Саудовская интервенция в Бахрейне повысила ставки в саудовско-иранской холодной войне, превратив ее в более широкий раскол между суннитами и шиитами в мусульманском мире. Саудовская Аравия, по сообщениям, ссылалась на договор с преимущественно суннитским Пакистаном об обеспечении войск для стабилизации как самого Бахрейна, так и ее собственных богатых нефтью восточных провинций. Эр-Рияд также попросил Турцию разъяснить Ирану, что вмешательства в дела стран залива никто не потерпит. На другом конце спектра, шииты по всему миру разгневаны тем, в чем они видят двуличность Запада, который не остановил применение саудовцами тяжелых мер в Бахрейне, но при этом демонстрирует солидарность с протестующим против режимов в других местах на Ближнем Востоке.
Ситуация является в особенности мучительной для Турции, которая уже некоторое время любезничает с Ираном и добилась общих позиций по ряду вопросов, причем таких разноплановых как курдский вопрос и введение общего визового режима. Однако давление со стороны Саудовской Аравии и шиитского населения южной части Турции вынуждает Анкару пересмотреть свои связи с Тегераном.
С той же дилеммой сталкивается и Египет, который традиционно был в оппозиции Ирану при свергнутом президенте Хосни Мубараке. Новое руководство в Каире сделало ряд реверансов Тегерану, но прилагает все усилия, чтобы можно было предположить, что будущие связи не нанесут ущербу арабскому миру в более широком смысле, а также избегает какого бы то ни было упоминания об идеологических «линиях разлома».
Пакистан, конечно, часто представлял себя как «меч исламского мира», учитывая его возможности в плане ядерного оружия. Однако его военная удаль приводилась в движение как саудовскими нефтедолларами, так и американской и китайской помощью. В свою очередь, Саудовская Аравия долгие годы использовала пакистанцев для укомплектования своей собственной армии, и имеет договор с Пакистаном, который разрешает использование до тридцати тысяч пакистанских военных для защиты саудовских интересов, если таковая понадобится. На этот договор и ссылались недавно, когда до двух дивизий регулярной пакистанской армии были приведены в состояние готовности с тем, чтобы отправиться в Бахрейн и на восток Саудовской Аравии.
Что беспокоит еще больше, так это сообщения о том, что военно-воздушная база Камра в Пакистане на самом деле имеет ядерное оружие, которое хранится там для Саудовской Аравии — боеголовки, которые могут быть установлены на саудовские ракеты, ранее импортированные из Китая и Пакистана. Действительно, покойный индийский стратегический аналитик К Субхраманьям (K. Subhramanyam) отмечал, что растущий ядерный арсенал Пакистана не столько направлен против Индии, сколько предназначен для возможного использования третьими сторонами, такими как Саудовская Аравия, которая, как известно, в немалой степени финансировала ядерную программу Пакистана.
Шаг, направленный на свержение представляющей суннитское меньшинство монархии в Бахрейне, представляет собой переломный момент для Саудовской Аравии, происшедший на фоне почти десятилетней консолидации шиитского влияния в Ираке и продолжения ядерной программы Ирана. Бахрейн — это ворота в восточные провинции Саудовской Аравии, где шииты составляют порядка 33% населения. Саудовские шииты имели изменчивые отношения с королевским домом Саудовской Аравии, который относится к ним с подозрением. Саудовские лидеры рассматривают призыв бывалых пакистанских войск критически важным для предвосхищения появления какой-либо связи между этими восточными шиитами и их братьями по религии в Ираке и Иране.
На данный момент крайне мала вероятность, что это что-то большее, чем осуществление действий против иранского влияния, так как саудовцы понимают, что более агрессивная позиция не обошлась бы без подключения Китая и Индии, а обе эти страны имеют критически важные энергетические интересы в регионе. Действительно, Эр-Рияд даже обратился к живущему за границей саудовскому принцу Бандару, чтобы вести переговоры с растущими азиатскими гигантами. Первый успех в отношениях с Китаем, возможно, был достигнут при объявлении о заключении китайско-саудовского атомного соглашения.
Отношения Индии с Саудовской Аравией также в последнее время укрепились, Индия даже предложила потренировать саудовские войска в ведении боевых действий в горных условиях. Но маловероятно, что Индия совершенно откажется от Ирана, учитывая ключевые интересы Индии в регионе. На самом деле, Дели начал исправлять ситуацию спада в отношения с Тегераном. Он продолжает развивать иранский порт Чахбахар, и не исключено, что Иран вернет себе статус ведущего энергопоставщика Индии, которым он когда-то обладал, и который сейчас принадлежит Саудовской Аравии.
Более обнадеживающим для Индии является тот факт, что расширяющаяся трещина между суннитами и шиитами удержит Иран от того, чтобы поучаствовать, с благословения Китая, в формирующейся оси Турция-Пакистан, которая будет способствовать доступу Китая в Европу. С другой стороны, крупная война на Ближнем Востоке не предвещает ничего хорошего для нуждающейся в нефти индийской экономики. Индия, весьма вероятно, будет пытаться использовать все свое влияние, которое она имеет в Иране, для того, чтобы привести Тегеран за стол переговоров по ядерному вопросу, так как это будет наиболее эффективный способ снять напряженность нынешнего кризиса.
Для Соединенных Штатов арабская весна, кажется, создала ситуацию, при которой любые шаги призваны быть восприняты как непопулярные либо одной стороной, либо другой. Хотя Эр-Рияд приветствовал международные действия против Муамара Каддафи, поведение администрации Обамы в случае со свержением Мубарака явно разозлило и оскорбило саудовцев. США сейчас в отношениях с Саудовской Аравией находятся в режиме «контролируемого ущерба», что подчеркивает жуткое молчание Вашингтона по поводу силовых действий в отношении бахрейнской оппозиции. США также выжидали перед тем, как раскритиковать жестокое подавление сирийских протестов оппозиции президентом Башаром Асадом, которого большинство региональных союзников Вашингтона, включая израильтян и саудовцев, предпочитают всем возможным альтернативам в постасадовской Сирии, уязвимой для исламистских боевиков.
Хотя Ближний Восток и всегда отличался и отличается напряженностью, сейчас он стал настоящей пороховой бочкой без всяких признаков временного облегчения, передышки. А из-за того, что он еще и является плохо скрываемой ядерной пороховой бочкой, должна применяться логика ядерного сдерживания. Лучшим выходом из нынешнего кризиса для Ирана было бы обеспечить прозрачность для своей ядерной программы, а для Совета по сотрудничеству в заливе — получить надежные гарантии безопасности. При том, что местное доверие к Вашингтону колеблется, некоторые начинают поворачиваться на Восток для получения подобных гарантий.
Саурав Джа (Saurav Jha) изучал экономику в Президентском колледже в Калькутте/Колкате, и Университете Джавахарлала Неру в Дели. Автор статей и исследований по глобальным энергетическим вопросам и развитию чистой энергетики в Азии. Его первая книга, «Несуразная книга об атомной энергии» (The Upside Down Book of Nuclear Power), вышла в издательстве Harper Collins India, и была опубликована в январе 2010 года. Он также работает независимым консультантом по энергетическому сектору в Индии.
(«World Politics Review«, США)
01/05/2011