Когда глава правительства РФ Владимир Путин и китайской государственное информационное агентство Синьхуа позволяют себе поучать Соединенные Штаты, значит, по всей видимости, возникла проблема.
«Они живут не по средствам –сказал в понедельник Путин, имея в виду триллионный долг сверхдержавы-. Они взваливают весь груз ответственности на другие страны и действуют как паразит». В устах бывшего офицера КГБ термин «паразит», использовавшийся в Советском Союзе по отношению к диссидентам и прочим антиобщественным элементам, несет в себе совершенно определенный подтекст.
Таким образом, США становятся паразитом, который сосет кровь инвесторов, то есть тех стран, которые, подобно Китаю и России, дают им деньги. Китаю главная экономическая держава мира должна 1,2 триллиона долларов, а России всего лишь 122 миллиарда. «Самое неприятное в этой истории заключается в том, что когда осел и слон дерутся, ущерб наносится экономическим интересам многих стран», сетовало на прошлой неделе агентство Синьхуа.
Осел и слон – символы Демократической и Республиканской партий, которые вот уже несколько месяцы ведут острые дискуссии по поводу повышения потолка государственного долга и сокращению бюджетного дефицита. Перепалка закончилась во вторник, когда, после того как обе партии в последний момент пришли к соглашению, Барак Обама подписал закон, который разрешает США и дальше увеличивать размеры госдолга, предотвращая тем самым дефолт и расшатывание мировой экономики. В обмен, Обаме и его Демократической партии пришлось согласиться на значительное урезание бюджета, предложенное оппозицией.
В результате этой схватки кое-кто пострадал. Прежде всего – экономическое доверие к Вашингтону. Экономисты и инвесторы опасаются, что вышеуказанное урезание сорвет необходимые меры, направленные на возобновление экономического роста, и задушит слабые ростки восстановления экономики.
В течение этого лета, проходящего под знаком растерянности и политической жестикуляции, США, ко всему прочему, проявили себя как страна неуправляемая: несогласие и противоречия в Конгрессе, беспомощный президент, оппозиция, играющая на дефолте и экономическом коллапсе…
«Возможно, что выборщики избрали раздробленное правительство, но я уверен в том, что они не выбрали бездейственное правительство. Они хотят, чтобы мы решали проблемы», сказал во вторник Обама.
В результате выборов в Конгресс, состоявшихся в 2010 году, большинство мест в Палате представителей оказалось у Республиканской партии. В Сенате по-прежнему преобладают демократы, но их большинство столь незначительное, что не дает им возможности продвигать свои инициативы. И хотя Белым Домом руководят демократы, возможности маневра у них весьма ограниченны.
Сомнения в эффективности американской демократии, основанной на разделении властей, усилились. Как и в Евросоюзе, создается впечатление о том, что архитектура власти замедляет принятие решений в обстановке кризиса, подобного нынешнему.
«Нам необходимо столкновение идей», сказал в апреле на коллоквиуме по политической поляризации в Вашингтоне бывший министр сельского хозяйства Дэн Гликман (Dan Glickman), ныне член Bipartisan Policy Center, организации, способствующей установлению взаимопонимания между двумя основными политическими партиями США.
«Но в конце концов –добавил он- наше общество, наша эффективность как страны, заключается в том, чтобы найти точки соприкосновения. Если мы этого не добьемся, то США в будущем перестанут быть мировым лидером».
В 2009 году Томас Фридман (Thomas Friedman), ведущий обозреватель газеты The New York Times, время от время составляющий президенту партию для игры в гольф, лестно отозвался о преимуществах Китая, в частности, о его «однопартийной системе власти», по сравнению со сложной и напряженной системой американской демократии.
«Единственная партия может проводить трудную, но важную и решающую политику в деле продвижения общества к XXI веку», написал Фридман.
В отсутствие настойчивого противодействия оппозиции – утверждал обозреватель- система, подобная китайской, может обогнать США по производству электромобилей и использовании солнечной энергии для выработки электричества.
За последние написано немало статей об упадке США и экономическом подъеме Китая. Среди них особое внимание привлекает исследование под названием «Пекинский консенсус», предупреждающее о растущем авторитете авторитаризма по отношению к демократии.
«Если предложить им выбор между рыночной демократией с ее свободами и рыночный авторитаризм с высоким экономическим ростом, стабильностью, улучшением благосостояния и ограничением свободы слова, большинство населения развивающихся страны, не западных государств среднего уровня развития выберет авторитарную модель», пишет автор исследования Стефан Халпер (Stefan Halper), занимавший высокие посты в ряде республиканских администраций.
Спад производства и безработица привели к резкому всплеску пессимистических настроений и ощущению упадка США на фоне подъема Китая. Споры вокруг проблемы госдолга еще более обострили чувство неуверенности.
Однако подобное расхождение взглядов наблюдается в Вашингтоне не впервые, равно как и не первый раз оппозиция обрушивает вал критики на президента. В девяностые годы, когда никто не подвергал сомнению гегемонию США, республиканцы ставили всяческие препоны политике Билла Клинтона и заставили его принять их программу.
Возможно, что в последние дни Вашингтон свое «бездейственное» лицо, если использовать выражение Барака Обамы. Но система –система, обязывающая принимать решения на основе консенсуса и, за исключением внешнеполитической области, наделяющая большими полномочиями законодательную власть- сработала. Демократы и республиканцы пришли к соглашению.
«Одна из вещей, о которых забывают, заключается в том, что система была разработана таким образом, чтобы затруднить принятие новых законов. Отцы-основатели не хотели, чтобы можно было легко и без проблем принять какие-то новые законы», пишет Джон Аллен (Jon Allen), журналист из вашингтонской газеты Politico. «Если вы найдете какую-либо лучшую форму, чем демократия, сообщите мне».
(«La Vanguardia«, Испания)
04/08/2011