Это он будет защищать президентский дворец в 1994. Он спланирует и проведет операцию по взятию Грозного и будет вести Хасавюртовские переговоры. Сидеть в заложниках у Ельцина, пока тот едет в «покоренную» Чечню праздновать Пиррову победу. Он протянет руку мира, в ответ его демонстративно убьют – президента Чеченской Республики Ичкерия.
Мир промолчит и взамен получит кровавый террор.
Ровно шесть лет назад в чеченском селе Толстой-юрт, названном в честь великого русского писателя, бойцы спецназа ФСБ России расстреляли президента независимой Ичкерии Аслана Масхадова. Тогда, вице-премьер Чечни Рамзан Кадыров гибель Масхадова «подарком всем женщинам Чечни к 8 марта».
Как сказал глава чеченского МВД Руслан Алханов: «Символично, что наш президент Ахмад-хаджи Кадыров геройски погиб в мужской праздник – День Победы. А этот, так называемый президент Ичкерии, нашел свою смерть в сыром погребе в Международный женский день. К этому даже добавить нечего». Действительно, добавить нечего к цинизму и низости этих двух мужей.
Масхадов, будучи легитимно избранным президентом Ичкерийской республики, находился в розыске с 2000 года. Все это время он был в Чечне. Убили лидера чеченского сопротивления лишь тогда, когда угроза мирных переговоров реально нависла над Кремлем: когда солдатские матери (Союз комитетов солдатских матерей) и эмиссар Масхадова (Ахмед Закаев) приняли совместный документ «Путь к миру в Чечне», и после заявления самого Масхадова, что он может завершить войну за 30 минут после личного диалога с Путиным. Мир в Чечне не был нужен Путину, и тогда было принято решение о насильственной ликвидации Аслана Масхадова.
Свидетельство сына Масхадова – Анзора (1981 г.р.), который всю первую войну воевал рядом с отцом.
Анзор Масхадов: Да, это произошло 8 марта. В этот же день они официально распространили информацию, что Аслан Масхадов убит.
RFI: Ваша семья находилась в это время в Азербайджане?
Анзор Масхадов: Да. Мне позвонил мой знакомый и спросил, правда это или нет? Сердце подсказывало, что отца убили. Потом объявили по телеканалам, что в Толстой-юрте проведена операция и «после ожесточенного и короткого боя убит Аслан Масхадов». Я уже потом по своим каналам разузнал некоторые детали произошедшего. Была направлена группа специального назначения из Москвы. Они окружили этот дом и начали проводить спецоперацию. Местная милиция и спецназ оцепили село.
RFI: Чеченский спецназ принимал участие в убийстве Масхадова?
Анзор Масхадов: Они даже не знали и не принимали никакого участия. Им эту операцию не доверили, и не доверили эту операцию тем войскам российским, которые находились в Ханкале и на других базах.
RFI: Местонахождение президента было строго засекречено. Было ли это предательство со стороны соотечественников и тех, кто укрывал Масхадова?
Анзор Масхадов: Предательства там не было, хотя были слухи о том, что кто-то предал за какие-то миллионы. Это неправда. Я знаю, что он там находился, и насколько безопасно было это место. Вычислили его совсем по-другому – использование телефона.
RFI: Когда Джохар Дудаев обратился с просьбой к доверенным лицам, о том, что ему необходима срочная и надежная связь, то именно среди его доверенных лиц находился кадровый сотрудник спецслужб, который «успешно» разработал и претворил операцию по устранению Дудаева. Это тот же вариант?
Анзор Масхадов: Джохара Дудаева подставила другая страна – оказала услугу Москве. То же самое произошло и с моим отцом. Сейчас я называть эту страну не буду, это так и произошло – использование телефона. Отец сам не звонил, а звонили те, кто был рядом с ним. Еще есть версия, что его убили по просьбе нашего родственника – это неправда. Пули разного калибра с разных сторон.
RFI: Давайте остановимся на этом моменте. Если верить Кадырову, то Масхадов погиб по чистой случайности – «из-за неосторожного обращения с оружием его телохранителя», и что убивать его никто не собирался. Шабалкин же, представитель оперативного штаба, излагал совершенно другую версию, что президент находился в бункере, который пришлось взорвать, чтобы проникнуть внутрь. Именно при подрыве бункера он погиб. Какая версия соответствует действительности? Есть ли у вас заключение судебно-медицинской экспертизы?
|
Анзор Масхадов: у меня есть некоторые документы на руках и пока не хочу показывать, но придет время – покажу, чтобы правду узнали люди, как это было на самом деле. Никакого взрыва там не было. Чтобы была баротравма, нужен мощный взрыв, а если бы был мощный взрыв, то этого дома не было бы. Дом взорвали после того, как его убили, а от какой-то гранаты баротравмы не будет. Было несколько сквозных пулевых ранений, три в голову. Эти пули вошли с разных сторон и с разных углов. Не складывается та озвученная версия, по которой значит, что его убил тот, кто был с ним рядом. Я не думаю, что его взяли живым и потом убили. Когда проводилась эта операция, с ними были врачи. Когда истекающее кровью тело отца вытащили наверх, врачи бросились к нему. Он был убит сразу. От этих пуль в голове человек не выживет.
RFI: По официальным заявлениям силовиков получается, что помощники президента вышли из убежища до начала операции. Значит ли это, что они бросили своего президента?
Анзор Масхадов: Это неправда. Как только силовики вошли во двор, захватили хозяина дома. Кроме этого, они использовали газ. Я не знаю какой, не слезоточивый, конечно. И тех, кто был с отцом, – они не охранники, а помощники, их вытащили из дома уже в бессознательном состоянии. Военные сразу начали эту операцию, зная, что Масхадов живым не сдастся, в любом случае.
RFI: После того как вы узнали, что хозяин дома Юсупов жив, вы встречались с ним, чтобы до конца прояснить обстоятельства гибели отца?
Анзор Масхадов: Я не решился бы на это в целях их безопасности. Не спрашивая у них, мы все равно узнаем правду из других источников.
Из письма президента Масхадова своему сослуживцу:
«Здравствуй, Василий Иванович!
Бесконечно благодарен, что в такое жуткое время вспомнил, написал. Пойми, в это страшное для моего маленького и несчастного народа, да и для народа России, время, для меня – человека, который по воле судьбы оказался во главе по ту сторону баррикад, очень важно знать мнение моих однополчан, друзей и товарищей по службе. Не знаю, кто виноват в этой трагедии, но скажу со всей ответственностью, что нет здесь моей вины. Когда вошла в мою республику страшная, чудовищная, громадная армия России, уничтожая и сметая все на своем пути, самыми изощренными методами, я знал, что трудно будет устоять против этой громады с кучкой храбрецов, но поступить по-другому я не смог».
RFI: Аслан, вашей семье сразу было отказано в выдаче тела для захоронения. Прошло уже шесть лет, есть хоть какая-то надежда предать тело отца земле?
Анзор Масхадов: От страны, в которой живыми закапывали людей, от правительства, которое варварски настроено по отношению к нам, ждать какого-то шага – бесполезно. Даже надежды не было такой, что они это сделают. Придет свое время, когда всё решится. Прошло шесть лет со дня убийства. Сами русские должны были бы думать – почему это происходит в их стране? Почему сейчас молчат матери тех солдат, которых мой отец выдавал? Я помню, как они приезжали к нам и обращались к отцу, чтобы им вернули их сыновей. Он их отдавал, там были не только рядовые, но и офицеры. Один раз отдали целую группу – человек 50 контрактников. Они должны были бы обратиться к своему правительству. Или сослуживцы моего отца – он был им начальником, командиром, другом.
Вот еще одна выдержка из этого же письма президента Масхадова своему сослуживцу,1996 год.
«С первого же дня штурма Грозного я выходил на связь с генералами Бабичевым, Рохлиным, предлагал им взять на себя ответственность – остановить эту бойню, сам я, как военный, был готов к этому даже против воли политиков с моей стороны, вплоть до Дудаева. Российские генералы Бабичев, Рохлин, Квашнин, Куликов не решились на это – думали о пенсии, положении, квартирах.
Когда все, что вошло в город, было сожжено, уничтожено, тысячи сопливых молодых красивых парней, российских солдат, лежали на тротуарах города, от трупов невозможно было пройти по городу, и эти трупы начали съедать голодные собаки и кошки, я просил генерала Бабичева остановить войну хотя бы на один день (если нужно, потом продолжим), чтобы собрать свои же трупы. Они даже на это не пошли. Вместо этого, они мне предложили поднять белый флаг над президентским дворцом, и я их послал к черту и еще дальше. Я воевал с Россией, но никогда не терял достоинства».
|
Анзор Масхадов: Еще до начала второй войны в 1999 году мой отец обращался к лидерам северокавказских республик, чтобы собраться в один кулак и сделать все, чтобы Россия не начала эту войну. Решить эту проблему мирным путем. Откликнулись президенты Ингушетии, Осетии. Не получилось это – лидеры Дагестана боялись Москвы, понимая, что война в любом случае начнется. И отец тогда предупредил их, сказал, что война будет не только в Чечне – «по нашей воле или не по нашей, она расползется по всем республикам». Вот пророческие слова. То, что происходит на нашей родине, на нашей земле. Мы даже воюем друг против друга: чеченцы против чеченцев, чеченцы против дагестанцев, Осетия, Ингушетия – везде у нас льется кровь. Между нами…нас заставили стрелять друг в друга. И выход из этой ситуации – это наше объединение.
RFI: Объединилась сегодня как раз противоположная сторона – эти мальчики двадцатилетние, которые подрывают себя «во имя джихада». И мы получили совершенно противоположный результат тому, о чем говорил президент Масхадов.
Анзор Масхадов: Сегодня идет совсем другая война, непривычная для наших народов. Люди идут мстить…это очень плохо, когда они мстят такими путями. Можно и по-другому, раз уж это война.
RFI: В место взвешенного политика, готового к диалогу и пониманию, который был не только главнокомандующим чеченскими вооруженными силами, но символом сопротивления, Кремль получил Доку Умарова, который уже тогда был известен своей агрессивностью и непримиримостью по отношению к России. И выхода из сложившийся ситуации не видит никто. Кавказ захлебывается в крови.
Ахмед Закаев: После Таймиева Бейбулата – Масхадов был единственный, кого признали все. Это уже в последующем русским удалось расколоть, расчленить, создать вооруженную оппозицию. Конечно, они понимают, что означает для чеченцев, вайнахов Аслан Масхадов. Сегодня, будучи мертвым, он для русских намного страшнее, чем он был бы живой. Его жизнь, его гибель стали символом веры и мужества.
RFI: Анзор, вы очень давно не были дома, хотите ли вы вернуться на родину?
Анзор Масхадов: Я всегда по ней скучал. Сами понимаете, всю жизнь по Советскому Союзу кататься. Вернулись домой в 1992 году, получилось только на несколько лет. Друзей у меня не осталось – почти всех убили. Хочется увидеть оставшихся, побывать у могил тех людей, которые были близки мне. Но поехать туда не могу. Я просто посчитаю это предательством перед теми, кто был убит. Улыбаться тем, кто называет себя там властью – нет, я не хочу этого. Я жизнь свою просто достойно проживу.
В передаче звучала любимая песня президента Чеченской Республики Ичкерия Аслана Масхадова в исполнении Сулеймана Токкаева.
08.03.11.