Плакаты с изображением Путина висят на всех российских военных объектах, разбросанных по территории Сирии. «Российские вооруженные силы — гарант международной безопасности», — возвещают эти плакаты. Это хорошее обобщение тех идей, которые легли в основу российской военной миссии, говорящее о том, что Сирия здесь — отнюдь не главное. Начав в прошлом году интервенцию в этой стране, Москва постаралась организовать телешоу для масс в России, снова утвердиться в качестве мировой державы и заставить Запад учитывать российские интересы.
Поэтому, когда Путин сказал в марте, что «основная часть» российских войск может теперь покинуть Сирию, так как поставленные задачи выполнены, он частично говорил правду. Сегодня Россия уже вряд ли похожа на обычную «региональную державу», как однажды выразился Барак Обама. Теперь все пути к миру в Сирии пролегают через Москву. «Только Россия и Соединенные Штаты Америки в состоянии остановить войну в Сирии, хотя у них — разные политические интересы и цели», — написал недавно в своей статье начальник российского Генерального штаба Валерий Герасимов.
Но интересный момент в российском выводе войск заключается в том, что этого вывода на самом деле не было. Уйти из Сирии значит отказаться от российского влияния и передать страну в руки другому союзнику Асада — Ирану. Вместо того, чтобы выводить войска, Путин закрепился на занятых позициях. Прозвучавшее в марте заявление «на самом деле было направлено на то, чтобы перевести российское военное присутствие в перманентное состояние, отказавшись от идеи какой-то конкретной миссии», говорит эксперт по российским вооруженным силам Дмитрий Горенбург. Россия все-таки отправила на родину несколько самолетов, подав упрямому президенту Сирии Башару аль-Асаду сигнал о том, что расслабляться не стоит. Но ее военное присутствие в Сирии остается мощным.
На авиабазе Хмеймим возле сирийского портового города Латакия гудят взлетающие истребители и бомбардировщики. Прибыли новые ударные вертолеты для оказания непосредственной поддержки с воздуха. Мощные зенитно-ракетные комплексы С-400 создали в восточном Средиземноморье противовоздушный заслон по периметру, сдерживающий даже натовскую авиацию. На американских базах в Ираке были рестораны фастфуда KFC. Россия тоже пытается превратить сирийскую пустыню в некое подобие родного дома: женщины славянской внешности подают в расположившейся под тентом столовой кашу, а в одном из контейнеров разместилась библиотека на 2 000 книг на русском языке.
Похоже, что Россия заправляет этим военным шоу. По словам Дмитрия Тренина из московского Карнеги-центра, когда российские и сирийские войска проводят совместные операции, они действуют «на условиях России». Когда российское Министерство обороны организовало недавно для журналистов пресс-тур, автобусная колонна свободно проехала мимо десятков блокпостов. Сирийские офицеры неизменно исполняли все пожелания русских.
Взгляд на сирийские войска полностью объясняет такое почтительное отношение. Русские хорошо вооружены и дисциплинированны; сирийцы же неопрятны и неорганизованны. Во время репетиции парада на День Победы небольшое сирийское подразделение шло не в ногу, постоянно сбиваясь с темпа и болтая руками. Асад пополнил свои войска боевиками из ливанской «Хезболлы», иностранными военизированными формированиями и откровенными головорезами. На сирийских блокпостах службу несут бойцы нерегулярных войск в разной форме одежды и поношенных кроссовках.
Бомбардировки ведутся массированно, однако Россия делает и много других дел. В Пальмире, которую недавно освободили от «Исламского государства», сегодня размещается небольшая российская база, по всей видимости для саперов, которые разминируют этот район. Российский спецназ ведет разведку и осуществляет целеуказание. Инструкторы обучают сирийских военнослужащих. Российские офицеры занялись местной политикой, посредничая в вопросах прекращения огня. Русские здесь надолго: когда Министерство обороны заказывало медали для сирийской кампании, оно попросило изготовить более 10 тысяч штук.
Путин представил свою интервенцию в Сирии в виде битвы добра со злом. На самом же деле, российские и сирийские военные наносят удары по умеренным повстанцам не реже, чем по экстремистам. Асад всегда хотел убедить мир в том, что он воюет с джихадистами, а не с собственными разгневанными гражданами. В действительности своими действиями сирийский президент способствовал усилению ИГИЛ, а убивая умеренных оппозиционеров, он толкает часть собственного народа в объятия экстремистов.
5 мая Россия привезла в Сирию известный всему миру оркестр Мариинского театра, который дал концерт в римском амфитеатре Пальмиры на той самой сцене, где боевики ИГИЛ в прошлом году казнили десятки людей. Когда бомбы падали на самый большой сирийский город Алеппо, оркестр величаво исполнял Баха, Щедрина и Прокофьева. Многие сирийцы почувствовали отвращение.
Концерт не случайно провели накануне Дня Победы, когда Россия празднует окончание Второй мировой войны. Путин назвал российских солдат в Сирии «достойными преемниками героев Великой Отечественной войны». Отчасти концерт был посвящен военнослужащему спецназа Александру Прохоренко, который, как сообщило российское телевидение, вызвал огонь на себя, когда во время битвы за Пальмиру его окружили боевики ИГИЛ. Изливать свои чувства бросились даже либеральные комментаторы, обычно критикующие Путина.
В Сирии и в западных столицах такая тактика дружелюбия оказалась менее эффективной. Даже некоторые сторонники Асада с опаской наблюдают за тем, как Россия усиливает свой контроль над их страной. Запад видит в российских разговорах о борьбе с терроризмом дымовую завесу, за которой она оказывает поддержку самовластному асадовскому режиму. Британский министр иностранных дел Филип Хэммонд (Philip Hammond) назвал этот концерт «безвкусицей».
Мало кто верит российским заявлениям о том, что Москва стремится к справедливому политическому урегулированию в Сирии. Однако Россия вовсе не думает о том, чтобы расположить к себе Запад. Вместо этого, доказывая свою незаменимость, Москва полагает, что сможет принудить Запад к сотрудничеству на своих условиях. Или, как говорит Тренин, «полюбить нас такими, какие мы есть» — с бомбами, виолончелями и всем прочим.
Источник: The Economist, Великобритания
16.05.16.