Оппенгейма не только спасла ему жизнь, но и послужила открытию Вашшуканне, столицы Митанни – одной из самых загадочных древних цивилизаций Ближнего Востока. И, может быть, какой-то символ заключен в том, что именно чеченцы стали невольными первооткрывателями руин великого города, в котором три с половиной тысячи лет назад звучала речь их далеких предков – хурритов. Таковы странные зигзаги истории и неведомы пути, по которым случай приводит людей к забытым истокам их существования на земле.
II
Кто такие хурриты? Каким был этот древний народ, имеющий общее происхождение с чеченцами? Какими деяниями отпечатали они свой след в истории древнего мира? Мы попытаемся в доступной мере ответить на эти вопросы, собрав воедино сведения о хурритах, разбросанные по различным источникам. И, если сведения эти покажутся читателю неполными и фрагментарными, следует помнить, что хурриты, несмотря на некоторые успехи в их изучении, до сих пор остаются наименее известными историкам среди древних народов Ближнего Востока.
Древнейшей прародиной хурритов, по-видимому, являлось Армянское нагорье. Крупнейший востоковед И.М. Дьяконов, касаясь этого вопроса, отмечал: «…в армянском есть хуррито-урартские слова, названия местных флоры, фауны, социальных обычаев, а в хуррито-урартском языке нет армянских слов. Поэтому ясно, что сначала на нагорье (Армянском. – Авт.) господствовал хуррито-урартский язык, а уже затем сюда пришел индоевропейский – армянский, заимствовавший у предшественников местные термины, но не наоборот».
Именно здесь, в этой гористой области, получившей впоследствии название Армянского нагорья, и зародился этот древнейший народ. И отсюда он распространился по огромным территориям Ближнего Востока и Кавказа. Хурриты изначально были горцами, и эта географическая особенность оставила, как мы увидим, неизгладимый отпечаток на всей их культуре и этнической психологии.
Многочисленные племена этого народа имели свои локальные названия, но общим самоназванием являлось имя «хурриты». Что оно означает?
Ученые считают, что это название происходит от слова «хурре», что значит «утро», «восход», «восток»; отсюда хурриты – «жители востока», «восточные люди». Известна также хеттская форма написания этого этнонима – hurla (ед. ч.) и hurlaa (мн. ч.). Возможно, компонент la (laa) в этом названии родственнен нахчийскому «ло/луо» – «человек» (первоначально «смертный»). Это же слово в том же значении известно и в шумерском (lu). Таким образом, есть основания полагать, что самоназвание хурритов могло варьироваться от Hurri («восточные») до hur-la («восточные люди»).
Интересно, что Сирия, в которой хурриты обитали уже с середины III тысяч. до н. э., первоначально называлась Суре, то есть «западная страна», «страна заката, вечера». Подобное же противопоставление востока (утро, восход) с западом (вечер, закат) наличествует и у чеченцев: Iуьйре – («утро», «восход солнца», «восток») и суьйре – («вечер», «закат», «запад»). Сирия расположена к западу от Северной Месопотамии, откуда, заселяя эти земли, продвигались хурриты, и поэтому древнейшее название этой страны в устах хурритов звучало Суре (или Сур) – «западная (страна)». Сирией эту страну в 64 г. н.э. назвали завоевавшие ее римляне. Показательно, что и ассирийцы, непосредственные соседи хурритов, на своем языке именовали Сирию «Амурру», то есть «западная (страна)».
Сирия от Египта расположена в восточном направлении. И закономерно, что из египетских текстов XVI в. до н. э. мы узнаем, что египтяне Сирию и всю Палестину называли «Хару» (то есть страной хурритов); в Библии в этих местах часто упоминается народ «хоритов». Таким образом, название этого народа в устах египтян и древних евреев звучало, соответственно, хару и хори, что важно для нас в определении хурритских топонимов, которые в изобилии встречаются на страницах Библии, особенно ее начальных книг.
Причины, заставившие хурритов в течение III-II тыс. до н. э. непрерывно расширять границы своего обитания, кроются, по-видимому, в гористом характере их прародины. Известный советский ученый Н. И. Вавилов в свое время отмечал, что интенсивные миграции характерны именно для земледельческих обществ в горных областях, вследствие быстрого увеличения населения и ограниченности географического ландшафта, занятого возрастающим населением. На пути их продвижения хурритам часто противостояли многочисленные цивилизованные народы, контакты с которыми носили различный характер – от мирной культурной интеграции до свирепых войн.
Однако несомненно, что с конца III и до конца II тыс. до н. э. хурриты являлись доминирующим народом не только Ближнего Востока но и даже некоторых европейских территорий (острова Крит, Кипр, Фарос, Сардиния, Средняя Италия и т.д.). Их присутствие мы обнаруживается от Египта на западе до Ирана на востоке, и от Средней Месопотамии на юге до Центрального Кавказа на севере. Один из крупнейших знатоков истории и культуры хурритов и урартийцев академик Б.Б. Пиотровский писал: «В III и II тысячелетиях,… в Передней Азии доминирующую роль играли хурритские племена, которые имели два крупных объединяющих их центра – Верхнюю Месопотамию (Митанни) и район Ванского озера (Урарту).
Даже на территории Ассирии, где семитизация произошла очень рано, субстратом является определенный хурритский элемент».
Из этого следует, что ассирийцы во многом являлись потомками хурритов, перешедшими на семитский язык (ассирийский диалект аккадского языка). То, что хурриты были древнейшим населением Ассирии, доказывается и хорошо установленным фактом, что именно они являлись основателями знаменитой Ниневии, древней столицы Ассирии, «логовища львов» как ее называли в Библии.
Польская исследовательница Юлия Заблоцка отмечает этот факт такой фразой: «Ниневия, как это видно из ее названия (хурритское слово), также первоначально была населена хурритами». Отметим, что в основе этого названия лежит словосочетание «Нин-Хебат» («Мать Хебат – одно из главных женских божеств хурритского пантеона).
В Анатолию (Малая Азия) хурриты проникают примерно в XXII веке до н. э., а к середине II тыс. до н. э. начинают господствовать на этой территории в военно-политическом и культурном отношениях.
В Малой Азии располагалась мощная Хеттская держава, носившая отпечаток глубокого хурритского влияния. В частности, хеттские цари к указанному периоду носили «тронные» хурритские имена, в религии хеттов доминировал хурритский культ и хурритский язык являлся литературным и официальным языком Хеттского государства.
Около 1700 года до н. э. хурриты Сирии и Палестины, приведя в движение своих семитских союзников, вторгаются в Египет и полностью завоевывают эту страну. По словам историка П. Мельгунова, владычество хурритов (египтяне называли их гиксосами т.е. «царями-пастухами») над Египтом «было похоже на владычество татар над Русью. Во внутренние египетские дела они вмешивались мало, довольствовались только тем, что поставили гарнизоны в главнейших пунктах и собирали дань».
В дельте Нила раскопаны руины одной из хурритских крепостей, откуда осуществлялся контроль над завоеванной страной, и куда свозилась дань. Господство гиксосов над Египтом длилось до 1570 года до н. э., то есть 130 лет, а затем, по мнению большинства современных историков, они были изгнаны в результате восстания египтян.
Впрочем, древнееврейский историк Иосиф Флавий («Иудейские древности») отмечает, что хурриты (гиксосы) были выведены из Египта пророком Моисеем вместе с двенадцатью израильскими коленами.
Как бы то ни было, господство хурритов принесло Египту не только порабощение, но и некоторую пользу – именно от них египтяне заимствовали навыки коневодства и боевые колесницы, запряженные конями, и само египетское название боевой колесницы (wrjt) происходит от соответствующего хурритского термина (варат). Читателям будет интересно узнать, что чеченское обозначение повозки (ворд, вард) имеет то же самое происхождение.
Хурриты, жившие далеко на востоке от своих сиро-палестинских и малоазийских соплеменников, консолидировались в государства сравнительно поздно. В районе озера Ван в конце II тыс. до н. э. образовалось царство Урарту, а в окрестностях озера Урмия (современный Иран) примерно в то же время начало складываться Маннейское царство.
О хурритах в Закавказье мы поговорим позже, а теперь коснемся проблемы древнейших хурритских государств на Ближнем Востоке.
III
Читая в различных изданиях разработки исследователей о политической жизни и расселении хурритов, мы насчитали названия более 40 больших и малых государств, созданным этим народом на протяжении времени с конца III и до начала II тыс. до н. э. в различных районах Ближнего Востока. Многие из этих государств известны нам лишь по названиям и по тем отрывочным данным, которые сохранились о них в шумеро-аккадских, древнеассирийских, хеттских и египетских письменных источниках.
О некоторых хурритских государствах нам известно больше, зачастую из клинописных текстов самих хурритов. Наиболее полные архивы хурритских текстов сохранились в древней Аррапхе (и на хурритском, и на чеченском это название обозначает «равнинное поселение»), и эти тексты дают нам представления о хозяйственной, политической и социальной жизни хурритских обществ начала и середины II тыс. до н. э.
Археология улавливает присутствие хурритов в Северной Месопотамии с середины IV тысячелетия до н. э. С начала III тыс. до н. э. (приблизительно с XXIX века до н. э.) хурритов уже упоминают (под названием субареи, субир) шумеро-аккадские клинописные тексты. Следует указать, что само появление письменности датируется примерно этим временем и, таким образом, мы можем утверждать, что о хурритах писали в самых древних письменных источниках, известных в науке. Это трудно объяснить исторически, но шумеры назвали свою страну тем же названием, каким они обозначали хурритов – Субир/Субер. Возможно, это обстоятельство каким-то образом связано с выявленным востоковедом И.М. Дьяконовым обширным слоем хурритской лексики в первичной шумерской терминологии, о чем мы скажем ниже. И.М. Дьяконов считал, что шумеры сформировались как народ на хурритской этнической основе.
Древнейшие хурритские государственные образования датируются последней четвертью III тыс. до н. э. В аккадской надписи, посвященной «богу Нергалу, владыке города Хавилума» упоминается хурритский царь, которого звали Аришена. Аришена и его предшественник Тишдаль называли себя царями городов Уркеша (в Верхней Месопотамии) и Навара (территория будущей Ассирии). Сохранилось еще одно имя хуррита Аришены, царя Карахара (в Загросе), датируемое тем же периодом.
Во время их царствования хурриты разгромили Ашшур и другие староассирийские города и установили свое господство на среднем течении реки Тигр (хурриты называли ее Аранцахи – «равнинная река», что на чеченском бы звучало как Аренца-хи). Из Уркеша до нас дошла первая надпись на хурритском языке, датируемая XXII веком до н. э. и составленная жрицей по имени Тишари.
Цари Шумера и Аккада при III династии Ура (самый конец III тыс. до н. э.) предпринимают два похода на север, чтобы остановить экспансию хурритов, угрожающую самому существованию Южно-Месопотамской цивилизации, однако неясно, насколько успешными оказались эти походы. Известно только, что в 2004 (или 2003) году до н. э. хурриты (совместно с союзниками из государства Элам) под командованием Хутрантема, царя Симашки, вторглись в Шумер и захватили его столицу, город Ур.
В дошедшем до нас тексте «Плача о гибели Ура» так описывается этот захват:
«Людьми, а не черепками покрыта окрестность,
Стены зияют, ворота и дороги завалены телами,
На улицах где собирались веселые толпы, разбросаны, они лежали,
На всех улицах и дорогах лежали трупы,
На открытых полях, что были пляшущими полны,
Кучами они лежали…
Кровь страны заполнила трещины земли, как медь свою форму,
Тела разлагались как жир на солнце…».
Ур в течение еще нескольких поколений после этого лежал в руинах, а царь этого города Ибби-Суэн в оковах был уведен в плен. По-видимому, это была месть хурритов за предыдущие походы против них царей Шумера и Аккада.
В первой четверти II тыс. до н. э. появляется еще целый ряд хурритских государств – Шушарра, Аррапха, Уршу, Хашушу, Гаргамиш (Каркемиш), Ямхад (со столицей в городе Халпа), Хурри, Арцава, Киццувадна, Алзе, Куммухи, Аласия (на острове Кипр) и, наконец, государство Митанни, объединившее большинство этих и других государств в единую мощную державу – первую империю хурритов.
К моменту своей консолидации (XVIII век до н. э.) Митанни не имела соперников на Ближнем Востоке. Египет, как уже говорилось, был завоеван в 1700 году до нашей эры (вторжение хурритов-гиксосов), позднее были захвачены Вавилон и Ассирия, а Хеттская держава целиком находилась под политическим и культурным влиянием хурритов. Это была эпоха культурного и политического расцвета хурритов, пик их военного могущества, когда в течение нескольких столетий Митанни оставалась единственной великой державой древнего мира. Ниже мы изложим (по доступным нам сведениям) краткую историю возникновения, расцвета и падения Митанни.
IV
В глубокую древность некоторые природные материалы играли стратегическую роль, и борьба между народами за контроль над их месторождениями была не менее драматичной, чем ныне. Юлия Заблоцка пишет: «На рубеже XVII-XVI веков до н. э. в Верхней Месопотамии, в чрезвычайно запутанной политической и этнической обстановке, происходила интенсивная консолидация хурритов. Главной причиной перемен была резко возросшая потребность в меди, свинце и олове, к которым хурриты имели легкий доступ. Вавилония и Египет находились гораздо в худшем положении. Основные источники сырья находились в Анатолии, на Армянском нагорье и в Северной Сирии».
Как было уже отмечено, регионы Анатолии, Северной Сирии и Армянского нагорья, богатые месторождением металлов, необходимых для производства бронзы, с конца III тысячелетия до н. э. контролировались хурритами. Именно с этого периода хурриты включились в международную торговлю и образовали свои первые государства, в большинстве своем – полисы (города-государства). Великие державы того времени нередко совершали нападения на разрозненные хурритские города, предпочитая наживаться не торговлей с ними, а простым грабежом.
Потребность в металлах возрастала непрерывно, грабежи становились все более жестокими. В этих условиях хурриты осознали все выгоды объединения в единое государство, чтобы сообща и организованно защищать свои города и месторождения металлов. Именно потребность хурритов охранять свои земли от грабительских вторжений и послужила причиной возникновения державы Митанни.
Египет был нейтрализован хурритским завоеванием 1700 года до н. э. и на целых 130 лет выключен из международной политики. В Сирии и Палестине безраздельно господствовали цари хурритского Ямхада, который затем стало называться царством Халиб (по наименованию столицы, города Халпа – современный Алеппо) и Алалаха на реке Оронт. Значительный процент жителей этих государств составляли и западные семиты. Уже в те времена в городах Сирии и Палестины существовало разделение функций: хурриты осуществляли политическое господство и служили в армии, а западные семиты (финикийцы, арамейцы и древние евреи) занимались, в основном, ремесленным производством и торговлей.
В середине XVI века до н. э. хеттская армия во главе с Хаттусили I вторглась в Сирию и захватила Алалах и Уршу, лишив Халеб выходов к Средиземному морю. Последовал страшный ответный удар – хурритская армия государства Ханигальбат (так семиты называли Митанни) двинулась в Малую Азию и завоевала почти все города и области хеттов, за исключением Хаттусы – родного города царя.
Неизвестно, кто был основателем царства Митанни и когда точно оно возникло. К тому времени, когда оно начало фигурировать в документах, царство Митанни было уже зрелым государством с укоренившимися традициями. Поэтому ученые относят его возникновение (на территории старого царства Хурри в бассейне реки Хабур) к периоду конца XVIII – начала XVII веков до н. э.
В 1595 году до н. э. хеттский царь Мурсили I (сын Хаттусили I), вновь объединивший хеттские области и города в единое царство, предпринял поход на Халиб в Сирии и на Вавилон, которому вновь угрожали захватом хурриты. Союзниками хеттов выступали малоазийские горцы-касситы, которым удалось захватить Вавилон и лишить власти царя Хаммурапи, знаменитого законодателя. Однако вслед за этим в Хеттском царстве начались внутренние раздоры и Митаннийское государство вновь усилило свое влияние в Малой Азии и Сирии.
Наиболее могущественным царем Митанни был Саусаттар (или Саусадаттар), носивший титул «царя Митанни, царя воинов Хурри». Следует отметить, что, в отличие от других царей-деспотов древнего Востока, власть хурритских царей ограничивалась функцией военных предводителей, и именно в этом смысле следует воспринимать титул Саусаттара «царь воинов Хурри» (т.е. хурритов). Митаннийские цари, таким образом, были чем-то вроде чеченских военных предводителей-баьччи, но в отличие от последних власть передавали по наследству.
В то же время дворцы и дворцовое имущество митаннийских царей считалось общественным (государственным) достоянием, что также можно рассматривать как исключительное явление в истории древнего Востока, да и всего древнего мира, когда не только дворцы, но и сами страны с подданными считались имуществом царей. Саусаттару удалось добиться влияния в другом сильном хурритском царстве Аррапхе и объединить его с Митанни.
Кроме того, Саусаттар заключил союз с хурритским царством в Малой Азии Киццивадной (Киццуватна) и подчинил себе хуррито-семитское царство Алалах в Сирии. Он же захватил и столицу Ассирии город Ашшур, посадив в нем на трон своего ставленника. Помимо этого, в состав Митанни вошли многие, в прошлом автономные, города Малой Азии, Верхней Месопотамии и Сирии. Именно при Саусаттаре Митанни стала империей в полном смысле этого слова.
В конце XVI века до н. э. усилившийся Египет обращает свои взоры на восток. Впервые в истории этой древней страны египетская армия под командованием Тутмоса I достигает берегов Евфрата, однако митаннийские войска успешно отразили это вторжение. Война египтян и митаннийцев шла с переменным успехом целых сто лет и, наконец, между двумя державами установился мир, скрепленный браком фараона Тутмоса IV с митаннийской принцессой, дочерью царя Артадамы. Заключение этого мира объясняется тем, что к тому времени опять усилилась Хеттская держава (в ее армии, кстати, находилось немало этнических хурритов), представлявшая собой угрозу как для Митанни, так и для Египта.
В последующем происходит целая серия войн Хеттского царства с Митанни, в котором начинаются внутренние неурядицы и династические распри. Тем не менее, митаннийский царь Тушратта, опираясь на дружбу с Египтом, справился с Хеттской угрозой и сохранил могущество своей страны. Союз Митанни с Египтом был скреплен браком дочери Тушратты Таду-Хебы с фараоном Аменхотепом IV. Еще до прибытия митаннийской принцессы в Египет слава о ее красоте дошла до египтян и они нарекли ее именем Нефертити, что означает «идет красавица». Интересно отметить, что, по мнению целого ряда историков, именно принцесса Нефертити склонила своего супруга-фараона к религиозным реформам, итогом которых стало введение в Египте монотеистического солярного культа Атона. После этого фараон Аменхотеп IV принял новое имя Эхнатон – «угодный Атону».
После смерти Тушратты начинается самый драматичный период в истории Митанни. Оттеснив от власти сына Тушратты Шаттивасу, на царский престол вступает престарелый и больной брат Тушратты Артадама II, давний его соперник. Но фактически страной правит сын Артадамы Шуттарна. В династические интриги вмешиваются хетты, а также хурриты из царства Алзи (долина реки Арацани, современная Мурадсу на Армянском нагорье). Помимо них, определенное влияние на событие в Митанни оказывает царство Ашшур (Ассирия), все еще находящееся в вассальной зависимости от хурритских царей.
Заключив под стражу большую группу знати – сторонников умершего Тушратты, Шуттарна, сын Артадамы II, пытается переслать их для заключения в Ашшур, но ассирийцы предпочитают пока не вмешиваться активно в митаннийские распри ввиду неопределенности ситуации. Тогда Шуттарна приказал казнить арестантов. Положение остальных сторонников династии Тушаратты было трагическим – хетты открыто поддерживали Артадаму, который в знак благодарности позволял им хозяйничать в сирийских провинциях Митанни.
Сын Тушратты Шаттиваса, законный наследник митаннийского престола, спасаясь от начавшихся репрессий со стороны узурпаторов, собрал своих сторонников и вместе с ними, на двухстах боевых колесницах, тайно бежал в хурритскую Аррапху, надеясь на поддержку. Но жители Аррапхи, подчинившись категорическому ультиматуму Артадамы и его сына Шуттарны, отказались помочь опальному принцу и тот отправился к касситам, давним союзникам хеттов и, соответственно, врагов хурритов. Из последующих событий становится ясно, что касситы ложными посулами заманили Шаттивасу в ловушку.
Злоключения брата Нефертити продолжались – касситский царь вероломно напал на людей Шаттивасы, когда они устроили привал неподалеку от границ его страны. Произошла жестокая схватка, в итоге которой почти все хурриты были убиты. Однако они ценой своих жизней спасли принца и дали ему возможность спастись. И, в сопровождении всего двоих воинов-телохранителей, на одной единственной колеснице, не имея даже сменной одежды, Шаттиваса прибыл к хеттам – своим заклятым врагам. И тут ситуация изменилась почти как в сказке: хетты встретили беглеца по-царски, хеттский владыка Суппилулиума выдал за него замуж свою дочь и предоставил в его полное распоряжение многочисленное войско во главе со своим сыном.
Шаттиваса двинулся в сторону Вашшуканне (современный Рас-эль-Аин). Высланные ему навстречу митаннийские войска переходили на сторону законного наследника трона, не желая проливать кровь за узурпаторов. Наконец, перед стенами Вашшуканне произошла битва хеттской армии с преданными Артадаме войсками. Шаттиваса одержал решительную победу и с триумфом вступил в столицу страны. Победив, царевич проявил редкое по тем временам великодушие – он не только не казнил своего вероломного дядю, который к тому времени был очень стар, но и оставил его на троне, и принял царскую власть лишь после его смерти.
Между тем, итогом всей этой романтичной истории явилось то, что царство Митанни потеряло свое былое могущество – на западе возобладали хетты, на востоке поднялась Ассирия, прежде до крайности утесненная хурритами. События, описанные выше, произошли в 1359-1360 годах до н. э., а через сто лет усилившаяся Ассирия завоевала Митанни и владела ею вплоть до своей собственной гибели. Падение Митанни возвестило рождение новой сверхдержавы Древнего Востока – Ассирии.
V
Мы видели, что политическое влияние хурритов на древнем Ближнем Востоке было весьма значительным. В разное время они завоевывали и им подчинялись практически все великие государства древнего мира – Египет, Хеттия, Ассирия, Вавилон и даже Шумер. Естественно, что народ, обладавший такой активностью, не мог не оказать на своих соседей и культурного влияния. И теперь мы вкратце остановимся на этом вопросе.
Культура хурритов важна для нас и как совокупность признаков, по которым мы можем дополнительно (к языковым сопоставлениям) обосновать их родство с чеченцами.
Хурриты, как уже отмечалось, изначально были горцами. Жили они в многоярусных каменных башнях, называвшихся burgana – название, которое впоследствие через этрусское посредничество вошло в германские и кельтские языки в форме burg – «крепость, замок». На нижних этажах башен содержался домашний скот. Такие же башни до сих пор широко распространены и на Центральном Кавказе. По мнению ряда ученых, в частности, И. М. Дьяконова, хурритские башни типологически и функционально весьма близки к чеченским и ингушским.
Широкое распространение хурритов по всему древнему Ближнему Востоку привело к тому, что в III – II тыс. до н. э. они оказались соседями многих народов и племен, находившихся на различных ступенях цивилизованности. Соответственно, различались между собой и отдельные группы хурритов, разбросанные на обширных территориях Сирии, Палестины, Анатолии, Междуречья, Армянского и Иранского нагорий, Кавказа и Европы.
Некоторые из этих групп сложились в самостоятельные этносы, чье происхождение от хурритов доказывается лишь тщательными историко-лингвистическими изысканиями (например, этруски), некоторые смешались с индоевропейскими (хетты и лувийцы) и семитскими (ассирийцы) народами, утеряв свой язык, но привнеся в культуру этих народов отчетливо различимый отпечаток своей этнической индивидуальности.
Влияние хурритов явственно обнаруживается еще в древнейших месопотамских цивилизациях, в частности, в шумерской (период III династии Ура). В большинстве случаев шумеры заимствовали у хурритов тексты с заклинаниями против различных несчастий, приемы гадания и магию. Интересно, что хуррито-урартское слово пал – «знать», «ведать» имело в древности такое значение, как и современное чеченское пал – «гадание» и производное от этого слова «пел-хо» – первоначально «маг», «чародей».
Жители Шумера и Аккада переняли от хурритов немало терминов культурно-хозяйственного значения. К примеру, хурритское слово «аццами», что значит «жрец», попало в шумерский язык в виде «ацу» – «жрец». Это слово сохранилось и в чеченском: цIу – «языческое божество». Хурритское «зид» – «женщина» и аккадское «зидури» в том же значении сохранилось в чеченском зуд – «женщина», зудари – «женщины». Хурритское «каккари» и аккадское «каккару» в значении «лепешка, хлеб», возможно, сохранилось в чеченском хьакхар – «тесто». Хурритское «чари» – «кольчуга» и аккадское «ширийам» в том же значении сопоставляются с чеченским словом чIор – «скорлупа, кора». Хурритское «хуради» – «воин» почти без всяких фонетических и семантических изменений попало в аккадский словарь («хураду» – «воин»).
Это не все. Шумерское слово «ансе» – «лошадь», «осел» заимствовано из хурритского «эсе» – «лошадь». Особенно много заимствовано из хурритского языка растительных терминов. Хурритское амурд – аккадское амурдину – «барбарис» (ср. с чеченским муьрг – «калина»); хурритское хинцори – шумерское хасхур – «яблоня» (ср. с чеченским хьамц – мушмула); хурритское таскар – аккадское таскаринну – бук (ср. с бацбийским стагар и чеченским стайр – «платан»); хурритское сенн – аккадское шеннуру – «слива»; хурритское зилумба – шумерское зулумма – «финик» (ср. с чеченским цIолам – «заросли, кустарник»); хурритское асу – аккадское асуху – «ель»; хурритское цар – аккадское царцару – «роща» (ср. с чеченским сара – «прут, ветка»); хурритское кири (кирийанне) – аккадское кирийанне – «сосновая шишка»; хурритское канаги – аккадское канагитхи – «мастика, смола»; хурритское карахи – аккадское карапху – «поле под паром» и т. д.
Все эти и многие другие заимствования свидетельствуют о том, что хурриты не только являлись древнейшим народом Ближнего Востока и Кавказа, но и не уступали в культурном отношении своим цивилизованным южным соседям в Междуречье. В контексте культурного влияния хурритов на своих соседей особого внимания заслуживает этимология имени главного божества вавилонского пантеона Мардука, почитание которого уходит вглубь времен, в эпоху III династии шумерского Ура (XXII век до н. э.). Исследователи подразделяют имя этого божества на две части – мар и дуку. При этом Мар-Дуку переводится как «сын Дуку».
Однако в языке вавилонян, насколько нам известно, отсутствует слово мар в значении «сын». Зато это слово хорошо известно в хурритском, где оно обозначает «знатный человек», «мужчина». Что касается слова «дуку», то им шумеры называли «священный холм», «жилище богов». По-чеченски дукъ – «горный хребет». Это слово не найдено пока в хурритских текстах, но если вспомнить, что из всего богатейшего хуррито-урартского языка нам известно всего несколько сотен слов, то нельзя исключить наличие в нем и этого слова в отмеченном значении. Подобное предложение основано на наличии многочисленных хуррито-урартских топонимов с корнем «дук» (дуку) в горах Иранского и Армянского нагорий и Малого Кавказа. Поэтому не исключено, что теоним Мар-Дук имеет хурритское происхождение и означает не «сын Дуку», а «человек Дуку», «человек священной горы, обители богов».
В связи с историей хурритов большой интерес представляет личность пророка Авраама, почитаемого во всех трех монотеистических религиях. Долгое время считалось, что древнейшее самоназвание евреев связано с именем Авраама и/или его предка Эвера. Буквальное же значение слова «иври» трактовалось как «перешедший» (от корня ивр «перейти»), то есть, по смыслу, как «пришелец с той стороны реки Евфрата» или «находящийся по другую сторону от всех народов». Однако в последнее время ряд еврейских ученых выдвигает предположение, что самоназвание евреев, как и имена праотцов евреев (Авраама и Эвера) происходят от хурритского термина «эври», которым обозначали главу общины.
Таким образом, «Аврам/Авраам» воспринимается в качестве хурритского титула, звания, и дает возможность определить этническую принадлежность «общины Авраама», которая, судя по Библии, вышла из шумерского города Ур, чтобы переселиться в хурритский город Харран, а оттуда двинулась в Палестину (Ханаан), где впоследствии подверглась семитизации. Следует указать, что патриарх – «эври» был у хурритов не только главой рода, общины, но и выполнял священнические функции, что, в целом, совпадает с функциями «царя и главного священника» в одном лице, которые в своей общине выполнял Авраам.
По всей видимости, пришельцы из Ура и Харрана во главе с Авраамом попали в Палестине в финикийскую (западносемитскую) языковую среду. Потомки же общины Авраама, восприняв со временем финикийский язык, все же сохранили какие-то ментальные и диалектные отличия от последних, хотя древние авторы с трудом отличают евреев от финикийцев, чаще всего воспринимая их как один и тот же народ. Так, эпический поэт Херил Самосский (VI-V вв. до н.э.) жителей Иерусалима называет финикийцами, и их язык – финикийским. Философ Теофраст (IV-III вв. до н.э.), напротив, жителей финикийского города Тира называет евреями.
Обращает на себя внимание также хурритское (и чеченское) звучание названия города, из которого вышел Авраам – Ур. Это название, как известно, в шумерском означает «город».
Бросается в глаза связь этого названия с чеченским термином урам – «улица» (первоначально «группа домов», «поселение», «квартал»). Происходит этот термин от корневой основы уьйр – «связь», «родственные узы». Учитывая, что первоначально поселения, в том числе и чеченские, были родовыми, понятия «родственные узы», «поселение», «город», «улица», «квартал» и т.д. объединены в ассоциативный блок терминов, среди которых находит свое место также и шумерское слово ур – «город». Сказанное заставляет по-новому взглянуть на распространенный в Чечне термин «юрт» (от того же корня ур, уьйр), который принято воспринимать как заимствование из тюркских языков.
Укажем также на то, что и чеченский термин «эвл»/«ойл» («село») связан, вероятно, не с тюркским «аул»/«аил», а с детерминативом «ALU» в значении «город», «село», «населенный пункт», который употреблялся во всех древних клинописных текстах, в том числе и в хуррито-урартских. Чеченская этимология этого термина связана, по нашему мнению, с понятием «алу» – «очаг». В обоих рассмотренных случаях вполне допустимо предположить, что эти термины заимствованы прототюрками из древнего ближневосточного региона.
Chechenews.com
12.01.24.