Проживающий в России грузинский исследователь, обозреватель «Ежедневного журнала» Автандил Цуладзе считает, что Грузия постепенно выходит из революционного цикла. В интервью изданию он заявил, что после президентских выборов в 2013 году этот цикл окончательно завершится, и последние революционные кадры навсегда уйдут из политики.
— Грузинская радикальная оппозиция надеется на развитие политических процессов по революционному сценарию. Как видится все это из Москвы?
— То, что происходит в Грузии, интересует не только грузин, проживающих в Москве, но и тех, кто работает над грузинской тематикой. В российском информационном пространстве этих процессов практически не видно. Здешние средства массовой информации время от времени заостряют внимание на политической активности Нино Бурджанадзе. Причем, эта информация подается под тем углом, что в ее лице Саакашвили имеет такого сильную оппозицию, которая, вполне возможно, уберет его с политической арены. С учетом того, что Саакашвили является бен Ладеном Путина, в российском информационном пространстве о нем появляется только негативная информация.
— Насколько нам известно, Вы внимательно следите за процессами, протекающими в Грузии. Понятно, что социальный фон в стране весьма тяжелый, но считается, что для революции этого недостаточно. А какова Ваша оценка этих процессов?
— Думаю, что Грузия уже давно выходит из революционного цикла. Можно сказать, что нынешние радикальные революционеры в Грузии – последние, оставшиеся на политической арене кадры такого типа. Когда в Грузии пройдут президентские выборы 2013 года, а я думаю, что они пройдут более или менее демократично, нормально, революционный цикл в Грузии завершится, и страна впервые обретет президента, пришедшего к власти нереволюционным путем. Ведь предыдущие администрации – Гамсахурдиа и Шеварднадзе – ушли в результате революций.
— Проблема состоит именно в том, что на повестке дня – парламентские и президентские выборы 2012 и 2013 годов. Радикальная оппозиция считает, что Саакашвили не уступит власть в результате выборов, да и на консультациях властей и оппозиции на тему избирательной среды и внесения изменений в избирательное законодательство никаких подвижек не наблюдается…
— Если на вопрос взглянуть более широко, то главное тут, чтобы Грузия вышла из революционного цикла. Это произойдет в том случае, если в 2013 году президентские выборы пройдут нормально и новый президент Грузии придет к власти не революционным путем. После этого в стране сформируется более или менее нормальная политическая атмосфера, которая существует в большинстве демократических стран.
— До 2013 года осталось два года. Сейчас, пусть даже на уровне заявлений, среди определенной части общества революционные настроения реально существуют, а если процессы примут неуправляемый характер, то, как минимум, локальное гражданское противостояние исключать нельзя...
А. Ц.: — Понимаю, что какие-то трения не исключены, но для власти наиболее опасными были весенние акции 2009 года. Грузия уже прошла этот период и думаю, что тогдашний протестный потенциал убывает. Теперь все зависит от того, как будут действовать власть и общество с тем, чтобы предстоящие парламентские и президентские выборы прошли нормально. Именно в этом состоит главная задача, как власти, так и общества. Радикальная оппозиция и общество не должны играть роль экстремистов, способных вызвать дестабилизацию в стране.
— Ответ власти на активизацию радикальной оппозиции таков: «в Грузии процессы не будут протекать по сценарию, написанному в Москве». Как Вы думаете, насколько вероятно, что радикальная оппозиция финансируется определенными кругами России или действует по сценарию, написанному в Москве?
— Как правило, такая информация не публикуется, следовательно, даже при наличии подобного прецедента я о нем знать не могу. Мне кажется, радикальная оппозиция надеется на поддержку политического руководства России. Более того, думаю, эта оппозиция идет на акции протеста, надеясь на предполагаемую поддержку Москвы.
Что касается вопроса, имеет ли сейчас радикальная оппозиция финансовую и политическую поддержку со стороны власти России, лично я думаю, что не имеет.
— Противостояние между Медведевым и Путиным становится все более очевидным. Многие считают, что это противостояние – часть стратегии Кремля. Но, по всему видно, что Путин все больше берет инициативу в свои руки, а Медведев смирился с этим, но время от времени все оказывает сопротивление. Как Вы считаете, что происходит в высших эшелонах власти России?
— В то время, как Грузия выходит из революционного цикла, Россия только вступает в него. Это вызвано тем, что Россия запоздала с проведением реформ. При Путине реформы практически были отложены. Он боялся падения своего рейтинга и поэтому отказался от проведения радикальных реформ. Так называемая стабилизация в России произошла за счет роста цен на нефть. Но ни одна из проблем, которые имелись в переходной экономике, в социальной сфере и идеологии России, не была решена, и это дело отложили на будущее. Теперь накопленная критическая масса толкает элиты на более радикальный сценарий. На этом фоне налицо раскол элиты и противостояние между сторонниками государственного капитализма и глобалистами. Государственный капитализм поддерживают Путин и его команда, а команду глобалистов возглавляет Медведев.
— Кто может одержать верх в этом противостоянии – сторонники государственного капитализма или глобалисты?
— Если мы сопоставим их ресурсы, увидим, что группировка Путина выглядит солиднее. Группировка Медведева в этом отношении слабее, но их политика в отношении противника реализовывается в психологической войне. Они пытаются проводить в стране политику преобразований. Примером этого может быть попытка десталинизации, но по центральным телевизионным каналам России все же показывают Сталина. Команда Медведева пытается добиться успеха на идеологическом фронте. Этому Путин противопоставил этому идею создания «Народного фронта». Он пытается собрать «патриотов», создается впечатление, что, подобно Советскому Союзу, он создает «блок коммунистов и беспартийных» с лозунгом «Нам никто не указ»! Они снова поднимают знамя изоляционизма. Вопрос «кто кого?» пока остается без ответа. А с этой точки зрения, как известно, Россия – непрогнозируемая страна.
24/05/2011
«IPN»
Коба Бенделиани