Напомню, что в середине XIX века Российская империя продвигалась вдоль Западного Кавказа, целью ее был Константинополь. И так получилось, что Восточный Кавказ, который она тоже завоевала, то есть Чечню и Дагестан – там не очень трогали народы, они остались на тех местах, где они были, а на Западном Кавказе вдоль всего побережья Черного моря, там, где сейчас расположены Краснодарский и Ставропольский края, было решение очистить, цитирую, «очистить этот край от населения, решить окончательно черкесский вопрос (слово «очистить» не мое, это доклад Евдокимова Александру II, 1863-й год). Можно с уверенностью сказать, что в течение зимы все непокоренное население, остающееся на северном склоне хребта, будет изгнано оттуда и весь этот край будет очищен». Цитата закончена.
В итоге очищения к следующему году от 4-миллионного адыгского этноса на Западном Кавказе осталось не более 50 тысяч человек, «совершился факт, почти не имевший примеров в истории» – это тот же самый генерал Евдокимов. Не все были убиты, некоторые имели возможность уехать в Турцию, что тоже очень часто равнялось гибели, потому что те концентрационные лагеря, в которые превратилось Черноморское побережье, во-первых, в них люди умирали от голода и холода, а во-вторых, очень часто турки, которые брали деньги за то, чтобы перевести черкесов в Турцию, они просто отъезжали от берега подальше, выбрасывали их за борт и приезжали за новой партией.
Выглядело это так: «Поразительное зрелище представилось глазам нашим по пути, — это пишет очевидец окончательного решения черкесского вопроса Дроздов, — разбросанные трупы детей, женщин, стариков, растерзанные, полуобъеденные собаками, изможденные голодом и болезнями переселенцы, еле поднимавшие ноги от слабости. Такое бедствие и в таких размерах редко постигало человечество». Вот Берже, порученец при штабе Евдокимова: «И, действительно, чье сердце не содрогнулось бы при виде, например, молодой черкешенки в рубище, лежащей на сырой почве под открытым небом с двумя малютками, из которых один в предсмертных судорогах боролся со смертью в то время, как другой искал утоления голода у груди уже окоченевшей матери. А подобных сцен встречалось немало».
Россия, царские генералы – можно почитать «Кавказскую войну» Ростислава Фадеева – говорили об этом совершенно открыто. Они считали, что это стратегическое решение вопроса. Что если бы черкесы оставались на берегу Черного моря – а они жили там сплошной полосой от Абхазии… Понятно, что такие слова как Туапсе, Сочи – это адыгские слова, это не русские слова. Если бы черкесы там оставались, они бы представляли опасность, их бы там финансировала Англия, они бы преградили России дорогу на Константинополь. Об этом говорилось как о факте, при этом не умалялось ни мужество сопротивлявшегося России народа, ни своеобычности его обычаев. Тогда еще не было принято своих врагов называть «негодяями» и тогда еще не было принято говорить, что никакого геноцида не было.
Собственно, вот это такой страшный урок, который случился в истории, и если есть что-то в этом уроке, так это то, в чем проиграла черкесская нация – в том, что у нее не было государства. Это было высокоразвитое общество в отличие, допустим, от североамериканских индейцев. Достаточно сказать, что когда казаки стали заниматься земледелием в этом крае, то они угробили экосистему – черкесы давали гораздо более высокие урожаи. Но у черкесов не было государства. У них были очень высокоразвитые кодексы чести, поведения, Адыгэ хабзэ. Они веками поставляли на Ближний Восток воинов, полководцев, их воины, проданные своим же народом в рабство, выигрывали битвы у монголов, правили Египтом, но у себя на Родине черкесы государства не создали. И вот это оказалось для них абсолютно трагичным. И когда я смотрю на современную Россию, где государства, в общем-то, тоже нет, потому что то, что есть, это не государство, я думаю, что все народы, не создавшие государства, рано или поздно оказываются обречены.
Юлия Латынина,
www.echo.msk.ru/programs/code/776891-echo/
22.05.11.