Разница между сегодняшним Алеппо и чеченской столицей Грозным на рубеже тысячелетий состоит в том, что западные лидеры хотя бы пытаются спасти сирийцев, запертых в осажденном городе. 15 лет назад дипломатических миссий ради чеченцев никто не посылал.

Уже через несколько месяцев после прихода к власти Владимир Путин начал решительные действия по восстановлению контроля над Чечней, которая в середине 1990-х в результате короткой, но страшной войны вышла из-под власти Москвы. Мировые лидеры в то время в основном равнодушно наблюдали за происходящим.

А в остальном картина та же самая. Путин и тогда, и сейчас знает о том, что не может вместе со своими ставленниками одержать победу на земле, а поэтому пытается решить проблему с воздуха. Туда, где не пройти пехоте, он сбрасывает бомбы.

Конечно, Путин в этом не одинок. Западные лидеры также пытаются решать сложные проблемы без риска, не входя в тесный контакт. Но у Путина есть преимущество над противниками. В России практически нет журналистов, политиков и активистов, требующих от него пощадить мирное население Алеппо — как там никогда не было особого сочувствия к жителям Грозного, подвергавшимся ракетным обстрелам.

Такое спокойствие внутри страны помогает руководителю, стремящемуся одержать победу в конфликте. Если ты можешь разбомбить больницу, потом еще одну, потом еще две, и никто в твоей стране даже не попытается открыто остановить тебя, значит, позиции у тебя сильные. Путин одержал победу в Чечне как раз благодаря таким беспощадным бомбардировкам и обстрелам Грозного.

Те из нас, кто бывал в этом городе впоследствии, были поражены масштабами разрушений. Кварталы разрушенных домов, уничтоженных заводов, в клочья разорванных заборов. Сегодня кто-то может сказать (как это сделала на прошлой неделе Россия), что западные государства ничем не лучше. Но это не так. И это не может быть так. Любое западное правительство, которое сделает то, что сделал Путин в Грозном, очень быстро падет, причем заслуженно.

Сирийское правительство не нуждается в лекциях по репрессиям внутри страны, но Москва может предоставить ему такие ресурсы, каких у Сирии не было никогда. Если в стране останутся умеренные сирийцы, то есть, такие люди, на базе которых Запад может попытаться создать соответствующее движение, российские власти помогут Асаду уничтожить их.

Именно так Путин поступил в Чечне, где его спецслужбы отстреливали любого, с кем можно было вести переговоры. Дольше всех прожили те лидеры повстанцев, которые были фанатиками, и черпали силы в ненависти и искаженном исламе. Они отправляли переживших жизненные травмы женщин взрывать себя на улицах Москвы, нападали на школы, театры, концерты. Каждое совершенное злодеяние все больше их дискредитировало, усиливая легитимность путинских союзников и разрушая сочувствие к его жертвам.

Путину не нужно беспокоиться о внутреннем общественном мнении, но ему отнюдь не безразлично, что думает о нем мир. Зарубежные критики его чеченской политики разозлили Путина до такой степени, что он как-то предложил кастрировать одного французского журналиста. Если ему удастся установить мир в Сирии, пусть даже сравняв Алеппо с землей, он постарается узаконить свою победу. Делать он это будет, придавая ей внешние атрибуты подлинно демократического мирного процесса: как в Северной Ирландии или в Южной Африке.

Российские руководители говорят об участии Асада в выборах, когда будет принята новая конституция. Они и для Чечни создали новую конституцию, а в 2003 году, когда стихли боевые действия, провели там президентские выборы. Тех кандидатов, которые пользовались популярностью и могли создать угрозу ставленнику Путина, исключили из избирательной гонки, и поэтому победитель бы известен нам еще до голосования. Тот день я провел в Чечне, но так и не понял, что чувствуют чеченцы. Моим наблюдениям мешали российские солдаты из сопровождавшей нас охраны, на которую мы, журналисты, были вынуждены согласиться.

Путин всегда хорошо понимал важность такого рода сигналов. Сначала его администрация просто запугивала критиков из числа журналистов и брала под свой контроль средства массовой информации. Затем, когда обстановка в Чечне нормализовалась, она начала вводить новшества, создав в 2005 году англоязычный телеканал Russia Today.

RT, а именно под таким названием он работает сегодня, является местом сбора маргиналов, которых игнорируют ведущие средства массовой информации — как будто телестанция, финансируемая постоянным членом Совета Безопасности ООН, может быть отважным диссидентом. Этот телеканал обращается с фактами так, как это ему удобно, и выдает в эфир любые материалы, показывающие, что Запад порочный, упадочнический и лицемерный.

Телеканал RT добился огромных успехов в искажении информации. Он постоянно проталкивает идею Путина о том, что Россия бомбит сирийцев ради их же блага, точно так же, как она бомбила чеченцев. Что война это мир. Звучит грубо, но в политически раздробленном мире этот посыл действует. В этом году на телеканале RT выступил Дональд Трамп, выступают ведущие политики из Британии и других стран, подтверждая идею о том, что правда это по сути дела мираж.

Почитатели Путина часто сравнивают его с шахматистом, дабы подчеркнуть его стратегическую сметливость (Барак Обама играет лишь в шашки). Но это явная переоценка его талантов. Любой политик с минимальными способностями может делать то же самое, имея сговорчивые СМИ и контролируя все три ветви власти. Где он все-таки напоминает шахматиста, так это в своем настойчивом стремлении связать воедино несвязанные вопросы: Украину, Сирию, российско-американскую программу утилизации радиоактивных материалов. Все это шахматные фигуры на его доске, которыми можно пожертвовать ради высшего блага игрока, то есть, его собственного.

Если бомбы Путина позволят его ставленникам захватить ту клетку на доске, которая называется Сирия, западные поклонники будут восхвалять российского лидера, называя его гением. Но эта победа станет в равной мере результатом его силы и слабости. Глядя на мир как на игру в шахматы, он считает, что доска заполнена не людьми, а пешками, не имеющими своих собственных мыслей и идей.

Осенью 2013 года Путину казалось, что он убедил украинское правительство отвергнуть торговую сделку с Европейским Союзом и присоединиться вместо этого к российскому проекту. Затем он пообещал кредит на 15 миллиардов долларов. Но простые украинцы не согласились на этот план, отказавшись быть пешками. Они начали революцию, в результате которой в Киеве были свергнуты путинские союзники, а его тактическая победа превратилась в стратегическое поражение.

Начав в 1999 году войну в Чечне. Путин убивал чеченских лидеров и навязывал мир посредством местного диктатора. Из-за жестокости, необходимой для поддержания порядка, Чечню покинула как минимум треть ее довоенного населения, причем большинство искало убежище в Европе. Такой исход продолжается и сегодня. Чечня по-прежнему ежегодно требует крупных субсидий от Москвы, а от мира до хаоса там всего один шаг.

Добившись от Алеппо покорности своими бомбардировками и установив на его развалинах Асада посредством сфальсифицированных выборов, Путин и RT получат возможность заявить, что сирийская проблема решена. Западные марионетки Кремля получат возможность прославить искусство своего гроссмейстера. Но бомбами нельзя заставить полюбить себя. Пока Путин не поймет, что желания простых людей в конечном счете важнее его собственных, создаваемая им в Сирии система будет столь же непрочной, как и та, которую он построил в Чечне.

Оливер Буллоу автор книги Let Our Fame Be Great: Journeys Among the Defiant People of the Caucasus (Да будет наша слава велика: путешествия по непокоренному Кавказу).

Источник: The New York Times, США

14.10.16.