В начале августа в ходе боев в Грозном одна из окруженных групп российских военнослужащих закрепилась в нескольких жилых зданиях по Моздокской улице, вблизи 9-й городской больницы.
Примерно в шестистах метрах от этого места на территории бывшей автошколы ДОСААФ располагались подразделения федеральных сил, к которым, по-видимому, и принадлежали бойцы окруженной группы.
Контролировавшие большую часть прилегающих к больнице городских кварталов бойцы чеченских отрядов непосредственно на территории больницы не находились. В 9-й городской больнице в это время находилось около 300 больных и раненых жителей Грозного (из них треть — лежачие) и кроме того примерно 100 человек ухаживающих за ними родственников и 90 человек медперсонала. В числе этих людей было около двадцати детей.
9 августа российские солдаты вошли в больницу. Десятого числа на территорию больницы зашла более солидная группа российских военных. Возглавлял эту группу какой-то комбат майор ВЛАДИМИР. Пришли, требовали выдать боевиков. Девушек — медсестер наших — ставили к стенке. Возможно, среди занявших больницу военнослужащих были сотрудники какого-то спецподразделения МВД (Боевики утверждали, что на жетонах захваченных в плен было название подразделения — «Оборотень» и символика: наполовину — человеческое лицо, наполовину — череп в берете).
Из рассказа медсестры травматологического отделения СУЛЕЙМАНОВОЙ ЗУЛИ:
Один из командиров федералов — бурят АНДРЕЙ — сказал, что они не уйдут, пока не проверят все. Стали взламывать двери, спустились в подвал, нигде ничего подозрительного не нашли и сказали, что будут уходить».
Однако когда группа российских военнослужащих уже покинула здание, на территории больничного двора выстрелом был тяжело ранен в бедро командир группы — «комбат ВОЛОДЯ». Врачи и медсестра занесли его назад в больницу и оказали ему помощь. Военнослужащие связались по рации со своим командованием и попросили подмогу. Однако, как позже сказали солдаты медперсоналу больницы, им ответили: «Помощи не будет — держитесь до последнего». На всех этажах военнослужащие расположили свои огневые точки.
ХУНАРИКОВ УМАР:
«В ночь с десятого на одиннадцатое, мы больных спустили в подвал. Он давно уже не использовался, там была грязь, сырость. Нам же было запрещено туда спускаться, так как если бы мы с этажей ушли, то им в случае атаки некем было бы прикрываться.
После этого наши два врача и медсестры пошли к боевикам и упросили их не стрелять по больнице. Боевики сказали, что ни одного выстрела вслед солдатам не сделают, если они соберутся и уйдут из больницы».
БОКАЕВА ЛАРИСА, медсестра хирургического отделения:
«В подвале находились 210 тяжелых больных. Они у нас там гнили в прямом смысле из-за того, что федералы нам не давали оказывать медицинскую помощь. Многие в подвале умерли из-за этого. Они нам часто не разрешали спускаться в подвал и ходить за медикаментами — все зависело от их настроения. У нас в отделении лежали два трупа. Они уже начали разлагаться, но солдаты не позволяли нам их похоронить».
По словам медсестры Л.БОКАЕВОЙ, за время захвата больницы в подвале умерли 8 больных. Заместитель главврача М.ТЕМБУЛАТОВ сообщил о 10 умерших. Медсестра КУРУЕВА рассказала, что военнослужащие в больнице «все сейфы сломали, наркотики забрали». Кроме того, по словам медсестер, военнослужащие кололись имеющимся у них препаратом промедолом.
Днем 11 августа переговоры с окружившими больницу боевиками продолжались. Группа, захватившая больницу, регулярно выходила на связь по рации со своим командованием, и солдаты сказали медсестрам, что командование приказало им не покидать больницу. Из расположенных вокруг домов в здание больницы начали стягиваться группки российских военнослужащих. В итоге в больнице по разным оценкам собралось от 60 до 90 военнослужащих федеральных сил.
После ранения «комбата ВОЛОДИ» командование российскими военнослужащими, занявшими здание больницы, перешло к другим офицерам. По впечатлению М.ТЕМБУЛАТОВА, в больнице сосредоточились три отдельные группы военнослужащих с собственными командирами, однако всеми командовал человек по кличке «БОБ».
ХАЧУКАЕВ ХИЗИР, командир отряда вооруженных формирований ЧРИ, блокировавшего больницу (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном):
«Их командир сказал: «Если нас отпустите без единого выстрела, мы уйдем». Ну хорошо, мы дали им возможность уйти. Но они протянули время до вечера, а потом сказали, что им есть приказ не уходить. Они угрожали убивать больных, если мы будем открывать огонь, штурмовать будем».
По словам бойцов этого чеченского отряда, на переговорах военнослужащие федеральных сил угрожали, если не будут выполняться их условия, закидать гранатами подвал, где находились больные.
СУЛЕЙМАНОВА ЗУЛЯ:
«Была договоренность с обеих сторон — не стрелять. Через два дома находились российские раненые, солдаты пошли забрать их в больницу. ХИЗИР ХАЧУКАЕВ дал своего боевика ИБРАГИМА без оружия. Он должен был сопровождать российских солдат, чтобы стрельбы не было. Взяли меня и медсестру еще ЗАРЕМУ. Мы втроем с ИБРАГИМОМ были в качестве заложников. Мы все делали добровольно, лишь бы не тронули в больнице никого. Всех раненых собрали, и еще труп у них был. Только выходим — первым, естественно, выходил этот ИБРАГИМ, его ранит снайпер. И тут-то мы поняли, что между федералами — бардак. Чеченский снайпер не мог бить. В конце концов мы из этого дома вылезли через окно, обращенное в другую сторону.
В этом доме, куда мы зашли, находились срочники [т.е. солдаты, призванные на срочную службу]. Я не могла из-за стрельбы сразу выйти из дома и долго сидела с ними. Эти солдаты прямо плакали. Рассказали, что даже не знали, куда их везут: «Нас привезли в Чечню — тогда мы только поняли, где мы». Всего в больницу были доставлены четверо раненых российских военнослужащих.
На второй день после захвата больницы к нам сам пришел молодой парень, назвавшийся «АЛИХАН». На нем была надета одежда с эмблемой Международного Комитета Красного Креста. Он сказал, что пришел в больницу по поручению Чеченского Комитета Красного Креста для того, чтобы вывести из больницы к зданию Международного Красного Креста всех ходячих больных. Правда позже мы узнали, что никакой Красный Крест его не уполномочивал, а действовал он на свой страх и риск. Этот АЛИХАН договорился по дороге к нам с боевиками, что те стрелять не будут, когда люди будут идти по улицам. Но командиры федералов, которые здесь были, отказались отпустить кого бы то ни было».
Врачам было сказано, что разрешение на выход людей из больницы может дать лишь командир полка, базировавшегося на территории автошколы ДОСААФ. Российские офицеры позволили М.ТЕМБУЛАТОВУ и АЛИХАНУ выйти из больницы с тем, чтобы лично поговорить с этим командиром полка, предварительно оповестив его по рации об этом визите.
ТЕМБУЛАТОВ МОВСАР:
«Мы побежали в воинскую часть. Подходим — кричим, чтобы в нас не стреляли. Нас там встретили солдаты и проводили к командиру этой части… Мы ему ситуацию всю объяснили, просили отпустить всех ходячих больных и ухаживающих. Он с нами торговался и в конце концов сказал: «Пятьдесят человек я разрешаю — только женщинам и детям». Кроме того, разрешил сопровождать их двум медицинским работникам, но тоже женщинам.
АЛИХАН с собой увел женщин и детей. Количество может быть и больше — точно их не считали. Практически ушли все дети и желающие женщины. Дело в том, что многие женщины отказались уйти, они боялись, что женщин отпустят, а мужчин убьют».
Утром следующего дня — 12 августа — заведующая реанимацией услышала по радио, что больница якобы захвачена боевиками, которые взяли в заложники медперсонал и больных. Эта информация вскоре дошла до солдат и очень их встревожила — они опасались обстрела или бомбардировки со стороны федеральных войск.
Днем российскими силами, расположенными на территории бывшей школы ДОСААФ, была предпринята атака в сторону больницы. Однако боевики, окружавшие больницу, эту атаку отбили и прямо у больницы сожгли два БТРа (один из них, стоящий перед центральным входом, представители ПЦ «Мемориал» видели 19 и 20 августа). Четверо из группы (По сообщению Х.ХАЧУКАЕВА — старший лейтенант КРАСНОВ и трое солдат), прорывавшейся к больнице, оказались в плену у отряда ХАЧУКАЕВА.
Во время этого короткого боя из больницы велся огонь. По словам медсестер, российские военнослужащие затащили в здание «пулемет, и миномет, и пушку какую-то длинную низкую на колесах… Как начнут стрелять из пулемета, так всех наших оглушает». Впрочем, по свидетельству одного из членов отряда Х.ХАЧУКАЕВА, на огонь из больницы боевики отвечали огнем. В результате этой перестрелки погибли два чеченских боевика и, по свидетельству медперсонала, появились раненые среди российских военнослужащих. В течение всего эпизода с захватом больницы лишь во время этого боя из здания больницы и по нему велся огонь (На стенах здания почти нет следов от пуль).
После провала атаки военные, захватившие больницу, поняли, что подмоги больше не будет, и снова пошли на переговоры об условиях своего выхода из больницы в расположение более крупной группировки федеральных сил на территории бывшей школы ДОСААФ.
По словам Х.ХАЧУКАЕВА, именно он инициировал начало этих переговоров, велев пленному офицеру написать записку к военнослужащим, находившимся в больнице.
Из рассказа одного из членов отряда Х.ХАЧУКАЕВА (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном):
«Мы пошли на переговоры только из-за того, чтобы освободить людей, больных. Женщин, стариков с болезнями печени, почек — там такие были. Много русскоязычных лежало в больнице… А они пошли на переговоры только из-за того, что в наших руках были их пленные — один из них старший лейтенант и рядовой состав. Только после этого они пошли на переговоры. Просто им дали возможность с оружием выйти, никто не требовал от них сложить оружие, ничего. Просто выйти с оружием, и если воевать, то уже в другом месте. Они не требовали — это мы сами предложили».
Перед больницей произошла встреча чеченского командира Х.ХАЧУКАЕВА с «АЛИКОМ» — одним из командиров засевших в больнице военнослужащих. Несколько медсестер и врачей, в том числе М.ТЕМБУЛАТОВ, окружали их в качестве гарантов безопасности во время переговоров. «АЛИК» согласился вывести федеральных военнослужащих из больницы на территорию автошколы ДОСААФ, однако требовал гарантий безопасности — обещаниям командира чеченского отряда он не доверял. М.ТЕМБУЛАТОВ повторил свое прежнее предложение — часть заложников добровольно окружат российских военнослужащих во время пути «живым щитом». К трем-четырем часам дня 12 августа договоренность была достигнута.
ХАЧУКАЕВ ХИЗИР:
«Договорились, что они берут с собой заложников — больных, медперсонал — и выходят в свою часть. Пленных мы тоже обещали отдать. На переговорах они угрожали, если что, убивать заложников… А были они из МВД».
Обе стороны обещали в дальнейшем не занимать и не обстреливать больницу. Военнослужащие федеральных войск потребовали для своего сопровождения 100 человек. Люди — персонал больницы, ходячие больные и их родственники — согласились на это. Кроме того, выходящую группу сопровождали безоружных боевика. «Живой щит» окружал военных. Раненых и убитых военнослужащих также выносили из окружения.
Один из заложников МАЛЬСАГОВ ХАДИС:
«Как только все отошли от больницы, они ставят в шеренгу женщин и говорят, что будут их расстреливать, если пленных им не отдадут немедленно. К больнице побежала в слезах одна из врачей. Боевики вскоре привели всех пленных.
Уже у самых ворот части они [военнослужащие] пытались с собой забрать заместителя главврача больницы, хирурга, так как в самой части, по их словам, есть только один фельдшер. Но женщины отбили врача у них».
В это время в больнице медперсонал готовил больных к эвакуации в помещение Международного Комитета Красного Креста, находящееся неподалеку. Когда люди, бывшие в «живом щите», возвращались от воинской части, больница подверглась минометному обстрелу. До этого на территорию больницы попадали лишь отдельные случайные мины, тут же в течение получаса были выпущены несколько десятков мин. Все опрошенные медики утверждали, что в это время чеченские боевики еще не зашли на территорию больницы — они там расположились лишь на следующий день после эвакуации больных и медперсонала.
Рассказ заложника, находившегося в подвале — МАЛЬСАГОВА УСАМА:
«Как только женщины вернулись в больницу, раненые и больные зашевелились — стали выходить из подвала. Я тоже стал выходить. И в этот момент территория больницы была обстреляна из миномета. Молоденькая девушка из медперсонала кричит: “Назад, назад! Не выходите!” Толпа остановилась, но назад не ринулась. И тут как даст у самого выхода из подвала. Я не знаю, каким образом эту девушку насмерть убило — она стояла на две-три ступеньки ниже меня, а я только контужен был». (Так погибла медсестра ТОИТА КУТУХАНОВА, 1973 г.р., проживавшая в Старой Сунже. Во время этого обстрела были также ранены 2 медсестры, 2 врача и 1 находившаяся на излечении женщина.
* * *
Показания свидетелей и пострадавших дают серьезные основания полагать, что действия военнослужащих федеральных сил по захвату 9-й городской больницы, взятию в заложники больных и медперсонала, а также захвату заложников в районе «15-го городка» осуществлялись по прямому указанию командования тех частей, где служили совершавшие эти деяния военнослужащие.
Этот раздел доклада написан на основе опросов трех независимых групп свидетелей и участников событий. Эти три группы были опрошены вскоре после событий в разных местах и в разное время: в Грозном — медперсонал больницы 9 (Рассказ записан 13.10.96 представителями ПЦ «Мемориал» и Хьюман Райтс Вотч в помещении больницы), в Самашках — несколько бывших заложников-больных.
(Рассказ был записан представителем ПЦ «Мемориал» О.П.ОРЛОВЫМ 24.08.96), в Грозном — Х.ХАЧУКАЕВ и бойцы его отряда (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном). Результаты опросов дали цельную и непротиворечивую картину.
Захват бандформированиями 9-й городской больницы. Август 1996 г.В начале августа в ходе боев в Грозном одна из окруженных групп российских военнослужащих закрепилась в нескольких жилых зданиях по Моздокской улице, вблизи 9-й городской больницы. Примерно в шестистах метрах от этого места на территории бывшей автошколы ДОСААФ располагались подразделения федеральных сил, к которым, по-видимому, и принадлежали бойцы окруженной группы.Контролировавшие большую часть прилегающих к больнице городских кварталов бойцы чеченских отрядов непосредственно на территории больницы не находились. В 9-й городской больнице в это время находилось около 300 больных и раненых жителей Грозного (из них треть — лежачие) и кроме того примерно 100 человек ухаживающих за ними родственников и 90 человек медперсонала. В числе этих людей было около двадцати детей. 9 августа российские солдаты вошли в больницу. Десятого числа на территорию больницы зашла более солидная группа российских военных. Возглавлял эту группу какой-то комбат майор ВЛАДИМИР. Пришли, требовали выдать боевиков. Девушек — медсестер наших — ставили к стенке. Возможно, среди занявших больницу военнослужащих были сотрудники какого-то спецподразделения МВД (Боевики утверждали, что на жетонах захваченных в плен было название подразделения — «Оборотень» и символика: наполовину — человеческое лицо, наполовину — череп в берете). Из рассказа медсестры травматологического отделения СУЛЕЙМАНОВОЙ ЗУЛИ:Один из командиров федералов — бурят АНДРЕЙ — сказал, что они не уйдут, пока не проверят все. Стали взламывать двери, спустились в подвал, нигде ничего подозрительного не нашли и сказали, что будут уходить". Однако когда группа российских военнослужащих уже покинула здание, на территории больничного двора выстрелом был тяжело ранен в бедро командир группы — «комбат ВОЛОДЯ». Врачи и медсестра занесли его назад в больницу и оказали ему помощь. Военнослужащие связались по рации со своим командованием и попросили подмогу. Однако, как позже сказали солдаты медперсоналу больницы, им ответили: «Помощи не будет — держитесь до последнего». На всех этажах военнослужащие расположили свои огневые точки.ХУНАРИКОВ УМАР:"В ночь с десятого на одиннадцатое, мы больных спустили в подвал. Он давно уже не использовался, там была грязь, сырость. Нам же было запрещено туда спускаться, так как если бы мы с этажей ушли, то им в случае атаки некем было бы прикрываться. После этого наши два врача и медсестры пошли к боевикам и упросили их не стрелять по больнице. Боевики сказали, что ни одного выстрела вслед солдатам не сделают, если они соберутся и уйдут из больницы". БОКАЕВА ЛАРИСА, медсестра хирургического отделения:«В подвале находились 210 тяжелых больных. Они у нас там гнили в прямом смысле из-за того, что федералы нам не давали оказывать медицинскую помощь. Многие в подвале умерли из-за этого. Они нам часто не разрешали спускаться в подвал и ходить за медикаментами — все зависело от их настроения. У нас в отделении лежали два трупа. Они уже начали разлагаться, но солдаты не позволяли нам их похоронить». По словам медсестры Л.БОКАЕВОЙ, за время захвата больницы в подвале умерли 8 больных. Заместитель главврача М.ТЕМБУЛАТОВ сообщил о 10 умерших. Медсестра КУРУЕВА рассказала, что военнослужащие в больнице «все сейфы сломали, наркотики забрали». Кроме того, по словам медсестер, военнослужащие кололись имеющимся у них препаратом промедолом.Днем 11 августа переговоры с окружившими больницу боевиками продолжались. Группа, захватившая больницу, регулярно выходила на связь по рации со своим командованием, и солдаты сказали медсестрам, что командование приказало им не покидать больницу. Из расположенных вокруг домов в здание больницы начали стягиваться группки российских военнослужащих. В итоге в больнице по разным оценкам собралось от 60 до 90 военнослужащих федеральных сил.После ранения «комбата ВОЛОДИ» командование российскими военнослужащими, занявшими здание больницы, перешло к другим офицерам. По впечатлению М.ТЕМБУЛАТОВА, в больнице сосредоточились три отдельные группы военнослужащих с собственными командирами, однако всеми командовал человек по кличке «БОБ».ХАЧУКАЕВ ХИЗИР, командир отряда вооруженных формирований ЧРИ, блокировавшего больницу (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном):«Их командир сказал: "Если нас отпустите без единого выстрела, мы уйдем". Ну хорошо, мы дали им возможность уйти. Но они протянули время до вечера, а потом сказали, что им есть приказ не уходить. Они угрожали убивать больных, если мы будем открывать огонь, штурмовать будем". По словам бойцов этого чеченского отряда, на переговорах военнослужащие федеральных сил угрожали, если не будут выполняться их условия, закидать гранатами подвал, где находились больные.СУЛЕЙМАНОВА ЗУЛЯ:«Была договоренность с обеих сторон — не стрелять. Через два дома находились российские раненые, солдаты пошли забрать их в больницу. ХИЗИР ХАЧУКАЕВ дал своего боевика ИБРАГИМА без оружия. Он должен был сопровождать российских солдат, чтобы стрельбы не было. Взяли меня и медсестру еще ЗАРЕМУ. Мы втроем с ИБРАГИМОМ были в качестве заложников. Мы все делали добровольно, лишь бы не тронули в больнице никого. Всех раненых собрали, и еще труп у них был. Только выходим — первым, естественно, выходил этот ИБРАГИМ, его ранит снайпер. И тут-то мы поняли, что между федералами — бардак. Чеченский снайпер не мог бить. В конце концов мы из этого дома вылезли через окно, обращенное в другую сторону. В этом доме, куда мы зашли, находились срочники [т.е. солдаты, призванные на срочную службу]. Я не могла из-за стрельбы сразу выйти из дома и долго сидела с ними. Эти солдаты прямо плакали. Рассказали, что даже не знали, куда их везут: «Нас привезли в Чечню — тогда мы только поняли, где мы». Всего в больницу были доставлены четверо раненых российских военнослужащих.На второй день после захвата больницы к нам сам пришел молодой парень, назвавшийся «АЛИХАН». На нем была надета одежда с эмблемой Международного Комитета Красного Креста. Он сказал, что пришел в больницу по поручению Чеченского Комитета Красного Креста для того, чтобы вывести из больницы к зданию Международного Красного Креста всех ходячих больных. Правда позже мы узнали, что никакой Красный Крест его не уполномочивал, а действовал он на свой страх и риск. Этот АЛИХАН договорился по дороге к нам с боевиками, что те стрелять не будут, когда люди будут идти по улицам. Но командиры федералов, которые здесь были, отказались отпустить кого бы то ни было". Врачам было сказано, что разрешение на выход людей из больницы может дать лишь командир полка, базировавшегося на территории автошколы ДОСААФ. Российские офицеры позволили М.ТЕМБУЛАТОВУ и АЛИХАНУ выйти из больницы с тем, чтобы лично поговорить с этим командиром полка, предварительно оповестив его по рации об этом визите.ТЕМБУЛАТОВ МОВСАР:«Мы побежали в воинскую часть. Подходим — кричим, чтобы в нас не стреляли. Нас там встретили солдаты и проводили к командиру этой части… Мы ему ситуацию всю объяснили, просили отпустить всех ходячих больных и ухаживающих. Он с нами торговался и в конце концов сказал: "Пятьдесят человек я разрешаю — только женщинам и детям". Кроме того, разрешил сопровождать их двум медицинским работникам, но тоже женщинам. АЛИХАН с собой увел женщин и детей. Количество может быть и больше — точно их не считали. Практически ушли все дети и желающие женщины. Дело в том, что многие женщины отказались уйти, они боялись, что женщин отпустят, а мужчин убьют". Утром следующего дня — 12 августа — заведующая реанимацией услышала по радио, что больница якобы захвачена боевиками, которые взяли в заложники медперсонал и больных. Эта информация вскоре дошла до солдат и очень их встревожила — они опасались обстрела или бомбардировки со стороны федеральных войск.Днем российскими силами, расположенными на территории бывшей школы ДОСААФ, была предпринята атака в сторону больницы. Однако боевики, окружавшие больницу, эту атаку отбили и прямо у больницы сожгли два БТРа (один из них, стоящий перед центральным входом, представители ПЦ «Мемориал» видели 19 и 20 августа). Четверо из группы (По сообщению Х.ХАЧУКАЕВА — старший лейтенант КРАСНОВ и трое солдат), прорывавшейся к больнице, оказались в плену у отряда ХАЧУКАЕВА.Во время этого короткого боя из больницы велся огонь. По словам медсестер, российские военнослужащие затащили в здание «пулемет, и миномет, и пушку какую-то длинную низкую на колесах… Как начнут стрелять из пулемета, так всех наших оглушает». Впрочем, по свидетельству одного из членов отряда Х.ХАЧУКАЕВА, на огонь из больницы боевики отвечали огнем. В результате этой перестрелки погибли два чеченских боевика и, по свидетельству медперсонала, появились раненые среди российских военнослужащих. В течение всего эпизода с захватом больницы лишь во время этого боя из здания больницы и по нему велся огонь (На стенах здания почти нет следов от пуль).После провала атаки военные, захватившие больницу, поняли, что подмоги больше не будет, и снова пошли на переговоры об условиях своего выхода из больницы в расположение более крупной группировки федеральных сил на территории бывшей школы ДОСААФ.По словам Х.ХАЧУКАЕВА, именно он инициировал начало этих переговоров, велев пленному офицеру написать записку к военнослужащим, находившимся в больнице.Из рассказа одного из членов отряда Х.ХАЧУКАЕВА (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном):«Мы пошли на переговоры только из-за того, чтобы освободить людей, больных. Женщин, стариков с болезнями печени, почек — там такие были. Много русскоязычных лежало в больнице… А они пошли на переговоры только из-за того, что в наших руках были их пленные — один из них старший лейтенант и рядовой состав. Только после этого они пошли на переговоры. Просто им дали возможность с оружием выйти, никто не требовал от них сложить оружие, ничего. Просто выйти с оружием, и если воевать, то уже в другом месте. Они не требовали — это мы сами предложили». Перед больницей произошла встреча чеченского командира Х.ХАЧУКАЕВА с «АЛИКОМ» — одним из командиров засевших в больнице военнослужащих. Несколько медсестер и врачей, в том числе М.ТЕМБУЛАТОВ, окружали их в качестве гарантов безопасности во время переговоров. «АЛИК» согласился вывести федеральных военнослужащих из больницы на территорию автошколы ДОСААФ, однако требовал гарантий безопасности — обещаниям командира чеченского отряда он не доверял. М.ТЕМБУЛАТОВ повторил свое прежнее предложение — часть заложников добровольно окружат российских военнослужащих во время пути «живым щитом». К трем-четырем часам дня 12 августа договоренность была достигнута.ХАЧУКАЕВ ХИЗИР:«Договорились, что они берут с собой заложников — больных, медперсонал — и выходят в свою часть. Пленных мы тоже обещали отдать. На переговорах они угрожали, если что, убивать заложников… А были они из МВД». Обе стороны обещали в дальнейшем не занимать и не обстреливать больницу. Военнослужащие федеральных войск потребовали для своего сопровождения 100 человек. Люди — персонал больницы, ходячие больные и их родственники — согласились на это. Кроме того, выходящую группу сопровождали безоружных боевика. «Живой щит» окружал военных. Раненых и убитых военнослужащих также выносили из окружения.Один из заложников МАЛЬСАГОВ ХАДИС:«Как только все отошли от больницы, они ставят в шеренгу женщин и говорят, что будут их расстреливать, если пленных им не отдадут немедленно. К больнице побежала в слезах одна из врачей. Боевики вскоре привели всех пленных. Уже у самых ворот части они [военнослужащие] пытались с собой забрать заместителя главврача больницы, хирурга, так как в самой части, по их словам, есть только один фельдшер. Но женщины отбили врача у них". В это время в больнице медперсонал готовил больных к эвакуации в помещение Международного Комитета Красного Креста, находящееся неподалеку. Когда люди, бывшие в «живом щите», возвращались от воинской части, больница подверглась минометному обстрелу. До этого на территорию больницы попадали лишь отдельные случайные мины, тут же в течение получаса были выпущены несколько десятков мин. Все опрошенные медики утверждали, что в это время чеченские боевики еще не зашли на территорию больницы — они там расположились лишь на следующий день после эвакуации больных и медперсонала.Рассказ заложника, находившегося в подвале — МАЛЬСАГОВА УСАМА:«Как только женщины вернулись в больницу, раненые и больные зашевелились — стали выходить из подвала. Я тоже стал выходить. И в этот момент территория больницы была обстреляна из миномета. Молоденькая девушка из медперсонала кричит: “Назад, назад! Не выходите!” Толпа остановилась, но назад не ринулась. И тут как даст у самого выхода из подвала. Я не знаю, каким образом эту девушку насмерть убило — она стояла на две-три ступеньки ниже меня, а я только контужен был». (Так погибла медсестра ТОИТА КУТУХАНОВА, 1973 г.р., проживавшая в Старой Сунже. Во время этого обстрела были также ранены 2 медсестры, 2 врача и 1 находившаяся на излечении женщина.* * *Показания свидетелей и пострадавших дают серьезные основания полагать, что действия военнослужащих федеральных сил по захвату 9-й городской больницы, взятию в заложники больных и медперсонала, а также захвату заложников в районе «15-го городка» осуществлялись по прямому указанию командования тех частей, где служили совершавшие эти деяния военнослужащие.Этот раздел доклада написан на основе опросов трех независимых групп свидетелей и участников событий. Эти три группы были опрошены вскоре после событий в разных местах и в разное время: в Грозном — медперсонал больницы 9 (Рассказ записан 13.10.96 представителями ПЦ «Мемориал» и Хьюман Райтс Вотч в помещении больницы), в Самашках — несколько бывших заложников-больных (Рассказ был записан представителем ПЦ «Мемориал» О.П.ОРЛОВЫМ 24.08.96), в Грозном — Х.ХАЧУКАЕВ и бойцы его отряда (Рассказ записан 20.08.96 в Грозном). Результаты опросов дали цельную и непротиворечивую картину.
Posted by Наиб Терлоевский on Tuesday, August 6, 2019
На этом видео, пленные из спецподразделения, которых поменяли на женшин и детей из 9-той гор-больницы…
Наиб Терлоевский
Chechenews.com
06.08.19.