В пятницу стало известно, что на пути из Китая домой президент Украины Виктор Янукович навестит в Сочи своего российского коллегу Владимира Путина. Нет сомнений в том, что визит этот носит символический характер: Янукович ясно дает понять украинской оппозиции, что он свой выбор сделал и на обострение отношений с Россией не пойдет. Ясно также, как подобное решение — встретиться с Путиным в разгар внутриполитического кризиса — воспримут в Киеве. У митингующих появится новая тема: Виктор Янукович полетел в Сочи получать инструктаж у своего непосредственного начальника. Между тем, эксперты продолжают обсуждать перспективы «бархатной» революции в Украине.
Украинские события вне зависимости от того, чем они завершатся, обнажают ряд вызовов, которые стоят не только перед Украиной. Так, сегодня Украина подтверждает исчерпанность постсоветской модели развития, которая возобладала на пространстве бывшего СССР, в том числе и в России. При ее национальных вариациях эта модель опирается на персоналистскую власть и патерналистское государство. Но, пожалуй, не менее важно то, что эта модель функционирует за счет паразитирования на советском наследстве, начиная от рудиментов советской экономики и кончая совковыми мифами, стереотипами и привычками. Так вот в Украине за последние двадцать лет сформировался многочисленный слой общества, готовый отбросить «постсоветизм» и покончить с барахтаньем в межеумочности. Конфликт Новой Украины с частью элиты, которая пытается консолидировать традиционный электорат и остаться в совковом чулане, и определит будущий вектор этой страны.
Украинские события подтвердили, что если у постсоветского государства иссякают оставшиеся от прошлого ресурсы и нет возможности обратиться к сырьевой «подушке» (за счет чего живут Азербайджан, Казахстан, Туркменистан), то основным источником выживания власти становится обмен суверенитета на поддержку Кремля. Такой откровенный обмен сделали белорусский и армянский режимы, согласившись на полуколониальную зависимость своих стран от Москвы. В Украине такой сценарий чреват социальным и политическим взрывом. Но дальнейшее существование Украины за счет дрейфа с попеременными поворотами то в сторону Москвы, то в сторону Европы, который пытались осуществлять Кучма и Янукович, больше невозможно. И потому, что Кремль требует определиться, угрожая санкциями за любые колебания. И потому, что новое украинское общество требует движения «в Европу».
В ходе «оранжевой революции» 2004 года в Украине стояла проблема честных правил в рамках постсоветской модели. Сегодня там стоит другая проблема — смены самой модели. Какой конкретно она должна быть и каким должен быть переход к ней — украинцы все еще ощущают смутно. Но важно то, что они увязывают эту модель с интеграцией в Европу. Это означает и готовность поделиться с Европой частью своего суверенитета. Заметьте: украинцы готовы отдать его Европе, но не России! Поэтому речь в Украине идет не о геополитическом выборе. Речь идет о цивилизационном выборе — выборе новой организации власти и государства. К сожалению, украинская оппозиция оказалась не готовой к массовому порыву общества. Мы видим тот случай, когда народ опережает свою элиту! Сегодня прорыв Украины в будущее требует ухода с политической сцены не только застрявшего в прошлой эпохе лидера, но и вчерашней «оранжевой» оппозиции. Если Украина, крупнейшее после России и самое близкое к России по ментальному и политическому коду славянское государство, сделает выбор в пользу правового государства, это будет тяжелейшим ударом не только по внешнеполитической доктрине Путина, но и по российскому самодержавию.
Между тем, мы наблюдаем любопытное явление, которое можно определить как «закон компенсации». Не только некоторые новые независимые государства обращаются вовне по исчерпании внутренних источников поддержания постсоветской модели, но и путинская Россия делает то же самое. Только если первые соглашаются на роль сателлитов, то последняя должна закрепить за собой роль центра новой галактики. Державничество становится важнейшим ресурсом российской власти. А потому ясно, насколько важна роль Украины в воспроизводстве нашего самодержавия. Украина для Кремля вовсе не международный субъект. Украина — фактор внутренней устойчивости российского режима. Поэтому попытки Кремля сохранить Украину либо ее часть (!) на орбите России будут продолжаться. Но к чему они ведут?
Российское давление стало импульсом, который ускоряет процесс формирования украинского национального сознания и появления национализма, ориентированного на Европу. Приходится констатировать, что укрепление украинского самосознания происходит за счет отталкивания украинской нации от России. В этом «заслуга» прежде всего Кремля. Хотя формирование национальной идентичности бывших колоний всегда происходит за счет их размежевания с метрополией — и с этим приходится считаться. Кремлю нужно, однако, осознать, что отныне российская поддержка будет только дискредитировать тех украинских лидеров, которые захотят опираться на Россию.
Но справедливости ради стоит заметить, что Кремль все же не был единственным фактором, который заставил Януковича отказаться от подписания соглашения об ассоциации Украины с ЕС. Хотя многие, включая Януковича, возлагают ответственность за «разворот» именно на Кремль и лично Путина. Но давайте порассуждаем: неужели нельзя было заранее предположить, насколько важна Украина для российской власти, и предвидеть, что Кремль будет бороться за Украину? А раз так, то можно было к этому подготовиться — и Киеву, и западным столицам. Трудно избежать впечатления, что Янукович намеренно пытается сыграть роль жертвы изнасилования. Между тем, этот хитроватый, но при этом незамысловатый донецкий мужичок вряд ли был готов двигаться в сторону Европы не только потому, что это движение сопровождалось экономическими рисками, и не только потому, что привык торговаться. Были и другие причины зигзагов украинского президента: конечно, он боялся перед приближающимися президентскими выборами потерять традиционный электорат; но одновременно — опасался втянуться в европейскую колею, которая в какой-то момент могла подорвать его единовластие.
Впрочем, Европа оказалась не готовой помочь Украине. Отсутствие политической воли и видения у тех, кто является коллективным «лицом» Европы, давно не новость. Более существенно то, что европейский лидер — Германия — не попыталась ни реально повлиять на Януковича, ни противодействовать прессингу Кремля (предотвратить его невозможно!). Еще важнее то, что Европа отказалась от нормативного измерения в своей внешней политике. Это подтвердил европейский проект Восточного партнерства, который, несмотря на благие намерения его инициаторов — Польши и Швеции, — после прохождения через бюрократические лабиринты ЕС оказался настолько выхолощенным и бесплотным, что вполне устраивает даже жесткие авторитарные режимы. Во всяком случае, Ильхама Алиева Восточное партнерство явно устраивает. А Лукашенко и не думает выходить из Партнерства. Восточное партнерство позволяет ЕС дружить с авторитарными режимами и не содержит в себе угрожающих для них требований. Совсем напротив — этот проект позволяет авторитарным лидерам выглядеть прилично и наслаждаться европейской компанией, как это делал тот же Алиев на Вильнюсском саммите.
Украина и поддержка украинским обществом ассоциации сделали Восточное партнерство тем, чем оно не является — фактором цивилизационного размежевания. Вероятно, вызвав шок среди евробюрократии, которая не была готова к тем страстям, которые развернулись вокруг Вильнюса. Ведь, собственно, в понимании Брюсселя речь идет всего лишь о зоне свободной торговли. Ни о какой реальной интеграции Украины в ЕС и намека нет! А украинцы сделали Вильнюс точкой отсчета своей новой жизни. Вот ведь каково стремление этой нации вырваться из загнивающей постсоветской реальности…
Теперь Европа оказалась в щекотливом положении. Она должна либо поддержать европейский выбор части украинского общества, либо отойти в тень, дав понять, что Европа не имеет в отношении Украины амбициозных планов. Брюссель должен сказать, что не намерен создавать механизм, который бы смягчил для Украины болезненность выхода из постсоветского гетто. Первый вариант мог бы означать для Европы ее возвращение к утерянной миссии. Второй — признание того, что паралич великого интеграционного проекта продолжается. Многое говорит, что правы скептики, которые твердят: забудьте о европейской экспансии! Старушке-Европе сейчас не до этого! Вроде бы они правы. Тем более когда уходит в себя Америка, которая всегда тормошила Европу, не давая ей дремать. Конечно же евробюрократия будет приветствовать прессинг Москвы, который оправдывает ее собственную пассивность. Европейские бюрократы будут продолжать петь мантру о том, что Восточное партнерство не противоречит задачам Евразийского союза и вообще хорошо бы всем дружить! И это как раз в момент, когда Кремль говорит: или вы с нами, или вы против нас!
И все же… пока рано петь реквием по Европе. Ведь кроме лидеров парализованной «старой Европы» есть и другие государства, которые готовы взять на себя миссию. Это прежде всего Польша, Швеция и Литва. Есть и европейское общественное мнение, и европейские независимые медиа. Посмотрим, смогут ли они разбудить старушку…
Теоретически у Запада есть инструменты влияния на украинский правящий класс с тем, чтобы удержать его от действий, которые могут привести к силовой конфронтации с обществом и заставить Януковича сесть за стол переговоров с Майданом. Но хватит ли у Запада понимания важности и трагизма исторического момента? И где те лидеры, которые когда-то были олицетворением драйва и мощи либеральных демократий?!
А время уходит, и неясно, сколько еще будет стоять Майдан…
Поражение Майдана станет новогодним подарком для Кремля. Но это будет поражение не только Украины. Это будет поражение западной цивилизации. И у Кремля не останется даже виртуального и беспомощного оппонента. Путину действительно поговорить станет не с кем…
Источник: ej.ru
06.12.13.