Норман Домби (Norman Dombey), почетный профессор теоретической физики Университета Сассекса (University of Sussex), был научным экспертом в слушаниях по делу Александра Литвиненко (www.litvinenkoinquiry.org), которые проходили в 2015 году. Объективная экспертиза стала ключевым фактором для успеха этого расследования. Корреспондент «Троицкого варианта — Наука» Наталия Демина побеседовала с мистером Домби в Лондоне.
— Почему следствие обратилось именно к Вам с просьбой стать научным экспертом? В конце концов, Вы физик-теоретик, а не радиохимик.
— В 2006 году, когда я услышал по радио, что полоний был использован для отравления Александра Литвиненко, мне сразу стало ясно, что к этому должно быть причастно Российское государство. Полоний-210 ранее использовали в источнике нейтронов для инициации ядерного взрыва, и он производится только государственными организациями. Я также знал, что полоний испускает альфа-частицы и поэтому он не может быть обнаружен обычными средствами для измерения радиации, такими как счетчик Гейгера, который детектирует лишь гамма— и бета-частицы. Поэтому в 2007 году я написал статью в London Review of Books [1] о полонии и Литвиненко, где я описывал, как полоний-210 был обнаружен, и объяснял, почему надеялись, что этого не произойдет.
Полоний-210 был обнаружен толь-ко потому, что отравление случилось в Лондоне, где Литвиненко отправили в очень хороший учебный госпиталь (University College Hospital) и затем приняли решение послать образцы его физиологических жидкостей в Олдермастон (Aldermaston), британскую лабораторию, где работа-ют с ядерным оружием и знакомы с полонием с 1950–1960-х годов. Там было показано, что это точно полоний, поскольку обнаруживалось излучение альфа-частиц соответствующей энергии, а также было слабое гамма-излучение определенной энергии. Я написал статью об этом, и после публикации Марина Литвиненко попросила подготовить для нее сообщение. (Позднее жена Александра Литвиненко инициировала проведение общественных слушаний по этому делу. — Ред.)
— Расскажите немного о себе. Как Вы решили стать физиком?
— Я занимаюсь наукой, с тех пор как начал изучать математику и теоретическую физику в Оксфорде и Калифорнийском технологическом институте в 1950–1960-е годы. Я общался и учился у многих физиков, которые участвовали в Манхэттенском проекте и разрабатывали первое ядерное оружие. Я интересовался историей создания ядерного оружия. Кроме того, я участвовал в Пагуошском движении ученых, которое пыталось повлиять на гонку вооружений во время «холодной войны».
После Калтеха я провел год в Москве. Так что я знал людей, которые работали над созданием ядерного оружия в Великобритании, США и СССР. После 1945 года большинство из них пыталось предотвратить ядерную войну. И я участвовал в Пагуошском движении и аналогичных начинаниях в течение многих лет. В Оксфорде я был очень хорошо знаком с Рудольфом Пайерлсом: он и Отто Фриш в 1940 году показали, что ядерное оружие возможно. В Калтехе я учился квантовой механике у Роберта Кристи и Ричарда Фейнмана, которые сыграли ведущую роль в Манхэттенском проекте. В 1989 году я пригласил в наш университет, Университет Сассекса, Андрея Сахарова, и ему присудили почетную степень. Сахаров и Зельдович (с которым я тоже был знаком) были разработчиками советской водородной бомбы. Так что я знаю многих физиков, знаю организации, знаю, как применяется полоний.
— Вы удовлетворены результатами расследования?
— Насколько я могу судить, результаты расследования вполне корректны. Я немного удивлен, что ответственность за отравление приписывается Владимиру Путину [2]. Мне совершенно ясно, что это дело поддерживалось государством, но доказательства того, что Путин лично несет ответственность, не разглашаются, и я не знаю, что они собой представляют.
— Как Вы оцениваете уровень российских экспертов, которые представляли свои свидетельства?
— Я не слишком впечатлен привлеченными российскими экспертами. Но на меня произвели впечатление два российских специалиста, которые поделились своим мнением о произошедшем. Они подтвердили мои предположения. В частности, что полоний производится в существенных количествах на предприятии «Авангард» в Сарове, и в 2006 году ни одна другая страна не производила его в таких количествах.
— Возможно ли, что Литвиненко принял полоний в результате какой-то аварии или случайно?
— Нет, не думаю. Следы полония не были обнаружены там, где Литвиненко был до того, как он встретился с Луговым и Ковтуном. Так что ясно — не Литвиненко доставил полоний, а Луговой и Ковтун.
— А вообще возможно, что Литвиненко загрязнил полонием Лугового и Ковтуна?
— Я не вижу никаких других обоснованных вариантов, кроме того, что Луговой и Ковтун получили полоний и ввели его в организм Литвиненко. В чайнике в отеле «Миллениум» обнаружили огромное количество полония. Совершенно ясно, что Литвиненко был отравлен. И никуда тут не денешься. Полоний был также обнаружен в тех гостиничных номерах, где останавливались Ковтун и Луговой.
— О, я уверен, что они этого не знали.
— А были они в курсе, что вводят отравляющее вещество?
— Я не знаю, но полагаю, они понимали, что используют какой-то яд. Однако они, видимо, не имели представления, что это за яд.
— Как Вы думаете, почему для отравления было использовано такое необычное вещество?
— Я думаю, именно потому, что надеялись: оно не будет обнаружено. В России имели место другие случаи, когда люди умирали при таинственных обстоятельствах с симптомами радиационного отравления, но источник радиации обнаружен не был. Никто не смог докопаться до сути. То же самое случилось бы и в Лондоне, если бы образцы не отправили на анализ в Олдермастон.
— Что Вы думаете о техническом уровне убийства?
— Он был весьма высоким. Во-первых, нужно произвести полоний. В Олдермастоне определили, что полоний был очень чистым. Никаких примесей, таких как висмут, не было обнаружено, хотя именно висмут облучают в реакторе на предприятии «Маяк» в Озёрске, а затем поставляют облученный висмут в «Авангард» для выделения полония. Чтобы использовать полоний, нужно растворить его в жидкости. Я думаю, проще всего ввести полоний в организм с помощью капсулы в желатиновой оболочке, напоминающей лекарственное средство.
Мы сейчас говорим о чрезвычайно малых весовых количествах полония — микрограммах. Количество полония, которое использовали для отравления Литвиненко, — 50–100 мкг. Количество полония, обнаруженное в его крови, — 30 мкг (напомню: микрограмм — одна миллионная доля грамма). Это очень много: можно зафиксировать присутствие пикограммов полония-210, а пикограмм — одна миллионная микрограмма. Так как можно определить такие чрезвычайно малые количества, удалось легко проследить, где были Луговой и Ковтун, когда они перемещались по Лондону.
— О чем говорят факты? Полоний произвели в России? Или возможны другие варианты?
— Ну, в принципе полоний можно получить на любом ядерном реакторе. Но здесь потребовалось значительное количество полония, по крайней мере 100 мкг или больше. А вот для этого на реакторе уже нужно облучать мишень из висмута массой порядка килограмма. Это можно сделать только в нескольких местах: Харвелл в Великобритании, Ок-Ридж в США, Чок-Ривер в Канаде, еще в Китае и в России. На всех этих установках в принципе можно поместить висмутовый стержень в активную зону реактора. Но еще до 2006 года производство полония там было прекращено, в отличие от предприятия «Авангард».
Если же использовать небольшой реактор, то придется облучать висмут массой порядка одного грамма и в периферийной части реактора. А тогда количество полония будет по крайней мере в тысячу раз меньше. Кроме того, в Олдермастоне установили, что этот полоний был очень чистым. Поэтому он не мог быть изготовлен на установке, где его раньше не производили. Таким образом, и количество использованного полония, и его чистота говорят о том, что полоний был произведен на предприятии «Авангард» в Сарове, где его делают уже лет 60, обеспечивая сейчас более 95% всего мирового производства. Более того, это единственное место, где полоний производят регулярно, при этом каждый месяц его отправляют из России в США. Несколько десятков микрограммов при этом можно отобрать без всяких проблем.
— А где используется полоний? В космических исследованиях?
— Полоний больше не используют в космических исследованиях. Около 40 лет назад его использовали в термоэлектрических элементах спутников. Но период полураспада полония-210 только 138 дней, так что теперь вместо него используют плутоний-238. А в источниках нейтронов вместо полония сейчас используют тритий. Также полоний больше не используют как антистатик в печатающих устройствах: больше нет необходимости. Таким образом, регулярно его не производят нигде, кроме как в Сарове. У нас в Британии производство полония прекратили в 1960-х годах, в США — в 1970-х, в Канаде — до 1980-х и в Китае — в 1990-х.
— Вы упомянули, что имеется контракт между Россией и США на поставку полония. Зачем он нужен в США?
— Не так уж он нужен на самом деле. В начале 1990-х, после того как распался Советский Союз, в США опасались, что российские ученые — специалисты по ядерному оружию — могут оказаться безработными и направятся в Иран, Ливию, Северную Корею и т. д. США попытались принять меры, чтобы эти ученые остались работать в России и были привлечены к мирным проектам. Например, была коллаборация, возглавляемая одним моим коллегой из Принстона, который предложил, чтобы производство полония в Сарове было сориентировано на потребности американской промышленности в антистатических устройствах на регулярной основе. И больше никто теперь не производит полоний, кроме как от случая к случаю в очень небольших количествах. Надо здорово постараться, чтобы найти ему применение. Единственное, что я знаю, — он еще используется в автомобильной промышленности как антистатик при окраске машин.
— Как Вы считаете, было несколько попыток отравить Литвиненко? Читая документы слушаний, я не совсем уяснила, действительно ли первая попытка отравления имела место.
— Ну, я не знаю всех деталей. Но, согласно материалам слушаний, было три попытки. Может быть, в одной из попыток использовали слишком малое количество полония. Я не знаю. Это не моя область. Но анализ волос Литвиненко показал, что должно было быть более одной попытки. Вероятно, было три попытки.
— Во время слушаний Вы показали, что полоний был произведен в России. Почему это не было подтверждено в финальном докладе?
— Согласно моим показаниям, очень вероятно, что полоний был произведен в Сарове. Я считаю, что ученый А1 из Олдермастона (другой консультант. — Ред.) — специалист в области анализа альфа-активности, но она мало что знает о том, как полоний производится и где. Ее показания в этой области базируются на данных 1960-х годов. Крайне маловероятно, что полоний в Сарове производится так, как она описывала. Она ничего не знает о том, как и где полоний производится в настоящее время. Она просто сказала, что в принципе его можно произвести где-то еще. Это так, но это крайне маловероятно.
— И почему в слушаниях не было заключения, что полоний поступил из России?
Я не знаю, но предполагаю две причины. Первая — судья не понял, насколько велика такая вероятность. Он юрист и обязан размышлять так: если есть вероятность, что нечто могло произойти, то нет оснований говорить, что этого не было. Я предоставил доказательства, что в 2006 году больше 99% полония в мире произвели в Сарове. Таким образом, это не абсолютно точно, но крайне вероятно — я бы сказал, выше всяких сомнений, — что полоний для отравления Литвиненко поступил из Сарова. Вторая причина — судья не был склонен воспринимать А1 критически, потому что ее показания были решающими для его заключения. В своих показаниях я подверг критике А1, но только за ее мнение относительно производства и использования полония в настоящее время. Ее работы в области альфа-спектрометрии и их применение для того, чтобы проследить следы полония в Лондоне, были первоклассными.
— Как Вы думаете, если бы судья имел хорошего научного советника или сам разбирался в науке, результаты и заключения были бы другими?
— Из моих показаний, я надеюсь, вполне ясно следовало, что Российское государство заказало это отравление, потому что только Российское государство имеет доступ к полонию. Судья пришел к тому же заключению, но предпочел опереться на секретные показания, полученные в закрытой сессии.
— Как Вы думаете, Луговой и Ковтун знали, что используют для отравления полоний?
— Как Вы думаете, полоний, обнаруженный в «Пайн-баре», мог представлять угрозу для других людей?
— В принципе — да. В Лондоне обнаружили весьма существенное количество полония. И даже в Гамбурге, но в Гамбурге — гораздо меньше. Утечка полония в отеле «Миллениум» могла стать серьезной угрозой здоровью населения. Британские организации, ответственные за безопасность и здравоохранение, были весьма обеспокоены, когда узнали о полонии.
— Когда Вы знакомились с документами, представленными на слушаниях, Вас не удивили действия Лугового и Ковтуна? Такое впечатление, что они обращались с полонием не очень умело…
— Да нет, их ошибка была в том, что они применяли яд в Лондоне. Главная трудность для британских органов состояла в том, чтобы идентифицировать яд. Где-то, кроме Лондона, это вряд ли удалось бы. А здесь Олдермастон — всего в 100 км от Лондона. Шансы были бы и в Нью-Йорке — там Брукхейвенская национальная лаборатория рядом на Лонг-Айленде, или в Париже — там ядерный центр в Сакле всего в 20 км, или в Сан-Франциско — там рядом Ливерморская национальная лаборатория. Где-либо еще смерть сочли бы таинственной, полоний бы не обнаружили.
Те, кто послал Лугового и Ковтуна, допустили серьезную ошибку, выбрав Лондон. Прежде всего, в University College Hospital высокий уровень специалистов в соответствующих областях, это главный учебный госпиталь Лондона с сильными отделениями медицинской физики и радиационной медицины. Литвиненко был переведен туда из небольшого пригородного госпиталя, потому что у него обнаружились загадочные симптомы и он был экс-агентом ФСБ. Сначала подозревали отравление радиоактивным таллием. Потом выяснилось, что это невозможно, и предположили наличие полония. Образцы физиологических жидкостей были высланы в Олдермастон. Полоний-210 идентифицировали, потому что он испускает альфа-частицы с энергией 5,3 МэВ и одновременно гамма-излучение очень слабой интенсивности с энергией 803 кэВ. Альфа-и гамма-излучение таких энергий и было обнаружено.
— Как Вы впервые узнали об убийстве?
— Помню, я слушал по радио воскресные новости ВВС, в ноябре или декабре, и услышал, что в Олдермастоне определили отравление полонием-210. Одного этого уже было достаточно, чтобы подозревать причастность Российского государства. Затем я спросил коллегу, который жил в России некоторое время, знает ли он там случаи подобных таинственных смертей. Если российские органы решили отравить кого-то за рубежом, они бы захотели сначала испытать этот яд в своей стране.
Вот я и заинтересовался таинственными смертями в России с симптомами радиационного воздействия, в частности с потерей волос и разрушением иммунной системы. И через несколько дней коллега нашел три возможных случая. Например, заключенному в тюрьме дали чашку чая, и он вскоре умер с симптомами радиационного отравления. Речь идет о чеченце Лече Исламове.
— Я слышала об этом. Еще был случай с Юрием Щекочихиным. Никто не знает, от чего он умер.
— Да, это был второй возможный случай.
— А можно определить причину этих смертей?
— Это очень трудно. Я сам предлагал это в 2007 году. В принципе, можно провести эксгумацию тел и найти следы полония. В 2007-м это было возможно, но 9 годами позднее — нет. Период полураспада полония-210 — 138 дней, так что от дозы 2007 года осталось меньше миллионной части. Слишком мало, чтобы зафиксировать.
— Вы видите поводы для дальнейшего исследования? Вы думаете, что ученые и заинтересованные лица сейчас знают обо всем в деталях?
— Больше изучать особо нечего. Вначале возникло много вопросов, в частности, нужно было исследовать альфа-излучение, бета— и гамма-излучение. Десять лет назад это было непросто, нужно было соответствующее оборудование. Сейчас мы продвинулись, извлекли уроки.
— Спасибо Вам за интервью!
Источник: echo.msk.ru
04.10.16.