Пыточный стул для оппозиции

В связи с этим правозащитник Лев Пономарев обратился к президенту Путину с открытым письмом с просьбой проверить сообщение о похищении и пытках, а также отстранить от дела следователя Габдуллина, принявшего Развозжаева и его «явку с повинной» от неизвестных похитителей. Кроме того, очередной митинг в память о жертвах политических репрессий 30 октября будет посвящен именно «узникам 6 мая».

Посещение «комиссией Борщева» (по имени председателя Валерия Борщева) СИЗО началось с того, что их на протяжении пяти часов не хотели пускать к Константину Лебедеву и Леониду Развозжаеву — ФСИНовцы утверждали, что они находятся у следователя, хотя потом выяснилось, что их фактически прятали — перевели в соседние камеры под предлогом починки розеток в их камерах. Но члены комиссии были полны решимости встретиться именно с героями «Анатомии протеста-2», а чтобы время зря не терять, прошлись с инспекцией по камерам других рядовых и знаменитых сидельцев, среди которых были Али «Магас» Тазиев (обвиняющийся в покушении на Юнус-бека Евкурова), Владимир Квачков и Никита Тихонов. За этим занятием прошло пять часов.

Наконец, администрация изолятора поняла, что от преисполненных решимости правозащитников им так просто не отделаться, и допустила их таки до Лебедева (у него никаких жалоб не было) и Развозжаева. Условия в его камере соответствуют нормам, жаловаться тоже особенно не на что, однако по ночам Леонид не может спать: боится, что за ним опять придут те неизвестные, в чьем обществе он провел минувшие выходные.

Со слов Развозжаева, приведенных в отчете, выходит, что в Киев он приехал 15 октября — за день до возбуждения против него уголовного дела. Но от следствия не скрывался — просто сразу отправился просить политического убежища. В какой-то момент он вышел из здания, где заполнял соответствующие бумаги, рядом оказались микроавтобус с украинскими номерами и четверо крепких людей — трое в масках и один без. Они его скрутили, затолкали в машину, надели на голову плотную шапку и скрепили ноги и руки скотчем. На границе фургон остановился дверь в дверь с другим, и пленника передали с рук на руки. Часа через два микроавтобус остановился у полуразрушенного частного дома, Развозжаева сковали по рукам и ногам, надели на голову маску без прорезей, завели в подвал и посадили на стул, на котором он и провел следующие два дня не вставая.

	Здание Общества помощи еврейским иммигрантам (ХИАС) на Дашавской улице в Киеве. Здесь, по словам Развозжаева, он получал консультацию по предоставлению статуса политического беженца, отсюда он был похищен около часа дня 18 октября.

Люди в масках говорили Развозжаеву, что никто не знает, где он, что он вне правового поля, что сделать они с ним могут что угодно. При этом делались намеки, что пострадать могут его жена и дети.

«Они никак не представились. Несколько раз прозвучала фраза: „Ты перешел Рубикон, нам за то, что мы здесь, деньги платят“. Когда я говорил им, что Удальцов не такой, как они хотят показать, и Навальный не такой, их это не устраивало. Я понял, что Константина Лебедева хотят сделать главным обвиняемым».

Леониду даже пообещали вколоть «сыворотку правды», после которой он «все расскажет, но может остаться дураком на всю жизнь». Поставили под ноги тазик, на случай, если от химии его будет тошнить.

На третьи сутки после похищения Развозжаев согласился написать все, что от него требовалось, записал видеообращение. Только после этого приехал кто-то «главный», и пленника отвезли в Москву, где рядом с Измайловским парком состоялась встреча со следователем по фамилии Габдуллин.

«То есть, понимаете, я не сам пришел в Следственный комитет, люди, которые меня похитили, передали меня следователю! Из рук в руки!»