Андрей Илларионов публикует уже второй пост, в котором, по сути, хвалит иранские власти за то, что те признались, припертые неопровержимыми доказательствами, в очевидном: в том, что они сбили украинский «Боинг» — непреднамеренно, как удачно подсказали им выход из положения Трамп и Трюдо. И практически сравнивает их в этой мужественной честности с Рональдом Рейганом, признавшим «ответственность США за сбитие ракетным крейсером «Винсенс» иранского лайнера А300 3 июля 1988 г.».
Но Рональд Рейган не придуривался, что это не США, не врал вначале, что лайнер упал из-за возгорания двигателя, хотя речь шла об Иране, злейшем враге Соединенных Штатов. Иранские же власти два дня рассказывали нам сказки о «причинах» катастрофы. При том что причина была известна им с самого начала.
Как следует из новостных сообщений 11 января о признании официальным Ираном собственной непреднамеренной вины в гибели самолета, это произошло по вине «стрелочника» — оператора противовоздушной обороны Ирана, который, увидев подозрительный объект, не сумел, понимаешь, из-за технических помех связаться с командованием и самостоятельно принял роковое ошибочное решение. А командующий Военно-космическими силами Корпуса стражей исламской революции (КСИР) генерал Амир-Али Хаджизаде, когда «убедился, что это действительно произошло, то захотел умереть, чтобы больше не наблюдать за случившимся». Но все-таки потом раздумал. Умирать.
Отмечу, что легенда о том, как оператор ПВО Ирана не смог связаться с командованием, живо напомнила мне историю о том, как Путин не мог дозвониться генпрокурору. Но главное, что с совершенной ясностью следует из этой легенды и из признания генерала Хаджизаде, — что генерал с самого начала знал об ошибке злополучного оператора! Знал, что по лайнеру были выпущены ракеты! Значит, знали — и два дня врали! И только припертые к стенке неопровержимыми уликами, вынуждены были признать свою вину. И за это их надо хвалить, при том что все их признания, все принесенные извинения — вынужденный шаг, а значит, неискренни и двуличны?
Если мы хвалим иранские власти за то, что они не стали, как Путин, уходить в несознанку и отпираться до последнего, несмотря ни на какие доказательства, значит, мы, сами того не замечая, признаем де-факто существование новой гибридной реальности, созданной Путиным: врать нагло в лицо, отрицать очевидное, уходить в несознанку, визжать «авыдокажите!» — это теперь в международной политике де-факто норма, а не показатель неадекватности лидера, которому место на самом деле не в кресле президента, а в сумасшедшем доме. С надетой на него смирительной рубашкой и под круглосуточным наблюдением санитаров. В такой гибридной реальности тот, кто выглядит хоть чуть-чуть нормальнее и адекватнее такой «нормы», — заслуживает, конечно, похвалы.
Думаю, никому в 1988 году не приходило в голову хвалить Рональда Рейгана за то, что он признал ответственность США за катастрофу иранского лайнера. Потому что это было для президента США, вообще для руководителя демократической страны нормой.
Иранских мулл, которые к тому же признались под грузом неопровержимых доказательств, ПОСЛЕ ДВУХДНЕВНОГО ПРЕДНАМЕРЕННОГО (!) ВРАНЬЯ, хвалить не за что. Если, конечно, мы живем в нормальном, а не в параллельном и гибридном мире Путина. Это только на фоне Путина муллы могут отсвечивать некоторой порядочностью. На фоне всего остального мира и уж тем более на фоне Рональда Рейгана — это такие же, как Путин, бандиты, захватившие власть в государстве и само государство сделавшие орудием своих преступлений.
Без чего не стало бы возможным последнее их преступление — ракетный удар по украинскому лайнеру, убийство почти двухсот человек.
P.S. Одна из версий, зачем гибель украинского «Боинга» могла быть нужна Путину — помимо элементарного избывания им его патологической ненависти к Украине.
После катастрофы малайзийского «Боинга» путинские информационные войска взяли на вооружение тактику вбрасывания в информационное поле многочисленных, порой взаимоисключающих версий произошедшего, кто и зачем мог сбить рейс МН17. Цель была — запутать, замылить ситуацию, сделать установление истины невозможным.
Так и теперь — накануне судебного разбирательства с катастрофой малайзийского «Боинга» — он мог счесть полезным для запутывания дела, для переключения внимания устроить другую катастрофу. В которой, как он полагал, его не заподозрят.
Но вот беда — многие тут же посмотрели в его сторону. И дело тут вовсе не в конспирологии, а, как я уже написал в предыдущем материале, в его, путинской, репутации.
Chechenews.com
13.01.20.