Российский ученый-экономист Владислав Иноземцев в интервью газете Eesti Päevaleht описывает, каким мог бы быть сценарий успешного оттеснения Путина от власти.
— Причиной прошедших на прошлой неделе в Москве митингов стали только лишь фальсификации на выборах в Госдуму РФ?
— Конечно, конкретно спровоцировали митинги банальные фальсификации на выборах. Если бы фальсификации не были бы настолько открыты, вряд ли были бы такие масштабные протесты. До выборов мало кто верил, что результаты вызовут такие протесты. Результаты фальсифицировали и раньше, но никто так массово на улицы не выходил. Очевидно, сыграло свою роль и то, что никогда ранее разница по регионам не была такой большой. (Поддержка «Единой России» в Ярославской области была 29 процентов, а в Чечне — 99 процентов — прим. ред.). Две соседние области, но в одной за партию власти голосуют 30 процентов, а в другой — 60! Два соседних избирательных участка в Москве, на одном за «Единую Россию» голосуют 25 процентов, а на другом — 90 процентов! Так не может быть, правда же. Все это потрясло народ.
— Какие выводы можно сделать из того, что в Москве в субботу прошел самый массовый митинг, начиная с 1993 года?
— Народ хочет честных выборов, однако, совершенно ясно, что со стороны власти нет никакой особенно реакции. Ничего не меняется: никто не будет менять результаты выборов или пересчитывать голоса. На это у власти есть весомые причины: если бы они признали, что где-то голоса были посчитаны неправильно, то неизбежно возник бы вопрос, а кто понесет за это ответственность? Если же даже 10-20 процентов начальников избирательных участков отдать за фальсификации под суд, то власть перед мартовскими выборами президента столкнется с совершенно неконтролируемой ситуацией. Начальники избирательных участков тогда начнут бояться, что их тоже могут отдать под суд, и откажутся считать голоса так, как нужно. Наиболее вероятно, что какому-то начальнику избирательного участка выпишут небольшой штраф.
— А если митинги продолжатся? Московская оппозиция уже обещает созвать еще более массовый митинг 24 декабря.
— Здесь есть два варианта. Если народ продолжит требовать честных выборов, а 24 декабря соберется уже не 60 000, а 200 000 человек, то трудно предположить, что произойдет. Может случиться некая дестабилизация общества. Но я уверен, что на следующий митинг так много народа не выйдет, как в субботу на Болотную площадь. Если бы люди не разошлись с Болотной, а начали бы ставить там палатки, и народу только бы прибывало, вот тогда власти, действительно, должны были бы как-то реагировать. Сейчас же вышли и разошлись, на что Путин сказал, что он вовсе не будет это комментировать. Единственный шанс оппозиции был в том, чтобы сразу на Болотной сменить тему. После того, как уже прокричали, что «Путин — вор!», «Путин — уйди в отставку!», лидеры оппозиции должны были бы сказать, что изменение результатов выборов в Госдуму РФ нереально, и теперь следует объединиться к мартовским президентским выборам. Митингующие, наверняка, поддержали бы это, и можно было бы публично спросить, кто мог бы стать их кандидатом в президенты. Тогда следующий митинг уже был бы не против Путина, а в поддержку нового кандидата в президенты.
— Вы, действительно, верите, что московская оппозиция сможет договориться по единому кандидату в президенты?
— В том-то и проблема. Я тоже не верю. Эти люди просто не могут договориться. Вчера я был на совещании оппозиционных политиков в отеле «Марриотт». Там заседали Касьянов, Немцов, Рыжков, Сатаров, Алексеева, Ясин, Новодворская и еще много народа — 80 человек. Впечатление было ужасное. Максимум, о чем они смогли договориться, это то, что было бы неплохо выработать какую-то программу и так далее.
— То есть, уже сейчас можно сказать, что с большой долей вероятности у них ничего не выйдет?
— Не выйдет. Они, конечно, могут немного испортить властям настроение, но ничего похожего на революции они сделать неспособны. Только разве что в том случае, если Путин не выиграет выборы в первом туре. Тогда могут начаться еще более мощные митинги.
Я вижу единственную возможность в том, что оппозиция договориться о едином кандидате в президенты.
— На какую поддержку мог бы рассчитывать единый кандидат?
— На выборы в Госдуму голосовали 60 процентов избирателей. Скажем, реальная поддержка «Единой России» составляет 40 процентов. За либеральное «Яблоко» голосовали реально 6 процентов. Часть людей с либеральными взглядами голосовали за «Справедливую Россию» и коммунистов, чтобы подпортить результаты «Единой России». И плюс около трех процентов испортили бюллетени. То есть, по моим подсчетам, это все дает 15-17 процентов людей с либеральными взглядами. Путин, конечно, популярнее, чем «Единая Россия». Предположим, что из пришедших голосовать 60 процентов он получил бы 60 процентов голосов. Но при большом желании совершенно возможно достичь того, что Путин не победит в первом туре. Следует работать на то, чтобы на президентских выборах было больше избирателей и чтобы они не голосовали за Путина. Популярность лидеров коммунистов и «Справедливой России» скромнее, чем самих партий, однако вместе с Жириновским они соберут 20-25 процентов. Таким образом, внепарламентская оппозиция в первом туре должна собрать 30 процентов голосов, и Путин тогда не наберет 50 процентов в первом туре. И все!
— А дальше?
— Ну, а перед вторым туром митингующие уже стояли бы днями и скандировали «Путин — вор!» и так далее. Ясно, что Зюганова избиратели не любят. Если бы единый кандидат внепарламентской оппозиции в первом туре получил второе место, то он сразу же должен был забыть о том, что он — правых взглядов, либерал и так далее. Первым делом надо будет бежать к коммунистам и пообещать им место министра социальных дел! Первым делом сделаем коалиционное правительство, свалим Путина, а там посмотрим. И обещаем, что новый президент через полгода распустит Думу и проведет новые выборы без единой фальсификации. Ясно, что тогда коммунисты выиграют выборы, но это — единственно работающая стратегия. Но внепарламентская оппозиция на это не пойдет. Поэтому нет никаких сомнений, что Путин все же победит в первом туре.
— Почему Путин по-прежнему молчит по поводу митингов?
— Путин молчит, потому что всегда считал мнение народа чем-то ничтожным. Он реально верит, что ведет страну в нужном направлении. Его окружение реально верит в то, что всеми протестами руководят из-за рубежа, что это заговор Запада. И Путин в этом смысле прав — если посмотреть, как ведет себя оппозиция, то какой смысл обращать на нее внимание?
— Готов ли Путин что-то вообще менять в своей политической системе? Например, если он снова станет президентом.
— Как? Он не может этого сделать. Для Путина и его окружения демократия означает хаос, ужас и то, что в стране не будет никакого порядка. Он это видел два раза и очень хорошо выучил, что случилось в конце 1980-х, начале 1990-х и в середине 1990-х. Какой новый Путин? Забудьте! Все его ближайшее окружение — это люди, глубоко травмированные демократией.
(«Eesti Paevaleht«, Эстония)
Перевод: Delfi.ee
16.12.11.