В России знали лучше — журналисты о нем много чего написали.
В том числе и в криминальной хронике.
Но в мессианской Грузии — он восстал из пепла самонебытия 1 ноября 2011 года.
Чтобы вернуть Грузию туда, куда он сам с трудом понимает — куда.
Мне запомнились его слова в первые дни восхождения в политику.
«За Саакашвили даже мама родная не будет голосовать».
У мамы Саакашвили я спросил об этом.
И добрая женщина лишь мягко улыбнулась в ответ.

Для меня Иванишвили до сих пор загадка.
Не то чтобы неразгаданная, скорее загадка из категории незавершенных теорем.
Человек без образования (советский ВУЗ, позволивший создать фирму по изготовлению гофрированных труб).
Кандидат наук (без диссертации, найти так и не могу).
Правда, несколько недель назад он сказал, что еще и доктор (подтверждений и вовсе нет).
Номинант на Нобелевскую премию (конечно, не получил).

Путавший Илию Чавчавадзе с Акаки Церетели (это как Путин бы перепутал Достоевского с Пушкиным).
Только в разгар политической жизни узнавший про слово «гендер» (с чужих слов).
Любитель рассказывать не смешные анекдоты.
Удивленно переспрашивал, что такое «анголагейт» (видимо, интернетом не пользуется).
Отрицал связь с Александром Лебедем (хотя финансировал его предвыборную кампанию).
Утверждал, что он — добропорядочный семьянин (забыв про вторую, промежуточную, жену — Ингу Павлову).
И еще много из того, что сейчас в Грузии принято умалчивать.
Дабы не расстраивать «мессию».

Но главное, чего добился этот человек — вовремя и внятно произносить слово «демократия».
Как Брежнев, Хрущев, а ранее и Ленин со Сталиным.
Так же удачно говорить о «свободе слова» и «правах человека».
Создать 9-й, личный канал (в нарушение Конституции) и «мочить» оппонентов.

Многие и в Грузии, и на постсоветском пространстве.
До сих пор убеждены, что «мессия» спас Грузию от «диктатора Саакашвили».
Но он самолично выбрал президента и премьер-министра.
Чтобы 24 ноября «уйти из политики».
Это — самый большой вопрос — уйдет или не уйдет.
Формально — да, но сам говорит, что будет 20 лет, в «гражданском секторе».
Типа «мессия в запасе» или «в резерве», как принято говорить у чекистов.

Иванишвили поддержали тоскующие по Советскому Союзу.
На парламентских выборах — 32 процента от избирателей.
На президентских — 24 процента.

Само собой, из числа пришедших на голосование (60 и 46 процентов, соответственно).
Выборы выиграла «Грузинская мечта» и мечтательный президент.
Несмотря на усталость общества от грязной предвыборной кампании.
И ожесточенную информационную войну, под стать российской.

У победы Иванишвили есть плюсы.
Грузия показала, что демократические выборы — реальность.
Что достаточно для западных партнеров — чтобы вступить в НАТО и интегрироваться с ЕС.
И хотя утверждения команды Иванишвили в том, что они лучшие демократы, мягко говоря сомнительные.
80 процентам населения Грузии, по всем последним социологическим опросам, поддерживающим вступление в НАТО.
Достаточно, чтобы махнуть рукой на чудоковатость Иванишвили.
И непрофессиональную команду его министров.
И ждать, когда Европа соизволит принять Грузию в свой дом.

Иногда кажется, что если бы не было Иванишвили, то его следовало бы придумать.
Хотя бы для некоторого движения в демократию — альтернативность, двухпартийная система и прочее.
При всех достоинствах грузинского общества, проблема все-таки остается — советское наследие.
А также некоторые элементы ментальности, позволяющие иностранным наблюдателям говорить о театральности политики, но и о большом влиянии традиций, в том числе и церкви.
Но если говорить о самой большой тревоге грузинского общества — оккупированных территориях и  непредсказуемых действиях российского руководства, то ожидания Кремля перетянуть на свою сторону население Грузии — невозможно.
И Иванишвили это понял сразу, как только узнал что он — победитель.
И год назад, и сейчас, смею утверждать, что победы Иванишвили не хотел.
Он к ней не готовился.
Он ее не ожидал.
Не было ни «теневого кабинета», ни программы.

Всю предвыборную кампанию он и его соратники давали невыполнимые обещания, врали.
Не для того, чтобы их выполнять, а чтобы как можно больше собрать поверивших в них людей.
Наспех сформированное правительство — результат спешки и нехватки профессиональных кадров.
Потому и часть министров — из старой гвардии Шеварднадзе.
А фракция в парламенте — вообще странный винегрет из случайных мажоритариев.
И представителей партий, вошедших в коалицию, ранее не выигрывавших выборы.
Но и разношерстных по взглядам на развитие Грузии.
Отсюда и метания — от «восстановления дружбы с Россией» до «вступления в НАТО».
И худо—бедно Иванишвили вынужден больше ориентироваться на Запад, чем на Кремль.
Ему периодически напоминали об обязательствах Грузии.
О геополитических проектах, к которым привязана Грузия.
Кремль тоже помогал — в мае начал передвигать линию оккупации в Цхинвальском регионе.

Грузинская политика — загадка для политологов извне.
Никакие схемы не работают.
Прогнозы — вообще дело ненужное.
Пока ясно одно — в Грузии есть сильная оппозиция.
Это проблема не международных отношений, а скорее всего внутренних.
Саакашвили и его команда 9 лет назад начали отрывать страну от советских традиций.
Скорее — государство, но не все население.
Иванишвили помог осознать, что современная страна — это современное общество.
А общество может создать только само население.
Когда поймет, что «мессии» — из мифологии.
А строить страну и создавать государство надо им самим.

Что сможет Иванишвили после 24 ноября?
Думаю — ничего.
Он и сам, скорее всего осознает.
Что в политике он ничего не понимал и не понимает.
Но встряхнуть общество он помог.

Спасибо, Борис Григорьич.
Со временем он будет удостоин звания «народный артист».
За успехи  в «развитии политики».
Честное слово!
Как говорят в Грузии — перевести невозможно, что-то вроде «посмотрим, что с вами еще будет»…

Олег Панфилов