Почему нелепые попытки России заставить замолчать Алексея Навального так сильно напоминают недобрые старые времена Сталина и Хрущева?
Москва – «Россия — как кадка с тестом: ты проталкиваешь руку, достаешь до самого дна, потом вытаскиваешь ее, и прямо у тебя на глазах дыра исчезает, а кадка снова полна теста», — сказал как-то Никита Хрущев, давая характеристику стране, которой он руководил.
Бывший премьер – мой собственный прадед, 60 лет тому назад осудивший Иосифа Сталина и его вездесущий аппарат безопасности, должно быть, переворачивается в своей могиле. Правовые институты России по-прежнему работают в стиле сталинских показательных судов.
После вынесения обвинительного приговора бывшему руководителю ЮКОСа Михаилу Ходорковскому и возмутительницам спокойствия из феминистской панк-группы Pussy Riot настало время для очередного бутафорского суда – над борцом с коррупцией, юристом, оппозиционным активистом и блогером Алексеем Навальным. Несколько лет тому назад Навальный начал выступать против правящей в России партии «жуликов и воров» президента Владимира Путина под названием «Единая Россия». Будучи харизматичным лидером, Навальный встал во главе протестов против фальсификаций на парламентских выборах в 2011 году и против победы Путина на выборах президента в 2012 году.
Будучи советником губернатора Кировской области и предположительно имея доступ к государственному имуществу, Навальный якобы украл мошенническим путем у государственной лесозаготовительной компании «Кировлес»16 миллионов рублей (530000 долларов). В апреле ему было предъявлено обвинение, и теперь Навальному грозит до 10 лет тюрьмы. В прошлом году следователи посчитали эти обвинения надуманными, но недавно выдвинули их вновь.
Возможно, это связано с тем, что Путин все больше страшится растущего политического авторитета и влияния Навального. Рейтинг его популярности составляет в настоящее время 40%, а в прошлом месяце Навальный заявил, что будет баллотироваться в президенты в попытке вытеснить с этого поста Путина. Несомненно, действующий президент недоволен. И похоже, что он обратился к старому и проверенному способу, ведь обвинения антикоррупционных активистов в коррупции давно уже стали излюбленной тактикой Кремля.
Этот суд ни шатко, ни валко шел весь прошедший месяц, однако в последние дни обвинение столкнулось с большими затруднениями и пришло в замешательство. На суде с прямо-таки убийственными показаниями выступил свидетель обвинения, работающий чиновником в областной администрации. Он сказал, что Навальный не мог украсть лесоматериал у Кировлеса, потому что не имел такой возможности. Суд, в свою очередь, отклонил просьбу Навального объявить незаконным прошедший на прошлой неделе без санкции прокурора обыск в его кировском офисе. Другой свидетель, ранее работавший в этой компании заместителем директора, заявил, что Навальный виновен в представлении рекомендаций о заключении несправедливых контрактов.
Но опять же, этот свидетель признал, что Кировлес добровольно согласился на его предложения (и это признание стало очередным унижением для государства). Когда аудитория начала смеяться, бывший директор раздраженно отреагировал: «Вы что, в цирке?» У большинства присутствующих в зале суда было именно такое ощущение, поскольку несколько уже выступивших свидетелей показали, что они не помнят ни о каких сделках с Навальным. В любом законопослушном государстве одного такого заявления было бы достаточно, чтобы снять обвинения.
У россиян снова возникает ощущение дежавю, поскольку они помнят показательные процессы 1930-х годов. То были увесистые и скучные дела с заранее подготовленными вердиктами о виновности, которые заканчивались тем, что тысячи людей были осуждены на смерть или на мучения в ГУЛАГе. Каким-то извращенным образом эти суды должны были показать «справедливость» СССР по отношению к обвиняемым, которые, боясь за свою жизнь и репутацию, оговаривали себя, помогая обвинению, и с готовностью признавались в совершении несуществующих преступлений.
Обвинения в эпоху сталинских чисток были самые разные: от покушения на убийство советских руководителей до шпионажа в интересах Запада. Из-за таких обвинений и судов было обезглавлено советское военное командование, что нанесло сокрушительный удар армии еще до Второй мировой войны. Эти суды унесли жизнь таких старых большевиков, как Григорий Зиновьев и Лев Каменев, которые после смерти Ленина делили власть со Сталиным, а также Николая Бухарина – этого эрудированного главного редактора «Правды», которого когда-то называли «наследником Ленина».
Бухарин осмелился выступить против верховного лидерства Сталина, подвергнув критике закрытость государственной власти. Это было серьезное преступление, и оно вызвало хитрую реакцию. В одной из хорошо известных историй 1937 года говорится о том, что Великий Диктатор как-то увидел в Кремле «наследника Ленина», который стоял в одиночестве. «Ты что один, Бухарчик? – мягко спросил Сталин. – Иди поближе, ты ведь один из нас». Бухарин радостно согласился, но Сталин просто играл с ним – спустя неделю Бухарина арестовали, затем много месяцев допрашивали, а когда он признался в том, что готовил покушение на Сталина, его расстреляли за попытку вернуть в Россию капитализм.
Хрущев, стоявший на стороне Сталина, сам с энтузиазмом участвовал в постановочных процессах, в том числе, в суде над Бухариным. Придя в 1953 году к власти, премьер постарался искупить вину за свое деспотичное прошлое, освободив или посмертно реабилитировав многих узников ГУЛАГа. Только в 1954-56 годах количество «политических» в советских тюрьмах снизилось с миллиона до 100000 человек. Однако обстоятельства смерти таких старых большевиков, как Зиновьев, Каменев, Бухарин и прочие, по-прежнему замалчивались.
Изгнанный в 1964 году из Кремля Хрущев пожалел о своих колебаниях. По словам моей матери, он как-то сказал дома: «Мне надо было их реабилитировать. Не было на них никакой вины! Но мне не хотелось ставить в неловкое положение коммунистических руководителей за рубежом. Они на коленях умоляли меня хранить молчание».
Хрущев размышлял над этими вопросами, а между тем, показательные процессы при его преемнике Леониде Брежневе начали возвращаться. В 1965 году арестовали писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля. После шумного судебного процесса их признали виновными в антисоветской деятельности и приговорили к заключению в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Причиной стало то, что они опубликовали за границей свои антисоветские работы под псевдонимами Абрам Терц и Николай Аржак.
Прокрутим время вперед на полстолетия – через горбачевскую гласность, когда, наконец, был реабилитирован Бухарин и все остальные, через посткоммунистический период, когда казалось, что гулаги безвозвратно ушли в прошлое – и окажется, что мы снова стоим и смотрим, а вернее, живем в хрущевской кадке с тестом.
Следуя примеру Сталина с его порочным «правосудием», Путин недавно вмешался в дело Навального: «Не за политические взгляды и даже за действия люди осуждаются в судебном заседании, а за нарушение закона…. К этому и другим делам следует отнестись с предельной объективностью».
Но если сталинские показательные процессы вызывали страх у наблюдателей и покаянные заявления у осужденных, то «объективностью» нынешнего руководителя не одурачить никого. 52% людей не верят в объективность этого суда.
Новый опрос общественного мнения показывает, что половина населения страны считает путинскую партию безнадежно коррумпированной. Есть какой-то колоссальный парадокс и глубокая ирония в том, что Путин, который за 12 лет пребывания у власти накопил, по имеющимся данным, состояние в 70 миллиардов долларов, осуждает Навального, а до него осудил Ходорковского (когда-то самого богатого человека в России) за нарушения закона. В 2010 году Путин сказал о бывшем главе ЮКОСа: «Вор должен сидеть в тюрьме».
Но не воровство привело Ходорковского к краху, а его щедрые пожертвования на нужды оппозиционных партий. С 2003 года ему пришлось пережить множество публичных судебных процессов, а сейчас Ходорковский находится в ГУЛАГе на севере России, и будет находиться там до 2016 года. Недавно ему сократили срок в связи с изменениями в законе об экономических преступлениях, но многие очень сильно сомневаются в том, что его когда-нибудь выпустят на свободу.
Похожим образом в 2012 году Марию Алехину и Надежду Толоконникову из Pussy Riot приговорили к двум годам лишения свободы в лагерях советской эпохи.
На самом деле, в России история повторяется и как трагедия, и как фарс одновременно, немного искажая знаменитое изречение Карла Маркса. Приговоры в судах выносятся по прихоти властей, потому что власть подвержена инерции, а апатичная публика традиционно подчиняется парадоксальной тирании. А слабое государство кажется сильным, лишая граждан основных свобод. В отсутствие принципа господства права россияне считают себя зависимыми от государства людьми, но не гражданами, живущими в независимом гражданском обществе. Такая, по сути дела, капитуляция создает благодатную среду для деспотии и для подавления основной части политических инициатив.
И тем не менее, мы медленно эволюционируем. После фальсификаций на парламентских выборах в 2011 году люди вышли на демонстрации. В 2012 году они выступили против президентских выборов, которые «нечестно» и «несвободно» (как гласили лозунги протестующих) вернули Путина на третий срок во главе государства.
Сегодня лишь 26% населения говорит о том, что поддержит Путина на выборах 2018 года, когда он пойдет на четвертый срок. А в новых показательных процессах обнаружилось одна важная закономерность. Ни Навальный, ни Ходорковский не признали себя виновными. Вместо этого они продолжают высказываться из тюремных камер и из залов суда.
Освободились ли мы от застойного «теста»? Хрущев неоднократно говорил у себя дома и писал в мемуарах, что его собственный опыт жизни при деспотии (он покаялся лишь после смерти Сталина, и он осудил лишь этого человека, но не его систему) научил его следующему: сосредоточившись только на руководителе, а не на работающих институтах, можно обеспечить победу лишь наполовину.
Украденные выборы начинаются не с манипуляций с бюллетенями, не с исключения из списков альтернативных кандидатов. Они начинаются тогда, когда люди позволяют правовой системе отклониться от верного направления. Россия молчала почти десять лет, когда Ходорковского постоянно лишали права на справедливость. Истина заключается в том, что мы имеем такую правовую систему, какую заслужили. Сегодня вопрос не в том, оправдают или нет Навального в суде. Вопрос в том, насколько сильно мы возмутимся, когда его не оправдают.
Источник: («Foreign Policy«, США)
22.05.13.