К Хасану шли как к Ленину

-Я приехал на Троекуровское кладбище в два часа ночи, — начинает Максим Гладкий. — К тому времени там уже побывало много людей — церемония прощания началось с 20.00 Толерантная  позиция силовиков приятно удивила:  они все происходящее писали на видео, но делали это корректно, никому не мешая, и при этом старались  предотвратить возможные конфликты. В саму зону, где проходило прощание, их не пустили.  Там дресс-код был очень жестким.

Я уже был на похоронах Япончика и знал, как нужно выглядеть на подобных мероприятиях. Я шел во всем  черном и с красными гвоздиками.  Но даже меня остановили и пропустили только после того, как я назвал несколько имен.

— Кого узнали в потоке людей?

— Арабули, Садко…  Много было знакомых и не знакомых лиц. Какие-то ребята короткостриженные в черных кожаных куртках. Братва, одним словом.  Вели себя скромно, не было каких-то неадекватных реакций. Очень много было людей из регионов.

Туда съехались все, кто с уважением относился или хотел относиться к Усояну. Многие до последнего не верили, что он действительно убит. И приехали именно убедиться в этом. Как когда-то люди шли посмотреть на умершего  Ленина (тогда ведь тоже не верили).  На Троекуровском можно было увидеть такую картину — отходит человек  от гроба и начинает  звонить: «Да, братан,  это он, лежит».

У всех было достаточно тяжелое внутреннее состояние.  С одной стороны, люди в шоке, а с другой, зная окружение Усояна, опасались, чтоб не было резни.

— Это обсуждали?

-Да. Кучковались и говорили о последствиях.  Они сейчас все на перепутье. Им либо объявлять войну, либо сделать все тихо, аккуратно, дождаться, когда Шакро вернется (известный преступный авторитет, в настоящее время отбывает наказание в тюрьме за границей- авт). .

— Обратили внимание на гроб? На тело?

— Тело было гримировано очень хорошо.  Не видно вообще следов от пули.  Гроб красный. Дуб по-моему. Собственно,  другого быть не должно. Он же езид, а у представителей этой национальности это дерево  считается основным.

Вообще все было дорого, но без изысков. Темное одеяние.  Но внимательно рассмотреть детали было трудно.  Представьте, гроб находится в  центре прощального зала, по его краям  стоят братки: люди в черном и уже это эмоциональный напряг вызывает . Вошедший идет по прямой линии метров 20 до гроба, прощаешься с останками и по правую сторону выходит. По сути это считанные секунды. Никто у гроба не задерживается, поток очень большой.   Потом уже люди отходят в сторону (зал огромный) и начинают общаться. В основном все договаривались — в каком отдельным кафе или ресторане  будут встречаться и поминать. И разговоры заканчивались, когда выходили на улицу, потому что съемку полиции было видно сразу.

— Супруга Хасана была?

— Да, я видел ее и сына. Было много родственников. Они все стояли или сидели на приготовленных стульях у гроба. Сидели женщины, стояли мужчины.  У ног гроба  приходившие складывали цветы. Гвоздики и розы. Сам Хасан любил розы и он даже на похороны Япончика прислал  именно их.