Один из фронтов политической борьбы проходил в середине сентября по московским улицам, по которым — под присмотром нескольких тысяч ОМОНовцев с дубинками и автоматами – прошли тысячи протестующих с плакатами и воздушными шарами.
Количество полицейских в расчете на одного участника акции было значительно выше, чем на предыдущих маршах; это говорит о том, что в Кремле нервничают, считает автор блога In Moscow’s Shadows Марк Галеотти.
Но главной причиной для беспокойства власть имущих являются вовсе не оппозиционеры. Гораздо больше хлопот им доставляет «второй фронт», на котором, скорее всего, и будет решаться будущее России. Речь идет о войне внутри элиты. На фоне слухов о скорых перестановках в правительстве и глубоком расколе в кремлевской администрации можно предположить, что «холодная война» внутри элит в любой момент может перерасти в открытый конфликт.
Прежде всего, речь идет об открытой борьбе за власть и о столкновении амбиций. Но кроме того, стороны спорят и о том, как (кнут или пряник?) укрощать уличные протесты и обеспечивать безопасное пребывание нынешних элит у власти.
Частично раскол носит идеологический характер. Одна сторона считает, что для быстро меняющегося общества плюрализм необходим – пусть и управляемый; их противники пытаются возродить жесткий авторитаризм, характерный для первого президентского срока Путина.
На данный момент, похоже, побеждают те, кто хотел бы вернуться в 2007 год. Принят ряд жестких законов, направленных против несогласных. Идут гонения на оппозиционеров и перебежчиков вроде Геннадия Гудкова. Робкие реформы, начатые при Медведеве, свернуты. Вместе с тем стало очевидно, что выстроенная Путиным за последнее десятилетие модель управления, когда он выступал в роли незаменимого арбитра в конфликте элит — и таким образом контролировал их — утратила эффективность. «Кризис начался именно из-за этой государственной модели. У путинской системы управления – если вообще не у всей государственной системы – проступают признаки усталости. Возвращение Путина дестабилизировало старательно выстроенную им систему, хотя формально ничего не поменялось», — пишет Ричард Саква, профессор Кентского университета, на сайте Opendemocracy.net.
Артистическая натура и бюрократ
Наиболее острая борьба сейчас развернулась между Сурковыми и Володиным. Как остроумно заметил Кирилл Кобрин в одном из наших подкастов, Сурков работает как художник, а Володин — как постсоветский бюрократ. На практике это означает, что Сурков старался добиться своего при помощи обаяния, лести и прочих ухищрений, вплоть до обмана, Володин же сторонник прямых действий: его манера безыскусна, как бейсбольная бита. Кроме того, Сурков пристально следил, какие силы движут российским обществом, и понимал, что — по мере его развития — политической системе потребуются отдушины. Он знал, что политика тотального запрета проведет к нестабильности в обществе, которую мы, собственно, сейчас и наблюдаем.
По слухам, Сурков подталкивал Медведева баллотироваться на второй срок, чтобы завершить начатую политическую и экономическую модернизацию, которая, однако, оставила бы у Путина все скрытие рычаги контроля. Кроме того, Сурков выступал за «управляемый плюрализм» в Думе, выражающийся в присутствии там послушных оппозиционных партий.
Сурков был понижен в должности, но не уволен окончательно; сейчас он руководит аппаратом в правительстве Медведева. Он уже не заправляет политическим шоу, но у него все еще немало сторонников в Кремле (несмотря на все усилия Володина изгнать их оттуда) и в медиа. Говорят, сейчас он собирается с силами и ждет, когда володинская политика даст сбой.
«Слава (Сурков) взял паузу, но эта игра не окончена. Они ждут, пока выбранная стратегия администрации приведет ее к тупику», — заявил Газете.ру собеседник, близкий к администрации Кремля.
Акционеры и менеджеры
Сурков — один из архитекторов путинской авторитарной системы, и его стремление к большему плюрализму имеет чисто прагматический, а не принципиальный характер.
Не стоит забывать: высшие эшелоны российской элиты состоят из «акционеров», контролирующих ресурсы и собирающих свой оброк, и «менеджеров», оказавшихся в элите благодаря особым навыкам управления.
Сурков и бывший министр финансов Алексей Кудрин – «менеджеры». И как специалисты-управленцы понимают, что системе нужно меняться, модернизироваться и приобретать плюралистичность. Их цель – не демократия, а сохранение системы посредством реформ. Политические менеджеры типа Суркова знали, что возникший в «нулевые» и окрепший средний класс взбунтуется при первых же признаках наступления долгой эры авторитаризма, а экономические «спецы» типа Кудрина понимали, что для модернизации экономики потребуется и некоторая политическая либерализация.
С другой стороны, «акционеры» (например, глава «Роснефти» Игорь Сечин и путинские приятели Геннадий Тимченко и Юрий Ковальчук) противились всякой открытости, поскольку боялись, что любое изменение поставит под угрозу постоянный приток денег, их положение и, возможно даже, их личную свободу.
Верх в этом споре, поглотившим элиту в последний период президентства Медведева, одержали «акционеры» – их победа стала очевидной на съезде «Единой России» 24 сентября 2011 года, когда было объявлено о возвращении Путина в Кремль.
Победа, однако, оказалась пирровой. Бунт, которого ожидали Сурков и прочие политические менеджеры (например бывший кремлевский политтехнолог Глеб Павловский), разразился. После возвращения Путина вопрос модернизации экономики исчез из повестки дня, а это опасно, поскольку Россия так и будет зависеть от сырьевого экспорта. Теперь, говорит Павловский, у «акционеров» проблемы. «У них нет следующего шага, — заявил он Газете.ру. — Они не могут до бесконечности принимать все новые чрезвычайные законы, да и все либеральные СМИ не задавить».
Силовики и гражданские
Этой осенью в правительстве явно будут перестановки, возможной жертвой которых все чаще называют генерального прокурора Юрия Чайку. По данным «Независимой газеты«, на его место, скорее всего, придет первый вице-премьер Дмитрий Козак, хотя возможно, это будет и Александр Коновалов, одноклассник Медведева. Коновалов – один из самых статусных представителей так называемых «гражданских», то есть чиновников с юридическим образованием и специализацией в гражданском праве, работающих в команде Медведева. Среди них – Константин Чуйченко, начальник контрольного управления Президента; Николай Винниченко, полномочный представитель президента в Северо-Западном федеральном округе; Николай Гуцан, заместитель генерального прокурора; Валерия Адамова, председатель арбитражного суда Московского округа.
Во время своего президентства Медведев использовал гражданских как противовес силовикам в лице Сечина и Сергея Иванова. После возвращения Путина в Кремль влияние гражданских резко снизилось. Тем не менее, в системе они до сих пор остаются.
«Реальная фрагментация идет по возрасту – из-за того, что Медведев омолаживал систему управления. Более консервативная взрослая часть элиты воспринимала это с раздражением и качнулась к Путину. А те, кто помоложе, – к Медведеву в надежде на быструю карьеру, если Медведев останется на второй срок. Многие наблюдатели уверены, что эти люди финансово подпитывают лидеров оппозиции», — полагает известный московский социолог Ольга Крыштановская.
Тот, кто всё решает
А что же человек, находящийся в центре всего этого?
Путин хоть и вернулся, но страна и политическая система уже изменились. Постоянное «закручивание гаек приведет к тому, что система утратит последние остатки внутренней динамики и способности к обновлению», что «сыграет на руку всем, кто предсказывает падение режима», — пишет Ричард Саква. Саква, тем не менее, считает, что у системы еще есть время поменять курс. «Третий срок Путина еще может продемонстрировать рождение нового синтеза. Чтобы найти новый образ российского политического устройства, требуются беспрецедентные лидерские усилия и политическое воображение», — пишет он.
Я бы отнесся к этому скептически – пока, по крайней мере.
В недавнем интервью Газете.ру политический аналитик Станислав Белковский так объяснил стремительное «затвердение» линии Кремля после инаугурации Путина: «Это нельзя назвать реакцией, это комплекс мер, направленных на приведение действительности в соответствие с психологическим состоянием Владимира Путина. Путин, во-первых, хочет видеть, что все вокруг стабильно, а во-вторых, обижен на обвинения в свой адрес в преступлениях различной степени тяжести, главным образом на то, что никто не оценил его уступок оппозиции в виде выборов мэров, губернаторов, регистрации партий и так далее».
Если в России на сегодняшнем этапе начнут происходить реальные политические перемены, то это будет не из-за Путина, а вопреки ему. Процесс начнется под давлением улицы, с одной стороны, и в связи с победой сторонников политического плюрализма во внутриэлитной «холодной войне», с другой.
Источник: www.svobodanews.ru
25.09.12.