«…Все было покрыто черным дымом, лишь огонь от взрывов снарядов и пуль освещал вокруг.
Запах порохового угара и загрязненный воздух так заполняли дыхательние каналы легких, что приходилось дышать через воротник бушлата, а некоторые из нас пользовались шерстяными шарфами как приспособлением для фильтрации воздуха.
Штурм российских войск начатый к новогоднему ночи, продолжался уже больше недели, а Грачев с испорченным днем рождением не знал, что доложить главнокомандующему, а лишь только думал как скрыть те огромные потери оккупационных сил, за первые сутки, как мы знаем, была уничтожена «Майкопская Бригада».
Беспрерывно продолжаются атаки российских войск, вход пошли уже элитные группировки в том числе и наемники,и ветераны с других войн. Видно что дело пошло всерьез, как говорится, запахло порохом). Вражеские снаряды ямки за ямками перекапывают город Грозный. Уже по живым картинкам вспоминаю расказы наших стариков про битву за Берлин, хотя там старики наши были наступающими, а мы тут наоборот — отчаянно защищаемся.
Группа наша с первого же января 1995-го года, разделилась на три основных отряда и заняла позиции в зданиях «Музея», «Дом Пиoнера», «Нац Банка» и рядом «Жилищно-комунальное домоуправление», а после и гостиница «Кавказ» и дом «Совета Министров» напротив Резиденции Джохара Дудаева. Вот это были основныe позиции нашего тогдашнего Исламского батальона в боях за Грозный. «Дом Пионеров» как когда-то «примерному» пионеру досталось и мне.
Помню один момент, когда только наша группа зашла в «Дом Пионеров», как Ислам Халимов командир Исламского батaльона отошел от передовой позиции, подстстрелив одного штурмующего пехотинца и спокойно присел на стул в открытом большом зале на первом этаже. Он был такой довольный и спокойный, как будто он вышел с больницы после удачной операции… Хотя, операция для нас только начиналась.
Не задерживаясь, распределив нас по позициям, он с несколькими бойцами перешел в здание «Совета Министров».
Атаки русских не давали нам ни минуты покоя, пускали бронетехнику вперед, а за ней и пeхоту, страшнее всего было слушать оглушаюший звук от ракет ТУРСа…
Гранатометчики наши были умелыми и без промаха пробивали вражескую броню. Среди гранатометчиков особо отличался Хьасан Мутаев из Хаттуни. На его счету было уже 6 единиц уничтоженной бронетехники. Спокойно подбивая русскую бронетхнику он спускался в подвал с недовольными оговорками » техника йог1уш ца хилах соьга мохь ма бетталаш» .
Первым шахидом среди нас стал в этом здании Адам Тунтуев из Хаттуни, это было послеобеденное время, когда Хьасан подбил очередной танк. Ехавшая на скорости за танком военная машина «Урал» с российской пехотой на борту, как только танк загорел сразу притормозил и также был объят огнем, причиной к этому мог стать Адам Тунтуев, который открывшись во весь рост со второго этажа открыл огонь по «Уралу». В этот момент его зацепила вражеская пуля, которая прошла через рот, отрезав ему кусок языка и выйдя возле уха. (Дала декъал войла иза!)
Убитых и раненных мы вытаскивали по ночам, нередко бывало, что в эти моменты ранения постигали и тех, кто занимался спасением раненных. Картина была настолько страшная, что выйти оттуда живым уже не мечтал наверное никто.
Надо отдать должное российским оккупантам, которые в те дни сражались решительно, не жалея ни своих ни чужих. Помню другой момент, примерно 6 января 1995 года в обеденное время было у нас затищье на пару часов, и у меня под оконной дырой за стеной на улицe появился русский мужик с двухколесной коляской, не знаю с какого подвала он вышел, но в то время почти в каждом подвале скрывались местные русские. Мы их защищали и даже по мере возможности угощали едой, хотя у самих запасы продовольствия были на исходе.
И вот, как только этот человек появился напротив меня раздался одиночный выстрел, и человек с коляской крикнул «ребята не стреляйте, я свой». Затем раздался второй выстрел и он упал, повторяя » я русский, не стреляйте, ну я же свой, я несу муку для своих родных» и стараясь опять встать на ноги. Как сегодня помню эти слова и его вид в резиновых сапогах, в спортивных синих штанах и в куртке… В ответ его обругали матом, раздался третий выстрел и он замолк навсегда. Mне потом часто приходилось видеть этот труп, когда взрываюшие рядом снаряды набрасывали его землей, частично закапывая его бездыханное тело. Многочисленные трупы обгоревших русских танкистов лежали повсюду в городе.
Вот так проходили дни и ночи все время в ожидании хоть какой то помощи от нашей стороны; особые нехватки были с продуктами, водой и боеприпасами, одну тущенку делили на три человека в день, а воду ржавчиной в каплях собирали с отопительных батареев. A. Масхадов по рации часто обешал подмогу, «вот держитесь, сегодня, завтра, что-то будет» так и до последнего дня, и последняя связь с ним была если не ошибаюсь 11 или 12 января того же года, со словами » Шена къинт1ера довла, шен шуна да г1о дац, шуна
Дала г1о дойла, шу Дала Г1азот къобал дойла».
Командир группы Апти ответил Аслану Масхадову, заикаясь «Де-Де-Де-Делерам хир дара тхуна г1о, шшуугарам хир доци хиин дели тхуна».
Не могу не рассказать один интересный эпизод произошедший с нашим бесстрашным гранатометчиком Хьасаном, который объявил своим товарищам бойкот.
Как обычно шел бой, штурмовали российские оккупанты. Цель у них была захват резиденции Президента Чечни Джохара Дудаева и мы ограниченными выстрелами старались не давать им прохода. Спускаясь с верхнего этажа я услышал как Хьасан с моим тогдашним близким другом и командиром нашей группы с Абу Курбановым, обменивались недовольными словами, вследствие чего они поругались.
Видимо, Хьасану, который был типично с чеченским характером не понравилось замечание сделанное Абу, так как он был намного моложе его.
Абу выделялся среди нас искусной боевой тактикой и поэтому был избран командиром группы, несмотря на его юный возраст. И вот, Хьасан поставил нам условие словами;
«Если вы не уберете Абу с должности командира, то я больше не буду подбивать технику» после чего спустившись в подвал с ходу залез на продуктовый мешок. А затем, схватив оттуда две последние мясные тущенки оставшиеся на всю группу, положил их в карман своей тужурки и добавил: «Вы не получите их, если не снимете его с должности «, после чего, обнимая свой гранатомет залез на кровать в углу комнаты подвала.
Разными подходами мы старались уговорить Хьасана, однако он не поддавался нашим уговорам. Вот и русские танкисты как будто узнав, что Хьасан объявил нам байкот, уже внаглую прямой наводкой пробивают лобовые стены здании. От таких мошных взрывов все здание было в пыли и от порохового угара невозможно было дышать. А Хьасану, который у нас на этот момент был единственным гранатометчиком на это вроде-бы было наплевать.
В середине дня о произошедшем событии доложили по рации Исламу Халимову: «Ислам ты знаешь, что в «Доме Пионеров» идет бой?» «Он ответил: «Знаю конечно, там же не первый день идет бой».
На что Исламу объяснили: «Нет , ты не понял, там «бой» идет среди наших…» Этих слов было достаточно для того, чтобы Ислам Халимов, взяв с собой Апти Тагирова быстро примчался к нам, несмотря на ожесточенную перестрелку вокруг президентского дворца. Он видимо понял, что эту проблему нельзя решать при помощи рации.
Апти Тагиров был надежным моим другом. С первых дней он являлся командиром разведгруппы, отличаясь при этом храбростью, порядочностью и с умением воевать с российскими агрессорами. (Дала дек1ал войла иза!)
Ислам Халимов немножко поругав Хьасана выполнил его условие, назначив вместо Абу новым командиром группы его старшего брата Апти из Тевзана.
Хьасан услышав это, с рывком выпрыгнул из кровати, произнося » к1ентий вай хинца т1ом бира бу шун«. В это время я лежал напротив Хьасана, сильно уставший после долгой смены.
Через некоторое время я слышу как с большими шагами мимо меня с довольной улыбкой проходит Хьасан со словами: » Кхин цхьаъ а ирх яхити хьуна вай».
Вспоминая этот момент я все еще смеюсь , потому что такое смогло случиться на войне только у чеченцев, несмотря на огромную опасность для всей группы выдвигать свои требования и пойти до конца…))) Или он в серьез не воспринимал эту войну, или думал, что он все еще детские войнушки играет, как когда-то в Маштакхе, не могу понять.
После этого, я получаю указание от Апти взять собой нескольких бойцов и занять позиции в здании «Нацбанка», потому как они узнали, что одна наша группа которая держала позиции в здание «ЖКХ» рядом с «Нацбанком», оставила позиции и вышла из окружения, а туда уже поселились российские оккупанты. И если бы они захватили «Нацбанк», то единственным для нас выходом была бы братская могила в «Доме Пионеров».
Встретится с Хьасаном после на некоторое время у меня не получалось, позже услышал, что его раненного в спину и в ногу отвезли родное село. Замена Хьасана для меня нашлась быстро, так мне удалось поближе познакомиться с его младшим братом Хизиром, отправившегося кo мне на подмогу к «Нацбанку».
С особой спокойностью и храбростью в этом бою отличался и Муса Нагаев из Тевзана, он очень любил стрелять из снайпера. Иногда потерявшись из группы, он возвращался с улыбкой и весь в пыли до неузнаваемости , т.е. он залезал на крышу и оттуда проводил свою работу, до тех пор пока враги не замечали его на своем месте.
Интересных случаев в этом бою за Грозный было конечно немало, но я завершу свой расказ на следующем: «В середине января 1995 г. когда из всех групп и бойцов в решающем бою в Грозном осталась лишь одна маленькая группа из нескольких человек. Когда центр города уже был в руинах, они собираются все в «Доме Музея». Cреди них Муса и Сала из Тевзана, Хизир, Мохмад, Селимсолта и Аслан из Хаттуни. К ним уже возвращается и Абу из Тевзана, бывший командир в «Доме Пионеров», который несколько дней назад ушел оттуда после известного бойкота Хьасана.
После долгих боев, оставшие наедине с огромной русской армадой остатки бойцов из нескольких человек, окруженные со всех сторон, остаются в «Доме Музея» в Грозном. Абу берет на себя командование и выбегая навстречу к врагам, меняя стволы открывает огонь, а после метким гранатометным выстрелом со второго этажа Музея стреляет в лоб танка.
Этот великолепный выстрел, как в кино, снаряд гранатомета попадает прямо в ствол танка, и создавая вакуум внутри салона, танк взрывается до такой степени, что его башня отлетает на 10-12 метров вверх. А с другой стороны Музея Аслан подбивает также другой русский танк, что приводит русских в панику, вынуждая их сделать немедленный отход назад на исходные позиции.
Пользуясь этим группа отчаянных чеченских бойцов, забирая собой раненных и вынужденно оставляя одного шахида завернутый в ковер «Доме Музея» покидают Грозный и уходят в родные села. А позже пришла радостная весть от наших, что некоторые из группы вернулись назад и забрали оттуда тело нашего шахида. Конечно, для таких чудес нужна помощь от Аллаха!
Война продолжалась своим чередом и продлилась до двух лет. К тому времени, Хьасан, не считавший для себя войну серьезным занятием, создал свою вооруженную группу из односельчан. Во время вынужденных перемирий, Хьасан когда хотел менял свою военную форму на гражданскую и уходил как в отпуск в Волгоград.
Весной 1996 мне опять пришлось встретиться с Хьасаном на другой боевой позиции, это было уже в Шалинском районе в ушелье Басс, увидев друг-друга мы очень обрадовались и крепко обнялись как хорощие друзья.
6-го Августа 1996 г. уже со своей группой составе Исламского батальона Хьасан принимал участие за освобождение Грозного от российских оккупантов. В канун «Дня Победы» уже освобожденном городе Грозном, когдла было обьявлено российско-чеченское перемирие, по улице проспекта Ленина, в жилом здании, когда он со своей группой проводил проверку, уже после того как ему доложили, что в здании нету оккупантов, Хьасан все-таки решил сам проверит одну квартиру. Cказав, что проверив одну квартиру, он поведет своих бойцов назад, произнося Шахадат» он открыл дверь в ванную, откуда по Хьасану был открыт шквальный автоматный огонь со стороны спрятавшихся от чеченских волков двух пьяных русских контрактников.
Сопровождавшие Хьасана двое его боевых товарищей быстро добили контрактников, но какая победа и какой конец для товаришей без своего любимого командира…
Вот так закончил свой жизненный дневник бесстрашный гранатометчик Хьасан. Вот так осчастливился наш славный брат, став Шахидом в День Победы. (Дала г1азот къобал дойла цуьнан). В день победы, когда вся республика ликовала победу в доме Мутаевых был уже третий траур за эту войну. Дала иманца собар лойла царна!
Имена героев защищавших центр Грозного, Дом Пионеров, Музея, Нацбанка, Совмина и ЖКХ январь 1995г.;
из Тевзана:
Абдул-Xамид К.
Абу С.
Aпти С.
Асламбек А.
Муса Н.
Фарукъ Н.
Сала А.
Султан У.
Ризван Х.
Шарпудди А.
Исхьакъ A.
из Хаттуни:
Адам Т.
Aслан
Апти Т.
Ислам Х.
Сулумбек,
Хьасан М.
Хизир М.
Хьамзат Х.
Мохмад Х.
Хасамбек М
Селимсолта М
Из Алхан-юрта,
Хизир,
Рамзан,
Висами,
Харон.
Мохьмад.
из Урус-мартана:
Рамзан А.
Нохчо из Ингушетии:
Хаваж-Баудди
из Шатоя:
Рамзан
Баграм из Ильиновки и Малыш (Мохьмад) не помню родом откуда он был и многие другие, имена которых я уже не помню, и многие из них нету среди нас.
Дала г1азот къобал дойла церан!!!
«Не считайте тех, которые были убиты на пути Аллаха, мертвыми; нет, они живы, они пред Господом своим, получили удел свой…» (3:169).
Vissadi Nagaev
Sweden. 2013 март
(На фото — Хасан Мутаев)
Free Chechnya Global Initiative
Chechenews.com
01.01.22.